Только что прочитал я стихотворение одного из современных поэтов. Не стихотворение, а изюминка. Что ещё надо для читателя. Такие стихи получаются, как у хорошего охотника стрельба в лесу по рябчику влёт, на вскидку.
Вспомнился сразу мне эпизод на охоте, по этому случаю. Взял я однажды с собой на охоту соседа по лестничной площадке. Мы с ним тогда сроднились увлечением игры в шахматы. Вот я и пригласил его на охоту. Сразу скажу: охотник он был никакой. Да ещё и профессия инженера, в штамповом производстве, на ухо наступила, вместо медведя.Выехали мы на охоту в пятницу вечером. В субботу мы сделали с другом первый выход в лес. Лесной массив вокруг моего села я с семи лет с ружьём исползал, если сказать образно: "на брюхе". Знал где и что ждать. Собаки у меня всегда были деревенской породы, но как и пологается на селе, работящие, не хуже породистых. Одна из них даже умудрялась стойку делать, как легавая, на дичь, что пряталась в траве, а другая наоборот, причуя дичь, такой рывок делала, что были случаи когда она глухаря на подъёме успевала поймать, а один раз и вальшнепа. Так вот, в первый день мы ходили с соседом в лесу на расстоянии метров в тридцати друг от друга. В тот день я взял тетерева, что выгнала собака из орешника, что рос вдоль довольно широкой для леса дороги. Снял я его со второго выстрела, когда он уже практически покидал зону обстрела.
Потом были два глухаря, что подняла собака в делянке, метров 50 шириной и длиной с километр. Первого я снял на подъёме из чепыжника, чем заросла делянка после вырубки леспромхозом делового леса. Остальной выводок улетел и сел где-то за пределами прямой видимости. Моя собака ушла за выводком вдогонку. Мы стояли с напарником и ждали возврата собаки. В конце делянки раздался приглушённый лай и в течении минуты на нас налетели, как мессеры в Великую Отечественную войну, глухарей пять. Они летели, как бы сверху вниз, предполагая где-то приземлиться. Одного из них я снял с полёта и тушка птицы упала практически мне под ноги. Другие, как ни страно, сделали резкую рулёжку перед нами и с подъёмом по высоте расселись на осины, что стояли вдоль делянки. Однако, сразу же снялись и улетели вглубь леса. На этом первый день охоты и кончился. Да и мы на двоих закрыли норму дневного отстрела по путёвкам. А на второй день мы были в лесу уже с рассвета. В то утро мы шли с напарником рядом, вдоль узкоколейки, что тянулась поперёк делянок и служила для вывоза леса. Мы прошли уже две делянки, которые чередовались с кулисами, так у нас называли остатки не срубленного леса. Когда пересекали третью кулису, из под ног собаки взлетел вальшнеп. Он не успел отлететь дальше тридцати метров, как я его снял. В лесу я всегда носил ружьё в руках наперевес, готовый к выстрелу в любую секунду. Мой друг, разинув рот, только и смог произнести: "Ну, Толь, ты и даёшь". У него даже ружьё было не снято с плеча. В этот день я успел подсвистеть пару рябчиков, которых и снял. Третьего рябчика я не стал стрелять, дожидаясь, что его снимет мой напарник. Но рябчик как то не очень возжелал погибнуть от попадания дроби номер пять, из ружья моего соседа и вовремя покинул зону обстрела. Вечером воскресного дня мы вернулись в город. Этим же вечером соседу по площадке пришлось долго доказывать супруге,
что это он добыл глухаря и рябчика, что он привёз в квартиру с этой охоты.
При первой встрече, супруга друга и меня пытала об успехах её мужа на охоте.
Но мужики в таком случае друг друга не сдают. В скорости эта семья уехала строить
наш знаменитый завод " Камаз". Да и я тоже покинул ту квартиру. Так мы больше с другом больше не встречались. Век мобильных телефонов и интернета тогда ещё не наступил.