Вот где не нужны общества по защите животных, так это в российской деревне. Что им там делать! Если мужики не будут резать свиней, рубить головы курам и забивать бычков, от одних овощей и хлеба они упадут за плугом. Здесь убийство животных – обычная вещь, никто из этого трагедии не делает. Зато комедии случаются нередко. Я слыхивал о них, работая учителем в селе Троицком-на-Сучке.
Однажды помятый с похмелья забулдыжный мужичок Леник пришел к своему куму Витечке, двухметровому богатырю, в надежде похмелиться. И удачно попал. Витечка забивал бычка. Бычок был годовалый, крупный. Лёник поначалу испугался, что ему придется помогать куму. Но Витечка привязал жертву к яблоне, взял в руки кувалду, саданул бычка промеж ушей, и тот свалился. А дальше – ткнул разок ножом, где надо, и стал сдирать шкуру.
Подивился Ленник ловкости кума и, когда ели говяжью печень, похвалил Витечку.
- И ты так сможешь, чтобы никого не звать. Настоящие ковбои в одиночку расправляются с бизонами, - ответил друг.
Крепко врезались в память Ленника эти слова. Пришла как-то к нему соседка с просьбой:
- Помоги бычка забить. Подавился яблоком, сдыхает. А муж в город уехал. Беда!
- Сейчас приду, - сказал Лёник. – Настоящий ковбой в одиночку справится с бизоном.
Бычок у соседки весенний, тянет на пару центнеров, к тому же сдыхает – в общем, никаких проблем. Он отыскал кувалду, заложил за голенище сапога немецкий штык и подался к соседке.
Страдалец стоял в углу двора, раскоряченный, и судорожно дергался. Его глаза изнывали мучением. Ленник попросил соседку отойти подальше, размахнулся и шмякнул бычка кувалдой. Тот оторвался всеми копытами от земли, но не упал – взлетел почти на полметра. Страшный рев разорвал воздух, и в Ленника, как из пращи, полетело яблоко. Неблагодарный бычок угнул башку и помчал на спасителя во всю прыть. Бросив кувалду, Лёник перепрыгнул через ограду, еле успел.
Зато соседка была рада, потом три дня поила «ковбоя» самогоном.
В том же Троицком услышал я от своей квартирохозяйки Андрияновны про Монаха. Так его звали за нелюдимость. Жили Монах с женой на отшибе, детей у них не было. За его домом начинался лог, поросший березами. В гости Монах и Монашка никого не приглашали и сами не ходили.
Каждый год перед Рождеством он резал кабанчика. Справлялся один. Набрасывал на голову хрюше веревку и подгонял жертву к березке. Привяжет и гоняет хворостиной до тех пор, пока кабанчик не затянется в петле. Тогда и нож вонзит.
Но силы с годами уходят. Как-то заболел Монах, и пришлось придерживать кабанчика почти до Масленицы. Накинул Монах аркан на голову жертвы и понял – не сможет довести до дерева: в руках державы нет. Привязал он конец другой веревки для надежности к ноге и погнал. А тут откуда ни возьмись бродячая собака. Всего разочек только и гавкнула, но очень смачно. Кабан от страха хрюкнул и рванул куда попало. Монах его, конечно же, не удержал. Упал и, как трактор, перепахал весь двор. Живым остался, но в больницу положили – с переломом ноги. Кабан нашел в заборе дыру и проскочил туда, а Монах поперек оказался.
Нельзя человеку затворником жить.