Рассказ сырой требует доработки. Тут и доработаю
Белоснежные хлопья, падая на землю, быстро укрывали противную серую слякоть. Андрей наклонился и, взяв снег, слепил снежок. Он уже размахнулся, чтобы кинуть его в ствол ближайшего дерева, когда позади раздался веселый голос брата:
- В снежки играешь?
Андрей повернулся к Игорю и, отбросив снежок в сторону, нехотя пожал протянутую руку.
- Ты что здесь делаешь, братан? – улыбающийся Игорь вытер влажную ладонь о модные синие джинсы.
- «Аварийку» жду. Инспектировал коммуникации на районе.
- Ясно. Ты же вроде увольняться хотел?
- Хотел, когда брат умирал, а теперь не вижу смысла, – в голосе Андрея явно читалось раздражение. Всем своим видом он демонстрировал нежелание продолжать этот неприятный для него разговор.
-Слушай, братан, ты когда нибудь успокоишься? – Игорь зло глянул исподлобья и ловко сплюнул сквозь зубы. - Ты думаешь, если бы я был на воле, то не ухаживал за Ванькой? Не по своей воле в тюрьму сел.
- Ухаживал? - издевательским тоном передразнил Андрей. – Ты всю жизнь только о себе-любимом и думаешь. Тебя воровать заставляли, что ли? Работай, как все, и никто тебя не посадит.
- Много ты знаешь, братан. Кроме того, не всем дано ремонтниками стать, некоторые желают жить получше, - Игорь усмехнулся.
- То-то я гляжу, ты хорошо живешь: из тюрьмы в тюрьму, - Андрей укоризненно покачал головой. Сходил бы хоть в церковь, свечку брату поставил. Мать проведай, она о тебе каждый день вспоминает. Исповедайся. Помолись на службе.
- Свечку ты за меня поставишь. Я слышал, ты из церкви не вылазишь. Дело, конечно, твоё, но зачем ты мне на мозги капаешь?! Прекрасно знаешь, что я язычник и в вашей церкви мне делать нечего. Специально, что ли, подначиваешь?
- Да больно мне нужно тебя подначивать, я о душе твоей забочусь. Окажешься на страшном суде - господь с тебя спросит и за воровство, и за неверие, и за то, что Ваньку в последний путь не проводил.
- А тебе-то что за надобность душу мою спасать? Ты о себе думай. Я со своими грехами как-нибудь сам разберусь. Запомни, братан: Рай нужен одному.
- Разбирайся, разбирайся, – Андрей поправил сумку, стряхнул снег с бушлата и, не прощаясь, пошел вдоль дороги. Начало смеркаться. В слепящем свете автомобильных фар навстречу шли редкие ссутулившиеся прохожие. Дойдя до ближайшей остановки, Андрей достал телефон и хотел позвонить мастеру, как вдруг в груди сильно зажгло. Ему стало трудно дышать. Он сел на лавку и, сунув руку за отворот телогрейки, прижал ладонь к груди.
- Что-то мне плохо, может, скорую вызвать…
- Что с вами, вам плохо, молодой человек? – стоящая рядом пожилая женщина подошла ближе. Андрей не смог ответить, заснеженная улица поплыла перед его глазами, громоздясь грязными желтыми домами, деревьями и автомобилями . Снег закрутился в неистовом вихре, унося крики людей, шелест автомобильных шин и лай привлечённой начавшейся суетой бездомной дворняги.
***
Андрей очередной раз жадно вдохнул горячий воздух. Опустошенные смертью легкие наполнялись живительным кислородом, требуя все новые и новые порции. Прошла минута. Наконец, вдоволь надышавшись, он расслабился и открыл глаза. Прямо над ним, встречаясь с налетающими на них порывами ветра, бушевали пышные зеленые кроны. Сквозь листву с трудом, но всё же пробивалось яркое ослепляющее солнце, лучи которого весело мельтешили по пожухлому ковру жёсткой лесной травы . Неожиданно до ушей Андрея донесся лай большой собачьей своры, перемешанный с жуткими человеческими криками. Андрей уперся в землю ладонями раскинутых рук и приподнялся. Он лежал совершенно голый на границе леса и плотных терновых зарослей. Судя по звукам, свора быстро приближалась. Очевидно, добежав до дальней границы кустарника и не имея возможности двигаться дальше, животные яростно заревели, оглашая окрестности чудовищным рыком, уже совсем не похожим на собачий. Затем вдруг всё стихло. Андрей сел на корточки с тревогой вглядывался в хитросплетения кустарника. Вдруг среди стоящих слева деревьев показался высокий худой человек, одетый в длинный выцветший, обтрепанный временем балахон. Он медленно шёл, опираясь на выбеленную солнцем сучковатую палку. Ветер, наигравшись среди верхушек деревьев, успокоился. Воцарилась тишина. Солнце, скрывшись за накатившимися на него тучами, перестало освещать чащу, и нижний ярус леса, еще минуту назад такой уютный и доброжелательный, погрузился в плотный, неприветливый полумрак. Стало прохладно.
- Здорово, друг!– крикнул Андрей человеку, но тут же осекся, увидев, как из чащи вслед за незнакомцем выбежали похожие на громадных грязных гиен псы. Человек остановился и, подняв палку, указал в его сторону. Твари, повинуясь молчаливому приказу, ринулись к Андрею, который, испугавшись, невольно отпрянул к грозящей шипами стене терновника. Огромные острые иглы вонзились в его голую спину, проткнув кожу и плоть. Окровавленная морда ближайшего пса уже была в двух метрах от него, когда кто-то сильный схватил Андрея за ноги и втащил в глубь кустарника. Жуткая боль от раздираемой шипами кожи заставила Андрея закричать, но его крик потонул в яростном реве лишившейся верной добычи своры. Спаситель молча навалился на Андрея и зажал рот. Сквозь ветки терновника было видно, как псы с удовольствием слизывают кровь с острых терновых шипов. Человек, зажимающий Андрею рот, прислонил губы к уху и прошептал: «Молчи, братан.»
***
- Ну, здорово, Андрюха, не чаял с тобой свидеться, – улыбаясь, сказал брат, когда человек с собаками ушел в чащу. Улыбка на его изуродованном шрамами и порезами окровавленном лице выглядела страшно. Изрезанное тело Андрея жутко саднило и кровоточило. На пыльной земле образовалась приличная лужа крови.
- Да, сегодня тебе повезло, Андрюха. Слава богам, я почувствовал твою смерть и оказался в нужном… – брат, не закончив фразы, пополз между сплетеньями терновых ветвей в сторону леса. Андрей посмотрел ему вслед и увидел лежащую на траве маленькую девочку лет восьми. Иван выбрался из терновых зарослей и быстро побежал к ребёнку. Девочка, испугавшись голого окровавленного мужчину, дико завизжала. Иван подобрал что-то на земле, положил в рот и, не церемонясь, потащил ребенка к терновнику. Девочка, обезумев от страха, яростно лягалась и била Ивана кулаками в лицо, но тот не обращал на это никакого внимания. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтоб добежать до спасительного укрытия.
- Брат, помоги!- он сунул девочку в свободный от шипов прогал. Андрей, поняв, что может произойти страшное, схватил её за руки и втащил в глубь зарослей. Девочка истошно завопила.
- Зажми ей рот! – крикнул Иван, пролезая сквозь усеянные шипами ветви. Андрей поднес ладонь ко рту девочки, но та, изловчившись, больно укусила его и, вырвавшись, проворно полезла в глубь кустарника.
- Куда, глупая! - Иван схватил её за ногу и вернул на место, грубо зажав рот.
- Тихо, смотри, - Иван кивнул в сторону леса. Между деревьев появились уже знакомые Андрею псы. Они остановились, хищно втягивая носами воздух. Простояв какое-то время и не увидев добычи, твари побежали обратно, как вдруг недалеко от них в воздухе образовалось сразу несколько синих вспышек, вслед за которыми появились лежащие на земле голые люди.
- Не повезло, – прошептал Иван. Собаки, увидев несчастных, немедленно бросились к ним. Люди, даже не успев понять, что происходит, стали их легкой добычей. Псы, рыча, разрывали окровавленные тела и растаскивали огромные куски мяса по поляне. Почуяв запах свежей крови, из леса выбежало еще не менее десятка их сородичей. На поляне снова образовалось свечение, и прячущиеся в терновнике увидели ужасную сцену расправы над пожилой женщиной. В самый разгар страшного пира из леса вышел уже знакомый Андрею человек в балахоне, и свора, будто по команде, разбежалась по сторонам . Псы улеглись на почтительном расстоянии и принялись вылизывать измазанную кровью шерсть. Человек медленно обошел растерзанные тела и взял от каждого по пригоршне крови, которую вылил в маленький глиняный кувшин. Взяв то, что ему было необходимо, человек так же молча снова ушел в лес. Собаки, получив возможность вдоволь нажраться, кинулись к останкам. На лес опустился вечер. Потрясенный увиденным, Андрей обхватил согнутые ноги руками и уткнул в них лицо. Говорить не хотелось. Иван попросил девочку не кричать и освободил ей рот. Ребенок немедленно заплакал. Она тихо, жалобно всхлипывала, от чего на душе становилось еще более тошно. Андрей погладил её по голове.
- А где мама?- спросила та сквозь слёзы.
- Мама далеко, малыш. Она на другой планете, и теперь тебе придется учиться жить без неё, - Иван отстранился от девочки и решительно полез из кустарника.
- Ты куда дядя, там собаки! - испуганно вскрикнула девочка. Иван, не останавливаясь, пробирался сквозь кусты и вскоре уже стоял у края терновника.
- Вылезайте, их время прошло. До утра можно не бояться.
Андрей с девочкой сидели в нерешительности.
- Да вылезайте, говорю, – Иван развернулся и пошел в чашу леса, куда еще совсем недавно убежали псы-людоеды.
***
Они долго шли по освещенному луной лесу. Девочка постоянно хныкала, и Андрею то и дело приходилось ее успокаивать. Наконец, перебравшись через очередной завал, они вышли на живописный берег широкой реки.
- Ну вот и славно, - обрадовался Иван и, взяв ребенка за руку, повел к воде. Андрей пошел следом. Луна, освободившись от закрывающих ее облаков, осветила широкую водную гладь, вместе с тем оставляя невидимым противоположный берег. Они подошли к воде и остановились. Андрей упал на колени и протянул руки, но брат грубо оттолкнул его:
- Не тронь воду, Андрей, она не для нас, - он повернулся к реке и громко крикнул: «Эй!» Его зов эхом прокатился в мёртвой тишине ночи. Прошли секунды. Андрей лег на спину и закрыл глаза. Сквозь накатившуюся дрёму он вдруг услышал далекие всплески вёсел. В тусклом свете луны появилась одинокая лодка со стоящим на корме силуэтом человека. Она медленно приближалась, рассекала чёрную поверхность спокойной водной глади, повинуясь плавным взмахам длинного весла. Сзади послышался шорох, и Андрей с девочкой в страхе оглянулись. Из сумрака ночного леса на берег вышли несколько человек, подошли к ним и встали рядом.
- Здравствуйте, – поздоровался Андрей, но люди ничего не ответили и лишь продолжали неотрывно смотреть на приближающуюся к берегу лодку. Очередной раз черпанув веслом воду, лодочник наконец причалил. Иван вынул что-то из рта и положил худому старику на ладонь.
- Иди, - он подтолкнул ребенка. Девочка неуклюже забралась в лодку и уселась на лавке. Вслед за ней в лодку сели вышедшие из леса люди, и каждый что-то передал старику. Не дожидаясь отплытия, Иван пошёл обратно в лес, и Андрей, недоумевая в душе, последовал за ним. Какое-то время они шли в полном молчании, но потом Андрей не выдержал:
- Иван, эта лодка куда людей повезла?
- В Рай, Андрюха, – Иван поддержал едва не упавшего брата.
- Слушай, давай остановимся, - Андрей сел на поваленное дерево и, согнув ногу, зажал руками кровоточащую рану на ступне.
- Андрюх, я понимаю, что тебе тяжело, но нам надо дойти до терновника. Там сможешь отдохнуть. Здесь все не как в фильмах ужасов , здесь демоны днём души собирают, – Иван поднял брата, и они медленно побрели между деревьев. Луна, снова спрятавшись за плотными облаками, перестала освещать свободные от деревьев полянки, и лес погрузился в непроглядный мрак. Долгое время они пробирались на ощупь, но вскоре снова просветлело, и Иван, по-видимому, совершавший этот путь не в первый раз, повёл брата уверенно. Ещё через какое-то время Андрей заметил меж деревьев отблески далекого костра.
- Ну слава богам дошли, - Иван подхватил совершенно обессилевшего Андрея и, обойдя по краю заболоченную низину, вывел его на большую поляну, где вокруг горящего костра собралось не менее пятидесяти человек. Одни просто лежали на земле, другие сидели на принесённых из леса бревнах. Многие были сильно изранены и, предоставленные сами себе, истекали кровью. То и дело слышались приглушённые жалобные стоны, однако большинство находившихся на поляне людей просто мирно болтали друг с другом. Иван с Андреем прошли как можно ближе к огню и опустились на сухую траву. Невдалеке от них лежал молодой парень с оторванной ногой, который часто привставал и ощупывал рваный огрызок бедра. В очередной раз ощупав рану, парень громко спросил:
- Есть у кого-нибудь покурить?
Окружающие ответили, что курить нет. Парень огорченно выругался и пополз ближе к огню. Преодолев несколько метров, он остановился, и Андрей снова услышал, как он просил курить, но, получив отказ, пополз дальше.
- Надо бы его перевязать, истечет кровью, бедняга, - Андрей показал на парня.
- Не надо никого перевязывать, он все равно не переживет следующий день. Да и захоти мы это сделать, перевязывать всё равно нечем. Привыкай, здесь жестокий мир.
Андрей сочувственно покачал головой и вдруг увидел древнего старика, сидящего прямо у костра. В отличие от всех присутствующих, старик был одет. На нем красовался длинный добротный овчинный тулуп и огромная заячья шапка с оттопыренными в стороны не подвязанными «ушами». Старик то и дело махал руками, стряхивал пепел со своего наряда и что-то увлечённо рассказывал слушавшим его людям.
- Вань, а это кто?
- Точно не знаю. Думаю, кто-то типа лешего. Их тут много. Они каждую ночь разводят костры и собирают вокруг них людей. Сволочи еще те. Он сейчас сидит, рассказывает про реку, про Рай, демонов - а ближе к утру так сидя и уснёт. Те, что уснут вместе с ним, станут легкой добычей сборщиков душ. Так большинство и погибает. Прибить бы его, суку, но какой в этом толк… а так хоть у костра посидеть можно.
- Курить есть?- спросил подползший одноногий парень, за которым по траве тянулся густой кровавый след.
- Нет.
- Жалко, – парень пополз дальше.
- Что там на том свете творится, брат? Как мать, как Игорь?- Иван сорвал окровавленную травинку и, сунув ее в рот, стал играть ею в зубах.
- Мать болеет и совсем не встает. К ней соцработник ходит, ну и я практически каждый день заезжал: пожрать сготовить, памперсы поменять. Постоянного внимания требует.
- Ну ясно, восемьдесят шесть все-таки. Теперь ей тяжело будет. Игорь-то из тюрьмы не вылезает, на него надежды никакой, - Иван вынул травинку, покрутил ее пальцами и снова сунул в рот.
- Игорь недавно освободился. Я его встретил в день своей смерти. Надеюсь, теперь что-то изменится, забота о матери заставит дурака включить мозги...
- Не надейся, - Иван скривил рот в саркастической усмешке. - Горбатого могила исправит. А меня мать вспоминает?
- Вспоминает. Фотографию твою поставил ей рядом с кроватью, иконку, свечку. Я, кстати, тебе свечки каждое воскресение в церкви ставил и записки писал. Доходили? - Андрей с надеждой посмотрел на брата.
- Нет. Сюда ничего не доходит. Может, на тот берег и доходит, но туда еще попасть надо.
- А какие проблемы?
– Проблема одна, братан, - Иван улыбнулся. - Традиции люди забывают.
- В смысле?
- Помнишь, я перевозчику заплатил, когда девчонку в лодку сажал?
- Помню, из рта что-то достал.
- Точно. Это ногата. Простая монетка, которую, когда хоронят покойника, кидают в могилу. Принес монету – плати и иди в Рай (если, конечно, по дороге не сожрут), нет ногаты - сиди здесь вечно. Я, кстати, уже, можно сказать, долгожитель, мало кто столько здесь задерживался. Ты сегодня только одного «сборщика» видел, а их много. У одних собаки, а у других здоровенные сороконожки. От собак в терновнике спрячешься, а вот от сороконожек не получится. Эти, куда ни спрячься, вытащат. Когда они появляются, берег пустеет. Мне пока везло.
- А что, перевозчика никак нельзя уговорить переправить без монеты? В кредит, так сказать? - Андрей виновато опустил глаза, вспомнив, как приглашенный им поп запретил на похоронах Ивана кидать деньги в могилу, обозвав это варварским язычеством.
- В кредит... - усмехнулся Иван. – Тут, братан, кредита нет. Видишь, сколько народу сидит – все бы рады проскочить, да только не получается.
- А если плот сделать?
- Что только не делали! И плоты, и вплавь пытались, да только все бесполезно. Река никого не пропустит. Река - тоже «сборщик». Многие пытались у других ногаты отбирать, но и это не проходит. Перевозчик возьмёт, но на тот берег не ступишь. Старик спихнет в воду и дальше своим делом займется.
- И что, нет выхода?
- Ну почему нет. Часто родственники горстями ногаты кидают, вот тогда есть шанс разжиться на халяву. Покойнику больше одной не нужно. Но мне пока не фартило. Сборщики всё подбирают, чтоб людям не досталось.
- Я одного не пойму, - не унимался Андрей. – Деньги ведь в могилу бросают?
Иван утвердительно кивнул.
- Тогда почему девочка сразу с монетой появилась?
- Детям боги сразу дают. Это вроде форы.
- Ясно. А кровь сборщикам зачем?
- В крови душа, - Иван выплюнул травинку и встал. - Ну что, Андрюх, пошли, надо до рассвета укрыться в терновнике.
Андрей с трудом поднялся и, посмотрев вокруг, увидел, что многие уснули. Мирно спал, сидя на бревне и старик-сказитель, оглашая поляну здоровым молодецким храпом.
- Надо их разбудить, – негромко сказал Андрей.
- Не надо, – Иван взял брата под локоть. – Они сдались. Те, кто хотел жить дальше, спать не ложились.
Братья осторожно пробрались между спящими и вместе с остальными пошли по направлению к терновнику. Когда до кустарника оставалось метров пятьдесят, Андрей остановился и, обернувшись, бросил печальный взгляд на поляну. Вокруг дымящегося костра мирно спали люди. Андрею вдруг захотелось крикнуть.
- Я их разбужу.
- Не надо, брат, – остановил его Иван, – им не поможешь, проверено. Я пробовал много раз. Пошли.
Иван взял брата под локоть и уже хотел увести, как вдруг в воздухе мелькнуло что-то искрящееся и упало на траву.
- Что это? - спросил Андрей и, наклонившись, поднял с земли желтую десятикопеечную монету.
- Слава богам! - радостно сквозь зубы процедил Иван и обнял брата. - Тебя хоронят, Андрюха, кто-то кинул ногату в могилу! Повезло! Добро пожаловать в Рай, братишка! Пошли скорее на берег! - Иван с силой увлек Андрея за собой.
- Куда ты меня тащишь! - Андрей остановился и вырвал руку. – Скоро рассветет, и придёт этот урод в балахоне вместе со своими собаками. Ты хочешь, чтоб нас сожрали?! - Андрей недоуменно смотрел на брата
- Тихо, Андрюха, говори тише, - Иван огляделся по сторонам. – Нет никакого смысла сидеть в терновнике. Могут прийти сборщики с сороконожками, тогда шансов выжить практически нет. Если сейчас добежим до берега, то ты успеешь сесть в лодку, а я - спрятаться в ближайших зарослях.
- Ты не успеешь!
- Успею, я так делал уже много раз! – Иван развернулся и побежал по лесу. Андрей последовал за ним. Они бежали по лесу и видели, как вокруг зажигались синие огоньки, вслед за которыми появлялись лежащие на земле люди. Наступал «час смерти». Лес постепенно светлел. Вместе с пробуждением нового солнца из неведомых черных чертогов на просветлевшие поляны спускался Ад. Позади бегущих братьев послышались дьявольский рёв и крики. Сборщики собирали страшную жатву. Выспавшееся за долгую ночь солнце пронизывало сумрак леса тонкими искрящимися лучами. Братья преодолели последние нагромождения валежника и выбежали на покрытый густым туманом берег.
- Эй, старик! – закричал Иван, но его крик потонул в диком реве, доносившемся из глубины леса. Братья подошли к краю воды, и глазам Андрея предстало страшное зрелище: черные воды реки несли несметное число изуродованных трупов. Ужаснувшись, он отпрянул назад и увидел, как в мягкой вате прибрежного тумана появился одинокий силуэт демона-сборщика. Он медленно ступал по траве, опираясь на свой искривленный посох. Андрей испуганно отпрянул, едва не свалив Ивана в воду.
- Спокойно, Андрюха, вот лодочник! Старик, плыви сюда! – Иван повернулся и обнял брата.
- Ногату не потерял?
Андрей раскрыл кулак и показал лежащие на ладони десять копеек.
- Хорошо. Прощай, братишка, - Иван принял руками уткнувшийся в берег нос деревянной лодки.