1.
Уже пожелтели кленовые листья,
Рябина развесила алые кисти,
Когда мы примчались в Измайловский сад
Внезапно, спонтанно, почти наугад.
А он там сидит, скосолапивши ножки,
И книжку читает в бумажной обложке,
Пристроился сбоку на краешек спинки
В уставших от долгой дороги ботинках.
2.
Пришли на излёте оставшихся дней,
Покинув на Аничковом коней,
На Петроградке Австрийскую площадь,
Да попросту всё, изъясняясь попроще.
И что? Скосолапив короткие ножки,
Он книжку читает в бумажной обложке,
Неслабый свой нос положивши на ветер,
И будто нет дела важнее на свете.
3.
И надо ж… становятся детскими лица
Всех тех, кто зашёл, чтоб ему поклониться,
Мы тоже застыли у мокрой скамейки,
И дождь поливал нас как будто из лейки
А он? Скосолапивши толстые ножки,
И глазки скосив в книжку в мягкой обложке,
ужасный упрямец – сидел, как пришитый
зонтом своим хлипким - ну...как бы – прикрытый.
4.
И взгляд поразить ему вроде бы нечем:
И шейка – цыплячья, и узкие плечи,
Какой из него чесслово герой,
Заступник, защитник – да ни боже мой!
Сидит на скамье, скосолапивши ножки,
Читает там что-то в бумажной обложке
С блаженной улыбкой, наивно-беспечен,
А вот же – перстом на лопатках помечен.
5.
Как все старики он немного смешон,
И вам без сомненья знаком хорошо -
В помятой шляпчонке и долгом пальто,
А вот почему-то мне чудится, что
Пока он сидит вот так скрючивши ножки,
Простой петербуржец и… ангел – немножко,
Всё будет… как будет, всё будет как… надо –
И город, и люди, и сердцу отрада.
* 14 мая 2020 года автор скульптуры Роман Шустров умер от коронавируса. Ему был 61 год.