Иисус, апостолы, Отцы церкви… Что осталось в нас от учения Христа?
Живет ли по-прежнему Сын в отеческом православии, в простых сердцах
прихожан и наделённых духовной властью пастырей? А что, если сегодня,
спустя тысячи лет, сам Спаситель заглянет в наш храм, будет ли он
понят или вообще узнан нами?
Действующие лица:
НИКОН – настоятель храма, протоиерей, специалист по сектам и ересям
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК – бородач, одетый в широкую свободную рубашку из льна
СЛУЖКА – женщина неопределённого возраста, раба Божья
МИТЬКА – мальчик-дурачок
Отец НИКОН закончил в храме отпевание. Все ушли, кроме рыжебородого мужчины. НИКОН заметил рыжебородого, и в этот момент затенённые своды храма будто вздохнули и озарились мягким нефритовым всполохом.
НИКОН. (про себя). Утомился я нынче, голова кругом… (Подходит к рыжебородому) Бывал ли ты когда у нас, мил человек?
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. (не поднимая головы). Не знал я вас, и дома доброго сего не ведал. Кому принадлежат великие хоромы?
НИКОН. А я ведь где-то встречал тебя, вот только вспомнить не могу. Может, в соседней Гавриловке? А этот храм, как ты назвал его, мил человек, епархии принадлежит. (Поправляясь) Э-э, Церковь-то Христова…
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Кто сей Христов? Он человек?
НИКОН. Так ты, милой, не нашей веры, что ли? И о Христе не слышал никогда? (Покачивая бородой) Откуда ж ты такой?
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. О нём я точно никогда не слышал, и сам нездешний я. А обитель моя далёко…
НИКОН. (удивлённый). Какой же ты религии, не пойму, и веришь ли вообще ты в Бога?
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Верую ли в Бога? В Отца я верю, он мой Бог. (В недоумении) Ты говоришь о разных верах! Их разве много до сих пор?
НИКОН. Что ж ты старика разыгрываешь! Я уж чуть было не поверил твоим словам! Поди, из староверов ты, иль родичи твои античной веры?
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Да, вера древняя моя, ты прав, и нет её древнее ничего.
На заднем плане появляется СЛУЖКА, подходит к панихидным подсвечникам, тушит не догоревшие свечи, выковыривает остатки воска и собирает всё в специальную чашу.
СЛУЖКА. (вполголоса, с укоризной косясь на рыжего чужака). Шатаются туда-сюда! Закончилась и служба. Чего ещё торчать здесь до утра!
НИКОН. (РЫЖЕМУ ЧЕЛОВЕКУ). Ты странно говоришь, хотя и вроде русич…(Не сразу, приглядываясь) Слова твои как будто и не здешние. А мать-то как твою зовут?
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Материю мою, носившую меня, Марьяной звали.
НИКОН. Стало быть, почила молодой?
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Жива она, но матушка не здесь. (Указывая на иконы и утварь) Что это? А зачем та чаша? А кто начертан на смешных картинах? Наверное, их дети рисовали?
НИКОН по-дружески опускает руку на плечо РЫЖЕГО, ведёт его к иконостасу, у Царских ворот останавливаются.
НИКОН. Тебе не должно туда входить, ты здесь постой, возьму предмет, и сей же час вернусь. (Входя в алтарь, про себя) Приятный человек! Его бы в храм я взял к себе, на должность старосты. Хотя… (задумавшись) для старосты, пожалуй, мягковат. Не справится… Свечей продать с иконами да бижутерией до Богородицы на триста тысяч надо. Уж как-нибудь управлюсь сам...
НИКОН берёт священные предметы, выходит из алтаря с дикирием и прикуренной кадильницей в правой руке.
НИКОН. По традиции Христовой в ответ каждению от фимиама всем должно кланяться…
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК не слышит слов НИКОНА. Он успел отойти в южную часть храма, разглядывает ящички с частицами тел угодников.
НИКОН. (Громко, увидав, наконец, РЫЖЕГО). Спаситель наш нам даровал источники, останки святых отцов, изливающие благодеяния на достойнейших через Христа, который обитает в сих мощах …
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Кто обитает в сих мощах? Христос?
НИКОН. Да, Церковь почитает святых Отцов, и мощи их, как храмы Святого Духа, в которых Бог живёт своею благодатью. (Окуривает РЫЖЕГО, поёт) Венцом их свя-а-тости, телесною кончи-и-ной…
С притвора слышен шум и какие-то странные возгласы. НИКОН не успевает допеть. В зал вбегает МИТЬКА и как вкопанный, с поднятыми вверх руками, останавливается пред высокой иконой Божией Матери.
МИТЬКА. Мамичка! Вот мамичка моя!
К МИТЬКЕ подбегает СЛУЖКА, тянет его за рукав, пытается вытолкать из храма.
НИКОН. (на весь зал) Опять пришел, (значительно тише) балбес! Что толку сюда ходить, когда ни памяти, ни разуменья! Уж целый год он мамочку свою в Марии видит. Несчастный!
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. (НИКОНУ). И кто же эта женщина в картине?
НИКОН. То на иконе царица неба и земли, роженица Христа!
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Земли и неба, говоришь? Так, значит, она мать ему… и всем на свете? Зачем же ты сказал, что мальчик бесноватый?
НИКОН. (понизив голос). Он от рождения дурак и сирота. Опять сбежал из интерната. И толку от того, что каждый день он в храме бредит, поверь, немного. А только вред сплошной. Приносит суету и смуту. Поёт во время литургии, от Бога отвлекает. Да так, что прихожане ропщут. И если будет дальше продолжаться, храм опустеет. (На ухо РЫЖЕМУ) Кому приятно слушать бредни идиота! (Перекрестился).
СЛУЖКА все сильнее выталкивает МИТЬКУ к выходу, но он сопротивляется, тянет руки к иконе.
МИТЬКА. Там мамичка, там мамичка моя! Я к мамичке хочу!
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. (СЛУЖКЕ). Постой! Постой же, не гони мальчишку!
СЛУЖКА останавливается, вопросительно смотрит на настоятеля.
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Как зовут тебя, дитя?
МИТЬКА. (Вырывается от СЛУЖКИ и берёт в свои руки руки РЫЖЕГО, повторяет за ним). Как зовут тебя, как зовут тебя! (трясёт головой, лыбится).
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. И с кем ты здесь, малой?
МИТЬКА. Здесь моя мамичка, и мамичка твоя!
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Ты меня знаешь! А я уж думал, что никто...
МИТЬКА. Я знаю, ты мой старший брат, братишка…!
Вмешивается НИКОН, пытаясь смягчить неловкую ситуацию.
НИКОН. Вот, видишь, какой он бестолковый! Тебе я говорил…
МИТЬКА (не обращая внимания на настоятеля). Ты братик мой Исюс (крепко сжимает руки РЫЖЕГО, целует воздух). А там (кивает головой на икону Марии) родная наша мама!
НИКОН. (РЫЖЕМУ). Оставь его, не видишь, он чушь несёт!
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. (НИКОНУ, смотрит на МИТЬКУ). Он узнал меня! И говорит лишь правду, узрев в картине матерь всех людей… а, значит, и свою! Признаться, её, что родила меня, я сам узнал не сразу, сначала там (подняв голову вверх), затем – в посмертной плоти!
НИКОН. Что говоришь ты, странный человек! Иль помутненье на тебе? Речешь, как самозванец!
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. О, радость! Нашёл я человека, сумевшего меня узнать! Из тысячи он первый! (НИКОНУ) Как ты назвал его? Дурак?
НИКОН. Не думал я, что здесь, в священном моем храме увижу я столь глупую картину! (Ёрничая) Щас на колени упаду и разрыдаюсь! А впрочем, готов поверить, если ты мне чудо явишь здесь… (иронично) …как помнишь, являл ты чудеса апостолам своим? (Подмигивает СЛУЖКЕ, но та смотрит непонимающе, то на НИКОНА, то на РЫЖЕГО). Вас много нынче развелось, Исусов! Уж мне ли их не знать! Про секты ваши ещё на кафедре учил, и самозванца могу легко я отличить от Бога!
МИТЬКА. (Тянет за руки РЫЖЕГО к выходу). Пойдём отсюда, брат. Пойдём ко мне. Печеньем угощу тебя я дома!
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. (НИКОНУ). Ты чуда хочешь от меня? Глупец! Что толку от глупца, который верит в чудо? Но будь ты хоть немного зряч, то сразу бы увидел, что чудо было, и на твоих глазах. Мальчишка меня узрел и мамичку мою. Её он и тебе открыл давно, но ты в своей гордыни не услышал. Он чудо каждый день являл. И вот, лишь объявился я, он и меня признал, не требуя свидетельств…
НИКОН. Вот удивил! Какое ж это чудо – признать в больном мальце святошу! Видали мы таких! Ты не из свидетелей ли Иеговы?
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Я – свидетель Бога. К нему приближен в предвечности его.
НИКОН. Да, был такой в семинарии, когда учился я на третьем курсе, нарёк себя Христом! Хотя все знали, что он Виссарион! И даже чудеса являл…
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Вот видишь! Чудеса! Что толку от чудес, коль скоро сердцем ты далёк от Бога? Мои друзья идут ко мне, не требуя гарантий.
НИКОН. Вот, точно так же говорил Виссарион! Мне даже кажется, что он сейчас передо мною возродился! А мой Христос, в которого я верю, безотказно свершал знамения и не гнушался просьбами учеников! А ты, милейший, лжёшь! Я даже пред иконой трепещу! А пред тобой, вот, целый час уже стою, и хоть бы что! Я, верно б, своего почувствовал Спасителя! Ведь, как-никак, наук я богословских кандидат! И храму Божьему служу уж целый век! Поверь, сынок, я в жизни много видел, и молодость твою готов простить тебе. Иди! И Господа моли, чтобы не пасть тебе повторно в искушенье, и не назваться именем Святым! Иди, пришелец, я тебя прощаю! И благословляю… (кладет руку на голову РЫЖЕГО).
РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК. Тогда и мальчика благослови, если умеешь…
НИКОН пытается благословить и МИТЬКУ, но тот лишь трясёт головой и пятится назад. РЫЖИЙ и МИТЬКА быстро выходят из храма, держась за руки, и направляются к выходу из церковного сада. НИКОН и СЛУЖКА смотрят им вслед. Пройдя чугунную калитку, РЫЖИЙ ЧЕЛОВЕК и МИТЬКА вдруг воспаряют над землёй и спустя минуту растворяются в белесых облаках.
НИКОН. Намаялся сегодня я. Видения мерещатся!
СЛУЖКА. И мне…
НИКОН. Пойдём-ка, мать, быстрей, закроем все ставни в церкви. Не хочу, чтобы какой смутьян опять проник в мой храм, да и украл чего. (Уходят).
Доносится стук железных оков. Гаснет свет.