Сколько раз обещал себе, что однажды встану, и буду новым человеком. Не тем обыкновенным, нудным, а тем, кто не боится крупных планов, кто не сидит торчком, кто способен перескочить собственную тень. Что однажды перестану быть неиспользованной, закрытой книгой. Однако день за днем просыпался и оставался самим собой. И не понимал, что простое ожидание к переменам ни к чему.
Пока не встретил Доминика. Его подход к жизни и к остальному был так диаметрально противоположен моему, что захватил меня безоговорочно. Удивительно, и я его заинтересовал. Стали дружить. Наконец, я почувствовал, что начинаю меняться и жить. Невероятным оказалось такое чувство. Немыслимо опьяненное и немыслимо пестрое. Серость моей жизни исчезла. Доминик наполнил ее светом и житейской бурей. То, что не изменилось за целых двадцать пять лет, он сумел за пару месяцев.
– Привет, Адам! – кричал в телефон. – Нашел это!
- Что нашел, Ник? – пролепетал сонно.
Пять часов утра, и минуту назад для меня была глубокая ночь. Но сонливость моя не могла соперничать с восторгом Доминика. Его жизнеспособность оживила бы даже Рамсеса ||, а не только меня.
– Адам, - кричал отчаянно, - о чем договаривались неделю назад? Вспомни!
В памяти моей начали листаться различные фрагменты, но с Домиником мы столько всего планировали, что я был не в состоянии выделить то, о чем говорили неделю назад. Мозг мой еще не начал работать в нужной скорости. Я зевнул.
– Вижу, что не вспомнишь, - засмеялся. – Нашелся ключ от дядиной дачи у озера. Можем ехать рыбачить. Слышишь?
- Слышу!
И это была правда, хотя трубка лежала не близко, слышал отчетливо, потому что орал. О поездке, действительно, давно мечтали. Доминик был в восторге, как всегда. А я был в восторге от его восторга. Иначе и не могло быть. Он всегда заражал своим рвением. Рыбачить мне не приходилось, а друг часами мог рассуждать об этом. Когда я молча выслушивал его рассказы, говорил себе, что на свете нет человека, равнодушного к нему. Для меня -рыбачить с Домиником – великолепное событие.
Я знал, что дачный поселок находится в горах, окружен лесом, скалами и озером. Доминик умел так красноречиво описывать озеро, что, еще не видя, я уже знал его до последнего камешка, до последней капли. Все пристани и дороги, ведущие к нему с юга и запада. Мог бы дойти туда и без карты, хотя без друга было бы скучно.
Ранним субботним утром я ожидал у дома машину Доминика. Знал, что он пунктуальный, и не ошибся. Всю дорогу болтал, а я, как всегда, слушал, улыбаясь и наблюдая за буквально искрившейся энергией друга. Ему безразлично было, что помалкиваю, главное, - слушаю. Запарковал в небольшом городке у магазина со смешанным товаром.
– Машину оставим здесь. В горы иначе, как пешком, не получится, - сообщил и забросил на спину рюкзак. – Забежим купить кое-что. О еде не беспокоюсь, рыбы будет достаточно, - весело засмеялся, - пить можно на выбор: из озера или колодца. Я заулыбался, а он со спокойным видом подал мне рюкзак.
Идти пешком по крутому подъему было сложно. Я хрипел как локомотив и удивлялся Доминику: он успевал топать, дышать и еще разговаривать. Кроме рюкзаков, мы тащили сумки с напитками и с кое-какими туалетными принадлежностями, необходимыми на отдыхе. Бритвенные приборы оставили дома, договорившись, что рыбам наши усы не нужны, хотя они и женского рода.
– Глянь, – Доминик махнул сумкой в направление густых зарослей, - там место, о котором рассказывал, где дядя обнаружил схрон. В те времена бродила банда браконьеров и хозяйничала как бешеная. Чуть дальше я нашел голову оленя с рогами. Была огромная.
Слушал я и улыбался. Он был в своем амплуа. Знал эти места и любил. Каждое слово его, казалось, лилось из души, а голубые глаза светились счастьем.
– Мы на месте, - ликовал через минуту. – Как давно я здесь не был! Адам, что скажешь? Нравится?
Перед нами открылась пасека, а на ней стоял дом. У меня не было слов. Никогда бы не сказал, что существует лучшее место. Дом как бы вырос из-под земли, словно деревья вокруг.
– Пойдем, - Доминик подтолкнул меня вперед. – В этом направлении стоят еще три сруба. Дядя купил свой у лесника за пару копеек. В старости тот уже не мог взбираться на гору. Понятно, если бы я был стариком, тоже не хотел бы сюда подниматься.
Вытащил ключ из кармана:
- Адам, почему странно смотришь на меня? Что случилось?
- Ничего.
– Не говори мне твое ничего. Тебе не нравится?
Я с удивлением посмотрел на друга:
- Очень нравится. Это самое красивое место, которое я видел.
Друг засмеялся и кивнул:
- Пошли в дом. Положим вещи и пойдем осматривать окрестности. Наверху – фантастическая панорама. Оттуда виден даже город.
Повозился с замком, и через минуту мы оказались в просторном помещении, стильно оформленном. Доминик разжег огонь в печке и сложил наши вещи на деревянную лавку. Я в это время осмотрел все углы, заглянул в гардеробную. Доминик указал на дверцу:
- Осторожно, там стержни, но об этом позже, через минуту выходим.
Деревянный пол смотровой площадки возвышался над озером. Мне он показался сделанным небрежно и достаточно опасным. Доминик же без раздумья вскочил на него, вздохнул и спокойно наклонился над пропастью.
– Ник! Не лезь на край!
- Адам, ты такой трус! Тут же перилла. Сколько раз я здесь бывал, и ничего не случалось. Какой прекрасный вид отсюда! Посмотри, покажу, где привязана дядина лодка.
Схватил меня за руку и вытащил на площадку. Я стоял со смешанными чувствами и затаенным дыханием. Вид был действительно прекрасный. Под нами бурлила вода, окаймленная густой зеленой ряской, а на ее волнах качались две маленькие лодочки. В каждой сидел миниатюрный человечек и не шевелился.
– Вижу, соседи не опоздали. Нам следовало бы поспешить, чтобы было что кушать, - засмеялся.
Я облегченно вздохнул, когда оказался на прочной земле. Вышли на лесную дорожку.
– Покажу, где мы с дядей играли в прятки.
- Там, где ты спрятался в дупло дерева?
Друг засмеялся, а я услышал маленького мальчика, каким он в то время был.
– Ясно. Он искал меня долго, а я уснул. Дядя бегал по лесу, лаял, куковал, я продолжал спать. И было безразлично, что комфорт отсутствовал.
Я рассмеялся, представив Доминика скрючившимся в огромном дереве и храпящим, как дровосек.
– Любопытно, войдешь ли сейчас в это дупло?
- Надо попробовать.
Мы спускались узкой дорожкой, ведущей вдоль скалистого утеса. За ним оставалась блестеть водная гладь. Стояла такая тишина, что не хотелось даже громко дышать, не нарушив покой.
– Какая красота! – повернулся ко мне. – Здесь я всегда радовался жизни. После смерти дяди пропало желание сюда приезжать. Не знаю, почему, но папа не любил это место. Только один раз побывал. Но здесь с тобой мне вновь хорошо.
Усмехнулся и кивнул в сторону леса.
– Смотри, там это великанское дерево, наполовину сломанное.
Я повернулся и увидал торс могучего старого дуба.
– Боже, какой он огромный.
Доминик хохотнул: - Тогда он казался еще больше.
Подбежал к дубу и стал обходить его кругом. Одной рукой осторожно трогал кору, как будто боялся, что дерево внезапно исчезнет.
– Это оно и дупло - указал на отверстие чуть выше земли. – Да, сейчас я там не помещусь.
Нагнулся, чтобы посмотреть вовнутрь. Вдруг резко выпрямился и вытаращил глаза.
– Адам, гони! – заорал.
Мог бы спокойно сказать мне, что хочет, например, кусок хлеба. Я не понял, что происходит и удивился, почему друг со мной так обращается. Наконец, когда он схватил меня за руку и потащил за собой, сообразил, что случилось нечто чрезвычайное.
– Ник!
- Пчелы! Дикие пчелы в дупле, - кричал не своим голосом и бежал, что было сил.
Я тоже ускорил бег. Доминик продолжал придерживаться начальной скорости, но темп бега уменьшался. Оглянулся. На его лице все та же улыбка уличника.
– Ну, как я тебя напугал?
- Ты пошутил?
- Нет, там действительно живут пчелы, но….
Оцепенело смотрел я на то место, где секунду назад стоял друг. Пустое! Соскользнула вниз часть обрыва и с ней Доминик. Что за ерунда? – пролетела мысль. Пронесся какой-то миг, а мне казалось, что несколько минут. Как в замедленном фильме, я ринулся вперед, не думая, что и со мной могло бы то же самое случиться.
- Ниииик! Безумный крик разлетелся по просторам, пролетел над водой и исчез на противоположном берегу.
Мужчины в лодках, подняв головы, осматривались. Я не обращал на них внимания, а люди взяли весла и помчались к берегу. Исчезла красота пейзажа, которую, затаив дыхание, я недавно восхвалял. Видел под обрывом лежащее тело, такое знакомое. Не двигалось. Камни и глина покрывали часть футболки, голубые джинсы и кроссовки. Светлые волосы обрызганы кровью.
Первая лодка добралась до берега, и неизвестный мужчина подбежал к Доминику.
– Не трогайте его! - заорал я вниз. - Хотите его обидеть? Исчезните!
Мужчина посмотрел на меня снизу вверх и проигнорировал. Прибежал второй. Поднял голову вверх и склонился над Домиником.
Я сидел в небольшом помещении и не соображал, действительно ли на плечах моя голова. Очевидно, моя, потому что видел, слышал и временами говорил. Только не вникал и не чувствовал. Не чувствовал ничего. Пустота. Понимал, что часть пустоты останется навсегда. Память, наверное, вернется, но не хотелось, чтобы возвращалась. Знал, что с памятью придет боль, и будет сумасшедшей.
– Так что? Вы готовы говорить? - нахмурился полицейский.
Я совершенно забыл, где нахожусь, и кто рядом. Хотя, откровенно говоря, мне было безразлично, один он или их тысяча. Я хотел оставаться сам. Закрыться в своей скорлупе и никого туда не допускать. Никого, кто бы говорил, что Доминика уже нет. В моем мире существовали только я и он. Сидели в лодке и ловили рыбу. То, чего мы вдвоем так долго желали, чему радовались и что в действительности не произошло. Я улыбнулся.
Со временем меня отвезли в желтый дом. Определенно думали, что я сошел с ума, но ошибались. Глубоко. Как ошибались во всем. Я не сумасшедший. Просто остался в своем мире с Домиником и продолжаю элементарно и с легкостью проживать наши общие дни и приключения.
Перевод с чешского языка.
http://www.piste-povidky.cz/autorske-dilo/50507 Robert