Граф Арденн подманил меня пальцем, не желая говорить слишком громко.
— Что ж, любезный друг, нынче я покажу вам одну занятную на нынешнем балу. Скоро полночь, и мы займём свой пост в этой нише. -
Здесь довольно тускло. Масляный светильник освещает каморку. А в маленькие окошки в стене видно ярко освещённую залу. Сколько свечей горит — и не сосчитаешь. Вот и гости потянулись.
— Глядите! Видите вот этих двух мило беседующих мсье? Так вот, прочитали б вы, какие они друг о друге пишут пасквили в журналах! И в вечной тяжбе. Судьи б их возненавидели, и послали на каторгу обоих, но — сколько золотых досталось королевской казне! -
Я гляжу на двух мило беседующих баронов, что расшаркиваются друг перед другом через шаг, а граф тянет меня за рукав.
— Вот, видите? Эти делают вид, что не замечают друг друга. А всё потому, что герцог, устроивший бал, пообещал вздёрнуть зачинщиков, коли они устроят дуэль прямо здесь. Впрочем, не знаю я, кто из них под утро домой вернётся. -
Вроде бы ничего. Просто незнакомцы.
— А вот ещё интересный образчик. Он ненавидит лорда Мурси, но каждый день пишет о нём такие похвальбы! И давно б убил, если бы не твёрдое обещание виселицы. От короля лично. -
Несчастный с гневом смотрел на лорда, казалось, готов был его спалить взглядом. А лорд подходит, заводит разговор с невинной улыбкой. Висельник что-то отвечает. Лорд заливается смехом.
— А не доведёт ли Мурси своего, кхм… почитателя? До того, что он согласится в петлю, предварительно убив обидчика… Прямо здесь? -
— Всё может быть, — глубокомысленно отвечает граф Арденн, — На это было бы интересно посмотреть. Впрочем… Вы ведь и сами надоели мне своими пасквилями. И место вполне подобающее. -
Арденн вытащил из-под камзола пистолет.
— Ерунда! Выстрел услышат в зале. -
— Ха! Слышите, как гремит фейерверк? -
— Я всегда жду низости, граф. И не только от вас. -
В моей руке оказывается нож. Граф смеётся.
— Довольно глупо приходить на дуэль с ножом… -
Щелчок.
— Видите ли, граф, нож намного надёжнее. -
Короткий выпад. Граф пытается закрыться бесполезным теперь пистолетом. Но я уже дотянулся лезвием до его груди. Взгляд, полный ненависти, гаснет в тусклом свете каморки.
— Граф! Вы прекрасный наставник. Впрочем, были наставники и до вас. Уж не знаю, рады ли они, что я сдал урок на высший балл, только в отношении них же. -
Умирающие губы успевают произнести: «Паршивец!» И коротко хохотнуть. Тело со стуком валится на пол, лязгает пистолет. Осталось вытереть нож и упрятать обратно. А завтра… А никто из нас так далеко не заглядывает. Ведь мы всего лишь звери в клетке.