Глядя на бесконечную темноту космоса меня посетила простая мысль, очень странно что она не приходила мне в голову раньше: «Почему на всех фотографиях и системах космической навигации, звезды видны, а находясь у смотрового окна, или в открытом космосе видна только кромешная тьма?» Наши ученые объясняли это явление какими то законами и аргументировали свою точку зрения расчетами, представляли практические доказательства. Но, все равно, не каждому человеку понятно, почему их в космосе не видно. Стоя на капитанском мостике тяжелого крейсера, я смотрел в глубины межзвездного пространства и видел лишь пустую тьму. Безликую и холодную. Она не ответит на твои вопросы, она не подскажет решения проблемы, она лишь манит неизведанными мирами.
Как хорошо было, когда я был еще подростком. Отец рассказывал мне невероятные истории приключений, о долгой борьбе с космическими пиратами, о поисках императорских сокровищ, украденных одной из транс галактических корпораций, о том, как был ранен на полях сражений за независимость Мааров как цивилизации, о своем почти волшебном спасении из плена враждебной на тот момент расы поработителей.
Перед глазами стали проскакивать образы и сцены представляемые мной тогда, всплывающие со дна моей памяти: «Отца несут на носилках четверо десантников. Находясь в полусознательном состоянии он ничего не видел, а только слышал своих спасителей. Единственное имя которое он запомнил было Дмитрий, его все называли тогда Димыч, и говорили, что он единственный из вечных, кто сможет их вывести оттуда».
- Стоп! – проскочила мысль.
- Эта деталь раньше ускользала от взора моего сознания. Почему раньше я не вспоминал этот эпизод?! Если все сказанное моим отцом правда, то, как минимум, один из его спасителей, это - Малефик. Я сражался с ним бок о бок, и понятия не имел, что обязан ему практически жизнью. Ведь не спаси он тогда моего отца, не родился бы и я.
Я резко развернувшись на каблуках обратился к его Высочеству:
- Ты говорил, что знаешь где держат остальных вечных?
- Более того, - многозначительно ответил принц – я могу их оттуда вытащить. Но, правда не без твоей помощи.
- излагай свой план…
- Скверный, - шепотом спросил командир отделения Муромец, подойдя сбоку, - присмотри за своими взводными.
- А что с ними не так, старшина? – Удивился и без того сильно подавленный Ярос.
- Капитан, я единственный кто сохранил свое отделение целым. Там вся рота полегла. – Богатырь перестал шептать.
- Думаешь я этого не знаю? – стал накаляться капитан.
- Да ты посмотри на них!
- Ну и что? – Непонимающе уставился Скляц на командира отделения. – Что я должен увидеть?
- Да ё моё, из них бойцы сейчас никакие. – Стиснув зубы продолжил командир отделения, практически в плотную, нос к носу придвинувшись. - Ими только ноги вытирать. Они себя сейчас проклинают, за то что в живых остались, за то что там со своими ребятами не полегли. Им сейчас поддержка необходима. А то набедокурят чего-нибудь.
Несколько секунд ротный думал как ему поступить: осадить порыв командира отделения влепив выговор; вспылить и посадить наглеца под арест; или смирить свой гнев и последовать простому совету, поддержав своих бойцов. Решение пришло само.
- Ладно, своих вон тоже подбодри, они у тебя поникшие все ходят, а я остальными займусь.
Капитан направился от своей кровати прямо к одному из взводных. Подойдя с боку, дружески положил левую руку на плече и немного помедлив присел рядом.
- Ты как? – спросил капитан у Жука, слегка толкнув его плечом.
- Почему не я, капитан? – Вопросом на вопрос ответил взводный, устремив ко мне свой опустошенный, полный горечи взгляд.
- Знаешь, что мне сказал мой командир, когда я потерял своего первого бойца?
- Нет. – Опустив взгляд в пол ответил взводный.
- Так вот, он сказал мне следующее… - капитан вновь положил руку на плече своего собеседника, - казалось бы простые но очень важные слова. «Мы все тут военные люди. А военным о долгой жизни мечтать не приходится. Все мы сами выбрали этот путь. И каждый проходит по нему по своему. Кто-то проходит быстро, легко и высоко, а кто-то медленно, тяжело и мучительно».
Ротный тяжело вздохнул и как будто что-то вспоминая из своего прошлого, помедлив продолжил:
- Тебе на роду написано быть командиром. А участь командира видеть как погибают его подчиненные. Привыкай хоронить молодых.
Больше слов было бессмысленно произносить. По этому, молча и без дополнительной лирики, Скляц не спеша встал и отправился обратно к своей кровати. Дойти до неё он не успел. Его окликнул второй взводный:
- Ярос!
- Да, Пахомов? – остановился ротный, развернувшись к собеседнику.
- Что нам теперь делать?
- То есть как, что?
- Ротный, - вклинился в разговор Рыков, - как ты себе представляешь роту без всех наших бойцов? То есть, фактически без самой роты?
- Ребята, я могу сказать Вам одно, вспомните тот бункер, нашу первую боевую миссию.
- Ну, и что, мы там красиво сработали, всем составом. – Ответил Пахомов.
- Медведь, - встрял в разговор Жук, - капитан хочет сказать, что первая рота полегла почти вся, и каково было выжившим, помнишь? А теперь и мы в такой же ситуации оказались. Так что, хочешь ты этого, или нет, а привыкать придется.
- К чему привыкать то? – Переспросил Рыков.
- К потерям. – Закрыл разговор ротный. – Сходите в бар, выпейте за них. Завтра Вы нужны мне, для одного важного дела. Свежими и боеспособными.