На следующий день в лабораторию Медведю решили не брать, чтобы не напугал нового брата или сестру или не удумал на бой вызвать. Кто знает, кого создаст хозяин? Несчастные случаи не нужны, мягко говоря.
Я поплёлся на своё место, выгнул гибкую спину, потянулся сладко, поднял зелёную шерсть дыбом. Хозяин приблизился, выдернул одну волосинку, подул на неё. Отправилась шерстинка в полёт, зависла над котлом, начала медленно опускаться, пока не коснулась поверхности фиолетовой жидкости, тут же раздался взрыв, посыпались искры, повалил желтоватый дымок, заполнил лабораторию, так, что мы оба закашлялись, а как рассеялся, приблизился маг к волшебному чугунному сосуду, нагнулся над ним и вытащил… маленькую изящную жёлтенькую ящерку с белыми глазами.
- Ой, какая прелесть! – воскликнула девочка и всплеснула руками, - можно её погладить?
- Только очень остогожно, - произнесла вдруг рептилия, - моё тело необычайно хгупко, как и душа. Губое обгащение способно нанести неизлечимую гану.
- Как смешно ты разговариваешь, - малышка хихикнула.
- Легко тебе смеяться над дгугими, - чешуйчатая всхлипнула, слёзы потекли у неё из глаз, - газве я виновата, что создана такой несовегшенной? О, злая судьба, жестокий – жестокий миг, остаётся только лечь и умереть от гогя!
- Прости – прости – прости, - взмолилась кроха, сама готова была разрыдаться, - я совсем не хотела тебя обидеть!
- Меньше обращайте внимания на эти слёзы, - предупредил волшебник, - они – вполне себе крокодильи. А вот обращаться стоит осторожно, существо хрупкое, как стеклянный бокал. Чуть сожмёшь и жди беды.
Кумук осторожно опустил тварюшку в ладони дочери, а та боялась и дышать на новую сестричку.
- И зачем нужно такое нежное создание, – поинтересовался я, - полагаете, что своим видом разжалобит Шмурка, он разрыдается, раскается во всех преступлениях, оставит нас и уйдёт в монастырь?
- Да нет, предназначение куда более практичное, - маг ухмыльнулся, - зная вас, уверен, выясните всё и довольно скоро. Но, постарайтесь всё же, не усердствовать, а, то замок вас просто проклянёт.
- Уже страшно, - отозвалось жилище, - возьмите подушечку что ли, от греха подальше.
Мышка так и поступила.
- Увы, - ящерка вздохнула, - я так нежна, что это ложе кажется твёгже железного, однако, раз вы, мучители, не можете пгедложить ничего более подходящего, смирюсь и стану стгадать молча.
- Очень мудрое решение, - я фыркнул, - лучшее из того, что можешь сделать.
- Уверена, Кадур придумает, как всё исправить, потерпи миленькая, - взмолилась кроха, - только до моей комнатки дойдём, совсем чуточку.
- И как же будут звать это «умирающую принцессу»? – поинтересовался я.
- Пусть будет «Эдна» (нежная), - решила девочка, - очень подходящее имечко.
- А по мне так она скорее «Бахъян» (Плакса), - возразил я.
- Тогда возьмём оба, - приняла решение Мышка, - тем более, оба верны. Тебе ведь нравится, бедняжечка?
- Язык смегтных так огганичен, - чешуйчатая закатила глаза, - однако, поскольку, никаких иных не знаете, зовите так, мой нежный слух, газумеется, не вынесет столь губых звуков, но, видать, такова жестокая судьба. Я смигюсь и пгиму, как должное.
- Интересно, на вкус твоё мясо так же нежно? – я выразительно облизнулся.
- Подавишься, губый плебей, - Эдна зашипела на меня неожиданно сердито.
Мы покинули лабораторию и поспешили в комнату к малышке за Кадуром. Только не учли, что Медведю может заскучать и отправиться на поиски друзей. Узрел нас, да рыкнул радостно, кинулся навстречу, кроха едва успела к потолку взвиться.
- И где наша и наш новичок? – зарычал гигант.
- Умоляю, заставьте это существо замолчать, - простонала ящерица, - мой нежный слух, я едва жива!
- Милый Медведю, можно потише, - взмолилась Мышка, - новая сестричка необычайно хрупка.
- Извините, - великан перешёл на шёпот, хотя и им способен был оглушить любого, - а посмотреть можно?
- Я вам что, кагтина или статуя? – возмутилась Бахъян, - совегшенно не пгедназначена для того, чтобы губые мужланы пялились на меня! Всё вульгагное раздражает моё нежное згение.
- Наш здоровяк совсем не грубый и не вульгарный, - обиделась за брата девочка, - не надо уже так-то. Мы с тобой со всей любовью и нежностью, а ты отвечаешь грубо.
- Ах, пгостите, я так нежна, что всё, хоть сколько-нибудь несовегшенное огогчает безмегно, - хвостатая всхлипнула, - не нападайте на меня, постагаюсь стегпеть и этого гиганта, возможно, в будущей, лучшей жизни, воздастся за стгадания!
Малышка приземлилась и протянула ладошки с маленькой ящеркой.
- Прямо, как игрушка, - сделал вывод Медведю, - смотреть-то страшно, не то, что трогать.
- Ах, как от тебя пахнет диким звегем, - Эдна закрыла ноздри лапкой, - пгосто угу от невыносимой вони, унесите на воздух, умоляю, ах, я тегяю сознание!
- А как от меня должно пахнуть? – растерялся здоровяк, - но, коли уж всё так страшно, давай Мяукатора пугану, после него все остальные амбре становятся не такими опасными.
- Не надоть меня пугать, - я попятился.
- Ой, кажется бедняжка и вправду в обмороке, - ужаснулась девочка, - посмотрите, не двигается и ещё больше побледнела. А вдруг она совсем умерла?
- Да не должна вроде, - Медведю не удержался и коснулся тельца длиннющим когтем, задел случайно лапку чешуйчатой, которая сразу и оторвалась.
Мышка завизжала от ужаса, да и все мы, включая неуклюжего гиганта, замерли, как парализованные. Только, через миг, начало происходить нечто странное. Из тельца ящерки показались пальчики, следом лапка, а после отросла и вся конечность. Но не это вызвало в нас оторопь. Из оторванной лапы так же принялась расти новая плоть, не прошло и нескольких секунд, как рептилий стало две. Причём вторая, без лишних слов, спрыгнула на пол и унеслась куда-то.
- Понятно, в чём секрет хрупкости, - хохотнул я, - можно не опасаться, что с этой плаксой случится нечто плохое.
- Тут есть другая опасность, - послышался голос замка, - сбежавший двойник о своей безопасности нисколько не беспокоится, постоянно на что-нибудь натыкается, отрывая конечности, и множится – множится – множится. Хуже тараканов, честное слово, небось, потом и знать не будем, куда от этих созданий деваться. Станут падать с потолка, ползать по обоям, а коли есть захотят, ужас, в общем!
- Тогда надо согнать всех тварей в одно помещение, со стенами, полом и потолком, обитых мягкими циновками и пусть себе там живут, - предложил я, - знать бы, как это сделать.
- Эдна ведь любит всё красивое и нежное, так давайте обеспечим её и других этим, - малышка вздохнула.
- Это только «основная» личность такая вся утонченная и возвышенная, - не согласился я, - а вторая, судя по всему, не такая плакса. Куда надёжнее сработает вкусная приманка. Предлагаю вновь посетить кухню и отыскать что-то, что придёт по вкусу нашей ящерице.
- Если печь тебя пустит после вчерашнего, - хихикнула Мышка.
- Проблема двойников может стать общей, - отмахнулся я, - не до старых склок ныне. Или тварюшки юркие всех, просто-напросто, выживут из дома, если не сожрут!
Возражать мне не стали, направились за приманкой.
Печь поворчала немного, для приличия, а после разложила на разделочном столе кусочки небольшие всевозможных продуктов. Малышка взяла кусочек яблока и поднесла к носу ящерки.
- Ах, что вы мне в нос тыкаете этой штукой? – возмутилась Бахъян, - она так тверда!
- Прости, так получилось что мы, совершенно случайно, создали твоего двойника, - девочка смутилась, - а он ещё целую кучу, и теперь очень хотим найти для этой толпы подходящее угощение. Не поможешь в этом?
- Ни за что, - решительно заявила Эдна, - нечего было мне лапку отгывать, сами виноваты, вот и газбигайтесь, где это видно, чтобы жегтвы пгоизвола помогали палачам? Лучше умгу, юная и невинная, напоследок пгоклиная мучителей.
- А если проглочу целиком, сумеешь ли восстановиться быстрее, чем переварю? – поинтересовался я.
- Злые шантажисты, - простонала рептилия, - отчего все вокгук так бессегдечны? Впгочем, я так слаба и нежна, не выдегжу пыток, коли сделаете кое-что, обязательно помогу.
- И чего желает их высочество? – спросил я, недобро прищурившись.
- Действительно мягкую постельку, чтобы звучала вокгуг нежная музыка, пахло необычайно пгиятно и могла любоваться всякими красивыми вещами, - потребовала Бахъян.
- И кто здесь «шантажист»? – возмутился я.
- Сейчас сбегаю за Кадуром, - Медведю развернулся и умчался, вскоре вернулся с мячиком.
Один удар по волшебному артефакту, и подушка под чешуйчатой превратилась в мягкое облачко, появился балдахин из паутины, зазвучала тихая музыка, над хвостатой появились мухи, целая туча. И что случилось с неженкой? Вскочила живенько и принялась хватать их, да глотать, несколько мгновений и ни одного насекомого не осталось.
- Гадость, какая, - кроха зажала рот ладошкой, - как можно подобное кушать? Даже подумать противно, сейчас стошнит!
Эдна, осознав, что выдала себя, немедленно завалилась на спинку, приоткрыла рот, будто в обморок упала.
- Зато знаем, что нам необходимо, - я кивнул довольно, - Кадур, старина, можешь наколдовать нам особых мух, таких, особо ловких, чтобы рептилии не смогли их поймать раньше, чем окажутся в своём жилище?
Гигант стукнул мячик и тот сразу исполнил желание. Перед нами так же появилась довольно крупная муха. Наша ящерка мигом пришла в себя, прыгнула, подобно пантере, едва не достала вкусняшку и побежала за ней прочь из кухни.
- Вот проблемка и решена, - я рассмеялся, - надеюсь, раз и навсегда. Впрочем, иногда сможем навещать сестричек, посмеяться. Артистка просто идеальная, никогда такой не встречал!
- Надо же, эстетка, и пахнет ей не так, и окружающие слишком грубы и вульгарны, а питается мухами, - Мышка поёжилась, - лучше бы, не видела этого, теперь спать не смогу. Придётся мячик попросить, чтобы память подтёр немного.
- Слушайте, а почему мы не могли сразу переместить чешуйчатых в их новое жилище? – спросил вдруг великан, - так же намного проще, странно, что сразу в голову не пришло!
- Так разве это интересно? - хихикнула малышка, - у нас и так приключения коротенькие и простенькие, а тут хоть что-то. Пойдём, придумаем какую-нибудь забавную игру, до вечера ещё далеко.
- Может, как-нибудь потихонечку полюбуемся жилищем ящерок? – поинтересовался я, - узнаем, как ведёт себя неженка в среде себе подобных.
Дом с удовольствием сделал в потолке окошко с относительно прозрачными стеклами, и мы, заглянув, ужаснулись. Пол, потолок, стены, все были покрыты сплошным ковром из рептилий, которые охотились за огромной тучей мух, летавших над и под охотницами. Впрочем, нет, в одном месте вели себя чуть по-иному, собрались эдакой горкой, на которой возлежала очень знакомая нам особь. Несколько ящерок, с поклонами, подносили ей угощение, кое принимала Эдна величественно, с самым важным видом. Ни дать, ни взять королева!