После похода 1558 г. имя Вишневецкого стало аргументом дипломатии Московского государства на переговорах с польско-литовской короной о мире и военном союзе против Крыма, которые вёл боярин Р.В. Олферьев. В итоге, князь приобрёл репутацию одного из немногих, если не единственного из полководцев, которые могли тогда достойно противостоять агрессии степных кочевников. События января 1559 г. лишний раз подтвердили это. Зимой 1558 - 1559 г. сын и первый наследник крымского хана калга Мухаммад-Гирей (Магмет-Гирей в русской летописной традиции, - Н.М.) попытался совершить большой набег на приграничные русские земли всеми имеющимися у его отца силами в 100 тыс. всадников, включая вассальные ширинские и ногайские племена. Дойдя до р. Красивая Меча, он узнал от захваченных местных жителей-рыболовов, что царь Иван IV Васильевич находился в Москве, а князь Д.И. Вишневецкий – «на Туле», и отказался от своих агрессивных намерений. Летописец отмечал, что от этих вестей «...приде на них страх и трепет, вскоре воротяся назад на бегство устремишася...». Крымский царевич шёл наспех и на сакме (пути) его несколько тысяч лошадей и верблюдов было помётано, чем себе большой ущерб сотворил. А ещё дальше, татарам нанесли поражение русские служилые люди, оставленные в укреплённом лагере на Монастырском острове под началом дьяка М.И. Ржевского, сменившего на этом посту Н.А. Карпова. Летописное упоминание, что князь Дмитрий по зиме находился не при царском дворе, а «на Туле», вполне может указывать на то, что он в это время выполнял привычные для него обязанности руководителя порубежной службы.
Обеспечив безопасность правого фланга обороны русской границы, необходимо было обезопасить и её левый фланг, для чего требовалось разорить татарские и турецкие владения в нижнем течении Дона. В феврале 1559 г. отряды Вишневецкого числом около 10 тыс. (по оценкам Синана - бея Кафы) были направлены на р. Северный Донец, где предстояло построить суда и на них совершить нападение на Азак (Азов), Керчь и другие места. В этих операциях участвовали и южнорусские казаки. Вблизи Азова удалось разбить отряд из 250 татарских всадников, готовившихся к походу под Казань. Сообщение об этом направлялось русскому царю вместе с пленниками (14 чел.). Остальные 12 чел. были оставлены Вишневецким в качестве хозяйственной прислуги при обозе. Турецкие источники датируют первое нападение отрядов князя Вишневецкого на Азов в мае 1559 г. Несмотря на неудачный штурм, он не отступил от крепости, а взял её в планомерную осаду. Азовский гарнизон, костяком которого были 200 янычар, с трудом держался до конца августа, пока ему на помощь не подошла османская эскадра адмирала Али Реиса, состоявшая из шести больших 25-весельных галер и небольшого числа малых. Помогали отбивать нападение на Азов и ногайские племена. Затем они голодные, покидая свой опустошённый район, перешли на оттоманские земли Буджака, грабя всё на своём пути вплоть до границ Молдавии. Наделав много шуму и создав большую тревогу, князь Вишневецкий отошёл от Азова. Его отряды опустошили турецкие и ногайские земли на северном побережье Азовского моря в нижнем течении Дона и вышли на Таманский п-ов, уверенно перемещаясь по правобережью Кубани.
Князь установил военный союз с «пятигорскими черкасами» и другими представителями местного населения, боровшегося за свою независимость от турецкого владычества на Тамани. Ведущая роль среди черкесов (совр. черкесов-адыгов) принадлежала племени жанеевцев. Это племя, жившее в низовьях Кубани, долгое время упорно противостояло турецко-татарской экспансии на Кавказе. В 1556 г. они даже завладели турецкими укреплениями – Темрюком и Таманью. Однако спустя некоторое время жанеевцы были выбиты оттуда и оттеснены к Кара-Кубанскому острову, находящемуся в районе современного г. Славянска-на-Кубани. Позже они подняли восстание и напали на Кафу. Турецкий гарнизон отбился, благодаря помощи крымских татар. Предводители восстания Кансук и его брат, как и многие участники были убиты. Воины князя Вишневецкого в восстании участия не принимали. Некоторые историки склонны видеть в жанеевцах потомков славянского населения Тмутараканского княжества. Об этом племени, как о христианском, говорили венецианские купцы XV в. Исходя из тех же турецких источников, отряды «Дмитрашки» (так называли турки князя в официальной переписке) 10 сентября 1559 г. погрузившись на большие казачьи "чайки", совершили нападение на Керчь и её окрестности. Однако, атака казаков была отбита артогнём с моря, подошедшего турецкого флота. Затем Дмитрий Вишневецкий поднялся вверх по Дону, где построил малые крепостицы, «тем самым подготавливаясь к новому наступлению в следующую весну». Вполне возможно, что одним из таких укреплений являлся сохранившийся до наших дней пос. Вишневецкий Каменск-Шахтинского р-на Ростовской обл.
Он расположен при впадении речки Вишневецкий колодезь в Сев. Донец, неподалёку от устья р. Глубокой, упоминавшейся ещё в Книге Большому Чертежу. Другой, четырехтысячный отряд поместного войска воеводы Д.Ф. Адашева, спустился на ладьях по Днепру, в район Монастырского острова, чтобы атаковать кочевья и городки крымчаков, если они станут их восстанавливать после погрома, учинённого людьми Д. Вишневецкого ещё год назад. Было захвачено 2 турецких корабля, охранявших побережье и войска окольничего Даниила Адашева высадились в Крыму. Население полуострова, полагая, что на них напал сам русский царь, в панике бежало в горы. В течение двух недель воевода Адашев беспрепятственно передвигался по западной части полуострова, освободил много пленников, а затем без особых потерь вернулся в русские земли. Успехи Адашева и Вишневецкого создавали реальную возможность для продолжения военных действий против Крымского ханства, однако в это время Иван IV Васильевич втянулся в Ливонскую войну (терр. совр. Белоруссии и Прибалтики), и воевать на два фронта у русского государства не хватало сил. В сентябре 1559 г. князь Дмитрий Иванович вернулся из своего Азовского похода, «с Дону», который имел для государства Московского важные военно-политические и дипломатические последствия: «...с ним прислали Черкасы и Чюрука-мирзу Черкасского: все Черкасы бьют челом, чтобы их Государь пожаловал, дал бы им воеводу своего в Черкасы и велел бы их всех крестити».
В феврале 1560 г. Иван IV «отпустил… Вишневецкого на государство в Черкасы», причём, в связи с этим князь первый и единственный раз в летописной традиции назван воеводой. Возможно, в награду за измену он в 1514 г. назначается старостой каневским и черкасским, то есть, по сути, правителем всей правобережной Украины, отвечающим за безопасность южных границ государства. Формально - он наместник великого литовского князя, а фактически всевластный господин - магнат в своем старостве. Дашкович один из первых понял неоценимую роль казачества. Дмитрий Яворницкий - неутомимый исследователь казачества, в одном из своих трудов отмечал, что до Евстафия Дашковича запорожские казаки представляли собой не больше, как стражу пограничную. Она состояла под главным ведением воевод и второстепенных старост литовско-русских пограничных замков и городов. Популярным из старост П. Ляндскоронскому и, особенно, Дашковичу выпала первая роль если не организовать казацкое сословие, как утверждают польские писатели Несецкий, Старовольский, Зиморович и немецкий историк Энгель, то по крайней мере сплотить его в одно целое. При них ядром запорожского казачества сделались города Черкассы и Канев, а вскоре после них казачество, постепенно увеличиваясь своим числом, заняло Киевщину, Полтавщину, Черниговщину и южную часть Подолья (17). Тот же историк, академик Д.И. Яворницкий, утверждал, что Дашкевич был новатором в вооружении казацких полков. Это он «ружьями, как и саблями казаков первым в 1511 вооружил».
До этого казаки имели на вооружении укороченные копья, луки и стрелы, которыми владели искусно и наводили ужас на врагов. Остап Дашкевич стал одним из первых предводителей казачества Черкасщины и успешно использовал его военный потенциал в борьбе с басурманами. Это уже потом были запорожские казаки, а до того все они звались «черкассами». Это название сохранялось вплоть до времен Богдана Хмели (так ласково называли и до сих пор называют, по крайней мере в г. Чигирине - Б. Хмельницкого). В июле 1560 г. Вишневецкий с небольшими силами своих казаков, а также донских и отрядами черкесов предпринял свой последний поход против татар и владений Оттоманской Порты в Северном Причерноморье. Однако, в Крым переправиться через Керченский пролив с Таманского п-ова не удалось. Подстерегавшая турецкая эскадра помешала вторжению. Вероятно, турки и татары располагали информацией о планах военной кампании 1560 г. в Причерноморье от своих шпионов. Имели османы сведения и от московских гонцов, которых царь отправил к начальнику турецкого гарнизона г. Кафы. О таком демарше русского государя стало известно из указа Сенана-паши бею Кафа от 23 рамазана в 967 года хиждры (16 июня 1560 г.) - был опубликован со ссылкой на оттоманские архивы французским историографом Ш. Лемерсье-Келькеже). Как же объяснить действия царя Ивана IV ? Скорее всего он «не хотел нести ответственность» за действия Вишневецкого в северо-восточном Причерноморье и на Таманском п-ове. Отправляя князя на Сев. Кавказ, он предоставил ему там всю полноту действий, в том числе и по руководству союзниками.
Продолжение следует в части 32 http://proza.ru/2017/09/12/450