В пятидесятые годы двадцатого столетия, провинциальный малонаселённый невзрачный городок Геленджик, имел десяток кварталов из самано-глинобитных домиков со сквозной грунтовой дорогой, выходящей на восток улицей Островского. В предгорной части улицы, утренние солнечные лучи освещали южный склон, лишённый растительности. Здесь заканчивались домовладения семьи Магилат с огородами и фруктовыми садами. Название пустыря – «Крицкая поляна», возможно, произошло из-за наличия родников «криниц», расположенных по кизиловым ущельям в сторону Геленджикской бухты, подпитывающих речку Су-Аран.
Весной местные ребята собирались на поляне набрать первых разноцветных подснежников, жёлтых примул, затем бордовых пионов. Склон зарастал зелёной травой, сочными пластами укладывающейся под косой Магилата. В мешки набивался свежий корм для кроликов, содержащихся в открытых загонах огороженных вбитыми в землю кольями. Проходя за дворами вдоль колхозного виноградника, обламывали от лоз сочные молодые побеги приятные на вкус. Листочки боярышника и кислая алыча утоляли голод. Цветущий шиповник испускал нежнейшие запахи. Я, с бабушкой продираясь сквозь заросли окружающие поляну, срезал цветущие гроздья дикого винограда для опыления своего виноградника.
Летом под знойными лучами солнца луговое цветочное разнотравье испаряло душистое марево. Заросли можжевельника и скумпии источали терпкие запахи. Из-под ног веером разлетались радужные стрекочущие кузнечики, кобылки, саранча, бабочки и мотыльки. Стрекозы причудливым бантиком украшали каждый цветок. Наступающий вечер приносил освежающую прохладу с трелями сверчков. В сумерках над кустами вспыхивали огоньки светлячков.
Осенью приходили сюда собирать дрова для топки печи, затаскивая тележку на высоких колёсах по крутым скалистым тропинкам, нагружая её хворостом с кустарников и срубленными усохшими деревцами. Растительность перед листопадом сияла жёлтыми, красными и коричневыми красками всевозможных оттенков. Заросли шиповника защищённые изогнутыми шипами, алели красными мясистыми ягодами с аскорбиновой кислотой. Эти плоды в большом количестве обрывали, засушивая и принимая в лечебном чаепитии. В небе появлялись стаи перелётных птиц, закрывающие солнце, отбрасывая тень на поляну.
Наступающие зимы ещё были продолжительно снежными, укрывая склон поляны толстым белым покрывалом, выравнивая рытвины и бугорки. Мальчишки затаскивали наверх поляны огромные сани. Наваливаясь на них кучей, слетали, проносясь через колючие кусты держидерева, затормаживаясь в яминах и скальных выступах. Перед Новым Годом, таясь, проходили поляну, принося под одеждой пилу и топорик, выбирая стройное можжевеловое деревце выше своего роста. Прижимаясь к земле, спиливали новогоднее украшение, увешенное красно-зелёными бусинами семян с пряным ароматом. После захода солнца в сумерках приносили домой, устанавливая символ праздничного настроения.
Апрельская оттепель обеливала цветами деревья алычи и терновые кустарники под жужжание трудолюбивых пчёл.
Крицкая поляна встречала за год подросших ребят, прощаясь с теми, кто уходил во взрослую жизнь.