Мне надо подумать поразмышлять...
Я всё ещё прижимал телефонную трубку к уху. Этот человек готов был заплатить мне большую сумму денег, если я соглашусь принять вину его сына на себя.
Несовершеннолетний мальчуган участвовал в поджоге жилого дома, слава Богу, никого на тот момент дома не было, кроме дворняги, которая несмотря на ожоги жива и проживет еще немало лет.
А меня ждёт срок от двух до пяти лет, но что это по сравнению с обещанными шестью миллионами. С одной стороны моя жизнь будет весела и беззаботна после выхода из клетки, а с другой...
Мне позарез нужны были деньги, но сразу принять решение я не мог. Я долго ходил по комнате ищи плюсы и минусы своего положения, взгляд мой упал на клетку с Грачом. Я нашел его полгода назад с раненым крылом.
Столько дней заботы дали о себе знать, он привык ко мне, но когда-нибудь я планировал отпустить своего друга в большой мир и, возможно, этот день наступит сегодня, если я всё же решусь променять свободу на шесть лимонов.
К вечеру я взвесил все за и против и решился принять вину на себя, но прежде чем позвонить инициатору этой идеи я должен разобраться с личными делами. Мой Грач сидел на жердочке в клетке. Когда я сунул туда руку, он легонько клюнул меня за палец и вскочил на ладонь.
Вытащив его, я стал рассматривать это творение природы. Молодая красивая птица с аккуратным клювом и глазками-бусинками. Мне не хотелось отпускать его, он стал частью меня за это время, но оставить Грача я не мог.
Мы вышли на крыльцо, солнце склонялось к горизонту. Я вытянул руку вперёд, ожидая, что он вспорхнет в небо, но нет, он сжался в черный комочек, а его писк говорил об явном страхе.
Через пару секунд его птичье сердечко остановилось, застыв на одной лапке, Грач повалился на бок.
Проведя полгода в клетке, он привык к ней, и полюбил свою неволю, забыв о том, что когда-то был свободной птицей.
Ему хватило полгода, мне хватит пять лет...
Сегодня же я отказался от предложения взять вину на себя, выслушав море оскорблений, но понял что шесть миллионов не стоят того, чтобы ради них жертвовать своей свободой.
Искренне боясь остаться запертым в границах своего сознания на всю жизнь, я вновь вышел на покосившиеся крыльцо. В небе летел клин птиц ( может даже грачей) свободных с рождения. Я проводил их взглядом и ушел в дом.
Прилизанный донельзя, круглый человек в синем смокинге подошёл к ветхому дому молодого писателя, жившего на гроши. Он был инициатором идеи подставного правонарушителя и, услышав отказ вчера по телефону, пришёл поговорить с писателем лично. Если нужно добавить пару миллионов. Если понадобится пригрозить продажной полицией, но к удивлению этого круглого, донельзя прилизанного человека на двери красовалась записка: "Уважаемый, господин "Н", стучите сколько сочтёте нужным, всё равно дома меня не найдете. Ни сегодня. Ни завтра. Никогда. Я улетел вслед за перелетными птицами навстречу закату!"