Диалог другой. диалоги. быль

Роза Салах
Диалогов много. Они были так часто - в каждую неделю, каждый день, в разное время суток. И темы разные: о дружбе, любви, пробе пера, коллегах по перу, творчестве. Объяснялись, делились мнениями, ссорились и тут же мирились. Ссорились часто, по пустякам, по делу.
-Ты прочитала его "Чабана"? - спрашивает Николай Павлович.
-Нет! - твёрдо ответила я.
-Почему?
-Просто так. Зрение плохое. Оно мне ещё пригодится.
-Ты что?
-Ничего!
-Это, можно сказать, классика. Так может писать только очень талантливый человек.
-Вот именно.
-Других писателей ты вообще читаешь? - грубовато спросил Смирнов Николай Павлович.
-Да. Понравились мне Ваши "Уроки ликбеза", повторно просмотрела. Впервые прикоснулась, познакомилась с Вашим творчеством в 90 - е годы.
-Ну как?
-Ничего,- снова ответила я.- Наверно, неспроста несколько лет назад в одной из школ города в честь присвоения пионерской дружине имени Марии Петухиной Вас пригласили в школу и приняли в почётные пионеры. А галстук храните?
-Помню этот случай, хорошо помню. И галстук храню, - рассказывает известный писатель Смирнов.- Запомнил пионервожатую, красивую такую, высокую, кареглазую, кажется, Людмилой зовут. А тебя не помню, не видел.
-Тогда я на торжественной линейке за Вашей спиной стояла. Да, пионерскую вожатую зовут Людмилой Дмитриевной. Выучилась на биолога и куда-то уехала. Неплохо работала. Вы с ней встречались?
-Нет. Как-то ко мне она пришла просить деньги в займы, ха-ха-ха!- смеётся Николай Павлович. - Ты всё-таки книгу Ильи Николаевича прочитай.
-Не буду! Так просмотрела, перелистала. Это не он написал. Так события может передать человек, бывший сам пастухом-чабаном. Он чабаном никогда не был. Он - простой шофёр. Шофёр, не имеющий понятия о литературе, соответствующего образования, так мастерски не напишет. Прочитал ли он сам какую-нибудь книгу? Знает ли классиков, писателей вообще? Сомневаюсь.
-Ты что! - завысил голос Смирнов.- Он достоин членства в Союзе писателей России! Вот только лет ему много, за восемьдесят. До Ханты-Мансийска не довезу. К тому же он болен.
-Он, Николай Павлович, нас с Вами ещё переживёт.
-Может быть. Да и я чувствую себя неважно. Сердце что-то барахлит, всё чаще сердце меня беспокоит, - чуть смягчившись, заговорил мной и очень многими людьми глубоко уважаемый человек, талантливый писатель "в рабочей спецовке", объединивший в один дружный, работоспособный коллектив любителей поэзии, прозы, создатель и руководитель Содружества писателей Нижневартовска Смирнов Николай Павлович. С ним мы расстались до вечера. Я отправилась на свои уроки, он - по приглашению в двадцать третью школу, которую он любил и навещал часто, где писатель выступал, учителям и детям рассказывал о родном городе, о своих новинках, произведениях писателей страны - учил любить Книгу.
-Звонил твой Смирнов, сказал, что у него для тебя есть какая-то важная информация. Просил ему позвонить,- теперь язвит Мергасим, мой муж.- Спросил, где ты. Я ответил, что ты в дублёнке нараспашку ушла на уроки, заработки.
 Набрала номер телефона Смирнова - он на связи.
-Николай Павлович, добрый вечер! Что за важная информация? - спросила я.
-Так себе. Для отвода глаз. Ничего особенного. В сорокаградусный мороз по улицам города гуляешь? Твоего Мергасима отругал. Ладно, не ругался я с ним, шучу. Просмотрел рукопись семиклассника Коли Гуляева. Вроде бы ничего. Это по твоей части, рукопись его тебе передам. Оцени ученика.
 Рукописи! Весь город, любители слова: учителя, школьники, врачи, водители, юристы, пенсионеры - обращались к нему за помощью, советом, сдавали ему свои пробы-творения. Никому не отказывал," свёл под одну крышу стремящихся к профессиональной литературной работе". Радовался, переживал за автора, его персонажей. Он читал, перечитывал строки, делал поправки, ставил знаки : вопросы, восклицания, крючочки, стрелы. Себя не жалел! Всегда был занят.
-Я очень занят, даже не позавтракал, вон кофе остыл. Что хочешь сказать? Говори! - на мой звонок отвечает  Николай Павлович.- Не хочешь - не говори, потом скажешь - бросил трубку.
 Через часа два теперь он:
-Извини меня, Извини! Написал статью для газеты, критическую статью. Я сейчас подъеду, всё равно мне в сторону железнодорожного вокзала надо, я прочитаю то, что написал. С Мергасимом послушаете, оцените.
 Морозы отступили, колючие ветры прекратились. Из-за туч всё чаще выглядывает зимнее солнце. И сегодня утро выдалось ясным, солнечным. Мергасим заварил с листками малины, смородины свежий чай, из холодильника достал сливовое варенье.
-Пеки свои блины,- советует мне Мергасим, - скорее пеки. Не успеешь, ладно, я разогрею вчерашние котлеты. И тут звонок в дверь. Это он, Николай Павлович, за какие-то полчаса заехал в железнодорожный вокзал и в очередной раз купил билет в свою Тюмень. Поздоровавшись, прошёл вперёд, мельком взглянул на спящего на диване Федьку-кота, на меня, сел за стол, из кармана достал сложенный в квадрат лист, приготовился читать. Но яркий свет солнечных лучей, проникающих из окна, мешал ему. Он недовольно мигал, закрывал и  открывал глаза с густыми ресницами, хотел сказать:"Задвинь шторы!"Но я отключилась на секунду, две, три... И этот взгляд, неповторимый, удивительный, глаза на солнце, синие-синие, васильковые, заставили меня на миг остановиться, забыться, мысленно сказать: "В солидном возрасте - и такие ясные, красивые глаза! Видел ли кто эти глаза? Знает ли об этом кто-либо из наших, окружающих его людей? Конечно, видели, знают  дети, жена..." Да, в молодости он был симпатичным парнем, чернобровым, привлекательным, стройным. Работники железнодорожного вокзала оформили уголок "Возьми меня в дорогу с собой!"- шкаф с книгами - настоящая библиотека, только без хозяйки. Теперь я тоже ношу и ставлю на полки свои старые книги, журналы, роман-газеты, беру чужие. Среди книг нахожу даже классику. И однажды, перебирая их, обнаружила книжицу  ( 1984 года издания) с портретом Николая Павловича Смирнова, молодого и очень фотогеничного человека. Полистала, почитала, рассмотрела фотографии и поставила на место - подходит моя очередь платежа за услуги телефона. Расплатилась и ушла. Добежала до своего подъезда - вспомнила о книжечке Смирнова, что есть духу помчалась за ней на вокзал. Увы! Её уже не было: кто-то взял её с собой в дорогу ли, домой? Замечательно, что его книги берут, читают, знают о писателе-нефтянике Смирнове, авторе шеститомного труда об Истории промышленного освоения Западной Сибири, которую он творил вместе с первопроходцами Тюменского Севера то киркой, то лопатой, гаечным ключом и тетрадкой, чтобы "в неё занести и запечатлеть для потомков эпоху Преображенья." Его бессмертные книги расскажут россиянину, иностранцу о Сибири, Югре, хозяевах земли Самотлора, героях-хантах из Агана, Ларьяка, Корликов, Ваты,  Варьёгана, Покура... А диалоги о Нём, очень непростом, добрейшем, светлом, верящем в людей, в их порядочность, земном человеке, обязательно продолжатся!

                Июнь, 2012 год.


На фото:Николай Павлович Смирнов