АН-26 без эксцессов приземлился на ледовом аэродроме всего с двумя пассажирами на борту. В течение трёхчасового полета Щеглов нетерпеливо елозил на одном месте, выказывая крайнюю нервозность. Несколько раз он вытаскивал из наплечной кобуры пистолет, проверял и прятал обратно, сердито поглядывая на своего напарника, который, напротив, казался преспокойным, как питон. Тот был поглощён своим ноутбуком и как будто избегал смотреть в иллюминатор, за которым простиралась довольно однообразная картина.
Едва самолет остановился на льдине, Щеглов сорвался с места и устремился к палаткам полярников. Видов, который должен был стать его проводником, едва за ним поспевал. Они вошли в большую надувную палатку, в которой находился основной инструментарий полярников и радиорубка радиста, в изумлении вытаращившегося на них, словно стал свидетелем второго пришествия. Старший опер набросился на него с места в карьер с энергией голодного хорька, соскучившегося по свежей крови.
Во-первых, он потребовал рассказать ему всё, что тот знает о кураторе экспедиции Фридмане и полярной станции СП-Н-5, однако от радиста сложно было добиться мало-мальски вразумительного ответа. К тому времени подоспел и Маскевич, заняв свой пост «доброго» опера; он уважительно и благодушно осмотрел аппаратуру, стоявшую в палатке, и посмотрел на радиста так благонамеренно и дружелюбно, что у того начал понемногу развязываться язык. Между тем в палатке уже собралась большая толпа народу — все четверо пилотов и кое-кто из местных, что, по-видимому, способствовало снятию первого налёта напряжённости, которую нагнал было суетливый старший опер.
— Когда Фридман в последний раз выходил на связь? — спросил Щеглов, буравя полярника колючим взглядом.
— Он ещё не выходил.
— Хорошо. Они ведь шли на станцию, верно?
— Да, Царицын сказал, что у них были такие планы.
— Что означает СП-Н-5?
— Полярная станция... Возможно, научная, экспериментальная или что-то вроде того, но точно не уверен.
— Разве не все полярные станции строго научные? — продолжал давить на него оперативник.
— Все.
— Значит, Н-5 означает что-то ещё?
— Говорю же вам, что не имею понятия, гражданин следователь...
Щеглов презрительно хмыкнул и перевёл допрос в другое русло:
— Значит, вы поддерживали связь со станцией?
— Да, постоянно.
— Когда вы с ними общались в последний раз?
— Сутки назад. Было назначено точное время последнего сеанса, но почему-то они не вышли на связь. Я думаю, что их рация просто вышла из строя, иначе это не объяснить.
— Сутки. А экспедиция Фридмана вышла к ним...
— Это было примерно четырнадцать часов назад. Кстати, они должны были связаться со мной, как только достигнут станции.
— Значит, они её еще не достигли?
— Видимо, нет. Хотя с учётом скорости дрейфа и направления течения, по идее были уже должны.
— С чего вы это взяли?
— Просто нам заранее была известна примерная скорость дрейфа льдины, на которой построена станция — она была довольно высока, кажется, около пятисот метров в час. При мне сам Фридман рассчитал время марш-броска. Они должны были достичь станции в довольно сжатые сроки.
— Используете GPS? — спросил Маскевич, греясь у воздушного радиатора.
— Используем всё, что можно, — улыбнулся радист. — Но, конечно, современная техника очень помогает.
— Нам нужен вертолёт с пилотом, — сказал Щеглов. — У вас он есть, так что подготовьте всё по-быстрому. Кстати, сколько времени лететь до станции?
— Думаю, не больше получаса. Правда, начинает портиться погода, и я бы не советовал подниматься прямо сейчас...
— Ерунда, — отмахнулся опер. — Ждать мы не можем. Нужно ковать железо, пока горячо. Насколько я берусь судить, если погода здесь всерьёз испортится, то это будет надолго. А у меня каждая минута на счету.
Щеглов бросил взгляд на Маскевича:
— Схватим подонка и — назад. Час туда-сюда на вертолёте, три — до Хатанги, и домой!
Опер повернулся к пилотам, осмотрев каждого придирчивым взглядом, будто старшина — новобранцев в строю.
— Вы все знаете, что мы летим брать опасного преступника. Конечно, за нас с Маскевичем я могу поручиться, но субъект, за которым мы охотимся, может быть вооружён, так что нам может очень пригодиться один здоровый, уверенный в себе человек. Пилотом вертолёта я рисковать не могу, поэтому нам нужен доброволец. Никто не желает помочь правосудию?
Лётчики опасливо переглянулись, никто не ожидал такого предложения со стороны опера. Неожиданно Макарченко сделал шаг вперёд. В этот момент он подумал о Светлане и сенсорном мобильном, лежавшем у него в кармане, который он был обязан вернуть ей при встрече. Теперь его радовало и одновременно пугало, что встреча может случиться много раньше, чем была запланирована. Но такова жизнь, в ней иногда случаются незапланированные вещи.