Какой тревожный закат! Ни разу в жизни я такого не видел. Огромные чёрные тучи сплюснули его в узкую, но очень яркую алую полоску. Если сощурить глаза, то покажется, будто дорога дальше ведёт в мрачную багровую долину…
Ах, да, я же не сказал, где я нахожусь! Я всё в том же парке, в котором когда-то разыскал дипломат с рукописями Антона Хибарина. Теперь я от того места, где тогда зашёл в лесную чащу, прошёл направо до конца, до ворот, которые закрыты, но есть проход сбоку. И как уже понял читатель, я смотрю на закат. Хорош смотреть, пойду потихоньку к главному выходу.
А вот теперь надо объяснить, зачем я на этот раз здесь оказался. Честно говоря – и сам не знаю, надо подумать. Сейчас поразмыслю над этим, проходя между лесом и поляной. Вдоль дороги стоят скамейки, под раскидистыми берёзами со стороны поляны, но сесть меня не тянет, лучше хоть медленно, но идти, размышляя, зачем я здесь. Уже начинают запевать сверчки, и за поляной загораются огни высокого дома в прилегающем посёлке. Также ещё шумят самолёты, взлетающие и садящиеся в находящемся недалеко аэропорту. А мне надо подумать, зачем я здесь. Итак, я нашёл здесь несколько лет назад рукописи Антона Хибарина. Так значит, что, я приехал сюда вспомнить об этом? Выходит, что так! Ведь после того момента я много написал об этом человеке, и в течение этого времени я и сам продолжал изменяться, на многое стал смотреть по-другому. Я прибыл в то место, где отмечен мой личностный перелом. Да-да, именно в этом причина моего теперешнего прибытия сюда!
Вот ещё один поворот, ведущий от леса в направлении выхода. Да, я переменился! Изучая невообразимые душевные метания Хибарина, я и сам начал ощущать нечто подобное. Многое, что раньше меня в моей жизни влекло, теперь видится пустым, ненастоящим, иллюзорным. В сущности, я не менее одинок, чем Хибарин, просто ему удалось раньше обнаружить своё одиночество. И отметить своё одиночество как своё открытие – ещё одна цель, с которой я сюда приехал.
Вдруг по поляне разлился какой-то свет и повернул на мою дорогу, нарисовав мою бесконечную тень. Это были фары проезжающей патрульной машины. Я думал, когда они подъедут, то что-нибудь у меня спросят. Так и вышло – полицейский задал мне тот же вопрос, над которым я только что размышлял сам.
– Я уже иду к выходу!
Хотел было ещё добавить: «Не волнуйтесь, я трезв!», но не стал.
Перемена во мне заключается в том, что я стал искать вокруг себя какого-то особого глубокого смысла. Я перестал удовлетворяться обыденным существованием и стал выискивать какие-нибудь знаки иного мира, указывающие на Истину. В обычном мире таких указателей не найдёшь. И за этими знаками я тоже наведался в подмосковный парк.
Какой всё-таки я увидел тревожный закат! Что бы он значил? Очередные испытания Хибарина, чтобы он окончательно утвердил своим Страданием стремление к Истине? А может не его, а мои испытания – ему уже хватит? Или очередной этап испытаний России или всего рода людского? Да, тревожный закат!
Вот и выход из парка. На нём стоит пропускной пункт со шлагбаумом, а на крыше пункта – яркий прожектор. При его свете я вспоминаю ту дорогу между лесом и поляной, где стало уже совсем непроглядно темно, и у меня по спине пробегает лёгкий холодок. Так и представляется, что там уже бегают из леса на поляну и обратно какие-то белые тени.
Осталось сесть в машину.
А как, кстати, поживает Антон? Позвоню, узнаю… Ведь меня настолько переменило знакомство с этим человеком! Он не пришёл в политику, не мелькал на экранах, не стал какой-то там «звездой». Он был одинок и абсолютно потерян. И, будучи именно таким, он один перевернул всю мою жизнь! На то и безвременье… На то и его хроника…
2002-2012