В этот день все начиналось как обычно в жизни Игоря Ивановича, семидесятилетнего пенсионера, живущего тихой, размеренной жизнью в крупном областном центре. Жизнь одинокого вдовца давала мало разнообразия. Утренняя гимнастика, завтрак, уборка, поход в магазины за свежими продуктами, приготовление обеда, послеобеденный сон, чтение любимых книг из большой домашней библиотеки, просмотр телевизионных новостей. Но сегодня в эту размеренную жизнь вклинивалось одно мероприятие, которого он ждал довольно долго. Сегодня открывалась выставка работ известного художника, чьи полотна обладающему хорошим вкусом Игорю Ивановичу нравились. Он в молодые годы пытался сам рисовать, но работа, связанная с многочисленными командировками, не позволила реализовать ему свою детскую мечту. Бывая в Москве или Питере, он обязательно посещал Третьяковскую галерею и Русский музей, часами бродил по залам, надолго останавливаясь около некоторых полотен известных мастеров прошлого. А художник, который ему нравился, писал в очень реалистичной манере, вырисовывая каждую веточку и листик на дереве, каждую черточку на лице.
Прогулка в художественный салон требовала подготовки. Но если подстригаться Игорю Ивановичу не требовалось, то подстричь и подбрить бороду а-ля Стас Михайлов требовалось. Пораньше приготовил обед, и, не ложась после обеда, как обычно, спать, Игорь Иванович пешком пошел в художественный салон, расположенный от его квартиры относительно недалеко. Работая долгие годы в управлении железной дороги начальником важного отдела, Игорь Иванович привык одеваться солидно. Вот и сейчас он одел добротный костюм, белую рубашку с галстуком, модное еще несколько лет назад демисезонное пальто, шляпу и взял в руки трость. Ноги его не беспокоили, он не хромал, трость взял для солидности, она способствовала его неспешной, уверенной походке по улицам города, где его часто встречали знакомые и бывшие коллеги по работе.
Неспешно он дошел до художественного салона, чтобы полюбоваться картинами художника. Выставка работала с 10 часов утра, сейчас было обеденное время, и посетителей на выставке было немного. Ему нравился этот художественный салон тем, что в нем стояли скамьи перед многими картинами, где можно было сидеть и смотреть на тонкости, выписанные художником. Выставка была большой, художник маститый, картин много, и посмотреть каждую из них требовало время. Постепенно посетителей в салоне становилось все больше и больше. Игорю Ивановичу не всегда удавалось найти свободное место на скамье перед картиной, и он все чаще и чаще стоял перед ней.
Усталость в ногах накапливалась. Пожилому мужчине уже хотелось посидеть, чтобы его ноги отдохнули. Он увидел на одной скамье свободное место, и, забыв про солидность, устремился к нему. Успел, сел, немного вытянув ноги, давая им расслабиться. Трость поставил между ногами, и стал оглядываться. Его взор медленно скользил по лицам сидевших напротив него на скамейках людей. Никого из знакомых он не увидел, но обратил внимание, что какая-то незнакомка, примерно одним с ним лет, внимательно смотрит на него. «Кто такая, - подумал Игорь Иванович, - хотя что-то знакомое в этом лице есть. Но я её явно в последние лет двадцать не видел». Он обладал хорошей зрительной памятью. Иногда не помнил имя или фамилию человека, но вот то, что он его когда-то видел, мог гарантировать. Эту незнакомую женщину он точно не видел.
Он задумался. «Как быстро пролетела жизнь. Вот уже нет со мной моей Любаши, шесть лет как схоронил. Детей вот тоже нет, не дал Бог испытать мне радость отцовства. Но хоть удалось нам с женой мир посмотреть. И по Союзу поездили, и в соцстранах побывали, а последние годы и в капиталистические ездили. Так что не стоит горевать на старости лет. Пожил в свое удовольствие», - вертелись в голове мужчины мысли. Отойдя от них, он обратил внимание, что женщина по-прежнему рассматривает его, и это стало тяготить. «Ладно, пора вставать, еще почти четверть картин не видел», - решил Игорь Иванович и поднялся. И когда он встал около одной из картин, сзади раздался вопросительный голос: «Игорь, это ты?». Он обернулся. Перед ним стояла та женщина, которая внимательно его рассматривала. «Да, это я» - немного удивленно ответил мужчина. «А это я, Лера, ты не забыл меня?» - улыбнулась дама. И он все вспомнил. Это была та девочка из дачного кооператива, с которой он провел все лето, когда заканчивал школу. Его первая любовь, его первые объятия, его первые поцелуи. Неужели эта не первой молодости женщина та девочка, о которой он бредил ночами, с нетерпением ждал вечера, чтобы увидеть и гулять до утра?
- Лера? Я тебя не узнал, - наконец промолвил Игорь Иванович, - ты изменилась.
- Немудрено, 53 года прошло, как виделись последний раз. Я старухой стала,- улыбнулась женщина.
- Как же ты меня узнала. Я ведь тоже уже старик, - стал кокетничать кавалер.
- Я видела твою фотографию десять лет назад на доске почета Управления железной дороги. Ты совсем не изменился.
- Да, было такое, висел портрет на доске почета. А ты сюда приезжала?
- Да, десять лет назад была на 50-летнем юбилеи младшей сестренки. Ты помнишь её?
- Эту ту крохотулю? Помню, она лет на 9 младше тебя была?
- На 10, ей на днях 60 исполнилось, опять был юбилей.
- Как быстро летит время. Так ты опять на юбилей приезжала?
- Да, на юбилей, через два дня назад, в Москву.
- Слушай, Лера, мне расхотелось смотреть выставку, пойдем в кафе, посидим, поболтаем, - пришла идея в голову Игоря Ивановича.
- С удовольствием. Выставку и завтра можно посмотреть, а вот когда снова увидимся, неизвестно.
Они пошли в кафе недалеко от салона, сели за столик у окна, заказали по бокалу вина, по чашечке кофе, пирожное даме, и стали разговаривать. Инициативу взял на себя Игорь Иванович:
- Как твоя жизнь сложилась, расскажи, Лера. У тебя ведь полное имя Валерия?
- Да, Валерия. Что рассказывать. Помнишь, я тебе говорила много лет назад, что отца собираются перевести в Москву, в Главк работать. Той осенью мы и переехали. Я закончила в Москве школу, собралась поступать в институт, но в меня влюбился выпускник МГИМО, ему светила поездка за границу, если он будет женат. Вышла замуж, уехали в Болгарию. Через год родила в Москве, год пожила с родителями мужа, оставила сына свекрови, и уехала к мужу за границу. Сына свекровь и воспитала, он совсем мне чужой стал. Потом мужа перевели в Англию, там долго жили. Вернулись в Москву, муж работал в МИДе. 7 лет назад умер на моих руках, онкология. Я за год, пока ухаживала за ним, лет на 5 состарилась. Сейчас живу в семье сына, с невесткой не ладим. Только вот внучка на моей стороне. А как ты жил эти годы?
- Окончил школу, поступил в «железку», после окончания работал в энергопоезде, потом заместителем начальника станции, одно время был и начальником узловой станции, а потом долгие годы в управлении железной дороги. Работа была связана с командировками по всей дороге. Женился уже, когда было тридцать лет, работал начальником станции. Детей Бог не дал, а шесть лет назад жена умерла от рака молочной железы. Сейчас вдовствую, живу один, квартира хорошая, в престижном доме. Пенсия неплохая.
- Ты ушел на пенсию в 60 лет?
- Да, в 60, у нас на дороге строго, достиг пенсионного возраста, освободи место молодым.
- А что ты с палочкой ходишь? Ноги болят?
- Нет, не болят. Для форсу взял трость, чтобы не спеша ходить. А то все время бегом бегал, все спешил, времени не хватало.
Принесли вино, кофе, пирожное. Дама взяла бокал и спросила:
- Игорь, а ты вспоминал то лето?
- Конечно, ты ведь моя первая любовь, Лера, - он проникновенно посмотрел на женщину, и та чуть зарделась. Потом промолвила:
- Ты тоже моя первая любовь…
Помолчала, и добавила:
- И единственная, наверно.
- Как единственная? А муж?
- Я позволяла ему любить себя, а когда он меня обнимал, особенно в первые годы, тебя представляла. Давай выпьем за то, что у каждого в жизни бывает первая любовь.
И она прикоснулась к бокалу в руках мужчины, которым согласился:
- Давай, выпьем.
Они выпили, посидели, помолчали, думая каждый о своем. Потом Лера спросила:
- Ты помнишь наш первый поцелуй?
- Конечно, помню. Но я большего ожидал. Сразу и не понял, хорошо или плохо.
- А мне сразу понравилось. И когда мы потом стали целоваться взасос, тоже нравилось. И еще, когда ты меня обнимал. Помнишь, как ты испугался, когда нечаянно за мою грудь взялся?
- Да не совсем нечаянно это было. Мне давно хотелось потрогать твою торчащую из-под платья грудь. У тебя сосок был, как вишенка.
- Я тогда лифчик не носила. Зачем, грудь небольшая, торчащая. А сосок набухал, когда мне хотелось тебя. Я об этом тогда не знала, почему у меня какое-то томление было, и низ живота болел после свиданий.
- А у меня поллюции по ночам были. Не знали мы тогда физиологию юноши и девушки. Наивные, не целованные были.
- Да, совсем молодые, всего по семнадцать лет, ничего толком не знали. Если бы я тебе захотела отдаться, ты бы смог что-то со мной сделать?
- Нет, конечно. Я боялся тебя обидеть.
- А когда мы валялись на траве в кустах и ты меня целовал, у меня была такая мысль – отдаться тебе. Но не решилась.
- И правильно поступила. А то бы ничего не получилась, комплекс развился.
- Это ты сейчас так рассуждаешь, а тогда я чувствовала, как у тебя в штанах все каменело.
Мужчина засмеялся, вспомнив, как иногда не хотел вставать с земли, чтобы Лера не увидела бугор на штанах в промежности. Он чувствовал сейчас почти, как тогда, 53 года назад, когда встречался с тоненькой и гибкой, как лоза, девчонкой, с красивыми, постоянно лукавыми глазами. Он еще в юности знал, что она взрослее его рассуждает, больше его понимает и тоньше чувствует.
- Помнишь, как мы забрели в заброшенный и неухоженный сад, и ты нарвал мне огромный букет цветов с яблони?
- Ну, как не помнить. Это был первый букет, который я подарил девочке.
- А я зарылась головой в цветы, и мне так приятно было вдыхать аромат. После этого подарка у меня к тебе очень сильное чувство появилось. Вскоре и позволила себя первый раз поцеловать.
- А помнишь, как я тебя на велосипеде катал, и мы чуть не упали?
- Помню, я сидела на раме велосипеда, и твое лицо было совсем рядом, я слышала твое дыхание и сопение, когда ты крутил педали.
- Конечно, ты хоть и худенькая была, но все равно что-то весила, да и дорога неровная.
- Ты знаешь, я хоть и имею сына, но по большому счету, так радость материнство и не испытала. За детьми интересно наблюдать, когда они начинают ходить, что-то лепетать, разговаривать. А я видела сына еще до годика, он при мне только начал ходить. А разговаривать так и не начал, пока я с ним жила. Поэтому у меня самые теплые чувства остались именно к тебе, любимому юноше, который так неожиданно появился в моей жизни.
- Да, если бы мой воздушный змей не залетел на ваш участок, мы бы так и не познакомились.
- Как много в жизни каждого человека играет случай. Хорошо, если он, как у нас, счастливый. Я очень рада, что в моей жизни был ты, и моя любовь к тебе. Жалко, что она не нашла продолжения.
- Мы тогда отдыхали, да и были молодые, нам все в розовом цвете казалось, А вот был бы быт, неудобства, маленький ребенок, нехватка денег для достойной жизни, чтобы вышло, никто не знает.
- Я в бытовом плане была хорошо устроена. Жила за границей долгие годы, не испытывала недостатка ни в чем. Да и сейчас мы хорошо живем, ни в чем проблем не испытываем.
- Да я тоже, как встал на ноги, неплохо жил. Мы с женой каждый отпуск проводили в турпоездках, один год по Союзу, на следующий год в соцстраны. Машина мне была не нужна, дачи у нас не было, ездить на машине некуда было. А на работу и с работы общественный транспорт возил. Да я часто по командировкам ездил, дома не жил полгода в общей сложности. Слушай, Лера, я что-то проголодался, может, закажем что, или в ресторан пойдем?
- Да что ходить, здесь уютно, давай закажем что-нибудь перекусить, лучше поговорим.
Официант, который принял у них заказ, недоумевал. Такая пожилая пара, а так нежно смотрят друг на друга, и все говорят, говорят, как будто сто лет не виделись. И ему было невдомек, что не виделись Игорек и Лера почти полвека, даже больше, целых 53 года.
В меню, который им предложил официант, хватило блюд, чтобы они хорошо поужинали, не прерывая своих разговоров. Вспоминали забавные случаи из своих давнишних свиданий, как, проголодавшись, уже в конце лета залезали по ночам в чужие сады, и воровали яблоки. Игорь тогда сказал, что они поступают, как Мишка Квакин из знаменитой повести Аркадия Гайдара «Тимур и его команда», а Лера, откусывая очередной кусок от сочного яблока, возразила, что на калитке дома, в чей сад они залезли, не было красной звезды, свидетельствующей о том, что в этом доме живет семья военного. Обо всем этом они вспоминали и смеялись, привлекая внимание других посетителей кафе.
Они и не заметили, как наступила темнота. Раздался звонок мобильного телефона в сумочке женщины, и обеспокоенная сестра стала спрашивать, куда Лера подевалась. А та со смехом ответила, что встретила свою первую любовь, и сейчас наслаждается общением. Сестра сразу догадалась, с кем Лера, и попросила передать Игорьку, как она выразилась, горячий привет и поцелуй. Когда женщина вернула телефон в сумку, Игорь Иванович спросил:
- Твоя сестра догадывалась, что я твоя первая любовь?
- Да все в нашем доме об этом знали. Я же просто светилась от счастья в то лето. Ты нравился моей маме, а папа тебя и не видел.
- А моя мама лишь догадывалась, куда я каждый вечер ухожу. Я спал-то на мансарде дома, туда отдельный вход, и когда я возвращался, никто не знал. Мама лишь однажды сказала: «Не наделай глупости», и все.
- Твоя мама мудрая женщина. Понимала, что такая шальная, потерявшая голову девчонка, как я, могла тебя совратить. Вот и предупредила.
Они поговорили о своих родителях, которые много сделали, чтобы жизнь у их детей сложилась удачно. Но если Игорь Иванович жил в одном городе с родителями и частенько их навещал, то вот жизнь Леры прошла за границей, и она вернулась на Родину, лишь когда её родители умерли. И это её удручало, Игорь Иванович это чувствовал по её рассказу.
Совсем стемнело, и женщина засобиралась домой. Игорь Иванович на такси отвез женщину к дому, где жила сестра Леры, но не стал подниматься, остановился у подъезда. Они еще немного поговорили, обоим не хотелось прерывать такой чудесный вечер, но потом Лера вздохнула и произнесла:
- Пора, я пойду, Игорек.
Тот тоже вздохнул и привлек женщину к своей груди. Они стали целоваться, как тогда, 53 года назад. И лишь когда из подъезда вышла соседка сестры Леры и удивленно посмотрела на них, оторвались друг от друга. Все было сказано, все решено. Она завтра должна ехать за город, навещать свою престарелую тетушку, а послезавтра улетит в Москву. Игорь Иванович собрался проводить женщину, но та не захотела, сославшись на то, что ей будет трудно еще раз пережить расставание. В столице её ждала внучка, которую она воспитывала, как когда-то её свекровь воспитывала её сына.
Домой в центр города Игорь Иванович возвращался пешком. Шел не торопясь, как обычно в последние годы. И вспоминал, как прошел сегодняшний день, как он встретил свою первую любовь, и они провели несколько незабываемых часов. Было грустно, но он понимал, жизнь продолжается, ничего не изменить нельзя. Перед сном он не взял книгу из своей библиотеки, как обычно, а включил радиоприемник. И вдруг услышал в исполнении неизвестного ему певца Валерия Капризова песню «Эхо первой любви», и понял, что эта песня о них с Лерой.