Победа
Русско-турецкая война затягивалась. На Кавказском фронте командующий войсками великий князь Михаил оказался беспомощен. Там тоже теперь был неуспех, поэтому особенно важно было взять Плевну. Готовился третий штурм неприступного города. К этому времени турецкий гарнизон составлял уже тридцать четыре тысячи. Турки и русские понимали:
- Здесь, возможно, решается судьба всей войны.
Войска Сулеймана-паши получили приказ султана любой ценой прорваться на помощь осаждённой Плевне.
- Но для этого надо овладеть Шипкинским перевалом, - знали турки.
Перевал обороняли Орловский полк, и пять тысяч болгарского ополчения. Против них Сулейман-паша сосредоточил двадцать пять тысяч войска. Обороняющиеся страдали от жажды и голода, но продолжали удерживать перевал.
- 9 августа турки пошли на решающий штурм Шипки, - доложили царю.
Началось знаменитое шестидневное сражение. Турки атаковали в лоб сильнейшую часть русских позиций у скалы «Орлиное гнездо». Расстреляв патроны, защитники Шипки отбились камнями и ружейными прикладами от лезущих на перевал турецких солдат.
- Даже генерал Радецкий сам водил солдат в атаку! - узнал государь.
После трёх дней яростного натиска Сулейман-паша приготовился к вечеру 11 августа уничтожить последнюю горстку сопротивлявшихся героев. Но подоспела помощь. Девять тысяч солдат генерала Драгомирова стремительным маршем, делая по семьдесят километров в удушающую жару, подошли к перевалу и с ходу атаковали войско Сулеймана-паши.
- Яростной атакой они отбросили турок, - радовались в штабе.
После непрерывных шестидневных боёв перевал остался в руках русских. Четыре тысячи русских и болгар легли в землю.
- Возьмём Плевну! - великий князь Николай Николаевич назначил третий штурм на 30 августа в День ангела Государя.
Осадные войска русских составили пятьдесят тысяч и тридцать две тысячи румын. Их генерал, махнув перчаткой, молодецки приказал:
- Музыка, вперёд! Развернуть знамя!
Накануне объективно оценив полководческие способности брата, государь предложил великому князю передать командование штурмом румынскому королю Каролю I.
- Началось! - Александр II глядел с высот в подзорную трубу как бежали впереди маленькие фигурки солдат.
Румыны, наступавшие на Плевну с восточной стороны, взяли Гривицкие редуты. Отряд генерала Скобелева должен был решить дело. На знаменитом белом коне, в белом мундире он повёл солдат в атаку. Их встретил убийственный огонь, но они сумели захватить два редута.
- Путь в крепость открыт! - бодро рапортовал генерал.
Осман-паша бросил в бой последние резервы. Закипело жестокое сражение, настоящая резня у ворот Плевны. Но великий князь Николай Николаевич пожалел резервы для усиления атаки. Истекающий кровью отряд Скобелева оставил завоеванные позиции, турки отбили редуты. Двенадцать тысяч русских солдат и четыре тысячи румын полегло на поле боя. Турки потеряли всего три тысячи.
- Это было самое кровопролитное сражение за все наши войны с Турцией. - Александру II казалось, что ему грозит второй Севастополь.
Грозила повториться отцовская катастрофа в турецкой западне. На фронте установилось затишье. В горах началось героическое «Шипкинское сидение» защитников перевала. В горах выпал снег, перевалы замело, и ударили жестокие морозы. Русские войска понесли самые жестокие потери от ледяной стужи. Интенданты не доставили тёплой одежды.
- В боях полегли сотни, а от болезней и обморожения тысячи! - жаловались измождённые солдаты.
Перед армией Александра II стояло два решения. Одно отступить за Дунай и там перезимовать. Это предлагал главнокомандующий великий князь Николай Николаевич.
- Сие означало снять осаду Плевны, оставить Шипкинский перевал! - понимал государь. - Отдать всё, завоёванное кровью наших солдат...
Было другое решение. Продолжить осаду Плевны и попытаться дожать противника. Это было очень рискованно после всех неудач. Он написал ночью отчаянное письмо Екатерине Долгорукой:
- О, Боже, приди нам на помощь и заверши эту проклятую войну во славу России и во благо христиан. Это крик моего сердца, которое принадлежит тебе... Кумир мой, сокровище моё, жизнь моя!
Утром он посетил госпиталь. Лицо его собралось тяжёлыми, нездоровыми складками. Он увидел своего флигель-адъютанта, его легко ранило накануне. Рядом умирал полковник-гусар.
- Его изувечило, - пояснил ему адъютант, - ядро оторвало ногу.
Ногу отрезали, и она лежала у кровати в кровавом тазу. Раненый адъютант в ужасе посмотрел на государя:
- Как изменился император!.. На войну уезжал бравый мужчина, а теперь он измождённый старик... У него так исхудали руки, что кольца сваливаются с пальцев.
Александр II заплакал, склонившись над увечным гусаром. Сейчас он не был самодержцем, властелином, императором, владыкой, а был старым человеком, потрясённым видом страдающего. Его мучила астма, он постоянно болел дизентерией, мучительно переживая такую ситуацию.
- Нервы, нервы! - страдал царь от неопределённости.
Но в главную минуту, обманчиво нерешительный человек становился железным. Александр II принял решение продолжить осаду Плевны.
- За этим решением будущие тысячи убитых... - понимал он.
На очередном совещании в штабе Милютин вдруг осмелился резко критиковать решение великого князя Николая Николаевича. Министр заявил:
- Уход от Плевны нанесёт непоправимый удар престижу армии!
Говорил о крови, пролитой солдатами. Великий князь в ярости предложил министру самому стать во главе войска. Теперь государь смог стать арбитром. Он поддержал предложение министра, но попросил:
- Николай Николаевич оставайтесь во главе войск.
В помощь ему вызвал знаменитого военного инженера генерала Тотлебена, прославившегося в дни обороны Севастополя. Тотлебен стал истинным руководителем осады и отказался от новых штурмов. Он решил сначала добиться полной блокады крепости. Для этого надо было перерезать дорогу, по которой осаждённый гарнизон получал подкрепления.
- Подступы к ней охраняют надёжные турецкие редуты, - понял он.
Но русский отряд в двадцать тысяч человек во главе с бравым генералом Гурко после беспощадного штурма взял непокорные турецкие редуты.
- Теперь Плевна полностью блокирована! - доложили императору.
К середине ноября сто тысяч православных войск осаждали крепость, где закончились запасы продовольствия. Осман-паша попытался вырваться из обречённой Плевны, но русские загнали его обратно в крепость.
- Шесть тысяч турок легли на кровавом поле… - радовались в штабе.
Вскоре Осман-паша с остатками армии сдался в плен. Турецкий генерал понуро стоял перед государем. Он протянул ему шпагу, в знак покорности. Александр II помнил об отрезанных головах своих солдат, об изувеченных трупах, об убитых пленных.
- Тридцать две тысячи русских лежат под Плевной... - царь не забывал, что перед ним человек Востока, у которого было своё понимание войны.
Осман-паша был храбрый воин, и государь преподал ему урок рыцарства, как когда-то преподал его Шамилю. Он взял шпагу турка, подержал её в руке и вернул ожидавшему казни генералу.
- В знак уважения к доблести воина! - важно сказал император.
В плененной крепости был отслужен благодарственный молебен. Чтобы поддержать дух брата великого князя Николая Николаевича, царь наградил его Георгиевским крестом.
- Радость, как и беда, приходит не одна! - на Кавказском фронте помощь брату оказал генерал Лорис-Меликов.
Он взял штурмом неприступные турецкие крепости Ардаган и Карс, и осадил Эрзерум. Назревший нарыв прорвался и дал отдых от ноющей боли.
- Пришли великие победы! - воскликнул император.
Наступая по пояс в снегу, русские солдаты разгромили на перевалах турецкие отряды, спустились с Балкан и 23 декабря без боя заняли столицу Болгарии Софию.
- Путь на Стамбул открыт! - доложил ему министр граф Валуев. - Но политический горизонт хмурится, наблюдая наши победы...
Чтобы выиграть время, турки предложили начать переговоры о перемирии. Вместо ответа русские войска начали марш на Стамбул.
- Великая мечта о Константинополе становится явью, - понимал царь.
Русская армия двигалась по безлюдным местам. Местное население, перепуганное слухами о мстительных славянах, готовящих резню, бежало в панике. Дорога была запружена повозками, экипажами. Бедняки брели пешком, толкая перед собой телеги с жалким имуществом.
- На обочинах людские тела валялись вперемешку с трупами лошадей и телегами... - отряд «Белого генерала» стремительно шёл к Адрианополю - второй столице Турции.
С боем брали мосты, железнодорожные станции. Скобелев разгромил отряд египетского принца Гассана, шедшего оборонять Адрианополь, захватил большой обоз и сотни верблюдов, раздав их по полкам.
- Понятливые животные быстро научились понимать излюбленные русские солдатские выражения... - уже вскоре казаки сидели на верблюдах.
8 января Скобелев без боя занял Адрианополь и стоял в восьмидесяти километрах от столицы Турции. Турецкое правительство опять запросило перемирия. 19 января в Адрианополе, куда переместился штаб Дунайской армии, состоялось его подписание.
- Хотя военные действия прекратились, - сообщили в Лондон английские дипломаты, - марш русских войск на Стамбул не остановился...
Ближе всех к Стамбулу подошёл генерал Скобелев. Он занял небольшой городок Сан-Стефано и вышел к берегам Эгейского моря.
- «Белый генерал» находится всего в двенадцати километрах от столицы великой столицы древней Византии! - радовались в Петербурге.
Русские стояли у вожделенного древнего Константинополя, Царьграда как звали его с почтением в Древней Руси. Заветная мечта Романовых могла осуществиться. С XVI века существовала эта гордая формула:
- «Московское царство есть Третий Рим. Был первый Рим цезарей и погиб. Потом была Византия наследница Рима. Погибла. И, наконец, Москва - русское царство - Третий последний Рим. И четвёртому Риму уже не быть».
Из Византии пришло на Русь православие. Россия пришла освобождать колыбель православия, его гнездо второй Рим. Многие считали:
- Возможность взять его дарована ей самим Богом.
Освобождение от мусульманского рабства древней столицы православия было бы величайшим продолжением освобождения крестьян от рабства.
- Он стал истинным Освободителем! - переговаривались братья царя.
Англия пригрозила войной, если русские войска займут Стамбул и послала к Дарданеллам флот, а султан разрешил её судам войти в Мраморное море. Главные силы английского флота встали у острова Мальта. Королева Виктория, помня об обманутой влюблённости, эмоционально заявила:
- Я скорее отрекусь от престола, чем позволю русским войти в Стамбул!
Но вся русская армия требовала освободить священный для России город. Императора умолял занять Константинополь великий князь Николай Николаевич и все генералы. Они говорили царю:
- Угрозы Англии пустая риторика. Она предпочитает воевать чужими руками. А желающих начать войну с Россией, сейчас нет.
Но старый дипломат Горчаков чувствовал:
- Англия начнёт войну, ибо мы сейчас слишком истощены войной прошедшей. Как в Крымскую войну, к Лондону присоединятся другие. И в первую голову коварная Австрия.
Известие о взятии Плевны вызвало громадный вздох облегчения общества. Многострадальное, увенчанное дорого купленной победой войско было остановлено у самой цели, перед воротами Константинополя.
- Стоять у Константинополя и не взять его! - это стало великим разочарованием для русского общества.
Горчаков настойчиво заклинал царя остановиться:
- Нельзя нам брать опасной столицы.
Император понимал, что Горчаков прав. Когда приходит решающий час, Англия действует своими руками. Он хорошо помнил уроки истории:
- Доблесть её солдат узнал Наполеон при Ватерлоо и мой отец в Крымскую войну.
Против Горчакова выступил воевавший наследник. Впервые он был воистину самостоятелен. Впервые посмел настаивать, зная, что отец решил иное. Как бывает с очень занятыми родителями, Александр II вдруг осознал:
- Сыну пошёл уже четвёртый десяток, он приблизился к тому возрасту, когда я сам вступил на трон...
Наследник выступил с речью про Константинополь, братьев славян, и великую славянскую империю. Всё, что стало царю постылым после обильно пролитой крови и гибели десятков тысяч его солдат.
- Александр II мучительно устал на войне… - знал мудрый Горчаков.
Призрак новой крови в европейском масштабе страшил императора. Для новой войны у него не было сил, а у страны не было средств. Он объявил наследнику, что мир будет заключён:
- Я так повелеваю, я так хочу!
Наследник тотчас отступил. Но для престижа император приказал:
- В случае высадки англичан в Константинополе, немедленно занять великий город. Но коли турки предложат выгодный мир, его заключить...
Он знал, что англичане не высадятся, а турки мир предложат. Турки предложили, и царь мог возвращаться в Петербург. Он не мог более жить без Кати. Она была его жизнью, только её молодость давала ему силы. Государь объяснил на прощание брату-главнокомандующему:
- Константинополь - это новая война!
Император повелел заключать мир. Он отбыл в Петербург к восторгу последовавших за ним придворных. Вскоре тихая жизнь маленького городка Сан-Стефано была нарушена появлением множества важных лиц. Следом потянулись актёры и весёлые певички с многоязыким репертуаром.
- Теперь по городу ездят великолепные экипажи, - удивлялись офицеры победителей. - В короткий срок он превратился в маленький Париж.
3 марта 1878 года Сан-Стефанский договор был подписан. Сербия, Черногория и Румыния признавались независимыми государствами. В Сербии начала править династия князя Милана - династия Обреновичей.
- Босния и Герцеговина получали автономию! - доложили государю. - Болгария после пяти веков турецкого господства стала фактически независимым государством. Единственное ограничение - она обязывалась платить дань Турции.
Его империя получала триста десять миллионов рублей контрибуции, южную часть Бессарабии, потерянную во время Крымской войны.
- На Кавказе к России отошли крепости Ардаган, Карс, Батум и Баязет! - решили в Сан-Стефано.
Война окончилась победой. Оба воевавших брата великий князь Николай Николаевич и великий князь Михаил Николаевич были произведены в генералы-фельдмаршалы.
- Государь достоин этих регалий больше нас! - скромничали братья.
- Не надо шума! - царь приказал наложить на свои эполеты и погоны знак фельдмаршальских жезлов.
Летом Россия неожиданно потерпела дипломатическое поражение.
- Мирный договор вызвал гневную реакцию Англии и Австрии! - сообщил императору Горчаков.
Бисмарк предложил примирить всех. В Берлине был назначен конгресс великих европейских держав. Бисмарк после победы над Францией сумел избежать подобного конгресса, который обсудил бы его победоносный договор с поверженным Парижем.
- Старый пёс решил доказать хозяину, что у него ещё крепкие зубы... - злословили в Лондоне, когда в Берлин поехал канцлер Горчаков.
Министр взял с собой секретную карту, где были отмечены максимальные уступки, на которые следовало идти, если враги сумеют объединиться. Горчаков был не здоров и в день открытия конгресса восьмидесятилетнего министра внесли на стуле. Он случайно показал секретную карту английскому премьеру Дизраэли.
- Теперь Англия и Австро-Венгрия уже не уступят... - Бисмарк потребовал, чтобы русские друзья согласились с этой картой.
Так был заключён Берлинский договор. В результате независимым остался север Болгарского княжества. Площадь урезалась почти втрое. Из приобретений по Сан-Стефанскому договору Россия возвращала город Баязет в Закавказье.
- Не воевавшая Австрия получила Боснию и Герцеговину в управление, - сокрушались в Петербурге. - Территория Сербии сокращались.
Всё дружно забыли, что он сделал, и помнили только то, что упущено.
- Позор! - горестно восприняли итоги в недавно ликовавшей Москве. - Лучше бы не было победного марша на Стамбул, не было достижений в Сан-Стефано и великих обманутых надежд.
В обществе стали говорить о малодушии государя, о мелочном тщеславии, заставлявшем его носить фельдмаршальские погоны, о крайней неспособности его братьев и сыновей воевать:
- В сущности, он лишь мешал Скобелеву, да ездил по лазаретам…
продолжение http://www.proza.ru/2018/09/19/1139