Это было самое счастливое утро в ее жизни! Она чувствовала себя настолько блаженно разомлевшей, что вставать не хотелось вовсе. Не хотелось возвращаться к повседневной жизни, где все так обыденно и рутинно, хотелось продлить эти прекрасные минуты как можно дольше.
На мгновение усомнившись в реальности случившего, Полина чуть повернулась и приоткрыла один глаз: Максим мирно спел рядом. Он лежал на спине, закинув руки за голову, грудная клетка плавно поднималась и опускалась при дыхании. Очень осторожно, изо всех сил стараясь не потревожить его сон, Полина придвинулась ближе, аккуратно пристроила голову ему на плечо, а ручку положила на живот.
Оказалось не так крепко он спал, потому что его руки тут же сомкнулись на ее спине. Он перетащил ее, так что она теперь лежала вытянувшись сверху него, подтянул немного ближе и чмокнул в губы, не открывая глаза.
- Я думала, ты спишь.
- Я это понял.
Он улыбнулся и посмотрел на нее близко-близко. Она была такая свеженькая, румяная, растрепанная - вся такая по-утреннему хорошенькая. И вся его, целиком и полностью, без остатка.
Собственническая мысль о том, что она принадлежит только ему, привела в оживление некоторые части его организма. Он провел кончиками пальцев вдоль ее позвоночника от шеи до попы, а потом по бокам, пересчитывая тоненькие ребрышки. Это воодушевило его еще больше.
Почувствовав шевеление, Полина вопросительно посмотрела на мужчину. Он пожал плечами, мол, не виноват я, оно само, и одним рывком подмял ее под себя. Она рассмеялась и уже в следующую секунду ответила ему со всей страстью, на которую была способна, которую именно он в ней пробудил, и теперь пожинал плоды и наслаждался…
Когда буря утихла, Максим крепко прижал ее к себе и поцеловал в макушку. Не удержался и сказал тихо:
- Моя…
И Полина эхом отозвалась:
- Мой.
Он тяжело вздохнул и сказал немного расстроенным голосом:
- Эх, лежать бы вот так вечность.
- Что тебе мешает? – она игриво вздернула бровь.
- Да на работу наверное пора…
- На работу!!!
Полина подпрыгнула на диване как ужаленная, вскочила и помчалась на кухню. Чем-то там загремела, зазвенела, что-то с грохотом упало. Максим неспешно встал, натянул штаны, подошел к двери и перехватил девушку, которая пыталась пролететь мимо. Она по инерции еще пыталась перебирать ногами, но потом поняла, что сопротивление бесполезно, и подняла голову.
- Выдохни, - велел мужчина, - и успокойся.
Полина послушно выдохнула и посмотрела на него умоляющими глазами.
- Я опоздаю на работу.
- Я даю тебе отгул, - весело сказал он. – В конце концов должны же быть какие-то привилегии у любовница начальника.
Полина стукнула его кулаком в грудь.
- Я шучу. К тому же ты еще и без куртки, забыла?
Максим ее снова обнял, провел руками по плечам, пошарил немного по груди и горестно вздохнул. Ну что за беда такая? Вот нравится ему ее обнимать, просто так и со смыслом, с намеком на продолжение. Полина тоже обняла его, потерлась носом о его голый торс, запоминая, как он пахнет.
- Как хорошо, что я теперь любовница шефа. Может я вообще не буду на работу ходить, а зарплату ты мне и так принесешь?
Максим рассмеялся, подтолкнул ее к разгромленному дивану и легонько шлепнул по голой попе.
- Собирайся, за курткой поедем. Кстати, чай или кофе есть в этом доме?
- Есть, - ответила девушка, прыгая на одной ноге, пытаясь на вторую напялить джинсы. – Подожди пять минут и я все сделаю.
- Да ладно уж, одевайся. А то я не смогу долго крепиться, если ты будешь бегать голая, - и он выглянул из кухни, чтоб посмотреть на ее розовые смущенные щеки. – Но учти, - продолжил он, напуская в голос серьезности, - я не буду готовить каждое утро сам себе чай. Я деспот и тиран!
Как любая женщина, Полина услышала только то, что хотела услышать – каждое утро! В этой фразе было столько надежды и обещания, что она моментально успокоилась, быстро причесалась, зашла на кухню, чмокнула его в спину – поцелуй пришелся в область лопатки.
- Это ничего, что тиран и все такое, это даже хорошо, - сказала она, чмокнув его еще в предплечье. – А то я стану толстой и неповоротливой, тогда ты точно меня бросишь.
Максим изумленно приподнял брови и посторонился, пропуская ее на кухню. Как же она его понимала и чувствовала! От осознания этого ему стало так легко и просто, как будто он очень долго нес за спиной тяжеленный рюкзак, а тут вдруг оказалось, что и нет больше этой ноши. Исчезла, испарилась!
Ему хотелось схватить ее в охапку и зацеловать всю с головы до ног, но телефонный звонок не дал осуществить задуманное. Он вынул трубку из кармана и удивленно посмотрел на экран. Звонок был из категории нежелательных.
Особенно сегодня.
Особенно сейчас.
Звонила Жанна.
- Ты там не загостился? – спросила она вместо приветствия.
- В чем дело?
Голос Максима изменился на столько, что Полина обернулась и посмотрела на него. Что могло рассердить его в считанные секунды? Кто мог звонить?
- Ты совсем забросил гостиницу. Дела требуют твоего немедленного вмешательства.
- Вы с матерью уже не справляетесь? – язвительно спросил он и усмехнулся. – Мне кажется, я вам только мешал.
- Мама хочет выкупить твою долю. И ты сможешь навсегда перебраться в Россию.
- Ты так легко сдалась? Даже не верится. Во время нашей последней встречи проклятия из тебя так и сыпались.
- Я потеряла контроль на некоторое время. Но потом вернулась домой и подумала: а что я убиваюсь? Ты не последний мужчина на этой планете, да тысячи таких как ты завтра будут лежать у моих ног.
- Жанна, дорогая, зачем тебе такие как я? Ты достойна лучшего.
- Ты прав! Ты был не первым, не последним, и даже не самым лучшим.
- И на том спасибо. Я скоро приеду.
Он нажал кнопку отбоя и задумчиво постучал нагретой трубкой по лбу. Делать нечего, придется ехать. А может оно и к лучшему, разделается там со всеми делами, продаст долю в бизнесе и вернется свободным, неотягощенным Жанной, бизнесом и Болгарией в целом. Сможет спокойно обустраиваться здесь, в конце концов у отца осталась огромная квартира, можно сразу и переехать туда с Полиной. А если она захочет, еще и маму ее прихватить…
- Максим, ты где? – Полина щелкнула пальцами у его глаз. – Ты о чем задумался?
- О том, как мне повезло в этой жизни, когда я встретил тебя, - мужчина улыбнулся, потянул ее за руку и усадил себе на колени. – Все у нас с тобой будет хорошо и даже больше.
- Говоришь так, словно прощаешься…
- Полина, милая моя Полина, - он прижался щекой к ее груди, вслушиваясь в размеренный стук сердца. – Мне действительно надо уехать, но это совсем не надолго. Я быстро – туда и обратно.
- Это Жанна звонила?
- Да, но это не значит, что я лечу к ней, - он оторвался от ее груди и поднял глаза. – Мне надо разобраться с делами, я сразу вернусь. Веришь?
- Верю, - она нежно поцеловала его в губы. – Только постарайся не задерживаться. Я буду тебя очень ждать. Только не передумай там на счет меня, а то правда больше не вернешься…
- Я обязательно вернусь, - он усмехнулся, - провожаешь меня как на войну.
Полина ничего не ответила, но какое-то тревожное чувство зародилось внутри и взволновало ее.
- Ладно, давай собирайся, - Максим погладил ее по спине, - надо съездить тебе за курткой, а потом я буду собираться. Во время моего отсутствия у тебя как раз будет время объясниться с мужем и подать на развод. А то он еще захочет набить мне морду, я его видел, он крупный парень…
Случилось то, чего она боялась.
Он уехал и пропал.
Две недели от него не было никаких известий. Он не звонил, не писал, не прислал никакой весточки. Что думать и что делать, Полина понятия не имела. Она вся извелась, не могла ни спать, ни есть. Ну куда он мог деться? Что могло случиться? Неужели правда бросил?
Она держалась из последних сил, чтобы вести себя естественно в магазине, чтоб никто не догадался, что творится у нее в душе. Девочки и так жалостливо поглядывали на нее. Ну как же! Новый шеф закрутил с ней роман и испарился! Нет, они конечно не смеялись над ней, не язвили, не злорадствовали, а наоборот – жалели.
И это было ужасно. Получалось, что все они были правы. И ее первое впечатление оказалось верным. Он такой как и все, она так и думала, такими же киношными словами. От этого становилось совсем противно и гадко. Она старалась не думать об этом, но время от времени ловила на себе сочувствующие взгляды, и хотелось крикнуть: нет, это все неправда, он вернется, он приедет, он же обещал!
- Ты там жива еще? – спросила Зойка в телефонную трубку, услышав вялое «алло» подруги. – Совсем плохая?
Зоя звонила на день по три раза, спрашивала про всякую фигню. Видимо так она пыталась отвлечь ее от неприятных мыслей, не давала впасть в депрессию или уйти с головой в уныние.
- Все нормально, - бодро сказала Полина и даже улыбнулась, как будто Зоя могла ее видеть.
- Да знаю я, как нормально! Ты мне-то хоть не ври. Быстро собралась и приехала ко мне.
- На работу?
- Да, на работу. Свожу тебя к отличному доктору, пусть тебе таблеточек каких-нибудь пропишет от стресса.
- Не надо мне таблеточек, - перепугалась Полина. – Зойка, что ты такое придумала?
- Шучу, у нас в столовой сегодня отличный супчик и самые вкусные котлеты в городе. Поешь хоть.
При мысли о еде в желудке Полины что-то всколыхнулось и поползло вверх по горлу. Она сжала зубы и подавила порыв. Но все равно пересилила себя, собралась и поехала к Зое в поликлинику.
- Что-то ты совсем зеленая, - сказала Зоя, когда Полина ввалилась в ее кабинет.
- И не говори, - Полина села на стул и отдышалась, - сегодня что-то совсем хреново. Может отравилась чем?..
- А ты что-то ела? Может наоборот – поесть бы надо!
- Не могу я есть, тошно.
- Может ты немного беременна, мать?
Полина взглянула на подругу и тяжело вздохнула.
- Да я все понимаю, - сказала Зоя, - но чем черт не шутит.
- Детей посылает бог, - назидательно ответила Полина. – Но это не мой случай, уж ты это знаешь лучше моего, кто из нас гинеколог.
- Чудеса случаются. Раздевайся и в кресло.
- Ты смерти моей хочешь? Или чтоб я еще раз поплакала по поводу своей беды.
- Нет, я хочу понять, что с тобой происходит. Надо исключить все варианты. Вот сейчас осмотрю тебя, а потом поведу к гастроэнтерологу, пусть желудок смотрят твой.
- Зоя, может не надо. Я думаю, что это все от нервов.
- И их тоже проверим. Быстро в кресло.
Полина послушно стала раздеваться. Она знала, что Зоя просто так не отвяжется, она так понимает заботу о подруге, поэтому будет приставать с осмотрами, пока Полина не сдастся. А потом потащит ее по этажам ко всем врачам в надежде, что те ей обязательно помогут.
- Кстати, - воскликнула Зоя, готовя инструменты, - ты никогда не догадаешься, кто мне вчера звонил.
- И кто?
- Нет, ты угадай. Если я сразу скажу, это будет совсем неинтересно.
- Зоя, пожалуйста, ну вот нет никаких сил играть в угадайку…
- Ну ладно, - Зоя подмигнула подруге, загадочно улыбнулась и сказала: - Анри Дюпон!
- Кто???
- Анри
- Какой? – Полина вытаращила глаза. – Который писатель? Который Дюпон? Который из ресторана?
Зоя не ответила, подтолкнула подругу к гинекологическому креслу и коротко кивнула. Она сама была в шоке, когда вчера раздался телефонный звонок, а там оказался он, красивый умный мужик, который ей безумно понравился. Там в ресторане, когда их познакомили, она весь вечер тайком на него поглядывала, уж очень он ее заинтересовал. А потом, когда Полина убежала, а следом за ней раскланялся и Максим, Зоя тоже порывалась уйти, но он уговорил ее остаться.
Они долго и о многом разговаривали, он проводил ее до дома на такси, а потом попросил номер телефона. Зоя стесняясь продиктовала, не слишком надеясь, что он все-таки позвонит. Уже дома, помыкавшись по углам, посмотрев на спящего пьяного мужа, потом на с умилением на сопящую дочь, она часа полтора плакала на кухне. Жалела себя, Светку, свою жизнь, которая пролетала мимо, а она так и не почувствовала ее вкус.
Она смотрела на себя в зеркало и плакала еще горше. Она же еще совсем молодая, всего тридцать два года, а живет как старуха, и чувствует себя старухой. Прически никакой, да и зачем прическа под медицинским чепчиком; дома прическа и подавно не нужна. И располнела она здорово. Опять же под халатом не так заметно, а вот когда платье напялила, поняла, что выглядит как та хрюшка из мультика, у которой сплошные складочки на животе.
И муж периодически в запои уходит. Когда трезвый, вроде человек человеком, а напьется так вообще скотина. Что-то в последнее время запои все чаще, а перерывы между ними все короче.
Ну и кому она такая нужна – толстая страшная тетка, да еще и с ребенком?!
А он взял и позвонил.
Она ушам своим не поверила, чуть в обморок не грохнулась. От нахлынувших чувств она не могла произнести ни слова, горло как рукой сдавило. А он испугался, что связь плохая, что она его не слышит: дул в трубку, смешно «аллокал» и все звал ее на иностранный манер «Зоуи».
- Он зовет меня в гости к себе.
- Да ты что? – Полина чуть не подпрыгнула, получив за это строгий взгляд Зои-врача. – И что?
- И что? И что? – Зоя фыркнула. – Как что? У меня муж алкоголик и дочь.
- Муж – это не такая уж проблема, поверь мне.
Да, разговор с Игорем был не из приятных. Почему-то Полина думала, что раз у него есть Галочка, то они обойдутся малой кровью и мирно разойдутся. Мирно и полюбовно не получилось, муж встал на дыбы. Он и слушать не хотел про развод, ругался и кричал, что ни за что не подпишет никаких бумаг, что не собирается с ней разводиться. И на суд не явится, если она все-таки пойдет и подаст заявление.
Совершенно спокойно Полина сказала ему, что развести могут и без согласия одного из супругов, может не с первого раза, но все равно разведут. Собрала кое-какие вещи и съехала к маме.
- Да я вся – сплошная проблема. И к чему все это? Зачем душу трепать? Ну предположим, я сделаю загранпаспорт и поеду к нему на пару дней. А потом как жить? Вернуться и повеситься?
- Ты слишком уж утрируешь. Он что вообще сказал?
Он много чего сказал, но из-за волнения и шума в ушах от избытка эмоций Зоя половину не расслышала. Точнее она слышала как через сломанный телефон – кусками, частями, отдельными фразами. Половину сказанного не поняла, а переспросить постеснялась.
- А может ну его? – Зоя тяжело вздохнула. – Наверное, надо забыть этот звонок. Ничего путного из этого не выйдет.
- Да ты подожди, может еще позвонит. Зачем-то же он позвонил тебе вчера.
- Логично, но верится с трудом. Да, - Зоя подняла глаза на подругу и снова повторила: - Верится с трудом…Одевайтесь, пациент.
Полина выбралась из кресла, оделась и взяла в руки сумку – приготовилась идти по другим врачам. Зоя, вопреки ее ожиданиям, уселась за свой стол, опять тяжело вздохнула, сцепив пальцы в замок на столе. Полина заволновалась. Неужели там что-то не в порядке, воспаление какое-нибудь? Только этого не хватало!
- Ну и? Что там у меня? У тебя такое лицо, как будто я смертельно больна. Все так плохо? Я сто лет не проверялась.
- Да, дорогая, - Зоя опустила глаза, - никогда я не думала, что скажу тебе такое…
- Зоя?!
- Ты беременна! – воскликнула Зойка, вскочила из-за стола и обняла ошарашенную подругу. – У тебя будет ребенок!
Ребенок? Полина недоверчиво посмотрела на свой живот, потом на Зою и слезы ручьем покатились из ее глаз. Она всхлипнула, уткнулась носом в плечо подруги и прошептала:
- Не может быть.
- Может, Полина, может. Я же тебе говорила, что чудеса случаются. А ты мне сказала, что детей посылает бог. Уж кто как не ты заслужила этого ребенка.
Полина плюхнулась на коричневый дермантиновый стул, утерла щеки и подняла глаза на Зою. У той защемило сердце, столько радости и счастья сейчас в них светилось.
- Зоя, - Полина с благоговением погладила живот, - у меня будет ребенок. Мой ребенок!
- Ну наверное не только твой, а еще и немного Максима.
- А может и не Максима, а Игоря.
- Мать, ты что несешь? – возмутилась Зоя. – Или у тебя от счастья крышу сорвало!
- Я правда не знаю, чей это ребенок, как бы ужасно это не звучало. Одно я знаю совершенно точно: это мой ребенок!
- Ладно, разберешься. С одним разводишься, другой уехал и пропал… Хрен редьки не слаще. Хотя я склоняюсь к мысли, что это все-таки Максим постарался. С мужем ты не первый день живешь, а не получилось после аварии ни разу. Видно не судьба тебе родить от Игорька.
- Не рви душу! Мне нельзя теперь волноваться.
- Тебе питаться надо нормально в первую очередь, а во вторую перестать страдать.
- Зоя, это такое счастье, - Полина закрыла глаза и улыбнулась, даже щечки порозовели, - ты себе не представляешь.
- Представляю! – она рассмеялась. – Мое такое счастье на танцах сейчас, готовится к очередному чемпионату.
Зоя присела рядом на корточки, взяла Полину за руки и сказала:
- Как бы там ни было, как бы жизнь не повернулась, дочь – это лучшее, что случилось со мной в этой жизни.
- Господи, я до сих пор поверить не могу, что со мной это все же произошло, - Полина закрыла лицо руками. – Я, наверное, завтра утром решу, что это был просто сон. Так не бывает. Нет, бывает, но с кем-то еще, не со мной.
- Как видишь, бывает и с тобой тоже. Ладно, иди домой, переваривай полученную информацию, отдыхай. А в понедельник утром придешь и сдашь анализы, будем становиться на учет.
Окрыленная неожиданным известием, сияющая от счастья она послушно отправилась домой, а не на работу как сделала бы раньше. Доктор сказал домой и отдыхать, значит надо выполнять предписание. А в голове стучало одно – ребенок, мой ребенок!
И снова она представляла, как сейчас расскажет все маме, как порадует ее. Она так и скажет: мама, тебе нельзя теперь болеть, потому что ты нужна не только мне, но и маленькому человечку, которого мне подарил кто-то свыше. И мне нужна будет твоя помощь, потому что одна я не справлюсь. И я очень хочу, чтобы ты была рядом и видела, как этот подарок растет. Все у нас будет хорошо, просто замечательно, потому что теперь у нас есть он, малыш!..
Едва переступив порог подъезда, Полина услышала, как сверху кто-то ругается. И этим кем-то, судя по голосу, была Матильда Карловна. Слов было не разобрать, но Полина почему-то испугалась, что случилось что-то, и заспешила на помощь соседке.
Дверь в квартиру Матильды Карловны была открыта настежь, широкая полоса яркого желтого света освещала всю лестничную площадку и еще большую часть пролета вверх и вниз. Женщина, кутаясь в шаль от холода, строгим голосом первой учительницы кого-то отчитывала. Полина перескочила через две последние ступеньки, открыла было рот, чтобы поздороваться, но слова застряли в горле.
У стены на корточках сидел Максим. Сгорбившись и закрывая глаза ладонью от света, он другой рукой придерживал огромный шарф, которым был замотан по самые уши. Он был невероятно бледен, глаза как будто запали и вокруг них было все сине-желтое.
- Что тут происходит? – спросила Полина, обретя дар речи.
Мужчина встрепенулся, поднял голову и усталыми потухшими глазами посмотрел на Полину. У нее сжалось сердце от его вида побитой собачки.
- Ты полюбуйся на него! – возмущенно воскликнула Матильда Карловна. – Явился - не запылился. Сидит тут, бормочет что-то. Я вообще не пойму, он то ли пьяный, то ли под наркотиками.
Максим отрицательно замотал головой и попытался встать. Придерживая шарф на шее, он тяжело оперся на стену и с усилием приподнял себя. Покачнулся, но удержался, закрыв глаза.
Полина порывалась кинуться к нему и помочь, но Матильда Карловна схватила ее за руку и остановила. Девушка посмотрела на эту руку, потом снова на мужчину, аккуратно оттолкнула соседку и подошла к Максиму.
- Тебе плохо? – она попыталась заглянуть ему в лицо и ужаснулась, какой он бледный до желтизны. – Что случилось?
- Давай зайдем в квартиру, - прошептал он и гулко закашлял.
Полина выхватила ключи из сумки, открыла дверь, взяла его под руку и повела внутрь.
- Ты ему не верь, - сказала ей в спину Матильда Карловна, - опять обманет. Лучше гони в шею, мы себе получше найдем. А лучше звони мне каждые полчаса, мало ли что…
- Да что вы в самом деле? – возмутилась Полина. – Не видите, ему плохо. Он же не маньяк-убийца в конце-концов, так что прекратите говорить глупости.
Полина захлопнула дверь, быстро скинула ботинки и куртку. Максим стоял, привалившись плечом к стене, и внимательно за ней наблюдал. Она отчего-то смутилась, засуетилась вокруг него, пытаясь помочь раздеться и разуться. Но он мягко отстранил ее:
- Я сам.
Она метнулась на кухню и начала там наводить суету. Он выглядел таким жалким, болезненным, потрепанным и помятым, что смотреть на него она не могла. Ей сразу хотелось плакать, но и этого делать было нельзя. Надо было отвлечься, вот хоть бы и ужин приготовить, чтоб накормить его.
- Сядь, - попросил он едва слышно.
Оказывается, он притащился следом за ней. Ну естественно, куда еще ему было деваться?
- Я не могу, - ответила она, остановившись на мгновение, и снова взявшись за тарелки. – Я не могу сесть, потому что я не знаю, что тебе сказать. Тебя не было две недели. Я уже не знала, что думать…
Максим тяжело вздохнул, хотел что-то сказать, но схватился за горло и поморщился от боли. Полина обернулась, заметила это и строго спросила:
- Что с тобой произошло? Что за шарф? Это маскировка?
- Ты не поверишь, - прошептал мужчина.
Он протянул к ней руку, но не дотянулся. Полина раздумывала всего секунду, а потом сделала шаг навстречу, присела перед ним на корточки и обняла. Это было так здорово – чувствовать его рядом, его тепло, запах…
- Где ты был? – снова спросила она, потеревшись носом о свитер на его груди.
Максим потянул ее за руку, усадил к себе на колени и прижал к себе крепко-крепко. Рассказать ей, что произошло, или не стоит волновать? Все уже позади. Все, что могло случиться, случилось, теперь только вперед, только к хорошему.
- Может не надо? Зачем тебе это знать, уже все позади, - сказал он и закашлялся.
- Максим!
- Если бы мне кто-то сказал, что это со мной произойдет, я бы не поверил.
- Максим!
Он понял, что она все равно не отстанет, пока он ей все не расскажет. Она смотрела на него строго и настойчиво, она волновалась за него. Ну еще бы – пропал на две недели! То, что она его не прогнала, а пустила к себе и теперь смотрит на него с тревогой и ожиданием, означало только одно – она ждала его, верила, что он вернется. И только благодаря этому он наверное и выжил…
- Это долгая история, - начал он едва слышно, - а мне очень тяжело говорить.
Полина вскочила, налила стакан воды, поставила на стол перед мужчиной и снова уселась к нему на колени – приготовилась слушать. Максим усмехнулся, легонько поцеловал ее чуть выше локтя и закрыл глаза.
- Я прилетел в Варну, и только вышел из аэропорта, как на меня напало какое-то хулиганье. У меня украли чемодан и все что при мне было – бумажник, документы, телефон. Даже часы с руки сняли.
Он вытянул руку, демонстрируя запястье, на котором раньше красовались дорогие элегантные часы. Потом перевел дыхание и посмотрел на нее: она таращила на него круглые зеленые глаза, но стойко слушала, не произнеся ни звука.
- Меня избили до полусмерти, чуть не придушили какой-то леской, порвали там какие-то мягкие ткани, поэтому я пока разговариваю шепотом. И бросили в канаву. Меня нашел сторож только через сутки, несколько дней я валялся в больнице без сознания, врачи не знали даже, кто я, документов-то при мне не было. Спасибо Жанне, я ей звонил, когда прилетел, и она забила тревогу, что я пропал. Ну и нашла меня уже в больнице.
Он замолчал, а Полина быстро утерла слезы со щек, пока он не увидел. Он не стал ей говорить, что из больницы его не хотели отпускать, и она практически самовольно сбежал. Все было очень серьезно, он едва не умер. И одна единственная мысль вернула его на этот свет – он обещал Полине вернуться, он не мог ее обмануть, не мог ее подвести.
Полина осторожно размотала шарф с его шеи и тихо охнула – тонкий красный рубец тянулся почти от уха до уха. Она взяла его лицо в ладони, поцеловала щеки, нос, подбородок, каждый глаз по очереди, и часто заморгала ресницами, чтоб не расплакаться.
- Ну что ты, - улыбнулся он, - теперь уже все позади. Я больше никуда не уеду, по крайней мере один, без тебя.
Теперь была очередь Полины вздыхать. У нее тоже было, что ему сказать, и откладывать этот разговор не имело смысла. Она встала с колен, подошла к окну и обхватила руками плечи. Ей стало очень страшно, потому что неизвестно, как он отреагирует, что скажет.
- Мне тебе тоже надо кое-что сказать. Ты только не перебивай, мне и так сложно это говорить. Как это ни странно, но я беременна. И как бы ужасно это не звучало – я не знаю, твой это ребенок или Игоря. Я не хочу сейчас умолчать, а потом всю жизнь мучиться, что ты растишь чужого ребенка.
Полина замолчала, но поворачиваться не стала, боясь смотреть Максиму в глаза. По скрипу стула она поняла, что он поднялся и сердце ее замерло – вдруг уходит!
- Я тебя люблю, - сказал он, положив ей руки на плечи, - а ребенок любимой женщины не может быть чужим.