Ясное солнечное утро. По ярко-голубому небу проплывают редкие кучевые облака. Иногда они соединяются, образуют фигуры причудливой формы и Маша, девочка десяти лет, пытается угадать, что облака хотели построить. Вот они собрались в кучу и образовали сказочный замок. А то появилась группа мелких облачков, ну прямо как цыплята, квочки им не хватает! Но чаще всего облака любили изображать белого медведя. Недавно Маша видела белого медведя совсем близко. На станции на запасном железнодорожном пути очень долго стоял состав, где был вагон с белым медведем. Новость быстро распространилась по селу, дети бегали посмотреть на мишку и подолгу стояли, ожидая, когда он из глубины вагона приблизится к зарешеченной двери, радовались его появлению и потом долго и громко обсуждали кто что видел.
Маша сидела на лестнице, ведущей на чердак стайки. Чердак с осени служил сеновалом, летом же, когда сена оставалось немного, там стелили старый огромный тулуп отца и желающие отдыхали на нем длинными летними днями. А старшие сестры и ночевали на этом чердаке. Считалось, что спят на свежем воздухе. Аромат прошлогоднего сена перебивал запах от еще не убранной подсыхающей коровьей лепешки. В стайке изредка похрюкивают две хрюшки. Мама их уже покормила и они, довольные, спят. Призывно кудахчет петух, созывая кур. А чего надрывается? Червяка ему во дворе, устланном сплошь досками, не добыть. Зерно насыпала мама и нет в этом никакой петушиной заслуги. Вот уж любит похвалиться!
Маша ела свой любимый бутерброд - кусок мягкого белого хлеба с хрустящей корочкой, смазанный тонким слоем сливочного масла и густо посыпанный сахаром. Хорошо бы совсем без масла, но мама не разрешала. Машу родители считали послушной, хорошей девочкой, поэтому приходилось соответствовать и не спорить.
Да и о чем спорить? Ей было хорошо с родителями, сестрами. Она любила свой дом, где у нее были свои укромные уголки. Там Маша могла уединиться с книгой и под впечатлением от прочитанного помечтать. Дожевав бутерброд, она открыла книгу. На этот раз вместе с Миклухо-Маклаем на дальних островах Маша лечила, учила папуасов. До десяти лет дожила, а даже не представляла, что есть далекие земли совсем непохожие на ее родной край! Стыд. И люди там совсем неграмотные. Много чего могла бы им порассказать Маша. Девочка представляла себя учительницей в папуасской школе и мысленно сочиняла рассказы для папуасских детей.
Фантазии прервал строгий голос мамы:
- Мария, пока жары большой нет возьмись за дела! Да и водовозка скоро приедет.
Делом Маши было нарвать травы курам. Трава (мокрец) росла вдоль забора в маленьком огороде и еще на одном месте среди картошки в большом огороде. Рвать ее было легко, главное, не схватиться за жгучую крапиву, которая любила прятаться в густом мокреце. С водовозкой посложнее будет. Надо не прозевать, когда подъедет машина, а то ведь ждать не будет. Потом открыть оконце в заборе, опустить шланг, поданный водителем, в бочку и следить, чтобы шланг не вылетел, а когда бочка наполнится, чтобы драгоценные капли воды не вылились на землю, вовремя крикнуть: "Готово!"
Лето стояло засушливое, воды в колодцах мало, еле хватало для людей. А для скота и для полива огородов утром и вечером по дворам развозили воду. Весной папа привел каких-то людей, и они пробурили в маленьком огороде скважину. Родители думали, что воды будет вдоволь, но из трубы тонкой струйкой лилась грязная жижа. Осенью, когда уберут урожай, отец собирался все переделать. Машу это радовало. Она весной не интересовалась этой скважиной, а теперь ей хотелось узнать, рассмотреть - как это из такой глубины вода поднимается.
Все утренние дела переделаны и Маша спряталась от полуденного зноя в своем закутке. Мама в кладовке под небольшим окошком соорудила ей лежанку и столик. На столике стоят весы и гири. Их сделал папа из дерева. А мама купила детскую металлическую посуду. Это было настоящее богатство. Здесь Маша с подружками играла в дом, магазин, школу. Но чаще всего они болтали, обсуждали фильмы и смеялись.
Дочитав книгу, Маша засобиралась в библиотеку. Поход в библиотеку был делом ответственным. Она сменила домашнее ситцевое платьишко на свой выходной наряд - черную юбку и белую блузку. Одевала она его редко: летом только тогда, когда ходила в библиотеку, а во время учебы - на пионерские сборы и утренники. Этот наряд нравился и маме, и Маше. Маша была довольна, что это не какая-то переделка из старого. Обновка прошлым летом была пошита из того же шелка, что и старшим сестрам. Мама любила все шить на вырост и радовалась, что юбка на резинке: "Да с таким фасоном мы года два, а то и три обманем". Как мы будем обманывать года, девочка не спрашивала, подозревала, что взрослые будут смеяться.
Маша внимательно посмотрела на себя в зеркало. Все было бы хорошо, но вот ноги... Тоненькие внизу они повыше утолщались. С такими ногами не то что в библиотеку, в кино стыдно пойти. Кино она любила, смотрела все фильмы, на которые допускались дети. Картины демонстрировали в местном клубе, взрослые его почему-то называли "Шанхай". Чтобы посмотреть фильм одного билета мало, нужна еще сноровка. Маша умудрялась прошмыгнуть в толпе и зайти в зал среди первых зрителей, чтобы занять место на первой или второй скамейке. На дальних скамейках многого можно не рассмотреть. Часть экрана заслоняли головы впереди сидящих. Приходилось вертеться, вытягивать голову, а встанешь - сзади кричать: "Сядь, мешаешь." Нет уж, лучше прийти пораньше и занять удобную позицию у входной двери. А чтобы никто не догадался про ее беду с ногами, девочка повыше натянула носки.
Анна Николаевна, библиотекарь, очень строгая. Выдавая книгу, она всегда напоминала, о том, что с ней надо бережно обращаться, заворачивать в газетку, чтобы не испачкать, а принимая назад придирчиво ее осматривала. Могла отругать за помарки, даже в класс приходила и стыдила нерадивых прилюдно. Ребята перед ней робели. Маша обращалась с книгами бережно, наверное, поэтому Анна Николаевна даже иногда улыбалась ей. Сегодня она разрешила Маше самой выбрать книгу. У счастливой девочки разбежались глаза. Но взять можно было только одну книжку. Из разговоров старшеклассников она знала, что хорошие книги всегда потрепанные, потому что их много читают. Она сняла с полки самую потертую книжку - "Приключения Травки." Полистала, по картинкам поняла, что это история про маленького мальчика в большом городе. Город и горожане для Маши был такой же загадкой, как и далекие острова с папуасами. Анна Николаевна одобрила ее выбор и предложила свежий номер "Мурзилки". Домой журнал не давали, можно было читать только здесь, в зале. Маша полистала журнал, прочитала коротенькие рассказы, рассмотрела картинки и - домой. Никак нельзя было опоздать к приезду вечерней водовозки.
Забежала во двор и услышала доносящиеся из дома громкий разговор и смех. Приехали сестры! Ее встретили удивленными возгласами: "Как выросла! Вот это да!" Таня пристегнула ей на нагрудный карман блузки брошь - большую красную розу, а Нина подтолкнула к столу с подарками. На столе, среди сладостей в красивых коробках Маша увидела кожаные желто-коричневые босоножки. Ей! Настоящие! Это же была ее мечта и как только сестры догадались?! В сельском магазине продавали только сандалии и парусиновые тапочки на резиновой подошве. Мама выбирала сандалии - мягонькие, ногу не трут. Приходилось, считающей себя взрослой, Маше терпеть и носить эту обувь для малышей. "Тебе, тебе, - сказала Нина. - Не сомневайся, примеряй". Босоножки оказались великоваты. Но мама была довольна: "Это ж хорошо, что большеваты, на вырост. Пока на выход будут, а повезет с погодой, так и в школу походишь. Видишь, какая хорошая у них застежка - с ноги не спадут. К следующему лету подрастешь, да и поумнеешь немножко, научишься беречь".
"За лето две, а то и три пары сандаликов изорвет, носясь по деревне", - объяснила она сестрам.
Вечером долго сидели всей семьей, разговаривали. Сестры делились своими планами. Нина окончила медицинское училище и собирается устраиваться на работу в местную больницу. Ей нравится сельская жизнь. Таня не любит деревню, хочет жить в городе. А пока будет готовиться к поступлению в техникум. Она выложила на стол привезенные учебники.
Утром Маша проснулась рано. В комнате - никого. С улицы доносится голос мамы. Проводила корову в стадо и теперь разговаривает с соседкой. Папа ушел на работу, сестры спят на сеновале. Маша подошла к столу и взяла первую попавшуюся книгу. На новой обложке написано - "Хрестоматия по литературе" для 8-10 классов. Прочитав несколько страниц, она поняла, что это отрывки из интересных книг для взрослых, таких ей Анна Николаевна еще не даст. С сожалением листала Маша книгу и вдруг вздрогнула. Ее испугал рисунок, на котором был изображен безобразный старик. С длинным носом, редкими волосенками по лицу и голове, он, прижимая руки к груди, смотрел с умильной улыбкой куда-то вверх. Но несмотря на эту улыбку Маша видела, что это злой, мерзкий человек. Под картинкой подписано - Иудушка Головлев. Девочка в страхе, зажмурившись, присела на корточки перед столом. Ей хотелось читать эту книгу, но она боялась опять встретиться с этим страшилищем. Что же делать? Маша, не вставая и не открывая глаз, протянула из-под стола руку и вырвала рисунок, захватив при этом несколько листов, скомкала их и бросила в печь. Дрова уже прогорели и комок бумаги не загорелся. Маша взяла клюку и стала загребать его золой, боясь, что кто-нибудь увидит, что она натворила. И вдруг бумага вспыхнула ярким пламенем, листы быстро почернели и рассыпались, смешавшись с остальной золой. Маша заплакала.
"Что за слезы, какое у нас горе?" - спросила мама, заходя на кухню. Расстроенная девочка рассказала про страшного Иудушку, что ей жалко книгу и стыдно перед Таней и что она жалеет о своем поступке. Книга новая, значит Таня ее не успела прочитать, а теперь может из-за нее, Маши, не поступить в техникум. Мама вздохнула: "Хорошо, что понимаешь и сожалеешь о своем плохом поступке. Не плачь, не будешь ты виновата перед Таней. Она за три года книгу не одолела, а теперь уже поздно хвататься. Я поговорю с ней, никто тебя ругать не будет. А ты запомни навсегда - книги надо беречь".
Мама сдержала слово, про испорченную книгу никто никогда не вспоминал. Таня в техникум не поступила, уехала в город, будет там работать на заводе. Нина работает в сельской больнице. Маша подолгу рассматривает новые учебники, с нетерпением ждет встречи с одноклассниками.
Прошли годы. Маша окончила институт, давно уже живет и работает в большом городе далеко от родных мест, но скучая по родителям, сестрам, часто прилетает повидаться со всеми. Родители рады приезжающим дочкам, внукам. Старый тихий дом оживает, наполняется детскими голосами, как во времена их молодости.
Вот и сейчас Маша наслаждается уютом отчего дома. Таня с детьми уже уехала, прибегают дети Нины, подолгу сидят и слушают разговоры взрослых. Подростков, как и Машу когда-то, интересует другая, незнакомая им жизнь. Мама хлопочет, придумывает, как бы получше угостить своих деток. "Вот незадача,- говорит она, занося большую кастрюлю на кухню. Забыла опустить голубику в погреб, в тепле она забродила". Сморщенная ягода плавала поверх густого сока. Маша рискнула попробовать сок и не прогадала. Сок оказался необыкновенно вкусным: терпкий, кисло-сладкий он одновременно напоминал и квас, и слабоалкогольное вино. Мама радовалась, что сок всем пришелся по вкусу, но жаловалась: "Запланирую себе кучу дел, устану, не доделаю, а потом и забуду. В кладовке столько хлама скопилось, за ним и кастрюлю вовремя не разглядела".
Маша решила заняться уборкой. Она понимала, почему в кладовке скопилось столько ненужных вещей. Родителям пришлось пережить тяжелые годы коллективизации, войны, послевоенной разрухи, испытать нужду во всем и не поднималась у них рука выбросить на свалку еще годные, по их мнению, туфли или куртку. Мама подала мешки: "Собирай все старье сюда. Осенью уберем урожай и устроим на огороде себе с отцом "пионерский" костер.
Разгружая полки, Маша наткнулась на стопку книг, аккуратно завернутых в газету, пожелтевшую от времени. Сбросила пропыленную обертку и перед ней опять оказалась Танина "Хрестоматия по литературе", причина ее детских страданий. "Мама, что ты тогда сказала Тане про испорченную мной книгу?"- спросила она, показывая разворот с обрывками страниц. Мама, вспомнила:
- Хотела поговорить, да за работой время не выбрала, потом забыла. Таня ни о чем не спросила, видать, так книгу и не открыла.
- Тогда ее в костер?
- Как это в костер - возмутилась мама, - положи в свою тумбочку, там теперь места свободного много. Пригодились твои книги для учебы внукам, поразобрали. Гости приезжают, тоже берут, читают. Положи - может кому интересно будет. Книги надо беречь!
Иллюстрация к роману Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы" взята из Интернета.