Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
277. Воскресные дела и заботы. 17 июня 1973 года.
Сводка погоды: Город Суворов, воскресенье 17 июня 1973 года, дневная температура: мин.: 15.1°C, средняя: плюс 17.5°C тепла, макс.: плюс 20.9°C тепла, 5.5 мм осадков, дождь.
Поздно вечером в субботу 16 июня 1973 года после возвращения с прогулки с друзьями по городу и городскому парку культуры и отдыха я ещё нашёл в себе силы «в лицах» рассказать и показать родителям о наших приключениях, о прогулке по парку, о наших играх и шутках. Потом, чтобы не обидеть маму, я добросовестно съел и выпил всё, что она приготовила на вечер, ответил на все папины вопросы и, удостоверившись, что мои родители полностью «насытились» своим любопытством и успокоили свою тревогу, вежливо попросил их перенести все серьёзные разговоры на завтра, на воскресенье 17 июня 1973 года.
Странно, но эти первый день моего отпуска дома, не считая дня, проведённого в дороге из Балтийска в Суворов, оказался по нагрузке тяжелее всех вахт и дел, которыми я занимался до этого на корабле. Я буквально еле-еле двигал ногами и руками, еле-еле дошёл сам до моего дивана в большой комнате, где уже была постелена мне приятно пахнущая и уютная постель. Я немедленно с ощущением блаженного счастья "утонул" в маминой пуховой подушке под невесомым, мягким и согретой горячей грелкой одеялом.
Как я заснул? Не помню, но отчётливо, до всхлипа, помню то безмятежное счастье, которое я испытал, прикоснувшись горячей головой к прохладной маминой пуховой подушке. Последней моей мыслью было напоминание мне "внутренним голосом замполита", что завтра в воскресенье 17 июня 1973 года - День Выборов и мне нужно зарегистрироваться и осуществить свою конституционную почётную обязанность проголосовать за кого-то из местных кандидатов в депутаты Совета депутатов трудящихся. А может быть это мой папа что-то говорил моей маме вслух, чтобы я его услышал?
Проснулся я от запаха маминых блинов со сливочным маслом и мёдом…
- Ну и горазд же ты спать! – встретил меня мой бодрый и работящий папа. – Ну, что будем делать?
- Дай ты мальчику отоспаться! – воскликнула мама. – Пусть отдохнёт по-человечески!
- На службе отдохнёт! – возразил ей папа. – А дома работать надо. Дел невпроворот…
Действительно, надо было помочь папе слазить в подпол и заменить проржавевший кран на трубе подачи холодной воды в дом (держать разводным ключом трубу, чтобы её не "сорвало"), приподнять коротким рычагом-ломом ванну, чтобы помочь папе поставить её на большие деревянные лаги (маме трудно было наклоняться над ванной и полоскать в ней бельё). В саду надо было выкорчевать старые груши, расчистить место и выкопать глубокие ямы для посадки новых яблонь и вишен. Из садовой дачки (островерхой кибитки, построенной папой, моим страшим братом и мной ещё в начале 60-х годов XX века - автор) надо было выкинуть или сжечь мои старые детские и школьные вещи, в том числе игрушки и мои самоделки: деревянные копии автоматов, пистолетов, танков, самолётов и кораблей (занимали место, мешали кому-то). Но первое из всех первых дел было наше общее дело - поучаствовать в выборах депутатов в местные Советы депутатов трудящихся.
В городе Суворове было два Совета депутатов трудящихся - городской и районный, потому что город Суворов был главой Суворовского района Тульской области. Город Суворов был новым, абсолютно новым, потому что строился уже в послевоенное время (с 1949 года), как говорится, "с нуля", а вот Суворовский район, который раньше входил в состав Черепетских станов Тульского и Лихвинского уездов, был относительно "древним" - XVI-XVII веков. Главным "богатством" нашего суворовского края для поселенцев были реки полные рыбы и леса полные промысловым зверьём и дичью. Однако только в середине XVII-XVIII веков будущий Суворовский район заселился небольшими станами, становищами, деревнями и сёлами.
Зимой 1946 года на берег небольшой речки Черепеть, которая взрезала узким каньоном речную долину с деревнями по краям, приехали изыскатели места для строительства экспериментальной тепловой ГРЭС (государственной районной электрической станции). Топливом для Черепетской ГРЭС должны были быть бурые угли Черепетского угольного месторождения. В 1949-1950 гг. началось бурное строительство ГРЭС и рабочего посёлка строителей Суворовский, который назвали Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 апреля 1951 г. по имени деревни Суворово - конечной точки узкоколейной железной дороги Тула - Лихвин - Суворово. 20 декабря 1953 года Черепетская ГРЭС, на которой впервые в Европе испытали нашу советскую паровую турбину сверхвысокой температуры пара (550°С) давлением 185 атмосфер и электрогенератор (энергоблок) мощностью 150 000 000 Вт, дала первый ток. На радостях всех детей, рождённых в 1953 году в рабочем посёлке Суворовский, записали в Книгу памяти города, потому что Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 12 августа 1954 г. он был преобразован в город Суворов районного подчинения. Следующим указом от 28 февраля 1958 г. центр района перенесли их старинного посёлка Ханино в город Суворов и район стал называться Суворовский. В числе детей, записанных в Книгу памяти нового города Суворова, были мы, дети первых городских яслей "Белочка" и детского сада №1 "Радуга", например, Люба Мишина, Ира Бурдукова, Валерка Молинский и я, Александр Суворов.
Сколько я себя помню с детства наш город Суворов всё время интенсивно строился. Сначала были построены основные хозяйственно-бытовые сооружения: городская отопительная котельная, банно-прачечный комбинат, продовольственные и продуктовые магазины, рынок, здание городской администрации на площади Маяковского, Суворовская средняя школа №1 и даже небольшой сквер-парк. Естественно, первой центральной улицей города Суворова стала улица Строителей, а первым районом города - наш "низовский" район финских щитовых домов. Строительство города велось по генеральному плану самыми передовыми технологиями блочного строительства для чего был построен свой комбинат железобетонных изделий (ЖБИК) и мастерские деревянных изделий. С 1961 года началась газификация города.
Жизнь в 50-60-е годы XX века в городе Суворове "кипела" и "бурлила" и почти каждый день в городе праздновали то новоселье, то открытие какого-нибудь нового городского объекта: городской библиотеки, музыкальной школы, новых яслей, нового магазина, новой школы. Особенно все горожане следили за новостями с Черепетской ГРЭС, потому что эта электростанция была для города "солнцем", дающим тепло и свет, работу и заработки, любознательный интерес и победные свершения. Черепетская ГРЭС была основным потребителем бурого угля подмосковного угольного бассейна, трест «Черепетьуголь» состоял из "пяти крупных механизированных шахт, суточная производительность которых составляла около 7000 тонн угля". Кроме этого, в городе появился обособленный микрорайон - "Карьерный". Здесь располагалось старейшее предприятие города – Суворовское рудоуправления.
Ещё в 1933 году началась эксплуатация уникального Суворовского месторождения огнеупорных глин. В 1935 году огнеупорные глины добывали вручную (25 000-30 000 тысяч тонн в год), а в 50-е годы добыча достигла 500 000 тонн в год и появились настоящие открытые карьеры, экскаваторы, транспортёры и самосвалы. В 1955 году на окраине города рядом с глиняными карьерами был построен шамотно-обжигательный завод с вращающимися печами. По тем временам на шамотном заводе была оборудована новейшая технологическая линия производства шамота, оснащённая современными регулирующими устройствами, механизмами и автоматикой. В строительстве, на монтаже и в наладке оборудования шамотного завода участвовал мой отец, Суворов Сергей Иванович.
В 70-е года шамотный завод и Суворовское рудоуправление под руководством авторитетного начальника Василия Ильича Звягина достигло высоких производственных результатов (640 000 тонн огнеупорной глины - шамота), но заводская труба и трубы ГРЭС выбрасывали такое количество сернистой золы, что вся округа и сам город Суворов страдали от вредных выбросов. При этом в городе Суворове были построены новые жилые микрорайоны и комплексы, центральная районная больница, дворец культуры, широкоформатный кинотеатр, библиотека, детские сады, школы, парк культуры и отдыха, стадион и множество сооружений, необходимых для комфортной жизни горожан.
Город Суворов располагается на берегу большого Черепетского водохранилища, в северной части Среднерусской возвышенности, в 3 км от ж.д. станции Збродово, в 90 км к западу от Тулы и в 11 км от знаменитого бальнеогрязевого курорта "Краинка". Имя городу дала деревня "Суворова" с названием от антропонима: Сувор, Суворов (XV-XVI вв.). На территории Суворовского района располагаются предприятия: АО "Черепетская ГРЭС); АО "Суворовское рудоуправление" (глина, мергель и др.); Черепетский завод железобетонных изделий и конструкций, Митинский чугунолитейный завод, Ханинский арматурный завод (чугунное литьё, задвижки); АО "Суворовская нить" (объёмная пряжа), "Лесхозмаш" (в т.ч. сельскохозяйственные машины). В городе есть свой районный краеведческий музей, своя газета "Светлый путь", а 20 км от Суворова, в селе Песковатское, - Дом-музей Героя Советского Союза партизана Саши Чекалина. Здесь же в селе Песковатское на крутых обрывистых склонах реки Оки, на оползнях мы, школьники, находили наконечники стрел, кривые рукояти от мечей, стеклянные большие бусы и другие древние артефакты.
Май папа, Суворов Сергей Иванович, учитель труда и машиноведения в Суворовской средней школе №2, говорил, что в 1959 году в городе проживало около 14 000 человек, в 1967-1970 годах - 17 000, а сейчас (1973 год) немногим более 18 000 человек. Всё это он рассказывал мне и маме, когда они собирались на выборы. Мои мама и папа всегда участвовали в выборах и собирались идти голосовать точно так же, как собирались и шли на праздничные демонстрации, то есть как на праздник. В эти дни они здоровались с соседями, поздравляли друг друга, пап степенно общался с мужчинами, со своими друзьями-учителями, с руководством, а мама - с соседками, сотрудницами и докторами больницы, с подругами. Мы с моим старшим братом Юрой, конечно, не стояли на месте на площади или возле избирательного участка, а вместе с ребятами и девчонками "шмыгали" туда-сюда в поисках приключений, но также, как взрослые, степенно здоровались друг с другом, обменивались обязательными приветствиями. Вот и теперь, я надеялся, что увижу в толчее избирателей знакомые лица ребят и девчонок...
Накануне, в субботу 16 июня 1973 года, я утром сходил в наш городской военкомат, отметился у дежурного офицера, оформил все необходимые отпускные документы, сходи в рядом находящееся отделение милиции и зарегистрировался, а затем тоже самое сделал на избирательном участке, та что я был готов к голосованию по всем правилам вдали от ВМБ Балтийск. Сейчас там, в базе, реализуется всё то, к чему мы с замполитом капитаном 3 ранга Л.В. Бородавкиным так усиленно готовились. Интересно, как наши моряки экипажа БПК "Свирепый" проголосовали? "За" или "против" нашей женщины-кандидата?
Наш избирательный участок (номер участка не помню - автор) располагался в нашей Суворовской средней школе №1 (ул.Белинского, 18). Сюда приходили голосовать все, кто проживал по ул. Глинки, ул. Белинского, ул. Лермонтова, ул. Строителей (дома 13, 19, 19А, 19Б, 21-28, 30), ул. Мусоргского, ул. Пушкина и ул. Садовая (д.12). В домах на этих улицах жили почти все мои школьные друзья и подружки. Однако повидаться я сумел только с некоторыми из них, потому что мы пришли на выборы в числе самых первых.
Конечно, мама и папа хотели мной покрасоваться перед соседями, сослуживцами и своими друзьями, потому что я был высокий, стройный и одет в красивую флотскую форму №2, а бескозырка у меня была не большая и не маленькая, а точно по размеру моей "бестолковки", так что я был "бравый советский моряк военно-морского флота". На избирательном участке в школе меня встретили "как родного", пришли все члены избирательной комиссии, даже директор школы Сергей Сергеевич Жуков, завуч Татьяна Николаевна Фёдорова, учительница по математике Серафима Ивановна Яковлева и учительница по обществоведению Марина Ивановна Баранова, которая когда-то на уроке назвала меня "ревизионистом"...
В большом фойе школы гремела праздничная музыка и исполнялись советские патриотические песни. Между колоннами за прилавком школьного гардероба был обустроен праздничный буфет, где по низким ценам продавались лимонад, разные конфеты, шоколадки и большое количество разной выпечки нашего Суворовского хлебокомбината: булочки, пирожные, тортики, пирожки, баранки и т.д. Тут же пыхтел паром большой никелированный самовар и можно было выпить отличного чаю с заваркой чёрного байхового чая "Три слоника". Всё фойе было украшено плакатами и лозунгами, а над входом была большая вывеска-таблица с номером избирательного участка и призывом идти на выборы областного, районного, городского, поселковых и сельских Советов депутатов трудящихся 14 созыва. Что такое "14-го созыва" я себе плохо представлял из-за текучки и хлопот...
По широкой школьной лестнице избиратели проходили на второй этаж, где располагался широкий и длинный зал, из которого двери вели в классные комнаты, школьную библиотеку и кабинеты физики, химии, а также в комнату пионервожатой, кладовку культпросвет имущества и кабинет медсестры. Раньше по стенам нашего школьного актового зала висели картины из школьной жизни, например, "Приём в пионеры", в том числе парадный (в полный рост) портрет генералиссимуса И.В. Сталина. Большой гипсовый бюст Сталина тоже был в центре зала у стены напротив широких окон, но его ноябрьский дождливой ночью 1961 года три учителя: учитель по труду, учитель физкультуры и какой-то работник из ГОРОНО разбили молотом на части, а куски закопали в яму недалеко от нашего школьного дворового общего туалета...
В этом зале у окон стояли длинный ряд столов, покрытых алым сукном, за которыми сидели члены избирательных комиссий (их было несколько). Напротив, на том месте, где когда-то стоял бюст Сталина, стояли урны (ящики) для голосования. Возле каждого ящика стояли на посту пионеры (мальчик и девочка). Когда избиратели опускали избирательные бюллетени в ящики, пионеры отдавали им пионерский салют. Справа от ящиков для голосования были смонтированы кабины для тайного волеизъявления, закрытые плотными шторами. Туда изредка уходили люди, но чаще всего они отмечали кого-то в бюллетенях и просто опускали их каждый в свой ящик (областной, районный, городской).
Мой папа заранее сказал нам за кого будет голосовать. Мама спокойно отдала свой голос за того, кого назвал папа, а я не стал перечить никому, тем более моим родителям. папа голосовал очень гордо, с волнением, мама - спокойно, я а - интересом и праздничным настроением. Мне только немного было досадно и грустно, что такое действо сейчас происходит на нашем корабле, а я в нём не участвую... Всё ли там хорошо?
Мы не стали задерживаться на избирательном участке, купили праздничного угощения в буфете, причём нам, видимо, из-за меня, продали дефицитную копчёную колбасу, остро пахнущую копчёную селёдку, мандарины и апельсины, большую коробку шоколадных конфет... Папа всю дорогу до нашего дома говорил, чтобы я "как можно чаще приезжал в отпуск, потому что с тобой выгодно ходить в магазины"... Он хвалил организацию выборов на избирательном участке, спрашивал у мамы её мнение о кандидатах в депутаты, а мама ему ответила, что сегодня в воскресенье 17 июня 1973 года (по старому стилю 4 Июня 1973) - День Святой Троицы. Пятидесятница. При этом она вдруг поразила нас с папой, перечислив всех святых, память которых отмечается в этот день...
Свт. Митрофана, 1-го патриарха Константинопольского (325-326 гг.).
Прп. Мефодия, игумена Пешношского (1392 ш.).
Мчч. Фронтасия, Северина, Севериана и Силана (I).
Мч. Конкордия (ок. 175 г.).
Сщмч. Астия, еп. Диррахийского (II).
Прп. Зосимы Киликийского, еп. Вавилона Египетского (VI).
Свв. Марфы и Марии, сестер св. Лазаря четверодневного.
Прпп. Елеазара и Назария, Олонецких чудотворцев.
Новомчч. архиеп. Андроника Пермского и Василия, архиеп. Черниговского и иже с ними (1918 г.).
Прп. Софии Фракийской. Прп. Иоанна, игумена Монагрийского, Кизичского. Прп. Алония Скитского, Египетского.
Мчч. Зотика, Аталла, Камасия и Филиппа (Рум.).
Новомч. пресв. Владимира (Богоявленского).
Это был не первый раз, когда мама показывала нам чудеса своей школьной памяти, потому что она и папа ещё застали то время, когда они не понаслышке знали церковные праздники и дни памяти священномучеников нашей русской Православной церкви. Однако я уже знал кое что о нашей родовой тайне, о том что папа моей мамы был крупным священником и был расстрелян по приговору "тройки" НКВД в 1937 году, как "враг народа"... Слава, сказанные мамой, погасили возвышенное чувство моего папы и мы вернулись дома к запланированным делам.
Пока мама готовила праздничный обед, он отправила папу отдыхать с газетами в мою школьную комнату-кабинет, а меня - в сад, в нашу "дачку", в которой я должен был навести порядок в своих завалах школьных книг, учебников, тетрадей, дневников, рисовальных альбомов, детских игрушек и "арсенал" деревянных пистолетов и автоматов, которые я усиленно строгал-выстругивал в 5-7 классах. Всё это "детское барахло" (слова моего старшего брата Юры - автор) мне надлежало перебрать, решить, что оставить, а что "предать огню". Здесь на старом ма-а-аленьком диване, на котором мы с братом из диванных подушек "строили парусный фрегат", а потом по очереди орали: "Эй! На румбе! Держать нос к ветру! Курс на норд-вест! И пошевеливайся, там! Якорь тебе в глотку!", я «завис» на полдня, со слезами на глазах, прощаясь со своим «детским добром»…
Я не стал сжигать всё своё имущество на жертвенном костре, я просто вышел на улицу и раздал все свои игрушки ребятам, которые быстро сбежались как снизу, так и сверху нашей улицы Белинского. Среди ребят и девчонок было много «новеньких», незнакомых… Только некоторые свои школьные тетради, дневники, альбомы и учебники с многочисленными моими рисунками я сохранил и запихнул в дальний угол чердака нашей «дачки». До поры, до времени… Часть своих школьных рисунков я взял с собой и спрятал в свой портфель, с которым приехал в отпуск. На память…
Мы с папой быстро и споро выполнили все наши проблемные задачи, а мама всё подкидывала и подкидывала нам работу. Папа то и дело, поглядывая в сторону кухни и, принюхиваясь к вкусным запахам, говорил мне: «Давай, сынок, посидим» и мы садились с ним на лавке перед крыльцом нашего дома и мирно беседовали о том, о сём. Мы говорили о политике, о войне, о том, что в Средиземноморье сейчас зреет война между Израилем и Египтом. Папа осторожно выведывал у меня, не туда ли идёт наш корабль и я его «честно» успокаивал, говоря: «Что ты?! Мы же только-только сдали курсовые задачи, нам ещё учиться и учиться…». Как я мог ему рассказать, что наш корабль одним из первых готовился ринуться в самую гущу событий в этом жарком Средиземном море!?
Потом наши неспешные беседы неизменно поворачивали на нашего Юрку, моего брата и старшего сына моих родителей. Судьба Юрки заботила всех нас больше всего на свете… Дело в том, что мой старший брат Юра к этому времени был уже женат дважды. О первого брака с Олей у него была дочь Светлана, от второго брака с Галей – сын Олег. Сейчас, судя по напряжённым отношениям между родителями, по недомолвкам, сдержанному тону, с которым папа рассказывал и рассуждал о Юре, что-то зрело нехорошее, опять авантюрное…
Я слушал папу, потом осторожно выведывал у сердитой мамы хоть что-то о Юре, наблюдал за отношениями папы и мамы, готовыми в любой момент «взорваться» и «вскипеть», и ничего не мог с этим поделать, потому что я был здесь временным человеком… Вся моя жизнь теперь была там, на БПК «Свирепый», который сейчас с каждым часом моего второго 10-дневного отпуска с выездом на родину всё больше и больше становился моим «домом».
Фотоиллюстрация. 17 июня 1973 года. Город Суворов. Мои мама и папа, Нина Васильевна и Сергей Иванович Суворовы. А это наш дом №7-а по улице Белинского. Это решетчатая калитка и ворота в наш дворик, слева перед домом палисадник с вишнями и большим деревом яблони сорта "антоновка". Перед забором заросли маминых цветов и уличных сорняков, а за забором (сбоку от правого конца ворот) еле видна моя маленькая рябинка, которую я посадил в день окончания (получения аттестата) Суворовской средней школы №1. Справа прикрывает своей высокой кроной деревце чернослива, а правее - заросли многочисленных вишен. Вишни в Суворове родятся и растут очень хорошо, а в нашем саду папа посадил два сорта вишен - "владимирку" (сладкую) и "апухтинскую" (сладко-кислую). Дом наш так называемого "финского проекта", его крыша ещё покрыта красивой фигурной черепицей "морковного" цвета. Окна закрывались ставнями, а в пристройке стояла на каменном фундаменте печка, которая выручала нас, когда были перебои с теплом и светом. за домов виднеется "чаща" - это папина гордость, великолепный плодово-ягодный сад, в котором были прекрасные мичуринские яблони из питомника: "штрифель", "пипин шафран", "коричневка", "белый налив", "апорт" (от родственников из Алма-Ата); груши разных сортов (в том числе "бергамот"); кусты смородины: белой, красной и чёрной; крыжовник, плантация клубники и теплица с огурцами и помидорами. Перед домом было "царство" моей мамы - огород. Здесь росло всё, что можно и нужно в домашнем хозяйстве: лук, чеснок, морковь, капуста, укроп, петрушка, салат, свекла, опять плантация клубники разных сортов. По периметру забора (участка) росли маленькие деревца вишен, которыми свободно угощались все, кто проходил по нашей улице и проулку. В дальнем конце сада напротив дома располагались три сарая: слесарная мастерская-склад, столярная мастерская-склад и свинарник-курятник, в котором в разное время папа и мама содержали поросёнка, двух овечек "ярочек" и 13 кур-несушек. Эту живность охраняла наша домашняя собака - пёс, сначала Джек, потом Дик, а потом пушистая весёлая и озорная собачка по имени "Козуля". Как прекрасен был мой домашний мир, моя самая дорогая "малая родина"!..