21 (8) сентября - День Рождества Богородицы
...
В этот день православные отмечают один из Двунадесятых праздников. Он входит в главные события христианского круга, что посвящены трем главным ликам веры - Христу, Деве Марии и Иоанну Крестителю. Два из этих праздников отведены Марии - 21 сентября и 28 августа, День успения Богородицы. Её отведены и несколько других страниц календаря, но нынче у нас речь о Рождестве Богородицы. И почти во всех приходах, где сегодня чествуется церковный престол Божьей матери , это день именуется еще и Аспосом.
В памяти людей значение этого слова почти стерлось. Кто-то путает его со словом Спас, кто-то вообще считает никак не соотносящимся к событию Рождества Богородицы.
А всё дело в том, что православный церковный календарь пости целиком покоится на датах славянского сельскохозяйственного календаря. И у славян как раз на 8 сентября приходился день рАСПОСадки, или Аспожка, или просто Аспос.
В поселениях племени северян нашего края на этот день приходилось правило распосадки чинов. Подводился итог года, и по его результуту поселяне определяли вклад каждого в общее дело. Условно говоря - в день Распосадки в общине было что-то вроде колхозного отчетно-выборного собрания. Оно и понятно - урожай собран, зерно засыпано, год закончен. Не случайно и сам Новый Год приходился на 14(1) сентября.
В день Аспожки посередине огромного круга из длинных столов поднимали на шестах большущее чучело Макоши, сделанное из обмолоченных ржаных снопов. По всему майдану ставили помосты с угощением, открытые балаганчики с лярвами, разбивали площадки для ристалищ. За столы с яствами и брашной чинно рассаживались славянские хозяева, домовладельцы. Старейшина сначала отчитывался сам, и все мужчины сообща выносили приговор. Каждый мог высказать на старейшину ябеду, мог и рассказать о его достоинствах. Потом по очереди хозева поднимались, пили ковш мёду и произносили "любо" или "нелюбо". Так решали - оставить старейшину еще на год, или избрать нового.
Это был их единственный ковш на пиру.
Потом так же степенно разбирали заслуги всех прочих начальны людей - хожалых, десятских, сотских. Кого-то оставляли , иных меняли.
Потом "ломали столы", всем составом с новыми начальниками под водительством священников-жрецов шли молиться на капище - к Яриле, Волосу, Усладу, Неведомому Богу - грядущему Христу. Тут курили древесную смолу и оставляли у ног идолов плошки с мёдом.
И начинался праздник.
В этот день непременно обламывали молодых лошадей. Делали это юноши, которые тем самым становились воинами. Тринадцатилетним мальчикам впервые давали глоток хмельного. Девочек переводили в разряд невест, вплетая в косу белую ленту. Здесь возраст не имел значения. Отец в семье решал, во сколько лет надо выставлять дочь напоказ. Девочка обязвана была носить ленту ровно год. Если за это время её не сватали - она имела право снять ленту, но могла и носить её до замужества в любом возрасте. В селениях было немало уже старых женщин с белыми лентами. Их звали - Божьи невесты.
На презднестве заявлялось о новых свадьбах, что сыграют в этом году, в пору осенних свадеб. Это будут выходить замуж девушки, кому повязали ленту в прошлом году и в иные ушедшие годы.
Много чего еще происходило в этот итоговый день. Повсюду водили хороводы в благодарность Матери земле. Я еще помню, как у нас на хуторе в этот престольный день женщины пели, хоть и без всякого хоровода, просто сидя за праздничными столами. А праздник, несмотря на зажим советской вастью, был обычно многолюдным. Родня съезжалась изделёка, гостем был всякий заглянувший во двор. А какие были драки! Улица на улицу, село на село.
Так вот о песнях.Помню такую, с припевкой "Да лиле, лиле, лиле" после каждой законченной мысли:
"Ой, лугом шли молодушки,
Ой, крутым бережком красны девушки,
Ой, крутой бережок оболмился,
Ой, красна девушка утонула.
Ой, вышла её лиха мачеха:
"Ой, теки, теки, реченька,
Ой, ты топи,топи дитё!
Ой, дитё не рожденное,
Ой, дитё не поенное,
Ой, дитё не кормленное!".
Сейчас только я начинаю понимать, какого мощного пласта народного искусства мы лишились с древними праздниками. Такой поэзии уж не будет.
...Так вот. Ближе к сумеркам в поселении надевали на семилетню девочку новую рубашку, украшали головку венком из необмолоченной ржаной соломы и объявляли новой Макошью - юной Матерь-землей. И пока её,окруженную поющими и пляшущими праздничными поселянами, в повозке с упряжкой из белого и рыжего коня возили округ поселения, за околицей, на майдане сжигали чучело старой Макоши.
А потом пришло христианство. И нынче, сквозь церковный звон, из-за пелены забвения Макошь Мать-земля напоминает нам о себе лишь коротким непонятным словом - Аспос.