От пращуров впечаталось в сознанье
Незыблемое табу для волков.
Какая б ни была угроза жизни
Не пресекать за красных лоскутов.
Но кто был автор этого запрета,
И кто решил указывать другим?
То был не Бог, но кто тогда в ответе
За вето: что ни шагу за флажки?
И только возмужавший полуярок,
Не принял правила чужой игры.
Шум голосов и щёлканье затворов,
И словно молния: скорее за флажки.
Чем дальше уходил он от облавы,
Тем глуше звуки выстрелов в лесу.
Нарушил он, закон извечно-лживый,
Закон, заведомо угодный палачу…