Надсадно воя стареньким двигателем, расшвыривая колесами комья мягкой земли с пучками травы, по заросшей таежной дороге ехал “УАЗ - 452”,за свои округлые формы прозванный в народе “буханкой”. “УАЗику” было не привыкать мотаться по бездорожью, но в такую глушь он еще ни разу не забирался. Вел машину паренек лет двадцати. Вцепившись в баранку, подпрыгивая на кочках, он матерился сквозь сжатые зубы. Паренька звали Антон и он был очень недоволен. Эта поездка представлялась ему, как веселое приключение, и он не думал, что потребуется столько сил. Кто же знал, что ломиться через тайгу на “буханке” намного сложнее, чем рассекать на комфортной иномарке по широким городским улицам. Зато двум его друзьям Сереге и Вовану, сидящим в салоне, было очень весело. Слушая их тупые шутки и гоготание, Антон злился еще больше. Пытаясь удержать строптивый руль в руках, он крикнул через плечо:
- Харош угорать, дебилы! Весь “УАЗик” пивом залили! Мне дядька голову отвернет.
- Ой, можно подумать, что твой дядька духами здесь все заливает, когда на рыбалку гоняет. - заржал в ответ Серега, одногруппник Антона, тип скользкий и неприятный, с бесцветными глазками и вечно слюнявыми губами. - Здесь проспиртовано все. Он даже и не учует ничего.
- Антоха, не гони. - пробасил красномордый здоровяк Вован. - Лучше пивка глотни. В лесу можно. В лесу ментов нету.
- Отвали. - отмахнулся Антон. - Я и так еле еду, а по синьке мы вообще встрянем. Во, и вам работы подвалило. Идите, задницы растрясите.
Машина взвизгнула тормозами. Поперек дороги лежал ствол кедра. То ли от ветра упал, то ли от старости. Это было не первое бревно, преграждающее путь, и схема борьбы с препятствием была отработана. Серега,вооружившись бензопилой, порезал бревно на чурки, а Вован принялся убирать эти чурки с дороги.
- Долго нам еще? - поинтересовался Серега, глядя как Вован пыхтя катит неподъемный чурбак. Можно было, конечно, поменьше чурки пилить, но это ведь пару лишних пропилов пришлось бы делать. А оно надо? Нафига надрываться? Вован здоровый, Вован утащит.
- Почти приехали. С километр осталось. - отозвался Антон, наблюдая за крехтящим Вованом. О том, чтобы помочь другу у него даже мысли не возникло.
- Слушай, а не надул тебя тот археолог? - Серега с недоверием огляделся. - Не верится мне, что в такой глуши можно что-то найти ценное.
- Да ты задолбал своими сомнениями. - сплюнул Антон. - Говорю же, что своими глазами видел цацки, которые они здесь нашли. Чистое золото. И это они даже глубоко не копали, а так, поверху прошлись. Разведывали. Через месяц с Питера сюда экспедиция приедет и тогда плотно раскопками займутся. На этом месте какие-то языческие захоронения были. Все ученые на ушах стоят, типа, находка века. Нам надо успеть собрать то, что поверху лежит, до чего металлоискатель дотянется.
- Так откуда цацки в тайге?
- Вот ты баран! Тысячу лет назад не было здесь тайги. У скифов, или каких-то других древних папуасов это место священным было. Вождей своих тут хоронили. Мне археолог объяснял что к чему, но я бошку подобной хренью не забиваю.
Серега облизнул губы и с сомнением покачал головой.
- Хрень какая-то. Развод это. С чего это археолог тебе рассказал про это место? кто он такой вообще?
- А че поехал, если развод? - взорвался Антон. - Весь мозг мне выклевал своими сомнениями. Да этот археолог, если хочешь знать, всей экспедицией рулит. Он нам и цацки загнать поможет. Есть у него подвязки на аукционах всяких.
- А тут люди живут? - Серега даже внимания не обратил на пояснения Антона.
- Неподалеку деревня есть. Там пара стариков осталось, остальные в город свалили. Но местные сюда никогда не ходили, археолог сказал, что даже грибы здесь не собирали и не охотились.
- Почему?
- Да хрен их знает… Суеверные.
Вован тем временем расправился с чурбаками, стянул с себя засаленную майку и вытер ею пот с лица.
- Поехали, что ли, а то меня сейчас мухи сожрут. - пробасил он.
Остаток пути шел в гору. Узкая, поросшая травой, колея круто уходила вверх. С левой стороны высилась стена пушистых пихт, с правой лежал глубокий овраг, на дне которого журчала безымянная речушка. “УАЗик” упрямо карабкался в гору, подминая под себя белоснежные зонтики борщевика, вымахавшие выше человеческого роста. Антон, закусив губу, вцепился в руль. Казалось, что вот сейчас машина подскочит на кочке, встанет вертикально и, рухнув на крышу, покатится обратно, превращая своих пассажиров в фарш. Но обошлось. Оказавшись на вершине, все с облегчением выдохнули.
- Ну, ты монстр, бро. - нервно засмеялся Серега. - Я думал, что рипнемся мы на этой горе.
- Да я сам так думал. - пробормотал Антон, вытирая вспотевшие ладони. - Ладно, давай разгружаться. Сегодня отмечаем день приезда, а уж завтра начнем работать.
Вован вылез из машины и с удивлением огляделся.
- Слышь, чуваки, а как мы тут цацки искать будем? Кругом ведь трава и деревья. Мы в этих корнях копать замучаемся.
- А ты думал, что тебе тут все на блюдечке? - зло спросил Антон и швырнул в здоровяка мешком с палаткой. - Ставь палатку, халява! Про работу завтра думать будем.
Вован хмуро огрызнулся и принялся неумело ставить палатку.
Настроение у всех было поганое. Ребят, привыкших к городскому комфорту, давила окружающая природа. Они чувствовали себя чужими здесь. И лишь когда зашкворчало над костром замаринованное еще в городе мясо и заплескалась в пластиковых стаканчиках дешевая водка, охотники за сокровищами заметно повеселели, но все равно чувствовали себя неуютно.
- Тут наверно зверья немеряно. - поежился Серега.
- Ага. И мишка где-то рядом бродит - прочавкал Вован. Он с наслаждением уплетал горячее мясо и жир, янтарными ручейками, стекал по могучему подбородку.
От этих слов Серега посерел, залпом выпил водку и просипел:
- Блин, крипово как-то. Надо было хоть каким нибудь стволом обзавестись.
Антон поднялся и пошел к машине, на ходу небрежно бросив:
- Не ссыте, салаги.
Когда он вернулся, то у него в руках было оружие.
- Ну, что? Кто тут батя? - заорал Антон и передернул затвор.
- Калаш! - восхищенно выдохнул Серега.
Вован присмотрелся и покачал головой.
- Нет. “Сайга” это.
- Точно. “Сайга”. - подтвердил Антон. - И куча патронов к ней. Ставь бутылки. Сейчас повеселимся.
Серега вытащил из машины охапку пустых пивных бутылок и выставил их на краю поляны. Загрохотали выстрелы. Весело сверкая на солнце разлетались брызги стекол. Ребята развеселились окончательно. Тайга перестала быть гнетущей и враждебной. Тайга сжалась до размеров городского парка, испугавшись грома выстрелов и дружного хохота. Теперь им ничего не страшно. Запах порохового дыма пьянил сильнее водки.
- День добрый, молодые люди.
Странное дело, сказано это было тихим, дребезжащим голосом, но его услышали все. Словно голос заглушил и выстрелы и смех. Ребята оглянулись. У въезда на поляну стоял старик. Они не сразу его увидели, словно старик проявился сквозь листву. Наверное так получилось потому, что незнакомец был одет в брезентовый дождевик защитного цвета, который терялся на фоне растительности. Да и кожа на лице старика была похожа на кору столетнего кедра, поросшую зеленоватым мхом бороды.
- О, аборигены нагрянули. - криво усмехнулся Серега. - сейчас лечить будет за уважение к природе.
Вован по бычьи опустил голову и тяжело посмотрел на пришельца, давая понять, что он не намерен слушать нотации. А Антон закинул на плечо дробовик и с вызовом спросил:
- Чё хотел, дед?
Старик, ничуть не возмутившись наглым тоном, поинтересовался.
- Вы тут с ночевкой собираетесь оставаться али как?
- Ну, с ночевкой, а тебе какое дело?
- А ночевать прямо тут будете, али вниз спуститесь?
Антон погладил приклад дробовика. Оружие дарило неведомую ранее уверенность и силу.
- Где хотим там и ночуем. - все больше распаляясь рыкнул он и сделал пару шагов в сторону старика.
- Я извиняюсь, молодые люди, но вы в курсе, что это место плохое и последствия вашей ночевки могут быть весьма печальными?
- Слушай, дед, иди своими страшилками бабок деревенских пугай, а нам мозги не парь. Насрать нам на твои суеверия, понял?
- Понял. - старик примиряюще поднял руки. - Просто уточнить надо было, что ваше решение добровольно. Ухожу.
И он ушел. Сделал шаг назад и растворился в густой листве.
- Чудик какой-то. - хмыкнул Серега.
- Да наверное один из местных отшельников. Крыша поехала от одиночества. - Антон махнул рукой. - Пошли водяры накатим.
- Смотри, сова! - закричал Серега, тыча пальцем. - Первый раз живую сову вижу.
На ветке, как раз над тем местом, где только что стоял странный старик, сидела большая, похожая на бочонок, птица. Птица крутила круглой головой и смешно щурилась на заходящее солнце.
- Это филин. - сказал Вован. - Совы они поменьше и ушек у них нет. Видишь, перья на голове, как ушки торчат? Филин это, точняк.
- А ты откуда знаешь? - удивился Антон. - Орнитолог что ли?
- Сам ты… - обиделся Вован. - У моей младшей сеструхи книжка есть про птиц, с картинками. Там один в один эта птица нарисована.
Антон вскинул ружье, прицелился и выстрелил. Птица с глухим стуком упала в траву. Антону стало не по себе. По спине пробежал холодок. Он не хотел убивать филина. Хотел пугнуть. Он даже не думал, что попадет.
- Нахрена?! - возмутился Вован.
- Красава, Антоха! - заржал Серега. - Хедшот! Смачно снял.
Антон передернул плечами, прогоняя непонятное чувство стыда и сказал Вовану:
- Чучело сделаешь, сеструхе подаришь. Шикарный таежный подарок будет!
Раздался шум крыльев и на опустевшую ветку сел точно такой же филин. Желтые блюдца глаз внимательно оглядели поляну. Пролетела еще одна птица. Тяжело опустилась на соседнее дерево. За ней еще одна.
- Да их тут, как собак нерезаных. - успокоился Вован. - Пошли к костру, а то темнеет уже.
В тайге, как и в горах, не бывает сумерек. Ночь приходит мгновенно, не тратя время на сумеречную границу между светом и тьмой. Ребята сидели у костра. Им уже не было так весело. Кураж пропал, даже водка и веселый треск костра не помогали вернуть прежнее настроение. А виной этому были птицы. Они прибывали и прибывали. То и дело звездное небо закрывала крылатая тень, слышалось хлопанье крыльев и треск коры под острыми коготками. Зловещие огоньки окружали поляну. Это пламя костра отражалось в сотне огромных совиных глаз. Первым не выдержал Серега. Он резко поднялся и истерично выдохнул:
- Не могу больше. Задолбала меня эта крипота. Пошли в палатку.
Антон и сам давно подумывал плюнуть на всю эту походную романтику и скрыться от птичьих глаз в палатке.
- Собирай закусон. - согласился он. - Тут и правда жутко. И чего они слетелись все?
Антон понимал, что причина кроется в застреленной им птице. Понимал, но не хотел в этом признаваться. Он не верил в мистику и никогда не считал себя виноватым. Ни в чем и никогда.
Палатка не стала спасением. Стоило ребятам скрыться за плотной тканью, как птицы подали голос. Сначала это было одиночное уханье, похожее на глухой кашель. С каждой минутой присоединялись все новый голоса и уханье превратилось в жуткое завывание, похожее на надрывный плач. Это завывание ощущалось почти физически. Оно лезло под кожу, пробиралось в мозг, заставляло кровь застывать в венах. Время от времени вой резко затихал и в наступившей тишине кто-то заходился в диком, истерическом хохоте. Этот хохот молнией врезался в отупленое водкой сознание и разрывал его в клочья. Хохот затихал и снова раздавалось глухое уханье, переходящее в вибрирующий вой.
Ребята пытались держаться, но надолго их не хватило. Первобытный ужас сжал их в своих объятиях, холодными лапами смял их волю, превратил хозяев жизни в перепуганных приматов.
- Сука! - завизжал Серега. - Не могу больше! Заткнитесь!
Он выхватил из рук Антона ружье, выскочил из палатки и принялся палить по ухающей тьме. Грохот выстрелов увяз в адском хохоте, как в мягкой вате. Вован сидел зажмурившись и зажав уши руками. Губы его шевелились, будто красномордый здоровяк читал молитву. В свете фонарика, словно в замедленной съемке Антон увидел, как заряд дроби рвет полог палатки и ударяет Вована в живот. Замызганная майка Вована расцвела черным цветком и брызнула в разные стороны бусинами, которые в луче света казались рубиновыми. С Антона спало оцепенение. Он внезапно осознал, что будет следующим, а умирать ему очень не хотелось. Одним прыжком вылетев из палатки он наткнулся на обезумевшего Серегу. Вцепившись в ружье, Антон рванул его. Бесполезно. Серега мертвой хваткой держал “Сайгу”. Над поляной висела полная луна и в ее свете лицо Сереги казалось маской безумца из дешевого фильма ужасов. Антон принялся выкручивать оружие из рук товарища, тот зарычал и дернул ствол на себя. Что-то громко хлопнуло, Антон даже не понял, что это за звук, но увидел, как нижняя половина лица Сереги превратилась в черное месиво. Остались только глаза, из них ушло безумие, осталось только какое-то детское недоумение. Серега разжал пальцы и упал в траву. Внезапно уханье затихло. Над поляной повисла гробовая тишина, которую нарушал глухой стон доносящийся из палатки. На ватных ногах Антон подошел к палатке и стволом ружья приподнял полог. Вован лежал на боку, подтянув колени к подбородку. Луч брошенного фонаря бил в лицо Вована и это лицо было мертвенно бледным, лишь алые слюни пузырились на синюшных губах. Вован скосил глаз на Антона и что-то просипел, а в голове Антона мелькнула странная мысль: “не жилец”.
Это было не сложно. Не сложнее чем с филином. Просто навести ствол и нажать на спусковой крючок. Выстрел. Часть заряда угодила в фонарик и в темноте палатки невозможно было разглядеть во что превратилась голова Вована. Тишина взорвалась совиным хохотом. Хохотало каждое дерево, каждый куст, каждая травинка. Антон отшвырнул ружье и побежал к темному силуэту “УАЗика”. Бежать! Срочно бежать с этой проклятой поляны! Движок завелся с пол оборота, вспыхнули фары. Спасен! Антон нажал на газ и вцепился в руль. Яркие лучи фар ударили по кустам, слепя ненавистных птиц. Ревел мотор, и этот рев казался Антону чудесной музыкой, ведь он заглушал ненавистное уханье. “Буханка” сделала круг по поляне, выскочила на дорогу и была готова вырваться из совиной западни. Огромный филин бесшумно сорвался с ветки, зловещей тенью пролетел над машиной, развернулся и, распластав крылья, бросился на ветровое стекло. Антон закричал.и крутанул руль. На секунду машина задержалась на краю обрыва, словно раздумывая, потом завалилась на бок и закувыркалась в низ, переворачиваясь и преремалывая все, что было в салоне.
***
Иван Сергеевич, руководитель археологической экспедиции, стоял на краю обрыва и разговаривал по спутниковому телефону. Он то и дело скорбно вздыхал, качал головой и посматривал вниз, туда, где на дне оврага, сквозь зелень листвы были видны останки измятой машины. Странное дело, всего месяц прошел, а металл проржавел так, словно уже несколько лет пролежал. Иван Сергеевич закончил разговор, сложил антену телефона и повернулся к молоденькой помощнице.
- Ну, вроде все, Катенька. С полицией все улажено и с завтрашнего дня мы можем приступать к раскопкам. - он снял очки, устало помассировал веки и вздохнул. - Надо же было такому случиться. Именно на месте раскопок. Кошмар. Парни решили отдохнуть на природе, перепились и перестреляли друг друга. Вот, Катенька, я всегда говорю, что алкоголь до добра не доводит.
Курносая Катенька, с обожанием смотревшая на своего начальника, нахмурила бровки.
- Странное совпадение, профессор.
- Какое совпадение? - Иван Сергеевич водрузил очки на нос и удивленно взглянул на помощницу
- Ну ка же? - удивилась девушка. - Ведь в свитке с описанием этого кургана несколько раз говориться о том, что вскрыть его без человеческой жертвы будет невозможно. И не просто жертва нужна, а тройная. И тут эти трое появляются , как раз за месяц до раскопок. Странно.
- Ничего странного. - снисходительно рассмеялся профессор. - Доживете до моих лет и поймете, что жизнь соткана из таких совпадений. А теперь идемте. Надо подготовиться к завтрашнему дню. Нас ждут интереснейшие открытия.
Он приобнял девушку за плечи и они пошли вглубь поляны. За ними, скрытый таежными зарослями, наблюдал старик в брезентовом дождевике. Он недобро хмурился и задумчиво поглаживал бороду, которая от обилия зелени, тоже казалась зеленоватой.