Жила-была девочка. Она была любопытная от рождения. И смолоду она очень хотела любить.
Нет, не так. Она хотела, чтобы её любили, но... что в детском саду, что в школе
любили не её.
Она недоумевала всегда по этому поводу. И она сомневалась, что достойна любви.
Нет, не так.
Она видела, что любят правильных (была такая Мила Орлова, отличница, и когда её папа умер (а перед смертью он уже ослабевший, вдруг с силой притянул к себе маму и поцеловал - об этом стало известно из рассказа Милы).
Так вот, когда папа умер, а мама слегла от болезни и горя, то Мила вставала в 6 утра, готовила маме завтрак и наверное, обед, а когда она приходила со школы, то шла в магазин, и ещё, по-моему, она где-то подрабатывала, не помню, где.
и этот её героизм вызывал восхищение и любовь.
За мной никаких таких подвигов не числилось, более того, я была груба с нашей домработницей и всячески унижала её.
Я хотела сама быть домработницей и чтобы меня любили.
Или другая моя одноклассница Нонна Франк, девочка с сильно сформировавшейся грудью и прекрасно играющая в чеховском рассказе молодую распущенную актрису.
Её тоже любили за распущенность.
Про неё ходила легенда, что Бушев влюбился в неё, и у них был роман, а потом в заключительном эпизоде она дала ему пощёчину, а он в ответ тоже ударил её по лицу, и она плакала и пошла умыться.
Наверное, это была зависть. Я завидовала, и от этого становилась угрюмая и не разговорчивая.
В дневнике я писала: И скучно, и грустно, и некому руку пожать.
Училась я хорошо, но без энтузиазма. Легко и безынтересно.
и очень хотела любви.
А когда кто-нибудь западал на меня, я становилась, как ёж, нет, как дикобраз.
И во мне всё бунтовало и хорохорилось.
В кино и по телевизору, и в книжках я обожала счастливые хэпи-енды.
Но в жизни всё было не то, сплошное ожидание.
Ухаживал за мной долговязый аристократического вида старшеклассник, а мне нравился его друг Синицын, который занимался фехтованием, был категоричным и циничным.
А долговязый норовил удивить. Он вообще был странный, и в нём чувствовалась какая-то преданность мне.
Уже после школы он встречал меня неожиданно в самых неожиданных местах и всегда делал вид, что оказался там нечаянно. Это было смешно и забавно. Я заставляла его "служить" мне и ухаживать "правильно".
И он соглашался и опять сотворял какой-нибудь прикол.
Приятно было иметь его в "услужении".
Однажды (это я уже была в институте) когда он сделал за меня чертёж, и я развернула ватман в предвкушении чертежа, я увидела посредине листа огромную чёрную кляксу.
Я разоралась, как ненормальная, а он стал уверять, что всё можно испра...
но взглянув на моё свирепое лицо, просто стряхнул "кляксу" с листа.
Она оказалась вырезанной.
Он возил меня на дачу и фотографировал, фотографировал...
Такое впечатление, что он хотел зафиксировать каждое моё движение.
Уже будучи мужем, он продолжал встречать меня неожиданно, и я не всегда это замечала (когда была среди студентов), а он и не сознавался, что "стоял за колонной". Потом мне вспоминалось, что его лицо мелькала даже на лекции в аудитории или в холле.
А замуж я за него вышла по собственной инициативе. Уж очень любит преданно.
Тешило ощущение власти и зависимости от меня.
И любопытство. Перейти в новое качество и статус.
Уже на свадьбе мне понравился его друг Боб, с которым я говорила и танцевала взахлёб (это был второй день свадьбы молодёжный).
Дальше была Жизнь. Были увлечения, но всякий раз бесконечная преданность Виталия не позволяла уйти от него и его невозможность жить без меня.
У меня так и крутилось: Я... отдана и буду век... при нём.
Постепенно он превратился в диктатора, и ревнивца, и тем не менее был готов на всё, лишь бы я не уходила.
и я исполняла "супружеский долг", как училась в школе - легко и без всякого энтузиазма.
Вообще Жить Легко! Игра. Интрига.
Пока не появился Саша.
К тому времени жизнь с Виталием превратилась в сплошную травму.
Узурпатор. Шизофрения. Мания преследования.
Саша был спасение. ДОБРЫЙ. Бесконечно добрый и преданный.
Это был оазис среди изнуряющей пустыни зыбучих песков.
Всё-таки развод. Но опять-таки какой-то неполноценный.
Продолжали жить вместе.
Но и этот период пришёл к концу. И он переселился жить на дачу.
Получал пенсию по инвалидности, но я его продолжала содержать (свои деньги он тратил на книги и пропой).
Отношения с Сашей приняли спокойный (благодарный) характер.
Он женат, я замужем.
Так, отдохновение души.
И к дочери он относился, как трепетный отец.
Но соединять наши судьбы я отказывалась.
Меня устраивал такое точечное общение - праздник. Ходили на выставки (он - художник-сантехник)).
И рисовал меня при каждой возможности. Всегда!
и в голом виде в том числе.
Были даже эксцессы, когда жена его Галя (должно быть напившись) вопила под окном матом, а на двери приклеила меня в голом виде (наверное, хорошо было нарисовано, узнаваемо), и стены рядом исписала похабными словами в мой адрес.
Всё, как положено!
Но Саша со своим меня обожанием, усмирял жену, утихомиривал, и был готов, как Христос, идти на распятие во имя меня.
Только что не молился на меня, а может, и молился.
Я принимала снисходительно его любовь, и мне это уже начинало надоедать.
Однажды был и смешной случай (не однажды, но этот особенно смешной).
А жили мы напротив друг друга (я имею ввиду дома).
Так вот, я только что помылась, с мокрой головой, звонит Саша (к тому времени он стал пить) и говорит: Приходи!
Я ему, конечно, Нет!
А он мне: не придёшь, я повешусь. Я уже и верёвку намылил! Приходи! Я сказал!
И по голосу понятно, что он сильно выпивши.
Быстро напяливаю на себя одежду, на голову шапку (а зима была) и иду к дому, что напротив, поднимаюсь на 5-ый этаж, звоню.
Саша открывает, и его круглые глаза становятся ещё круглее: Вот это сюрприз!!!
(на меня, картина Не ждали).
Ну я повернулась и назад. и всю дорогу хохотала. Смешно, не правда ли!
Чтобы быть со мной летом, взялся за ремонт, а по факту, перестраивать дачу.
А ночами рисовал меня по памяти.
Общался с Виталием по-мужски по-дружески. Виталий торжественно называл меня супругой. Саша, когда видел меня на клумбе (полола) не мог удержаться и говорил: Сама как цветок. И рисовал..
Первым из этих двух моих возлюбленных покинул мир Виталий.
На платформе Отдых его нашли с проломленным черепом.
Саша последовал за ним вскорости.
У него что-то там стало с горлом, он весь опух и никого (меня) не хотел видеть (чтоб его не видели в таком виде). это когда он был дома.
Звонил мне из больницы, говорил что мой голос вдохновляет его на жизнь.
О смерти его я узнала случайно. Его двоюродная сестра позвонила мне и сказала, что столько слышала от Саши обо мне, и что она захотела посмотреть на меня поговорить и рассказать о его последних днях.
Придя, рассматривала меня с интересом и убедилась (это она так сказала), что Саша недаром меня обожал.
А когда Сашу хоронили, Галя билась в истерике и пыталась прыгнуть в вырытую могилу.
Двоюродная сестра водила ко мне девочку на английский и сама приходила на консультацию и мужа присылала пару раз.
Больше мы не виделись.
Послесловие
После написания этого этюда я долго не могла заснуть, и это было странно, потому что не было никакого желания разобраться, переосмыслить.
Не было Ничего.
Но я, будучи умудрённой, и не старалась заснуть, а принимала это состояние с некоторым любопытством, рассматривая его (с закрытыми глазами) со всех сторон.
Нет, не так. Просто смотрела на него в упор.
Но ничего не видела, кроме мерцающей Тьмы.
Мне ведь периодически показывают картинки, даже фильмы крутят, не то, чтобы фильмы, а движущиеся картинки живые.
А тут НИ-ЧЕ-ГО.
и мыслей нет.
и мне это тоже любопытно.
Наблюдаю, слушаю себя..
Так и заснула.
А под утро проснулась от какого-то вибрирующего трепыханья.
Я сначала подумала, что это во мне что-то трепещет.
Ан-нет. Быстро пришла в себя и увидела: птичка летает вибрирующим таким полётом (фурчащим) и периодически атакует стекло.
Я вскочила (а холодно, а я сплю голая) и распахнула окно настежь.
А окно у меня (дело было на даче, куда Виталий меня привозил) с пол-комнаты, по факту, мансарда (второй этаж), и синичка (а я уже рассмотрела её) ещё пару раз спикировала в стекло, а потом вылетела.
И летела она не по прямой, а по синусоиде, наверное, оббилась об окно, и что-то у неё с координацией.
Плавной такой синусоидой. Чуть вниз и опять вверх, вниз вверх...
Так и улетела.
Эпилог
Дальше у меня началась вторая жизнь (или третья, я точно не знаю)
и постигла меня Великая Любовь.
Но это уже совсем другая история.
Про след