Ночь и Утро
Наблюдая за лунным светом, Чеширски вдруг ощутил, что абсолютно счастлив. Причем настолько, что хотелось кричать и прыгать, срывать одежду и ликовать, возвещая мир о своем безумном чувстве радости. Но всё же он справился с этим порывом и лишь поцеловал Жанни в лоб, снова ощутив её тепло, дарившее столь необходимый покой.
— Ты чего это, Чеширски? – улыбнулась Жанни. – На романтику потянуло?
— Немного.
— А, ну-ну, – она опустила голову, пройдясь острым ухом ему по носу. – Давай, мой принц, покажи всё, на что способен.
Бар улыбнулся и прижал её к груди. Принц? И откуда она взяла такое название? Неужели в ней сохранились подобные слова? Принц. Надо же. Единственный принц, о котором он слышал, был из маминой сказки о «волшебном замке». Единственной сказки, которую он от неё успел услышать.
Бар почувствовал, как на него снова накатывает волна воспоминаний, в которых, сидя рядом с матерью, он восхищенно слушал её несравненный мягкий голос, повествующий о кошке, жившей в далекой-предалекой деревне.
Рано лишившуюся родителей кошечку беспрестанно бил отчим, ненавидящий её за то, что та не умерла вместе с больной матерью от лихорадки. Бил, бил, а после решил избавиться от неё и завел в дикий лес, где оставил на верную смерть от голода. Так бы и случилось, кабы не набрела несчастная кошечка на зачарованный замок, где находится в глубоком сне заколдованный принц. И вот, обнаружив его в одной из спален, она сразу же влюбилась в него, до того он был великолепен! После поцелуя принц проснулся, сняв тем самым старое проклятие с себя и с удивительного замка.
Бар пространно улыбнулся и погладил её. Он, как никто другой, знал, как Жанни схожа с этой героиней. Постоянные побои, такой же извращенец-отчим, постоянно домогавшийся её, недоедание и, наконец, побег из дома, резко выдернувший её во взрослый суровый мир. Сначала она попала на улицу, где долгое время билась за кусок хлеба, мыкаясь в поисках работы и жилища. И лишь потом встретила его.
И все же, несмотря на такой жизненный старт, она сумела сохранить игривость и озорные глазки, но это уже особенность её изумительной кошачьей генетики, всматриваясь в которую, он часто думал о том, как ему повезло, что он так рано встретил свою любовь.
— Ты о чем думаешь?– тихо спросила Жанни.
— Да так, я просто подумал, что если я принц, то ты моя принцесса.
— Принцесса? Как мило.
— Да. Моя маленькая принцесса.
Тут Жанни аккуратно подобралась и, подставив лапки под подбородок, внимательно посмотрела на него. Взгляд её стал серьёзным, таким, как когда он впервые встретил её. В тот момент ему вдруг показалось, что просто невозможно иметь такие серьёзные глаза в столь молодом возрасте.
— Можно тебя спросить, Бар?
— Да, конечно.
— Ты будешь мстить своему отчиму?
Чеширски на секунду замер, но затем продолжил её гладить. Всё же она была в этом похожа на него, пройдя через столько неприятностей, она научилась задавать вопросы прямо, без дополнительных манёвров. И так даже лучше. Во всяком случае, ему. Да и потом, он сам не раз думал об этом. Ведь когда они создадут семью, то месть станет одним из самых сильных рисков, которые только могут встать на их пути.
— Нет, малыш. Я не буду мстить.
— Спасибо. Я давно хотела это спросить, но все как-то не получалось.
— Да, понимаю. Нет, я не буду. Если встанет выбор перед местью и мелкими мохнатыми шариками, то я выберу последнее.
— Это которые черные и полосатые?
— Лучше только черные.
— Хэй, не будь эгоистом, я хочу девочку, похожую на меня, только чтоб глаза твои были. Я бы на неё смотрела и думала о тебе.
— Считаешь, это будет красиво?
— Очень.
— Хорошо, но только в комплекте с черными братиками.
— Ага, как их матерый папаша! – рыкнула она и, резко поднявшись, поцеловала его.
Бар тут же обнял её и повалил на бок, ощущая, как чувство безумной радости снова нахлынуло на него, смывая и старый замок, и месть, и даже воспоминание о маме. Разве что со сном оно не справилось, но это было уже потом, когда они вдоволь наигрались в безумных кошек.
Спустя несколько часов Бар привычно открыл глаза и посмотрел на потолок. Обшарпанный, старый, он ничем не отличался от остального жилища, тоже изрядно потрёпанного. Да, эта квартира явно не походила на зачарованный замок из сказки. Хотя, с другой стороны, замок ведь преобразился лишь после прихода своей кошки, а Жанни тут от силы неделю. Просто нужно немного подождать, пока она полностью изменит этот дом.
Впрочем, лучше, конечно, накопить на новый и съехать с этой мужской разваливающейся берлоги. Ведь, как-никак, они не в сказке, да и он не принц, поэтому ему надо всё строить самому. Он покосился на Жанни. Она лежала на его груди, всё так же нежно обняв, очаровательно иногда подергивая носиком.
Чеширски аккуратно обхватил её запястье и нежно потянул вверх, стараясь как можно незаметнее выбраться из её объятий. Почувствовав шевеление, Жанни заурчала и немного выпустила когти, ещё сильнее сжав его. Чеширски тихо вздохнул и опустил её лапу. Порой сбежать из объятий сложнее, чем в них забраться.
— Удираешь? – сквозь сон пробурчала Жанни, протирая глаза.
— На работу.
— Что-то слишком рано для работы.
— Такая уж она у меня. Любит, когда я прихожу пораньше, – заметил он, поднимаясь с кровати и подходя к шкафу с одеждой.
— Как-то ты слишком нежно к ней. Смотри, я могу начать ревновать, – заметила Жанни, тоже подымаясь с кровати. – Кстати, у вас там как, есть симпатичные кошечки?
— Да, одна. Рыжая такая с длинными усами, я как-нибудь вас познакомлю.
— Ого, рыжая. Постой! Это, наверное, очередная старая шутка про напарника? – хмыкнула она, проходя на кухню.
— Почему это старая? – обиженно поинтересовался Бар, надевая рубашку. – Очень даже современная.
— Тебе с молоком?
— Да, как всегда.
Жанни засыпала кофе и закрыла крышку кофеварки. Облокотившись о стол спиной и скрестив лапы на груди, она сонно смотрела куда-то в сторону. Обычно в такие моменты она о чём-то усиленно думала, стараясь ни на что не отвлекаться. Надев галстук, Бар подошёл к ней. Жанни подняла взгляд и, заметив болтавшийся галстук, немного подтянула его.
— Тебя что-то беспокоит, малышка?
— Немного, – сонно улыбнулась она.
— И?
— Бар, у нас все слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— Эй, эй, эй, ты чего. Малышка, – он взял её мордочку в лапы. – Ты чего, все будет хорошо.
— Да, наверно, – она тихо вздохнула. – Просто я так часто обжигалась о мечты.
— А я нет. Пока ты не появилась, я просто существовал.
— Везет. Я же мечтала о принце.
— Невероятно! О принце? Вот ты чудная, их же не существует.
— Это ты чудной, принцу не обязательно иметь шпагу и королевство, ему нужно лишь уметь любить.
— Кажется, кофе готов, – тихо заметил Чеширски, втянув нежный аромат.
— Да, я тоже чувствую, – она повернулась к кофемашине и аккуратно стала наливать в чашку, немного разбавляя черный напиток молоком.
— Знаешь, наверное, если я у кого-нибудь попробую кофе лучше, чем у тебя, то без раздумий женюсь на этом звере.
— Какой ты отчаянный, – заметила Жанни, подавая ему кружку.
— Я просто знаю, что это невозможно.
Он не спеша допил кофе и поцеловал её. Жанни снова прильнула к нему, и они так простояли минуты две, наслаждаясь этим мягким утренним объятием.
— Мне пора.
— Да, я знаю.
— Но я обязательно вернусь.
— И это я знаю, – улыбнулась она, глядя на него.
Бар снова поцеловал её и пошёл к двери, попутно рассматривая старые обшарпанные стены. Нищета… Она всегда сопровождала его. Всю его жизнь. Он закрыл двери и почувствовал, как сжалось его сердце. Он снова вспомнил мать.
— Ничего, мама, вот увидишь, я буду хорошим отцом, – выдохнул он и направился в участок.