Граф. Рассказ десятый. Лопухи

   
       Я вспоминаю, конечно про себя, эту странную и трагическую историю с лопухами, которая случилась с Графом в давние годы на летней Зойкиной даче, доставшейся ей от коммунистических родителей, года три как покинувших эту юдоль.
       Молодые были счастливы и относились к трудностям жизни легко и просто. Неординарным в их среде обитания был только туалет, который представлял из себя необычную титановую ёмкость с серебряной гравированной крышкой, хитро вмонтированную в роскошное антикварное кресло. Потолок же являл собой зеркало в позолоченной оправе стиля рококо. Ёмкость была изготовлена по чертежам отца-профессора, трон пришёл из запасников исторического музея, а вот зеркало, по преданию, принадлежало самой Екатерине Второй и вся эта галиматья являлась как бы семейной реликвией. Зое и в голову не приходило, что этот раритет можно заменить на пошлый современный дизайн.
       Все, кто видел этот интерьер впервые, испытывали легкое эстетическое потрясение, как в Эрмитаже. Но необходимость ручного процесса засыпки торфа после каждого, так сказать, употребления по назначению, вызывало непонимание, если не сказать - раздражение, гостей. Тогда я и предложил другу гениальную идею: прокладывать ёмкость после каждого сеанса листьями лопухов, тем более, что чертёж листьев точно повторял форму ведра. Экологично и без гадкого торфа! Ноу-хау пошло «на ура», лопухи росли в несметном количестве по краям дороги, ведущей к профессорскому посёлку, и срезать десятка два листьев нужного размера труда не составляло. Зойка даже связала для их хранения специальный мешочек с оранжевыми петушками.
       Каждую субботу во время утреннего променада Граф нарезал лопухи на обочине дороги, складывая их в красавец-мешочек, чем, конечно же, привлекал внимание всех проходящих мимо грибников, равно как и водителей проезжающих по дороге авто. Понятное дело, всем хотелось узнать, для каких целей молодой симпатичный дядя режет общественные лопухи. Тут присутствовала какая-то тайна – но спросить стеснялись, чтобы не показать свою безграмотность в ведении дачного хозяйства. Наоборот, давали дельные советы: где растут лопухи посвежее, не лучше ли заменить лопухи подорожниками и прочее.
       Но как-то раз какой-то нездешний клоун на БМВ, видимо не опохмелившись, притормозил рядом с Графом, почти уже набившим свой мешок, просунул в окно машины лысую голову и спросил:
       - Дядя, это что за бизнес у тебя такой? Третий раз тут проезжаю, а ты всё трудишься!
       Графу не хотелось беседовать с неприятным типом и он ответил первое, что пришло ему в голову:
       - На салат собираю.
       Тип оттопырил губу и с непонятным акцентом многообещающе произнёс:
       - А если подумать?
       Графу почему-то пришел в голову фильм, который он глядел прошлой ночью по ТВ: там  одному нерадивому мужичку грели живот утюгом, пока тот не открыл какую-то мелкую тайну. Рассказывать лысому о профессорском кресле было бесполезно – тип расценил бы это как издевательство со всеми вытекающими последствиями. Поэтому Граф решил схитрить и на ходу сочинил легенду о том, что у него с невестой определённые трудности и перед сном для достижения необходимого эффекта, мол-де,  сама Джуна посоветовала, следует обматывать нужные места тела листьями лопухов. На полчасика, максимум час, не дольше. Граф сам увлёкся своей легендой и поведал лысому в деталях, какие невиданные подвиги случаются после такой лопухотерапии. Когда он дошел до очередного подвига Геракла на включённой стиральной машине, лысый болезненно задёргался и, глотая слюну, вытянув волосатую лапу из окошка, прохрипел:
       - Дай-ка сюда свой пакетик! В долгу не останусь!
       ВМВ в момент скрылось из глаз вместе с лопухами и Зойкиными петушками. Граф повздыхал, набрал десяток лопухов подмышку и отправился получать вполне заслуженный нагоняй от ненаглядной. Однако Зое так понравилась легенда Графа, что она хохотала до слёз, но перед сном для пробы привязала-таки изоляционной лентой пару лопухов к дворянскому причинному месту и затеяла внеочередную стирку белья. Порадовались они и забыли про забавный случай, а случай имел продолжение и вот какое.
       Недели через три в субботу, в том же месте - в тот же час, как говорится, к Серёже, набивавшему новый мешочек с голубками сочными лопухами нужного размера, подлетела знакомая БМВ. За рулём улыбался во всю пасть Серёжин приятель.
       - Здоров, братан, - крикнула лысая голова без разминки, - я тебе должок привёз! Держи! Не представляешь! Раскрутил лопуховый бизнес, дел невпроворот! Так что извиняй, тороплюсь.
       Машина исчезла, как будто почудилась. Граф поднял выпавший из авто мешочек с петушками. В мешочке лежал роскошно оформленный рекламный буклет с изумрудного  цвета лопухом на обложке. Лопух был похож на тропическое растение, под ним отдыхали доктор Айболит и крокодил Гена. Гена был обмотан лопухами, он улыбался и держал вверх большой палец правой лапы. Рядом с Геной из экзотических кустов лукаво поглядывала на Гену старушка Шапокляк в мини-бикини. В буклете между страниц лежало пятьсот долларов.
       Зоя сказала, что лысый кекс, конечно, идиот, но порядочный человек.
       На этом «хеппи энд» мне хотелось бы закончить воспоминание. Но правда жизни тянет меня за рукав и требует довершить эту историю «как оно было».
       Так вот, ещё через пару недель, когда Серёжа, припозднившись, «с понтом под зонтом» шлепал по лужам за предпоследними уже лопухами своего свадебного лета, его поджидал злополучный БМВ. Из машины вслед за лысой головой выползла тушка её владельца. В стоячем положении тушка оказалась довольно крупным самцом неодертальца, причём на этот раз крепко опохмелившегося. Физиономия лысого была опухшей с фиолетовым отливом и большим черным пятном под левым глазом.
        Граф говорил, что у него в то утро было такое мощное предчувствие беды, что он хотел перенести прогулку на воскресенье, да, как на грех, у Зойки закончились лопухи, а спорить с ней – сами знаете.
        Подходя к братану, Серёга решил начать общение с благодарности за премиальные, но лысый за три шага гаркнул:
        - Сколько можно тебя ждать, жмурик!
        И, сделав шаг навстречу Графу, неожиданно ударил его кулаком. Хотя Граф уверял, что не кулаком, а каким-то очень тяжёлым предметом наподобие кувалды. Потому что глаз его тут же превратился в отвратительный  испорченный персик, во всяком случае, в воскресенье, когда я заехал навестить друга, так он и выглядел. Кстати, через неделю, на свадьбе Графа и Зойки, он оставался таким же, только густо позеленел. Серёжа всю свадьбу провёл в чёрной повязке. Гости говорили: как Кутузов, хотя мне думается, что Граф больше походил на красавца адмирала Нельсона. Ну, как минимум, на Потёмкина. Но это было потом, а сейчас, после нокдауна, Граф рухнул в мокрые лопухи придорожной канавы и полуслепой, бросив японский зонтик (мой подарок!), на четвереньках помчался в сторону дома под защитой громадных родных растений.
        На этот раз Зойка распсиховалась не на шутку и вместо того, что бы пожалеть суженного, устроила, как она сама любила говорить, «гуляй поле». Причина была не в том, что Граф не принёс лопухов, бросил на поле брани мешочек и зонт, а в том что крикнул лысый, потеряв Серёжин след в лопухах:
        - Что бы завтра вернул три косаря!
        Пришлось мне срочно разруливать эту несимпатичную мистерию. Знакомые опера быстро установили все детали безобразия. Действительно, лысый рецидивист, удачно испытав на себе действие лопухов (вот что значит самовнушение!), недолго думая, открыл дело. Поспешность, по-видимому, и погубила это беспроигрышное мероприятие. Очередную партию лопухов бестолковые таджики собирали на свалке и лопухи оказались зараженными какой-то крошечной  блошкой, доселе невиданной на Руси, что  вызвало тяжёлую реакцию госпитализированной по этому случаю крутой клиентуры. Лысый погорел по полной программе. Мне удалось замять дело за полцены,  но Зойка, памятуя чья была идея сантехнического  применения лопухов, посчитала меня продюсером этой постановки…
         Однако пора мне вернуться в беседку к двум ненаглядным моим Серёжкам из прошлого рассказа "Домашняя заготовочка", тем более что небо, как то на скорую руку, заволокло влажной простынёй, и Зойкин новый лексус, на котором прибыли наши жёны, уже деликатно ворчал за забором.