Звук металлических колёс под меняющуюся панораму тоскливых видов российских деревень и полупустых железнодорожных станций - так можно было описать мой переезд в мегаполис, если откинуть все сантименты и размышления. Я не хотел вносить в это путешествие эмоций больше, чем внес бы в рядовую поездку, но умертвляющая депрессия, источавшася от обедневших, раздетых лесов вкупе с личным волнением от встречи с Верой создавали в голове смесь огромного спектра свойств. И одним из таких свойств была вездесущность : смыслами и рассуждениями отравлялся каждый километр пути, и это не могло не утомить меня. Я уснул.
Мне снился дождливый опустевший город, в котором царил ветер. Его прислужники - сквозняки, патрулировали улицы и сгоняли впавшие в состояние летаргического сна пожухлые бледно-желтые листья к центральному проспекту. Туда же хлесткими ударами воздуха они загнали и меня. Создавалось ощущение, что вся кожа была залита лидокаином - боли не было; вместо боли тело охватывал неприятный холод. Многоэтажные дома выстроились в две параллельных прямые, которым не было видно конца; облицовка зданий изрядно попортилась, но это не усугубляло общее впечатление от бездушности их серого окраса. Ветер нарастал, что делало обстановку все более неуютной, поэтому я поспешил скрыться во дворе одного из домов. Вокруг разместились лужи, грязь и небольшими разноцветными точками были хаотично расставлены автомобили. К этой депрессивной картине можно было привыкнуть и увидеть в ней одну из вариаций безмятежности, крайнюю ее версию, что я и поспешил сделать. Мое сосредоточение на окружающей обстановке прервал женский голос позади:
-Наверное, тяжело быть тобой.
Я подумал:
-Это невыносимо, что даже в потаенном уголке своего рассудка невозможно остаться наедине, - после чего поспешил развернуться, но цепкие тонкие пальцы впились мне в плечо, и я сохранил своё положение.
-Я не хочу смотреть тебе в глаза, - знакомым тембром прозвучал голос, - Я вообще не понимаю, зачем прихожу сюда - чтобы попытаться найти в тебе еще хоть одну причину увлечься или чтобы досмотреть до конца, как твой внутренний мир будет разрушен.
-Тебе кажется, что он разрушается?
-А посмотри сам вокруг. В нем больше нет жизни, в нем больше нет нас с тобой, а ведь мы были его единственной причиной существовать.
Плечо начинало болеть и я попытался разжать хрупкую на вид кисть, но безуспешно:
-У меня появился еще один шанс. Возможно, в этом городе вновь начнут играть музыку.
Голос позади меня зазвучал ближе, я почувствовал теплое дыхание на затылке:
-Ты ее и будешь играть под ритмы, возникающие от падения домов. Но музыка будет без слов.
-Твои сонеты больше тут не нужны.
Её дыхание из-за минимального расстояния стало горячим,в правое плечо впилась другая кисть, голос превратился в шепот:
-Я нужна тебе, я. Именно поэтому ты не выпускаешь меня отсюда. Раньше мне это льстило, затем несколько утомляло, сейчас же меня это раздражает.
В свинцовых тучах раздался гром, отчего на верхних этажах многоэтажки из нескольких окон с треском вылетели стекла и превратились в осколки в нескольких метрах от нас. Я невольно вздрогнул, но не двинулся с места:
-А ты не из скромных. На самом деле я даже большую часть черт твоего лица вспомнить не могу, а ты мне говоришь..
-Из-за сложности, из которой соткано все твоё мировоззрение, ты утрачиваешь самую главную информацию - ты жертвуешь собой ради миражей. Твоя жертва страданиям и стагнации не привлекает никого, и даже тебя. Незаменимых нет, но ты зашел в этих рассуждениях очень далеко...назад. Это твоя последняя остановка. Ты приехал.
-Что?
Внезапно все вокруг стало смешиваться в единую серую краску, шум ветра резко прекратился, и моё тело взмыло в глубину беспокойного неба. Я пересекал огромные расстояния с большой скоростью до момента, пока все вокруг не превратилось во мрак темноты, откуда доносился мужской голос:
-Молодой человек, мы приехали.
Я с трудом открыл слипшиеся глаза: вагон спешно покидали пассажиры. По другую сторону окна эта суматоха распространялась по перрону, забитому толпой людей. Размяв конечности, я последним покинул поезд и поспешил к выходу с территории вокзала. Выйдя на оживленную площадь, горевшую множеством ярких искусственных огней, я невольно поймал себя на мысли, что в здешних зданиях есть много схожего с теми, которые снились мне несколько минут назад, несмотря на очевидную, на первый взгляд, визуальную разницу. Ритм беспокойного города подхватил меня, дыхание сбилось, а ноги сами зашагали в неизвестном направлении по неизвестному городу.