В I веке доблестные римские легионеры, принеся диким галлам демократию и гуманизм, основали неподалеку от города паризиев Лютеции деревушку Катуллиак. Узнав о таком знаменательном событии, спустя триста лет туда даже пришел из Лютеции, постепенно становящейся Парижем, местный епископ - святой Дионисий, чему не помешала даже отрубленная у него голова. Еще через полтора века, во время захвата Хлодвигом Галлии, уважаемая парижская святая, Женевьева организовала постройку церкви над могилой Дионисия. Позже, при Дагобере I у церквушки основали монастырь, саму церковь перестроили - и получилось аббатство Сен-Дени.
В церковь нового аббатства перенесли останки предшественников Дагобера – королей Хлодвига и Хилдебера, жены последнего, Фредегонды (да, той самой, которая враждовала с реальной Брунгильдой) и Арнегонды, жены короля Хлотаря. Такие вот имена, что тут поделаешь… Это так понравилось Дагоберу I, что он помер, и его похоронили там же. Вслед за ним поселились в церкви аббатства его жена Нантильда, король Хлодвиг II.
Мода складывалась постепенно, потихоньку-полегоньку, но со временем понеслась. Короли мерли один за другим, а монахи, тихо матерясь, не переставая, рыли могилы. Когда кончились Меровинги – принялись за Пипинидов-Каролингов: Карл Мартелл, Пипин Короткий и его жена Берта Большая нога (никто не знает, почему ее так звали), Карл Лысый и прочие. А вот Карл Великий стоит особняком, потому что лежит в Ахене.
Когда на складе завершились Каролинги, в отдел упаковки монастыря стали поступать Робертины-Капетинги: Эд Парижский, Гуго Великий, Гуго Капет. За редким исключением, их преемники на престоле Франции – Луи и Филиппы, а также затесавшийся среди них Анри, тоже закапывались в грунт в базилике Сен-Дени. Даже те, кого сначала похоронили в другом месте (как Луи VII) позже подавали заявку на перенос в Сен-Дени: уж больно место презентабельное. Нашлось место и для жен, и для детей. Некрополь превратился в семейный клуб.
Но места стало не хватать, и Луи IX Святой построил новый собор, который считается первым в мире готическим сооружением. А в его подвал не прекращающие ныть и ругаться монахи перетаскали прах его предшественников, над которыми разместили фирменные надгробия. С тех пор в Сен-Дени памятники – двух типов. Традиционные изображают покойничков в лежачем положении (ноги у мужчин расположены на львах, ау женщин – на псах) и с открытыми глазами в ожидании Воскресения. Новый тип – в количестве 3 единиц – с XV века: мраморные мавзолеи с барельефами для Луи XII, Франсуа I и Анри II с женами, в два яруса (внизу натуралистично изображены нагишом умершие, а вверху они же, но уже одетые, лежат или молятся на коленях в окружении ангелов и аллегорических фигур).
Итак, король Луи IX порадовался трудолюбию и смирению монахов, помер и тоже упокоился в обновленном Сен-Дени. А его преемники, их жены, братья и детки продолжали помирать и, как на конвейере, отправляться в подвал аббатства. Пресеклась основная ветвь Капетингов – начали закапывать побочную - Валуа. Кончились Валуа – принялись за другую ветвь, за Бурбонов. Их хоронили уже иначе – не в землицу сырую: гробы спускали в подвал и размещали на козлах.
Прямо вот с утра монахи обходили королевский дворец с разнарядкой: «Кто тут из королевской семьи? Выходи строиться по порядку! Все готово, яма выкопана! Ничего не знаю, у нас список!». Хочешь, не хочешь, долг зовет.
Королем вообще быть не просто: хрен умрешь спокойно – это полтора месяца мороки. Сначала вас вскрывают, потрошат. Внутренности хоронят все в том же Сен-Дени без особых церемоний. Сердце – тут тема отдельная: со времен Филиппа IV Красивого его вымачивают в спиртовом растворе скипидара, начиняют травами, как саше, зашивают в мешок, мажут воском, кладут в свинцовую коробку, в серебряную шкатулку, которую и размещают где-нибудь в уважаемом монастыре.
Вас тем временем бальзамируют (вином с благовониями), как повелось с Карла Лысого, и… делают ваше чучело. Да, с XV века делают чучело - из соломы, в вашем же шмотье, но голова и руки из воска (последним, кому так повезло, стал Анри IV). Вот вы умерли, а ваше чучело заседает в совете («совет в королевской опочивальне»), перед ним расставляют еду, вина всякие (что мертвый король не съел – раздают бедным, а те радуются, что соломенный король щедрее мясного), возят его по городу. При нем служат мессы… И так – 10 дней.
Ну а потом забальзамированную тушку везут в Сен-Дени, где мирно-спокойно закапывают. И вот только тут все понимают, что вы померли. Кричать начинают. Рыдают даже. А камергер старого короля ломает свой жезл и дурным голосом вопит: «Король умер!», на что камергер нового отвечает ему не менее дурным голосом: «Да здравствует король!».
В итоге в базилике очутилось более полутораста сиятельных постояльцев: четыре десятка королей (включая 4 Анри, 5 Филиппов, 8 Шарлей и 10 Луи), шесть десятков принцев, три десятка королев и принцесс французского королевского дома. Все эти Филиппы Смелые, Красивые и Длинные, Людовики Сварливые, Шарли Красивые, Мудрые, Безумные и Любезные, Жаны Посмертные и Добрые, оба Франсуа, все три Анри, включая Наваррского, все эти Жанны Хромоножки, Изабеллы Баварские, Екатерины Медичи и даже королева Марго – все персонажи Дрюона и Дюма были точно по описи размещены в некрополе. Нашлось место даже для последнего короля Киликийской Армении Левона VI Лузиньяна. Чести кинуть свои кости рядом с королями и их родней удостоился и десяток придворных, из которых нам наиболее известны коннетабль Бертран дю Геклен, маршалы Гаспар Колиньи и виконт де Тюренн. Два десятка аббатов, включая Сугерия, само собой, располагались там же. Точные цифры, однако, так никогда и не были установлены.
А пока короли отдыхали под землей, простые люди воевали наверху. Это их так раздражало, что часть надгробий была разбита, в частности – во время Столетней войны. Не повезло памятникам Филиппа II Августа и Луи VIII (ну, их было отчего англичанам не любить, да к тому же гробы у них были из серебра, так что… сами понимаете), Луи IX Святого и их жен. Но в целом, все было мирно и прекрасно (кроме гундежа монахов).
Однако, тут примчался ветер перемен....
Луи XVI свергли, и в 1792 году рэволюционеры в условиях почему-то начавшейся войны озаботились проблемами обороны. Но где взять деньги? Разумеется, начали грабить могилы. Выход-то очевиден, не так ли? Расковыряли 47 надгробий в Сен-Дени, раскурочили бронзовое надгробие Шарля VIII. Интересно, хватило ли на пушку? Либералы, правда, отличились и тут: пока патриоты добывали ценности на могилах тиранов, эти негодяи, «Комиссия изящных искусств при Конвенте», спасли от справедливого гнева народа несколько надгробий в базилике. Ну, наймиты вражеские, что уж там.
А летом 1793 года депутат Барер (адвокат, занимавшийся в Конвенте вопросами просвещения, впоследствии литератор и вообще просвещенный деятель культуры) предложил «уничтожить нечистый прах тиранов». Мотивировка? Да как два байта отослать: «для повторного использования свинцовых гробов». Даже сварганили запрос от Главного управления чрезвычайного изготовления вооружения! Ну как можно пули для армии отлить, если не расплавить сотню гробов? В итоге, слушали-постановили: «Могилы и мавзолеи бывших королей, прежде всего в церкви Сен-Дени, в храмах и других местах на всей территории республики будут уничтожены до 10 августа». Конвент окончательно решил разрушить все памятники феодализма, включая все дворянские захоронения. То есть монахи старались, закапывали, а теперь решили все изговнякать.
Надзирать за наведением нового порядка поставили старенького дедушку - ученого-бенедиктинца Дома Жермена Пуарье, члена «Комиссии памятников». Назвали его комиссаром и поручили отрыть королей побыстрее. Странно, но дело с мертвой точки не двигалось. Тут еще мероприятием возмутился депутат Жозеф Лекиньо. Вы думаете: либерал, наверное, и Родину не любит? Хрена с два! Суровый рэволюционер, борец с религией, усмиритель мятежников, сажавший всех налево и направо, борец с разрухой. Этакий Феликс Эдмундович. И, как и он, человек, видимо, весьма разумный, поскольку выступил против уничтожения некрополя.
Весь август 1793 года разбирали алтари, витражи, колонны, статуи, надгробия и тэ дэ и тэ пэ. Дело шло тяжко: из «Комиссии изящных искусств» снова проявились враги Родины и свободы, которые спасли от гнева народного еще часть разобранных памятников. Но остальное все же удалось раскурочить! Надгробий, лишились, в частности, Карл Лысый, Эд (двоюродный дедушка Гуго Капета), Жанна Хромоножка, Шарль VII Победитель (ставший королем благодаря Жанне д’Арк), Шарль VIII, Франсуа II, Шарль IX, Анри III, Анри IV и почти все Бурбоны.
Собственно королей пока не трогали, но как веревочке ни виться… В конце августа патриоты все же дорвались до сладенького - эксгумации. Начали с Филиппа IIIСмелого и Пипина Короткого. Но утомились и продолжили тяжелую, но важную работу аж в октябре.
12 октября эксгумировали «доброго короля» Анри IV. Его тело хорошо сохранилось, и черты лица были вполне узнаваемы. Три дня поставленный вертикально мертвый король наслаждал парижан своим видом. Экскурсанты отрывали на память его ногти и пряди бороды. Затем короля (в отличие от прочих родственников) похоронили персонально, на кладбище, перед чем скульптор Комперо снял с него посмертную маску.
Есть, однако, легенда о том, что тут имел место косяк – короля похоронили без головы. Ее, якобы, отрезал и забрал могильщик, позже продавший ее графу Эрбаку, который увез ее в Германию. Сто лет спустя она оказалась в мастерской художницы Эмме-Камий Нале-Пуссен с Монмартра (король Анри и при жизни был популярен у дам, ай, молодца!). После художницы голова в 1919 году оказалась на аукционе, где ее купил за три франка некто Эмиль Бурдэ. Он выбился из сил, доказывая ее подлинность, пытался всучить голову Лувру в 1947 году, но был послан нах… Так мужчинко и помер. Голова досталась его сестре, затем в 1955 году еще какому-то старичку, пока в 2008 году ее не заполучили исследователи под командованием Филиппа Шарлье. Экспертиза показала, что голова-то подлинная! Королевская голова! Но не все так просто: в 2013 году новая генетическая экспертиза установила, что радость преждевременна, и голова, видимо, чья-то чужая. Короче, дело ясное, что дело темное.
Также 12 октября откопали маршала Тюренна. Его также экспонировали некоторое время, поскольку герой вызывал у зевак «почтительное оцепенение». В итоге, тело не подверглось дополнительному осквернению, а было погребено. Через несколько лет перезахоронено. И только Наполеон I разместил маршала в церкви Дома Инвалидов.
На этом запас почтения к покойникам кончился. В какой-то день доставали одну-две принцессы, а в какой-то улов был побогаче. 14 октября, кроме прочих откопали Луи XIII (которого опознали по черным усам) и «короля-Солнце» (тело которого было «чёрным как сажа» и вскоре рассыпалось в прах). Тогда же выкопали Марию Медичи, вторую жену Анри IV, и рабочие повырывали мертвой королеве волосенки, обвиняя ее в убийстве доброго короля Анри. 16 октября извлекли на свет Божий, помимо прочих, умершего от оспы Луи XV (тоже рассыпавшегося на виду у изумленной публики). Шарля VI и его сволочную жену Изабеллу Баварскую достали 17 октября. Следующий день был урожайным – Анри II, его жена, Екатерина Медичи, Шарль IX, Луи X Сварливый в медной ржавой короне, а в его ногах его сын Жан I Посмертный (умерший нескольких дней от роду), отец Гуго Капета Гуго Великий и внук Карла Великого Карл Лысый. Его могилу искали долго,копали глубоко… Казалось бы: нафига он вам сдался, но нет! Нашли. То есть, не просто ликвидировали заведение, а целенаправленно охотились на покойников. Неплох для санкюлотов был и день 19 октября, когда санкюлоты смогли пообщаться с Филиппом IV Красивым и самим Дагобером I. Последней в списке оказалась Маргарита, дочь Филиппа V и графиня Артуа. Естественно, если бы ее не выкинули из могилы, революция бы не победила. Впрочем, она и так не победила.
Размаху промышленного использования покойников могли бы позавидовать службы СС. Работой руководили «комиссары по эксгумации». Рабочие с фонарями и факелами спускались в склепы, где вскрывали могилы и вытаскивали гробы наверх, где дубовые гробы ломали, свинцовые разрезали. Королей складывали в одну кучку, золото-бриллианты – в другую (там ими занимался «комиссар по золотым и серебряным изделиям», организовывавший доставку ценностей в Конвент), свинец – в третью (там «комиссар по свинцу» организовал их переплавку в пули). Большинство тел, как ни странно, к этому времени сгнили и разложились, духан в соборе и окрестностях стоял такой, что помещение окуривали можжевельником, жгли порох, поливали помещение уксусом. Несмотря на это, у многих рабочих начались лихорадка и понос (чего-то мне их не особо жаль).
Многие трупы разрубали на части, а особо ушлые утырки собирали целые коллекции и впоследствии торговали кусочками покойников.
Все это мракобесие происходило при таком наплыве культурной публики, что приходилось иногда закрывать собор для посещений теми, кто не занят на работах. Жалко, что истории про злобных зомби и проклятия мертвых – только истории.
В конце концов, возле базилики вырыли две канавы – братские могилы (одну для Бурбонов, другую – для всех прочих), в которые покидали тела королей, королев, принцев, аббатов, придворных, героев, негодяев и прочих. Sic transit. Траншеи засыпали негашеной известью, закидали землей и утрамбовали ее. Управились.
Весь этот (тут я вынужден применить наиболее адекватный термин) ****ец продолжался до января 1794 года.
Вскоре генерал Бонапарт решил переквалифицироваться в императоры Наполеоны, и в 1806 году приказал снова открыть церковь Сен-Дени. После Реставрации, в 1815 году в Сен-Дени были захоронены казненные революционерами Луи XVI и Мария-Антуанетта (на их могиле – их коленопреклоненные фигуры). А в январе 1817 года по распоряжению Луи XVIII были эксгумированы, и исследованы останки прочих обитателей некрополя Сен-Дени. Но известь помешала идентификации трупов. Их, за исключением трёх тел, обнаруженных «без верха» (без голов, видимо), просто поместили в десяток ящиков, закопали в оссуарии в крипте базилики и накрыли мраморными плитами. И в землю закопал, и надпись написал… Имена, в смысле. А памятники, которые нынче видят туристы, были просто расставлены по старым местам. Такая вот грустная история о человечьем скотстве.
Что было с некрополем Сен-Дени позже? В 1820 году под землю спустили племянника короля, герцога Беррийского, а в 1824 году – короля Луи XVIII. После него у королей Карла X и Луи-Филиппа с размещением в Сен-Дени не заладилось. Так традиция завершила течение свое.
Но не совсем. Последнее захоронение состоялось в 2004 году: в Сен-Дени похоронили сердце Луи XVII, которого сторонники свободы, равенства и братства в 1795 году заморили в Тампле.