На другой год, чтобы закрепить здоровье дочки Ларисы, мы с ней снова поехали в Пятигорск. Нас встретило румяное утро. Пока добрались до места-тут уж и день разгулялся солнцем. На дворе конец июня-благодать несказанная. Зимой город не так красив, как летом. Такие живописные горы, а природа и здания просто преобразились-такие нарядные, неузнаваемые. Эоловая Арфа восхитительно блистала
на фоне голубого неба. Город просто утопал в зелени. И этот неповторимый запах гор с примесью фруктов – это нечто.
Поселились жить у одинокой женщины бальзаковского возраста. Она работала на дому. Шила платья на заказ и это у неё здорово получалось. В доме был рабочий бардак. Ей было по фигу,что пол не мыт уже две недели и кругом валяются полуфабрикаты, какие-то детали. На стенах висели платья. Костюмы, юбки, брюки.
Это была миловидная блондинка, лет тридцати пяти. За собой она ухаживала, но питалась, как попало. Дома вообще не варила. Питались они с подругой в кафешках и ресторанах. Подруга, видно, тоже была одинока. Так как постоянно торчала у неё, развлекая сплетнями, пока хозяйка трудилась. Потом они уходили на весь день. И по ночам вновь монотонно стрекотала машинка.
На одной из стен висел портрет Сергея Есенина. Репродукция была взята из его сборника стихов и вставлена в рамочку под стекло.
-Правда красивый у меня сын, сказала горделиво хозяйка. Я, рассматривая портрет, не услышала, как она подошла сзади. Мой Вадим заканчивает юридический. Сейчас со стройотрядом уехал на всё лето. Очень скучаю без него, сказала она и взяв первой попавшей под руку тряпицей смахнула пылюку, и быстро удалилась, смахивая накатившую слезу.
Я была немало удивлена – за кого она меня держит? Однако вида не подала, что знаю, чей это портрет. Пускай и дальше пребудет в своей фальши. На душе стало так неуютно - пакостно. Тут прибежала со двора дочка и стала рядом.
-Мама. А хозяйка что, стихи любит, спросила она.
-Почему ты так решила, доча, спросила я.
-Так вот портрет Есенина висит и её, а больше никаких фото, сказала дочка.
-Она говорит, что это её сын Вадим. Который сейчас отсутствует, сказала я.
-Ага! Тогда я ПАПА Римский. Придумала бы, что - либо поправдоподобнее. Она что, совсем ку-ку, сказала дочь и пошла смотреть телевизор.
-Потом в разговоре с соседями выяснилось. Что у неё такой бзик. И если ей не подыграть, то она становится непредсказуема и может выгнать, а деньги потом не вернуть. Были такие случаи. Так что помалкивайте и поддакивайте, когда она разговор про него заведёт. А в остальном она нормальная и отличная модистка. У неё клиенты ого-го какие, ни чета нам. Весь цвет обшивает не хуже Армани.
Действительно, она частенько застывала перед портретом, вздыхала,утирая слёзы. Потом снова садилась за машинку и стрекотала, стрекотала до самого утра. Я никогда не видела её спящей, но всегда бодрой и весёлой.