Наяда в анальное отверстие засосала большую порцию воды и застыла, сверяя направление. Обратная струя оттолкнула её тело к стеблю. Теперь она у цели. Именно сегодня произойдёт то, ради чего она жила два года.
Последняя зима была очень холодной. Тело окрасилось в оливково – коричневый цвет и становилось слишком заметным на фоне белоснежных кристаллов замёрзшей воды. Наяда забивалась в щель и дремала.
-Буль-буль, - уходили в вечный сон рыбы.
- Прощайте, уроды,- посмеивалась она и потирала лапами спинку.
Наяда считалась себя красавицей. Нет ни и у кого настолько сильно разросшейся нижней губы, перерастающей в маску.
Весной кристаллы льда темнели, плакали, высвобождая из плена жителей подводного мира. Еды становилось много. Наяда резко выкидывала маску вперед, подхватывала торчащим на конце острым крюком добычу, подтягивала к открытому рту и не торопясь рвала нежные куски плоти.
Когда вода летом стала мутной от цветущих водорослей, она поняла, что время пришло. Наяда крепко обхватила ствол и, медленно перебирая лапами, поднималась вверх. Солнечные пятна весело бегали и дразни.
-Буль, буль, - пытались откусить её лапы чешуйчатые уроды.
Ещё рывок и она вышла из воды, забралась на ладонь кувшинки и замерла. Кожа быстро высушивалась на солнце, утолщалась, покрывалась корочкой. Вместо красавицы наяды на листе лежало вытянутое яйцо.
В нем послышался стук, по стенкам побежали трещины, раскрылись. Из них высунулась круглая зелёная голова с огромными глазами. Это была уже не наяда, а другое существо.
Крылья ещё лежали в свёрнутом виде и никак не могли высвободиться из мешка скорлупы. Ещё, ещё попытка . Крылья не доставались. Это конец!
Существо свисало вниз головой с кокона и смотрело на своё отражение в воде.
- Я не должна погибнуть с такими красивыми глазами!
-Буль, буль. - Метались рыбы в воде, наслаждаясь её отчаянием. Ещё чуть- чуть, и она сама свалиться им в открытые рты. Чешуйчатые уроды толкались спинами, кололись плавниками, стараясь как можно ближе проплыть у кувшинки.
Не хочу! – большеглазое существо отчаянно крутило головой, пытаясь из последних сил достать склеившиеся крылья.
Увы, ничего не получалось . Если бы закрыть глаза и молиться.
Бог спустился к реке, положил на огромную ладонь существо и, своими толстыми пальцами, надломил панцирь, аккуратно высвобождая тело из кокона. Бережно подул на одно крыло, на другое , заставляя их раскрыться . Из его рта пахло молоком , мёдом и гниющим мясом.
- Бог тоже кушал сегодня личинки,- затрепетали её крылья, словно небесные паруса.
-Вот то, о чем я мечтала ! Сбылось ! – она быстро вращала глазами, и голова кружилась от счастья. Осталось только подпрыгнуть и совершить первый полёт в небесный океан.
За ней с ветки ивы давно наблюдала птица. Подлетела к листу кувшинки , схватила клювом глазастую красавицу и исчезла.
Ничего в мире не изменилось.
Лишь тихо по воздуху летели прозрачные крылья и тенью упали на воду.
-Бульк, бульк, -били по воде хвостами разочарованные рыбы.
-Почему ты так закончила рассказ?- спросила меня рядом сидящая на берегу Инна. – Не было никакой птицы. Стрекоза с кувшинки улетела.
Я смотрела на отражение неба в воде и молчала. Стволы тростника тёрлись друг об друга, и казалось, что они обсуждают о нас.
- Я не знаю. Она прожила честную жизнь, боролась до конца. И я дала ей возможность хотя бы мгновение жить с раскрытыми крыльями. Иначе она была бы там ,- и показала пальцем туда, где муравьиные патрули собирали тела дефектных стрекоз, что безжизненно свисали с раскрытых ладоней.