Мой запас одержимости скуден
и едва ли потрачен с умом...
Снова сумерек дымчатый пудель
роет землю за дальним холмом.
Всех моих угрызений остатки
и последний простительный страх,
семеня по-собачьи, с оглядкой,
ночь-дворняжка утащит в зубах.
Но азарта, что в сердце теснится,
не страшась никакого суда,
ни следа, ни упавшей ресницы
не отыщут уже никогда.