Осип Иванович Сенковский был главным редактором журнала «Библиотека для чтения», в котором в мае 1834 года вышла первая часть «Конька-Горбунка», - поэтому Сенковского принято считать участником мистификации со сказкой.
Якобы, мимо главного-то редактора имевшая место мистификация никак не могла пройти!
Но при этом известно, что через год с небольшим, - осенью 1835, - два редактора журнала «Московский наблюдатель», - М.П. Погодин и С.П. Шевырёв, - пропустили эпиграмму Пушкина «На выздоровление Лукулла», не поняв, что она обращена против их кумира – Семёна Семёновича Уварова!
Что мешало Пушкину так же обмануть и Сенковского, напечатавшего у себя в журнале сказку «никому не известного сибиряка» П.П. Ершова?..
По крайней мере, судя по дальнейшей запоздалой раздражённости Сенковского, очень похоже на то, что Осипу Ивановичу всучили «кота в мешке», - и он узнал или догадался об этом не сразу, а, - видимо, - тогда, когда сказка уже вышла целиком, - то есть, - после октября 1834.
Из чего мы делаем такие выводы?
Во-первых, из начавшихся с 1835 года выпадов Сенковского против Пушкина.
Считается, что выпады эти начались после того, как Осип Иванович узнал, что Пушкин собирается издавать собственный журнал, - то есть, - становится ему конкурентом. Но сам Пушкин, - в письме Нащокину, - писал, - что разочаровался в «Библиотеке для чтения», - потому и хочет издавать собственный журнал. То есть, если бы с «Библиотекой» было всё хорошо, - может, - Пушкин и «Современника» бы не издал?.. *
И вообще, выпады Сенковского начались ещё с весны 1835, - с того, что он выпустил три повести под псевдонимом А. Белкин. Псевдоним Белкин, - как вы помните, - пушкинский. В 1834 году Пушкин раскрыл своё инкогнито, издав Повести Белкина под своей фамилией.**
Выпустив первую повесть, подписанную А. Белкин (подразумевается, видимо, Александр, - т.е., - настоящее имя Пушкина + его псевдоним, или его мистифицирующий герой), - Сенковский начинает военные действия против Поэта, которые закончились только с гибелью последнего.
Вероятно, для такой военной экспансии у Сенковского были серьёзные причины?
В мае 1835 Пушкин ещё не собрался издавать журнал, только готовился к этому, думал об этом. Значит, причина злости Барона Брамбеуса*** - не в этом?
Скорее всего, Сенковский понял, или ему кто-то сказал, что Пушкин провёл его с мистификацией "Конька-Горбунка". Осип Иванович - сам первый тогда в России литературный мистификатор (потому, наверное, Пушкин и осуществил свою мистификацию именно в его журнале), - видимо, рассвирепел, когда увидел, как его провели.
Первая повесть Сенковского – «Потерянная для света повесть», - вышла в «Библиотеке для чтения» в мае 1835, - ровно через год после отрывка из «Конька».
Вторая повесть – «Турецкая цыганка», - вышла в октябре 1835 года, - ровно через год после выхода всей книжки «Конёк-Горбунок».
«Турецкая цыганка», как выяснила исследователь Н. Назарова, не оригинальная повесть Сенковского, а перевод повести «The Gipsy of Sardis» американского писателя Н.-П. Уиллиса.
Перевод-то перевод, но, - как отмечает та же Назарова, - в русской версии повести появляются два персонажа, которых не было у американского писателя – это «Еремей, который телом походил на обезьяну, а душой на Катона и горбатый голландец, который телом и душой был похож на лимбургский сыр».
Еремей – Ермий – русифицированное наименование Гермеса (Меркурия):Hermes — Гермес.
Меркурий же – бог-плут, бог-вор… При этом у Сенковского телом этот "бог", - походит не на красавца-атлета, а – на обезьяну… Сравнение Пушкина с обезьяной было общим местом. Зато душа у Еремея – Катона. Был античный поэт – Катон. Видимо, с ним сравнивал себя юный Пушкин, когда писал «Из Катонов я – в отставку…», - в стихотворении "К Наталье").
Голландец же – это горбатый художник, почему-то и телом, и душою похожий на лимбургский сыр!
Лимбургский «живой» сыр воспел Пушкин в своём «Евгении Онегине»…
Парочка - Еремей и горбатый художник схожа с парой Иван-дурак и Конёк-Горбунок...
Это у нас получается, - "во-вторых"... Во-вторых, в переводной повести под псевдонимом А.Белкин писатель Сенковский придумывает двух "лишних" персонажей, - одного с простонародным именем Еремей (но при этом имя намекает на древнегреческого бога Гермеса), другого - горбатого, - как Конёк...
В третьих, - третью повесть, - "Джулио", - вышедшую в 1836 году, - Сенковский неожиданно подписывает двойным псевдонимом: Т-в (Тимофеев) - А. Белкин. С чего бы такой "пассаж"?
Мы думаем, - не связан ли он с вышедшей в конце 1835 года статьёй В.Г. Белинского"Ничто о ничем, или Отчет г. издателю "Телескопа" за последнее полугодие (1835) русской литературы"? Дело в том, что в этом Отчёте фамилия Тимофеев стоит рядом с фамилией Ершов, в таком контексте:
"... В самом деле, кто не признает проблесков гения в самых сказках Пушкина потому только, что под ними стоит это магическое имя « Пушкин »? То же и в отношении к Жуковскому. А чем ниже Пушкина и Жуковского гг. Тимофеев и Ершов ? Их хвалит «Библиотека», лучший русский журнал, и принимает в себя их произведения?"...".
Не имеет ли в виду Сенковский под парой "А.Белкин - Тимофеев" пару как бы их двойников:"И.П. Белкина - Ершова"? То есть, - Пушкина- Ершова?..
В четвёртых, -
1 февраля 1836 года в очередном номере "Библиотеки для чтения" появилась статья О. И. Сенковского с издевательскими нападками на Пушкина по поводу выхода в свет перевода сказки Виланда "Вастола", к изданию которой поэт оказался курьезным образом причастен. Желая помочь бедствующему литератору Е. П. Люценко издать его перевод, Пушкин разрешил ему поставить на титульном листе "Вастолы" свое имя в качестве издателя. Сказка Виланда вышла без указания имени переводчика, но с подзаголовком: "Издано А. Пушкиным", так что читатели могли подумать, что перевод принадлежит самому поэту. Вот этим казусом и воспользовался Сенковский. Он обвинил поэта в неблаговидном поступке, заявив, что Пушкин "дал напрокат" свое имя и тем самым обманул публику...
Здесь Сенковский, видимо, сыграл на том, что "Повести Белкина" ведь так же сначала были подписаны "Издателем А.П.", - но это были всё же повести Пушкина, - а теперь он якобы подписал так не своё произведение... Возможно, здесь намёк и на то, что Пушкин, наоборот, своё произведение отдал кому-то, кто подписал его своим именем...
Ну, и в пятых, - известная история, - приводящаяся почти во всех статьях о П.П. Ершове, - но в урезанном виде. В полной версии, - приводящейся в книге А.К. Ярославцева, - она наводит на определённые раздумья.
История начинается с того, что в 1841 году Ершов через посредника (В.А. Треборна) обратился к Сенковскому с просьбой о выплате причитающихся ему (Ершову) гонорарах за стихи, печатавшиеся в "Библиотеке для чтения" за прошедший год.
Владимир Треборн в дружеским рвением берётся исполнить просьбу Ершова. Поскольку было лето, Сенковский находился не в Петербурге, а на даче в Павловске. Треборн едет в Павловск. Является на дачу, ему слуга говорит, что Сенковский может принять его через три часа. Треборн три часа гуляет по Павловскому парку. Приходит вновь, - Сенковский просит посетить его в Петербурге, - мол, на даче он никого по деловым вопросам не принимает. Треборн говорит, что дело неотложное и умоляет принять. Сенковский, наконец, снисходит к просьбе.
Услышав о Ершове, Осип Иванович говорит следующее:
"Я не понимаю, с чего берёт Ершов так смело требовать с меня денег за стихи и назначать цену; это точно торг на Сенной. Ему ничего не следовало получить и не будет следовать. Всем известно, что я никогда за стихи не платил; как же он может требовать?"
Треборн: Ершов отнюдь не думал требовать этих денег. Вы были так добры и обещали ему, по расположению вашему, платить по рублю за стих, и потому он основывался на обещании вашем...
Сенковский: Я помогал Ершову здесь. в Петербурге, как бедняку. Он был беден. Я вывел его в люди... с него очень довольно... Я должен сказать, что я очень недоволен Ершовым: я ему здесь всё сделал, а он поступил со мною очень подло, - извините за выражение, - он был очень неблагодарен против меня.
(Вот так! В чём же, интересно, была неблагодарность Ершова?) Треборн разражается в ответ речью в защиту Ершова.
Треборн: Я знаю Ершова почти десять лет и уверен, что он не заслуживает этого порицания; если ж он чем-нибудь вооружил вас против себя, то это, вероятно, произошло по наговорам других. Напротив, Ершов очень хорошо помнит, что вы для него сделали, что вы первый познакомили его с читающей публикою, напечатав в "Библиотеке для чтения" отрывок из его "Конька-Горбунка". Если б не расстройство его положения, он бы не стал беспокоить ни вас, ни меня, никого в свете. Но теперь он терпит недостаток, совершенно один в далёком краю, оставлен всеми теми, кто прежде здесь ласкал его, благодетельствовал ему. Он бы давно был здесь, но нет средств, при его настоящем положении, и собраться в дальнюю дорогу".
Речь Треборна смягчила Сенковского.
Сенковский: Хорошо. Мне помнится, что я приказал управляющему моей конторою отослать Ершову деньги, в начале года; если это ещё не сделано, то я распоряжусь. Ведь он всё там же, в Тобольске?
На это Треборн просит адрес конторы Сенковского. чтобы проверить его управляющего, но Сенковский возражает:
Это не нужно. Я сам пошлю деньги к нему; так и напишите.
Не странно ли такое поведение Сенковского: сначала он говорит, что Ершову ничего не следовало получить и даже не будет следовать, потом - что ещё в начале года дал приказ своему управляющему послать Ершову деньги, а потом - что сам пошлёт Ершову деньги! Это три - совсем различных положения!
Почему Осип Иванович решил платить Ершову, когда никому (кроме Пушкина)за стихи не платил? В какой подлости упрекнул Ершова? Отчего смягчился настолько, что сам пообещал послать Ершову денег?..
Мы, конечно, можем только предполагать. И мы предполагаем, что Сенковский был обижен на Ершова за то, что тот не признался ему в мистификации, задуманной Пушкиным, за то что он, сам главный редактор "БДЧ" узнал о ней, - получается, -последним! Но когда из речи Треборна он понял, что и этот друг Ершова ничего не знает о мистификации, что Ершов по крайней мере не болтает о ней своим друзьям, - он смягчился, - а потом решил послать подставному автору денег, - чтобы и дальше вёл себя так же скромно, - то есть, - молчал?..
Кстати, в журнале "Библиотека для чтения" вышла только первая часть сказки с присказкой второй части. Дальше журнал не продолжил её печатание - что странно. (В октябре сказка вышла отдельной книжкой в типографии Х. Гинце).
* "...Денежные мои обстоятельства плохи — я принужден был приняться за журнал. Не ведаю, как еще пойдет, Смирдин уже предлагает мне 15 000, чтоб я от своего предприятия отступился и стал бы снова сотрудником его «Библиотеки». Но хотя это было бы и выгодно, но не могу на то согласиться. Сенковский такая бестия, а
Смирдин такая дурра, что с ними связываться невозможно". 10-е числа янв. 1836. А.С.Пушкин - П.В.Нащокину.
Источник: http://pushkin-lit.ru/pushkin/pisma/681.htm
** Включив в издание "Пиковую даму".
***Барон Брамбеус - литературный псевдоним О.И. Сенковского.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2018/09/20/1147