Слушать радио я стал с началом войны – сводки передавались через динамики – раструбы, установленные на улицах Ташкента. Примерно в это же время, овладев чтением, я начал читать газеты и журналы, прежде всего «Сводки Совинформбюро» о положении на фронтах.
Немногочисленные радиоприемники, имевшиеся у горожан, были изъяты, слушать можно было лишь передачи по радиотрансляционной сети. В нашем доме её не было, а нам с братом Володей очень хотелось слушать радио. Матери (отец был на фронте) трудно было выкроить необходимые на это дело деньги. Володя учился в вечерней школе и работал на заводе. Обычно он отдавал всю зарплату матери, но теперь стал откладывать небольшие суммы, пока не накопил нужную. Мы договорились, что он положит деньги в папиросную коробку, а я ее найду. Так в нашей комнате появилась на стене черная «тарелка» радиосети.
Я слушал, конечно, новости, детские передачи, например, интереснейший «Клуб знаменитых капитанов», но главное, чему я обязан радио – это любовь к музыке. Обычно концерты начинались с патриотических песен и песен о Сталине – «О Сталине мудром, родном и любимом прекрасную песню слагает народ», но были и военные, и русские народные песни, и «легкая» музыка, и классика.
Непосредственные контакты с органами массовой информации у меня начались ещё в школьные годы. В период хождения в кружок краеведов при Ташкентском Дворце Пионеров мне пришлось «вещать» по радио.
Дело было так. После одного из наших походов на озеро Ачикуль возле Ташкента нашему руководителю Капитолине Константиновне предложили подготовить материал для радиопередачи «Пионерская Зорька». Она попросила участвовать в передаче меня.
Я, гордый оказанным доверием, написал текст своего выступления и отправился в радиостудию. Седая старушка прочитала мою писанину и, поморщившись, стала править. В первую очередь, она выкинула научные названия собранных нами для коллекции бабочек. Вместо них она вставила слова какой-то девочки (их среди нас не было): «Ой, посмотри, какая красивая бабочка!» Я отказаться не посмел и принял участие в этом радиосюсюканьи.
Во время работы в экспедиции к нам не раз обращались корреспонденты разных газет, рассчитывавших что-нибудь состряпать из геологической экзотики. Особенно часто появлялся толстый толстогубый спецкор «Известий» по Ленинабадской области. Любой материал в его интерпретации становился какой-то приукрашенной слащавой пошлятиной, имевшей мало общего с действительностью. Печатался он, правда, в местных изданиях, в «Известиях» его материалы мне не попадались. Главный геолог нашего управления Верхов, узнав о его домогательствах, сказал: «Гоните его к такой-то матери, скажите, что у нас всё засекречено»
Как-то перед выборами в какие-то органы, то ли в местные советы, то ли в Верховный, у нас появился корреспондент из Душанбе. Он обратился к начальнику экспедиции с просьбой написать заметку о новом избирательном округе, недавно образованном в нашем поселке. Тот вызвал меня и свел с корреспондентом.
У меня не было ни времени , ни желания писать, и я долго отказывался, но потом согласился на интервью. Корреспондент задал несколько вопросов, пообещал прислать текст, подготовленный к печати, для просмотра ( я уже имел некоторый опыт общения с журналюгами) и отбыл в Душанбе.
Я забыл о визите журналиста, но о нем мне напомнил начальник экспедиции, прибывший из командировки в Душанбе: « Ты что там написал в газету? В Управлении меня спрашивают, неужели это ваш главный геофизик написал такую «муть» в «Коммунист Таджикистана». Оказывается, в газете была напечатана статейка за моей подписью, состряпанная из моих ответов. Прочитать ее мне не пришлось, но мое недоверие к печатному слову укрепилось.
Как прочтешь в газете о чем-то знакомом, так не знаешь, смеяться или негодовать. Открытие алмазов в Якутии послужило темой статьи в одном из номеров Комсомольской Правды. В этом открытии определенную роль сыграли геофизические методы, в первую очередь, магнитометрия. Об этом было написано примерно так: «Стрелка магнитометра подпрыгнула. «Здесь алмазы» - воскликнул Вася». Сложный процесс обнаружения трубок взрыва, которые могут и не быть алмазоносными (алмазы немагнитны, и их там мало) сведен к простой и абсурдной констатации «подпрыгивания стрелки», которой, кстати, в использовавшихся тогда магнитометрах и не было.
Как-то «Известия» известили читателей о начале выпуска на Ташкентском кабельном заводе «картонажного кабеля для геодезистов» (выпускался на самом деле каротажный кабель для геофизиков). Мой брат Володя написал об этом конфузе в редакцию и получил ответ о том, что на корреспондента наложено взыскание.
Однажды я попал на экран. Дело было так. Наш институт проводил лыжные сборы в Чимганских горах близ Ташкента. Там я впервые встал на лыжи, а до Чимгана км восемь тащил по снегу лыжи на себе. Зато из Чимгана возвращался на лыжах, одна из которых была сломана и скреплена жестянкой от консервной банки – лихо спускаясь с горы, я врезался в куст арчи (можжевельник), перевернулся через голову, остался невредим, но со сломанной лыжей.
Лыжные сборы были запечатлены на кинопленке кинооператором Ташкентской студии документальных фильмов, приехавшим с нами. Я попал в кино, согласившись ради такого случая раздеться до пояса и растереться еще вместе с несколькими «смельчаками» снегом.
Голым по пояс, улыбающимся во весь экран я был представлен в мартовском, если не ошибаюсь, киножурнале ««Советский Узбекистан». В те годы перед сеансом объявленного на афишах художественного фильма обязательно демонстрировалась документальная «агитка», так что меня видели многие знакомые, и мне посчастливилось на время стать «звездой» киноэкрана.
.
Засветился раз я и на страницах зарубежной прессы. Во время командировки в Уганду, нашу группу геологов принял министр природных и водных ресурсов Ориема. Он только что получил от угандийского президента-диктатора Иди Амина звание полковника и хотел покрасоваться в новом мундире, а потому на приём была приглашена пресса. На следующий день в газете «Войс оф Уганда» напечатали фото Ориемы и советских геологов.
В советское время явную чушь, неграмотные тексты в печать старались не пропускать, зато для нее были обычны скука, занудство в одних материалах и одновременно бодрячество, умолчание, иногда и прямой обман в других, если материал хоть каким-то боком касался сомнительных политических вопросов.
Сейчас печать во многом другая. Чтобы привлечь читателя, большинство изданий даже серьезных, по-моему, проигрывают от
обилия светских сплетен, мистики, «клубнички. Вранья не меньше, и теперь оно может касаться любых тем, если это привлекает читателя. Раздражает обильная реклама.
Следует отдать должное нынешней прессе – она очень разнообразна и может удовлетворить самых разных читателей.
После приезда в Лугу я отправил в «Лужскую правду» и и областную газету «Вести» несколько заметок, почти все напечатали, а одна, о нелепом запрете на продажу молока в розлив, как я льщу себе, подействовала – молоко снова стали продавать.
Несколько раз я обращался в читаемые мною «Литературную газету», «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», на радио и ТВ. Никакой реакции не было, только из «МК в Питере» сообщили, что мою заметку по поводу статьи Минкина постараются передать автору, живущему в Москве. Отклика не было и на этот раз. Впрочем, отсутствие обратной связи меня не обижало и мало расстраивало.
На все мои вопросы отвечала только любимая мною передача Радио России в Петербурге «Как это по-русски?». Однажды мне пришло в голову, что «воскресить» и «крест» - слова, возможно, несмотря на отсутствие буквы «т» в первом слове, однокоренные, и захотелось разрешить сомнение у ведущих передачу Е.Майзель и профессоров и М.Дымарского и В.Ефремова. Вопрос я послать не успел и вспомнил о нём одним памятным утром перед самым началом передачи.
Передача началась… с МОЕГО вопроса, заданного КАКОЙ-ТО ЖЕНЩИНОЙ. Я опешил, растерялся, но понял из ответа, что моё предположение неверно, и «воскресение» связано с вышедшим из употребления словом «крес», означающим языческий праздник воскрешения огня в первое полнолуние после весеннего равноденствия (ср. «кресало»). Этот случай проще объяснить мистикой, чем случайным совпадением, настолько он невероятен.
В конце 2015 года я столкнулся с волокитой при оформлении в МФЦ льготного проезда на электричке и написал об этом в областную газету «Вести». Поэтому, посещая читальный зал в библиотеке, я не только читал, как обычно, Литературку, но стал просматривать и Вести.
Мою критику не напечатали, но в январе шестнадцатого года в одном из номеров я обратил внимание на анкету с вопросами к читателям и обещанием напечатать лучшие ответы в газете и премировать авторов трёх наилучших. На премию я не особенно рассчитывал, но вопросы были интересными, по большинству у меня уже были ответы в моих «Записках деда», и я решил взяться за дело.
Вскоре дочь Надя отправила в газету и текст, и кое-какие фотографии. В ответах я был довольно откровенен и не старался подстроиться под официальный облик газеты. Напечатают – хорошо, нет – чёрт с вами. Было несколько отрывков из стихотворений, в том числе, губермановских, в одном упоминалась «ж..а», в другом – «г…но». В конце у меня был «постскриптум», где я написал, что на премию не рассчитываю, так как знаю, как они распределяются, и привёл примеры из собственной практики. Я понимал провокационный характер P.S., но отказываться от него не хотелось.
Естественно, я очень ждал результата, обошел несколько мест, в поисках того, где продают Вести. В марте газета оказалась с моими ответами, и я купил семь экземпляров.
Как ни странно, мои ответы были напечатаны без существенных сокращений (выбросили только «постскриптум» и очень пространный ответ на вопрос о домашних животных, включавший целиком рассказы о наших любимцах) Выкинули «ж..у», но оставили «г…о». Нашёл только одну ошибку на всю страницу с моими ответами – в преамбуле меня назвали один раз Александром, но зато два раза Анатолием. Одним словом, я был очень рад напечатанному (Вести он-лайн, архив, 23 03 2016)
Ленинградские «Вести» «желтизной» не страдают, не допускают серьёзных ошибок и даже, оказывается, не чужды юмора. Впрочем, мой «постскриптум» (см. Приложение) оказался пророческим. Сначала газета объявила о том, что лучшие материалы определят сами читатели голосованием в интернете, но о премии до сих пор (спустя два года) ничего не слышно.
Я в интернете новичок, и мне часто приходится обращаться за помощью к дочери. Если она помочь не в силах, помогает внук. Правнуку три года, к нему за помощью я пока не обращаюсь, и когда в вижу в его руках … Как это? А, да! Айфон! Гаджет! Тогда возмущаюсь и готов намылить голову родителям. Произносить это слово, по-моему, нужно без конечного «т», а слога писать раздельно.
Это мне приходит в голову, когда слышу за спиной слова идущего за мной человека, оборачиваюсь и убеждаюсь, что это не ко мне. Или вижу в электричке соседей, уткнувшихся в смартфоны, листающих бесконечные «страницы» и не обращающих на остальных никакого внимания. Или читаю о толпах, штурмующих магазин, начинающий продажу нового, как его...?
Думаю, что ажиотаж вокруг нового чуда утихнет, и оно займет подобающее ему место. Оно станет «обыкновенным чудом». Но появится другое новое, необыкновенное.
Любое достижение науки может нести людям и пользу, и вред. А иногда – смерть и разрушения. Не будем забывать об этом.
Сейчас газеты читают всё меньше и меньше, поэтому рекламщики, политтехнологи и разное жульё сосредоточились на телевидении и в интернете.
Однажды я столкнулся с поразительной по наглости и изощренности рекламой. Случайно прочитал в интернете о враче Ленинградской облбольницы, которую заставляли лечить больных грибком ногтей дорогими лекарствами вместо дешевого и весьма эффективного «номидола». Она протестовала, обвиняла руководство в сговоре с аптеками, и её уволили.
Тут же появляется сообщение с номером контактного телефона, что до 15 сентября (дело было 14-го) номидол будет раздаваться бесплатно. На вставочке видно, что от 50 бесплатных лекарств остаётся 40. 39, 38, 37 и т.д. штук.
Я сначала поверил в историю в Облбольнице, но когда увидел быстро убывающее число бесплатных лекарств, моя вера испарилась. Если что-то подобное и происходило, то в сговоре с аптеками была как раз уволенная врач.
Через пару часов после того, как остаток лекарств приблизился к нулю, я снова включил интернет и убедился, что их количество вновь увеличилось до 50 и убывает с прежней скоростью. На следующий день раздача бесплатных лекарств была продлена до 16 сентября. Любопытно, что в тот же день по той же точно схеме раздавалось «бесплатно» «высоко эффективное и недорогое» (тысяча с чем-то) средство от артрозов – артритов.
Завсегдатаи интернета знают, что мошенники, используя авторитетных специалистов, приписывают им нужные для рекламы высказывания. И никто их не привлекает к суду за мошенничество и вред авторитету специалистов.
Специалисты отбиваются сами, как могут. Врач Мясников в одной из передач телеканала «Россия» продемонстрировал виденные мной кадры интернета и призвал телезрителей не верить бездумно рекламе.
Я уже давно не верю рекламе и принципиально не покупаю рекламируемый по ТВ товар, он или безбожно завышен в цене или крайне низкого качества, поскольку за рекламу на ТВ надо немало заплатить.
Источников информации сейчас бесконечное множество, и не всегда даже искушенный человек в состоянии отличить достоверную информации от лживой и вредной.
Слова Козьмы Пруткова – «Бди» актуальны как никогда.
Постскриптум к «интервью» в Вестях и некоторые мои "упражнения для печати" см. в Приложении.