(Начало:
1 ч.
http://www.proza.ru/2018/03/26/1189)
Предыдущая 17 часть
http://www.proza.ru/2018/07/14/863
Несмотря на приличную нагрузку в школе, учительская работа позволяла Лене много внимания уделять семье. Однако, ни от каких возможностей подработать она не отказывалась, будь то репетиторство или дополнительные часы по совместительству. Так один год ей предложили поработать в вечерней школе при Доме офицеров, который в то время размещался в здании нынешней Президентуры. Вообще этот бывший дворец графа Тышкевича в самом центре старого города был свидетелем многих интересных событий. Во время наполеоновской войны в нем принимали и Наполеона, и Кутузова. О вышеупомянутых событиях того времени в Вильно упоминается в 3 томе романа «Война и мир» Л.Толстого. Ну, а тогда, в 60-е годы в роскошном дворце хозяйничали военные.
Ленины ученики-вечерники, офицеры, по разным причинам не имевшие законченного среднего образования, были в большинстве своем старше своей учительницы по возрасту, некоторые из них проявляли к ней совсем не ученический интерес – рассказывали о своей личной жизни, пытались ухаживать, напрашивались проводить домой после уроков.
По вечерам в те дни, когда у Лены были занятия в Доме офицеров, Григорий , если был дома, ходил с детьми её встречать после работы. Маму ждали в скверике возле железной дороги. Мимо грохотали товарные и пассажирские поезда – движение тогда было интенсивное. Гриша объяснял малышам про магистральные и маневровые локомотивы – тепловозы, паровозы. Маневровые паровозы обычно таскали составы задним ходом (вообще-то, им всё равно, задом или передом ездить, у таких паровозов нет тендера, они возят с собой небольшой запас угля и воды и не отъезжают далеко от станций снабжения), а магистральные неслись вперёд, в этом месте подавая резкий сигнал. Дети обсуждали паровозы, давали им забавные прозвища, а Гриша с нетерпением поглядывал на железнодорожный виадук – когда же, наконец, из-под моста появится Лена. Всю жизнь его не покидала какая-то подсознательная тревога за нее, и спокоен он был, только, когда она была рядом или с детьми.
Когда настала пора Майке готовиться к школе, решили, что она пойдёт учиться в Ленину школу. И хотя туда добираться было далековато, решили, что там ей будет лучше, чем в близлежащих школах. Майка была вполне подготовлена к учёбе - отлично читала, писала и считала. Алику полагалось еще целый год ходить в садик, ему еще не было шести лет. Оставаться без Майки в садике он не хотел, поэтому соглашался пробыть там только полдня, потом его забирал дед Веньямин, если был в Вильнюсе, или Лена с Майкой, когда возвращались из школы.
Уроки у Майки кончались раньше, чем у Лены, ей приходилось несколько часов в ожидании проводить в школе. Она гуляла по школьным коридорам, с удовольствием рассматривала и читала книжки в библиотеке, если ее туда пускали, играла в скакалки или в классики в школьном дворе с проживавшими неподалеку ребятами, которые и после уроков там гуляли. Нередко она просиживала на последней парте у Лены на уроках физики и математики в старших классах, с интересом слушала мамины объяснения и просматривала стопки тетрадей с контрольными работами. Всех маминых учеников она быстро запомнила по именам-фамилиям и знала в лицо, как и они её, и скоро она подружилась со многими ребятами в школе. Как-то раз девчонки из Лениного класса на 8-е Марта решили подарить любимой классной не традиционный букет цветов, а горшочек с розовыми цикламенами, чтобы память осталась надолго. Цветочный магазин находился неподалёку, гонца туда отправили после последнего урока, но надо было как-то задержать Елену Аврамовну, чтобы она не ушла домой. И тогда девчонки «спрятали» в пустом классе маленькую Майку и попросили ее немного побыть с ними и ничего не говорить маме. Пока Лена искала Майку по всей школе, цветы были доставлены. Поздравление на открытке начиналось словами: «Дорогая наша мама…» А розовые цикламены ещё долго напоминали Лене о ее любимом классе.
Ученики не зря искренне называли её мамой. Елену Аврамовну уважали, любили и слушались. Главное – в каждом ученике она видела личность, находила что-то хорошее, подымавшее его самооценку:
- Он у вас хороший, - каждому родителю было приятно услышать это о своем ребенке. И уже проблемы как-то легче решались.
Спокойный, уютный и дипломатичный человек, она обладала редким умением гасить чужие конфликты, как в школе, так и в семье. Именно поэтому коллеги из года в год выбирали её председателем месткома профсоюза. Занятие это было хлопотным, и Лена совсем не рвалась к этой должности, но директор и завуч каждый год очень просили не отказываться, потому что никто лучше её не умел находить компромиссные и устраивавшие всех решения во всех этих распределениях профсоюзных благ и прочих спорных вопросах. Это же касалось и учеников. Елена умела ставить всех на своё место. Почти всегда достаточно было её строгого пристального взгляда и предупредительного «Так!», как самые заядлые озорники утихомиривались. На уроках у неё всегда был порядок и дисциплина, к этому она приучала учеников с пятого класса, когда они к ней впервые попадали. Заложенный в младших классах порядок сменялся сознательной дисциплиной в старших. Далеко не все учителя справлялись с поддержанием порядка на уроках, а ребятня, учуяв малейшую слабинку у педагога, начинала ходить на головах . Лене иногда приходилось помогать некоторым коллегам утихомирить разбушевавшийся на перемене класс. Так как школа была небольшой, замену заболевших учителей не всегда можно было организовать, в таких «аварийных» случаях приходилось работать на два класса, это мало кому удавалось, но Лена справлялась и с такой задачей. Иногда ученики на уроки притаскивали живность - котят, собачек, хомячков. "Ладно, пусть посидит тихонько, но смотри, не мучай его, чтобы ему было хорошо," - и тут уже сам юный натуралист, облаченный таким доверием, обеспечивал тишину и спокойствие. А один раз в знак особой благодарности Лена получила в подарок крохотного щенка от собачки, посетившей её урок.
Если мелких озорников можно было осадить беззлобной шуткой или символическим шлепком («Не-не, Елена Аврамовна, я больше не буду!»), то с заядлыми хулиганами нужно было находить общий язык по-другому. Окрик и наказание здесь могли только ожесточить, усугубить сопротивление ученика и вызвать ответную агрессию. Тут приходилось договариваться умно и хитро, иногда Елена поручала таким ребятам самим следить за порядком. Почти всегда оказанное доверие срабатывало, «будущие авторитеты» уже сами утихомиривали мелких шалунов, да и вели себя соответственно.
Елена была требовательным учителем, и хорошую оценку у нее не просто было заслужить. Но это была справедливая требовательность. Она умела похвалить ученика, выделить его, иногда авансом добавить ещё незаслуженные полбалла, чтобы долгожданной четверкой или пятеркой подстегнуть у ребенка веру в свои силы и интерес к учёбе. Но хорошее знание предмета – не главное в учительской работе, главное – воспитать хороших, достойных людей. Для этого нужно было уметь найти подход к таким разным детям и их родителям. Это были десятки судеб и характеров, сложных и порой запутанных ситуаций.
Сын знатного архитектора, отбившийся от рук начитанный философ, связавшийся с уличными хулиганами и попавшийся с ними за компанию за кражи монет из телефонов-автоматов. Отец для перевоспитания забрал его из школы после семи классов и определил в бригаду сантехников чистить канализационные колодцы. Тяжкий и грязный труд, а однажды массивная чугунная крышка колодца едва не отрубила ему ногу. «Елена Аврамовна, если бы я поработал там ещё немного, я бы сошёл с ума…» Как вернуться к учёбе и нагнать упущенное? Дерзкий и ершистый сын судового радиста, отец по полгода в плавании, а одинокий озлобленный на всех мальчишка дома с холодной ненавидящей ребенка мачехой, к тому же неверной женой… Как обоим, отцу и сыну, отогреть замерзшие души и вернуть веру в добро? Внезапно осиротевшая девочка, оставшаяся на попечении бабушки, для которой в одночасье перевернулся весь мир… Как жить дальше? Задиристая хулиганка и грубиянка, которую побаивались все мальчишки в классе… Как её заставить посмотреть на себя со стороны? Импульсивная девчонка, устроившая в актовом зале погром после школьного КВН, когда команда её класса проиграла... Как её научить достойно принимать поражение? ... Разные ситуации и каждая уникальна. К каждому надо было найти свой ключик.
Добрая память об учителе – лучшая оценка его труда и деятельности. Все проходит, забываются даты и формулы, но остается память о человеческих отношениях. И фотографии с дарственными надписями - "Любимой учительнице на добрую память"... И приглашения на свадьбы... И случайные встречи: "Елена Аврамовна, вы меня узнаёте?" Забегая вперёд , скажу, что Майка, будучи уже взрослой, начав работать на одном из самых крупных предприятий города, не раз сталкивалась с работавшими там бывшими мамиными учениками, которые её вычисляли по внешнему сходству и просили передать привет любимой учительнице. А однажды на улице Майка невольно подслушала обрывок разговора шедших впереди двух женщин, по-видимому, обсуждавших школьные дела детей:
- Елена Аврамовна, учительница физики, такая хорошая, такая хорошая…
Услышать это было действительно приятно, тем более, передать матери.
Но вернёмся к событиям 1964 года.
Продолжение 19 часть
http://www.proza.ru/2018/09/17/1738