Он с самого начала жизни на курсе был фундаментален во всём: в спорте, на занятиях, в суждениях. И ростом Витя был выше многих из нас, свысока поглядывая на меня, на курсанта Баранчикова, Толика Овчинникова и иных, не удостоенных природой столь высокого уровня физического развития. Я не переставал восхищаться им. На занятиях Витя поражал меня своими знаниями. Он знал, казалось, всё. Свободно ориентировался в дебрях неорганической химии и физики, владел английским, блестяще выступал на семинарах по марксизму-ленинизму. По многим вопросам изучаемых нами наук имел собственное, независимое от мнения преподавателей, суждение. Задавал читающим лекции педагогам далеко не стандартные вопросы, порой ставящие в тупик некоторых преподавателей. Для него не существовало сложностей в учёбе. Казалось, он на всё уже имел готовые ответы. Я восхищался его речью, логикой мышления, точными формулировками, удивительной памятью — способностью в любой момент выдавать информацию из любой области знаний. Для многих из нас, далеко не столь одарённых интеллектуально, Витя был "ходячей библиотекой" и информационной справочной, — особенно во время подготовки к очередному экзамену. Сравниться с ним в области знаний среди нашего курса, пожалуй, могли лишь Коля Ермилов и Боб Межевич, уже прошедшие определённую школу интеллектуальной подготовки. Да, но обращались за советами и разъяснениями мы почему-то к Вите Шостаку.
С первого курса Витя проявил себя незаурядным спортсменом. До этого, в школе, он не занимался в спортивных секциях и не был подготовлен, как, например, Слава Филипцев. Однако, начав заниматься бегом, вскоре (на средних и кроссовых дистанциях) стал давать всем нам, в том числе и поначалу непобедимому "коню" — Славчику, солидную фору. К третьему курсу Витя стал в беге бессменным лидером нашего факультета и начал посягать на академическое лидерство. До сих пор перед глазами стоит его фантастический финал на 800 м на первенство академии (ВМедА), на академическом стадионе, в соперничестве с чемпионом академии, который наш чемпион выиграл с преимуществом всего в одну сотую секунды!
Как и большинство из нас, Витя любил природу и загородные прогулки. Несколько раз мы отдыхали с ним вдвоём в Парке Победы. И, конечно, занимались там спортом. Но соревноваться с ним во всех видах легкой атлетики можно было только получив огромную фору.
Витя блестящие закончил академию (с золотой медалью) и, как исключение, получил должность на кафедре нормальной физиологии ВМедА. Чрезвычайно интенсивно работал и очень быстро защитил кандидатскую диссертацию. В то же время успевал и тренироваться, и выступать в своём любимом виде легкой атлетики за сборную Лен.гарнизона. Я встречался с ним в этот период, находясь на прикомандировании к академии (в 1963 г.) и на курсах усовершенствования (в 1965 г.). Вместе были мы и на свадьбе нашего однокурсника Бори Догадина, где собралось более десятка наших ребят. Витя, как всегда и везде, был душой компании. Блистал остроумием и нестандартными тостами, которые то и дело слышались с его половины праздничного стола.
Виктор Иванович был и на защите моей диссертации в 1980 г. Профессор, доктор медицинских наук, он всячески поддерживал меня, зная обо всех сложностях моего физического и духовного состояния. Я старался встретиться с ним и в последующие годы, бывая проездом в Ленинграде. Приходил к нему на кафедру, видел, с какой любовью относились к нему юные слушатели, обступившие его со всех сторон и осыпавшие вопросами...
О многом поговорить нам с Витей не удавалось — у него непрерывно шли занятия. Но я был рад и этим, кратковременным встречам. Витя был для меня примером мужества, настойчивости и целеустремленности, чего порой так не хватало мне в жизни. В двухтысячные годы Витя прислал мне в Иваново несколько писем. Был уже серьезно болен. Продолжал трудиться, несмотря на физические и душевные страдания. Переслал мне последний результат своего многогранного научного творчества — фундаментальную монографию по физиологии человека. Эта книга, Витины письма и несколько его курсантских фотографий напоминают мне сейчас об этом прекрасном Человеке — добром, отзывчивом, благородном, — большом труженике, существенно подвинувшем вперёд нашу физиологическую науку. Виктор Иванович Шостак — гордость нашего курса, и мы, оставшиеся, помним об этом и гордимся тем, что шесть лет учебы были рядом с ним, в чём-то учились у него, подражали ему, вместе мечтали о нашем будущем.