Права на произведение заверены нотариально.
БОЛЬНИЦА.
Жигулёнок, с включённой аварийной сигнализацией и фарами, мчался на предельной скорости, не соблюдая ни одного правила дорожного движения. Сорок минут в пути хотя и тянулись долго, прошли незаметно. Галкин стонал, но держался мужественно. Дед, же, кроме боли в животе и спине, вообще ничего не чувствовал. «Интересный механизм – человеческий организм, только что испытал нагрузку как на трактор и ничего» - думал он сидя на заднем сиденье. Наконец подъехали к приёмному покою девятиэтажного стационара, расположенного на окраине города. Кое-как с водителем переложили сержанта на каталку и завезли в приёмный покой. Водитель простился и уехал, а дед, оставив пострадавшего одного, поплёлся держась за живот, искать врачей. Две сестрички в белых халатах оформляли вновь поступивших. Галкина на каталке закатили в «смотровую», где уже стояла каталка. с окровавленным молодым мужчиной лет тридцати у которого торчала финка в груди. Дед, превозмогая боль, присел на свободную кушетку и уставился на него.
-Давно лежишь? - спросил он.
-Дда часа два. Дежжурного хиррурга найти не могут. Зззнобит что-то.
-А чего с ножом лежишь?
-Ввраччиха сказзала, если его доссстать, то умру от поттери крови.
-А где же этот хрен?- сказал дед, стоная от невыносимо сильной боли внизу живота и спине. Он пробовал найти какое-то положение при котором боль не ощущалась бы так остро. Пробовал стоять, сидеть, лежать. Пробовал лежать на спине, на одном боку, на другом боку, на животе. Наконец судьба поставила его в колено локтевое-положение, говоря по русски «раком», и, не смотря на весь комизм этого положения, дед почувствовал неожиданное облегчение. Так он и стоял, не зная что предпринять. Пробовал лечь, но новая колика тут же вернула его в эту позу. Наступило гробовое молчание. Вдруг со стороны приёмного покоя раздался громоподобный, до боли знакомый и родной голос.
-Что значит не знаете где дежурный хирург? Немедленно вызвать сюда главного врача и сообщите в Горком Партии и Исполком.
Через пол минуты дверь распахнулась и в смотровую вошёл разъярённый генерал.
-Ну что тут у Вас?- спросил он бегло глянув на пострадавших.
-Дык, вроде нормально,- за всех ответил дед, стоявший в неудобной позе задом к генералу.
-Это за что же они тебя как в сказке – то, Петрович, поставили?
-В какой сказке,- морщась спросил дед.
-Как в какой? К окну передом, ко всем задом.
-Сам не знаю. Всё внутри болит. Вот таким только способом спасаюсь. Только смотреть на нас некому.
-Сейчас будет кому. Я сейчас роту десанта пришлю искать этого эскулапа. Мне доложили ты подвиг совершил. Как же ты умудрился «Зил» поднять?
-Дык кто его знает? Как-то само получилось.
-Герой! Солдата спас. Представлю к награде. Как ты парень?- спросил он у Галкина.
-Лежу, товарищ генерал,- ответил тот и попытался сделать «смирно» в положении лёжа.
-Лежи. Сейчас тебе окажут помощь. А это что за чудо с ножом?
-Тоже хирурга ждёт,- ответил дед.
-Мда…. И где он, этот хирург?- спросил генерал, обернувшись к приёмной сестре.
-Мы позвонили, сейчас выедет другой врач. Этого найти не можем.
-Смотрите, я проверю! Моему больному прошу обеспечить специальный уход.
-Да у нас вся больница забита. Люди в коридорах лежат.
-Вот этому товарищу. -он указал на деда, не слушая того, что ответила сестра,- Он только что солдата от смерти спас. Машину грузовую поднял и спас.
-Да вы что? А с виду и не скажешь.- не поверила сестра, и наклонилась посмотреть на деда.
-А этому,- генерал указал на Галкина,- окажите первую помощь, и сегодня же в военный госпиталь его переведём.
Минут через двадцать приехал главный врач и запасной хирург. Раненого, с ножом в груди, сразу увезли готовить к операции, а деду Кузьме, которому к тому времени стало хуже, сделали обезболивающий укол. Померили давление:- двести на сто. На каталке его увезли сначала на рентген:- узнать может что оторвалось внутри от перегрузки, а потом в процедурную, где положили на кушетке посреди кабинета. Пришёл дежурный терапевт, осмотрел, что-то написал на бумажке, отдал сестре, молодящейся татарочке бальзаковского возраста, и ушёл в свое отделение. Сестра стала ставить капельницу. Нашла кое-как подходящую вену, воткнула иглу с трубкой. Лежит дед, думает:- «Плохо моё дело, если так всё болит внутри», а сестра, чтобы отвлечь его, говорит не переставая:
-Наверное день сегодня неблагоприятный,- докладывала она мелодичным, с легким акцентом, голосом,- Вы у нас сегодня пятнадцатый. Голова кругом идет. Домой прихожу с работы как рыба, только воздух ртом хватаю и ни до чего желания нет,- засмеялась она,- муж ревнует. Говорит на работе развлекаюсь. А мы тут с ног валимся от такой карусели.
-Нууу такую молодость и красоту трудно с ног свалить,- превозмогая тошноту и боль промычал ей дед вялый комплимент,- был бы я лет на тридцать помоложе и на столько же поздоровее чем сейчас, всех бы бросил ради такой крали.
-Ой, ну скажете тоже. В белом-то халате. Вы бы видели, какая я, когда наряжусь.– она покраснела от удовольствия и заявила,- Все мужчины прямо без ума от меня, только мимо пройду. Даже завлекать не надо. Ко мне даже капитан дальнего плавания сватался. А некоторые женщины на что только не идут, лишь бы завлечь мужчину.
-Да, да. Я однажды был свидетелем как мужика под страхом смертной казни в постель тащили.
-Не может быть?
-Ещё как может. И кстати дело в больнице было. Правда в психушке.
-Вы что и там лечились?
-Да нет,- морщась от боли продолжил дед,- Соседа моего после перепоя положили в больницу. Поставили там ему ведро воды и велели всё выпить. А он начал буянить, ведро пнул, воду разлил и убежал. Стёкла говорят у них расколотил. Вызвали, значит, врачи скорую и увезли его в психушку. Я с женой в городе у детей как раз был. Ну пришли мы в гости к нему, курицу принесли с картошкой. Сосед быстрее сел её есть. Говорит: «Я голодный. Они все тут дураки, и врачи и больные. Всё сжирают у меня». Сам запуганный такой. А в это время подошла какая-то больная, баба-мужик, с папироской во рту и взглядом психа. Нагнулась так низко-низко над его тарелкой и долго долго разглядывала и нюхала содержимое. Потом подняла лицо и не отрываясь глядя соседу в глаза, хриплым таким прокуренным голосом говорит: «Что сидишь здесь как член…политбюро? Жрёшь один!». После этого пальцы облизала, взяла с тарелки кусок картошки, засунула далекооо в рот и жует выпучив глаза. У меня самого муражки по телу. Никогда таких людей не видел. А она соседу: «Вкусная картошка» вытерла пальцы о его ногу и взяла с тарелки кусок курицы. У соседа от такой наглости глаза на лоб повылазили, а баба ему говорит: «Курица вкусная. Приходи ночью я рассчитаюсь» и халат расстегнула, а оттуда вывалились расплющенные останки грудей. Сосед как заорёт: «Да нужна ты мне овца безмозглая, рассчитываться со мной будешь, на жри остальное, ещё я после твоих зассатых рук не ел». А она в ответ. «На свои посмотри алкаш несчастный. Я когда врагов своих топором рубила, у меня они так не тряслись как у тебя. Лучше приходи ночью, гад, а то и тебя зарублю».
Сестра сидела уткнувшись в спинку кровати, плечи ее тряслись от смеха. Потом вскочила, махнула рукой и вывалилась из палаты, но тут же вернулась вытирая слезы с глаз:
-Не могу я с вами. Вы последний флакон лекарства так выпейте. Все равно внутрь попадет. Может и не поможет, но не пропадать же добру.
-Сестра, не уходите. Я же пошутил.
-Нет уж, Кузьма Петрович, уйду я на пост. А то комплексовать начну. Я до сегодняшнего дня думала что мужчины за нами как коты бегают. И мужу так говорила. А тут получается вас с топором надо…а-ха-ха-ха…,- залилась она весёлым смехом,- Пойду девчонкам расскажу.
Минут через десять она вернулась с ещё тремя сестричками, которые уселись на свободную кушетку.
-А нам тоже расскажите что Альфие рассказывали. Очень интересно послушать,- без вступления начала одна и все засмеялись.
-Дык она вам уже всё рассказала.- ответил немного повеселевший, то ли от укола, то ли от системы, то ли от внимания дед.- Вам на свидания надо ходить к молодым ребятам, а вы к больному пожилому человеку идёте.
-Да ну их, молодых. У них всё одно на уме. Тут подержаться, да туда утащить,- ответила Альфия смеясь.
-Дело-то молодое. Самое время когда бери и тащи.
-А вы когда молодым были, Кузьма Петрович, тоже наверное утаскивали?
-А как же. Когда молодые, все кого-то утаскивают. Я вот один раз чуть на председательской дочке не женился. Как сыр бы в масле катался. Да вот беда, не донёс её.
-А куда нести-то надо было?
-Дык куда? До дому. По молодому делу были у нас, как нынче говорят, кадрёшки. Мы правда не ходили как сегодня парочками. А всё больше кучей. С гармошкой, с песнями. Ну и гуляем, значит, поём, шутим. А мне нравилась председательская дочка. Я ей вроде как смехом и говорю: «Что, Сонька, пойдёшь за меня замуж?». Она в ответ: «Пойду говорит. Если отсюда до нашего дома меня на руках донесёшь». А девка я вам скажу, не худенькая. Тогда уже килограммов семьдесят пять была. Ну и при всех прыгает мне на руки. А нести надо с километр. Сначала-то я хорошо пошёл, чуть не бегом. Молодёжь вокруг идёт подбадривает. Полпути прошёл и не заметил. Колхозный труд он любого или выносливым сделает, или угробит. А дальше похуже стало. Сонька, как клещук, вцепилась, едет на мне, ногами побалтывает и смеётся. А с меня пот градом катится, а вытереть не могу. Уже и дорогу не вижу. Ребята советуют кто: – «брось ты её». Кто: – «крепче держи», а я иду. И не дошёл-то метров пятьдесят всего. Нас уже считай просватали, пока нёс. У моей наездницы уже взгляд осмысленный стал. Ведь ехала, надо ответ держать. А тут на финишной организм не выдержал и по предательски пукнул. Да громко так. Все, кто нас сопровождал, со смеху покатились. И Сонька тоже. Мигом соскочила с рук и сказав, что «с пердуном жениться не желает», убежала.
Медсестры смеялись горохом над рассказом. В это время...
Продолжение следует. Для тех кто не любит читать - можете прослушать в моем исполнении главы книги "Дед решала" в Ютубе. ОК. ВК. фейсбуке. Твитере. просто набрав "Дед решала. Евгений Паньшин".
Если понравилась публикация не забывайте ПОДПИСАТЬСЯ и поставить ЛАЙК