Инвестиция в вечность.
- Ну что ж, мы сделали всё, что могли, на данном этапе развития. Система налажена полностью, контроль будет осуществляться за каждым энергоресурсом, от геопозиции до биометрии и медицинских показателей в онлайнрежиме.– Генри отвернулся от монитора и победоносно глянул на своих слушателей.
Эту программу Генри готовил больше пятидесяти лет. Изнуренный и выматывающий труд, требующий максимальной концентрации и сил. Но разве время является единицей измерения мечты? Ведь способность мечтать и претворять свои мечты в жизнь это и есть то, что отличает человека от всех остальных. Не страшно потратить пятьдесят лет или сто на сбор и анализ информации, чтобы потом реализовать свою мечту. А если при этом иметь доступ ко всем энергоресурсам мира то можно, тем самым, обеспечить себе вечность.
- И что? Всё учтено? Программа не даст сбой? – недоверчиво спросил один из Совета.
Генри тяжело вздохнул, потому что ему опять требовалось повторять все то же самое, что уже было сказано не так давно.
- Программа полностью подотчетна. Каждое неконтролируемое вмешательство, идущее вразрез с программой Системы, блокируется и выводится из Системы.
- Это понятно, понятно...а куда? Куда выводится энергоресурс? – задал вопрос Дега.
- Ну хранилище же. – вздохнул Генри. – в хранилище энергоресурсу чистят программу, загружают снова нужную информацию, меняют числовое значение и снова вводят в систему. Это же все так очевидно.
- Похоже на реинкарнацию. – хохотнул Дега.
- Ну...как бы это более точно выразиться... - Генри немного запнулся, подбирая нужные слова, но так их и не подобрав выпалил, - Реинкарнация, не реинкарнация, какая разница? Вы ответственны за идеологию, поэтому это не моя печаль в какую обертку вы завернете эту конфетку.
- Реинкарнация уже была. Надо думать другую обертку. – вздохнул Дега.
- Обертки, конфетки...какими древними понятиями вы оперируете, Генри. – Софико приблизилось к Генри и глянуло на него своими прекрасными глазами фиалкового цвета. И вот если бы, если бы Генри не знал, что Софико квир, то этот магнетический взгляд может и произвел бы на него нужное впечатление, лет двадцать или тридцать назад, но с некоторых пор тело Генри перестало рефлексировать на всякого рода призывы и манипуляции инстинктами.
- Вы правы, Софико, - Генри чуть отодвинулся. – Я слишком стар.
- Ахахаха! – рассмеялось Софико. – Смешная шутка, Генри. Старость – это понятие для смертных. Но нам-то чего печалиться об этом?
Генри улыбнулся.
- Прошу прощения. Столько информации в моей голове, что я начинаю подвисать.
Теперь уже смеялся весь Совет Двенадцати, кроме Софико и самого Генри.
- Ничего страшного, Генри. – вдруг с совершенно серьезным видом сказал Дега. – всегда можно подчистить информацию в вашей голове и загрузить новую, чтобы не подвисала.
- Как, впрочем, и у всех. – поклонился Генри в сторону всех членов Совета.
- Ну, вот мы и подошли к самому главному вопросу. – Милон, один из самых главных членов Совета, прекратил улыбаться и, поднявшись со своего места, направился к Генри. – Контролирует ли Система членов Совета?
- Система контролирует только энергоресурсы. – уклончиво ответил Генри. – А члены Совета контролируют Систему.
Это был самый большой блеф Генри. Он уже знал, что все члены Совета генетически перекодированы, поэтому ему нужно быть максимально убедительным, иначе его план сорвется и, в общем-то, это и будет концом всего. Соответственно, даже, не дав времени, на обдумывание, он продолжил:
- Любая попытка вывести хоть одного члена Совета Двенадцати из правления будет блокироваться Системой. Таким образом, сама Система обеспечивает вечное правление всех двенадцати членов.
- Умно, умно...- покивал головой Милон. – всего лишь один малюсенький нюансик – нас здесь тринадцать.
Члены Совета переглянулись и все, как один, уставились на Генри, в ожидании его реакции на замечание Милона.
Генри молчал.
« Выждать театральную паузу» - сказал себе мысленно Генри. – « Нужно дать возможность Милону продолжить свою мысль. Куда он клонит, черт подери?»
Пауза немножко затянулась, и комната наполнилась тяжелейшим и тревожным молчанием. Генри молчал и Милон тоже. А сказать что-то было нужно, ибо тягостность тишины уже начинала давить и удручать.
- Нас здесь тринадцать? Действительно? – якобы удивился Генри. - А членов совета двенадцать, хм. - Генри хохотнул, прикрыв кулаком рот. – Кто-то из нас явно не член совета.
- Вот и мы об этом же. – сухо заметил Милон.
Молчание вновь наполнило зал заседания Совета, а находившиеся в помещении недоуменно переглядывались.
- Тогда так. – Генри шел ва-банк. – Милон, вы член Совета? - Да. – ответил Милон.
- И я тоже член Совета. – сказал Генри. – Значит кто-то, из собравшихся здесь, не член Совета, так?
- Выходит, что так.
- Ну и как так получилось, что Система пропустила в управление двоих с одним и тем же сгенерированным кодом? – Генри внимательно следил за Милоном. – Можем ли мы сейчас это понять и устранить конфликт узлов?
- Вы можете объяснить, что происходит? – Софико передернуло плечами и уставилось на Милона.
-Вы правы, Генри. – Милон опустил глаза вниз. – Абсолютно и бесповоротно. Здесь находится мнимый тринадцатый. Он как бы тринадцатый, но как бы и нет...
- Милон, - Генри как можно ближе подошел к нему и повторил. – Милон, пока Система не изменила программный код, мы должны определиться с тем, кто реально достоин правления и куда мы придем, принимая это решение.
Генри вел двойную игру, но и четко понимал то, что каждый из членов Совета играет не честно, хотя изначально вся Система задумывалась на прозрачности и доступности информации, чтобы не было никаких тайн. А человек тем и отличается от Системы, что способен на интриги.
- Господа, мы подошли к тому переломному моменту, когда неизбежно осознание того, что мир не будет прежним. – Милон заговорил спокойным голосом, но Генри четко улавливал вибрацию его волнения. – Да, мы шли к этому, и цель нам казалась далекой и недоступной. И вот сегодня мы должны осознать тот факт, что мы у цели. Мы постигли вечность. Великий замысел раскрыт и стал понятен.
Гром аплодисментов на мгновенье прервал речь Милона.
- Да. Стал понятен замысел. – продолжил Милон. – И чтобы не быть голословным я представляю вам тринадцатого члена Совета - Хэйди Милон. – Милон указал на одного из присутствующих, ужасно похожего на самого Милона.
– Хэйди – это я. Это не мой близнец, не образ, не мой дубль, не клон, не моя тень, не продукт моей жизнедеятельности, это я сам.
- Но как это возможно? – удивились присутствующие.
- Я долго над этим работал. Выявлял роль соматических мутаций и репарации ДНК в механизмах клеточного старения, обнаружил их связь с процессами дифференцировки и апоптоза, то есть программированной клеточной гибели. И, в конце концов, я пришел к тому, что взломал свой собственный ДНК-код. – сказал Хейди Милон, широко улыбаясь.
Взоры присутствующих устремились к Хэйди, и по взглядам было понятно, что он никак не ассоциируется у них с Милоном.
– Я остановил процесс старения, разработав собственную круговую плазмиду, блокирующую процесс феноптоза, другими словами остановил процесс
запрограммированной смерти организма. Годы опытов и экспериментов, и наконец-то я решился на то чтобы ввести эту плазмиду себе методом электропорации, мне ассистировал доктор Хэлтон и мы...
- Это очень интересно. Особенно про плазмиду и феноптоз... – перебил Дега Хейди Милона. - Но как вас стало двое? А вы утверждаете, что вы один и тот же? Неожиданный эффект эксперимента?
- Все просто. – рассмеялся Генри. – Это кажется форк доктора Милона.
- Да, да...об этом я и хотел сказать. – Рассеяно продолжал Хейди Милон. - За годы работы над молекулярным клонированием мы синтезировали десятки тысяч разнообразных плазмид, собрали огромнейшую базу данных. Там находятся плазмиды ну просто для чего угодно.
- Хочешь – с разными селективными маркерами и промоторами или там с разными типами точек репликации – все что в голову взбредет – там есть! – Гордо заявил Милон, и все посмотрели на него.
- На первоначальном этапе работы с плазмидой я понял, что репликация векторов может привести к образованию огромного числа копий на одну клетку. А потом я подумал о том, что копия - это и есть разгадка вечной жизни. И вот тогда начались разработки биоматериала на основе стволовых клеток, который сможет дать возможность спрограммировать меня самого дублированными кодами. – Хэйди и Милон начали выводить на монитор какие-то наглядные схемы, рисунки, фото, записи, доказывающие многолетний процесс работы.
– Ну и, в общем-то, опыт удался, запрограммированный биоматериал сформировался в мои тело, личность и сущность... и вот я вам представляю...
В этот самый момент произошло то, что должно было произойти, по крайней мере, Генри ожидал именно этого:
Милон указал на Хэйди Милона и произнес: – Хэйди Милон.
А в этот же самый момент Хэйди указал на Милона и произнес: – Милон.
- Гомункулус – произнес кто-то из Совета.
- Я так и предполагал. – сказал Дега. – шиза косит наши ряды.
- При чем тут шиза? – сказало Софико. – шизофрения это как бы раздвоение личности, а тут мы наблюдаем раздвоение тела...личность-то одна.
- Да? – удивился Дега. – и какое из тел было первичным этой личности? Милон или Хейди Милон? Яйцо или курица? Я не удивлюсь даже тому факту, что обе эти личности начнут
доказывать нам свое первородство, а потом запутаются сами в себе и запутают всех остальных. – Дега побарабанил пальцами по столу.
- И это мы пока двоих Милонов наблюдаем, а если их будет миллион или миллиард? – как бы сам себе произнес Генри.
- И что тут такого странного? – фыркнуло Софико.
- В любом случае дублированный код – это повод крепко задуматься. – сказал Дега.
Софико пожало плечами и, по обыкновению своему, отвернувшись от собеседника, хмыкнуло, показывая тем самым, что диалог закончен. Но потом Софико передумало и, приблизившись к Деге прошипело, сверкая своими фиолетовыми глазами.
- Или вы считаете, что в одном теле ничего не бывает двойственного? Может быть, вы вообще противник двойственности, Дега?
Софико можно было понять, ибо оно совмещало в себе несовместимое. Рожденная мужского пола, Софико имела женский кариотип. По-видимому, это, даже, доставляло ей больше удовольствия, чем страданий. Вопросов с личностной идентификацией у нее не возникало никогда. Периодически она забавлялась с мужскими образами, иногда - с женскими, но чаще она выбирала -унисекс.
Идея трансгендерности настолько поглотила личность гендерквира Софико, что она разработала программу самостоятельной половой идентификации детей. Программа была принята на ура, потому что была приправлена вкусным соусом о правах свободного человека в современном мире. Желания и права человека были первой заповедью новой религии (программы), придуманной Софико. Подводным камнем этой программы было то, что новорожденным детям, без их личного согласия или согласия их родителей вводили, под видом обязательной прививки, гормональную сыворотку противоположного пола.
Простыми словами Софико мечтала об обществе себе подобных, а именно трансгендеров, гендерквиров и андрогинов . Надо сказать, что преуспела она в этом отлично. Простые смертные быстро подхватывают любую идею и с вирусной скоростью внедряют ее в себя, не думая о последствиях.
Таким образом, эра Великой Цивилизации началась с новой религии свободного самовыражения человека.
« Главное ты и твои желания» - гласила новая религия и приобретала огромное число приверженцев. Следующим многоуровневым и растянувшимся на долгое время этапом было объединение всех религий в одну. И, в конце концов, верховный жрец новой религии стал политическим деятелем, а после и правителем Великой Цивилизации. Это был андрогин Ядако Клэм, продукт многолетней работы Софико,
Дега ощутил явное недружелюбие Софико по отношению к себе, но он был мастер по выходу из всяких щекотливых ситуаций, и именно поэтому на нем лежала ответственность за идеологический аспект и логическую обоснованность идей Совета Двенадцати.
- Да брось, Софико. Суть не в двойственности. – устало произнес Дега, ему не хотелось препираться сейчас, когда он еще толком не понял для чего Милон решил свою личность раздвоить. – Просто парадокс телепортации Парфита и мне не понятно, что Милон хочет этим нам сказать.
- Суть в том, Дега. – Софико передразнило интонацию своего собеседника. – Что мысленный эксперимент – это всего лишь теория, а мы видим на практике сейчас то, о чем лишь могли мечтать раньше люди.
А Генри в этот момент запустил в Системе блокировку ресурсов с кодовыми номерами Милона и Софико, с последующим перемещением данных в хранилище, но это действие никто не заметил, да и не должен был заметить, потому, как полная блокировка должна будет включиться только по истечении двадцати четырех суток.
- Ну, какая шизофрения, какой парадокс? Парфит тут причем? Причем здесь все это, господа? – Милон усмехнулся. – После эксперимента с оцифровкой мозга академика Хакальдо все стало совершенно реальным.
Этот эксперимент был весьма выдающимся. Потому что начало ему положил совершенно другой эксперимент, начавшийся еще до правления Великой Цивилизации. Академик Хакальдо, всю свою сознательную жизнь, посвятивший изучению мозга, почуяв приближение смерти, отдал приказ о заморозке своего мозга и хранении его до тех пор, пока технологии не смогут вернуть его к жизни снова.
Беда человека в том, что он зависим от другого человека. Еще человек зависим от обстоятельств, непредвиденных, да случайно произошедших. Другими словами – человек зависим и это его беда.
И мозг академика Хакальдо не дождался того времени, когда придут те технологии, которые ожидал сам академик. Вернее не так, технологии пришли, но люди, которые уже владели этими технологиями, были другие, да и время стало тоже другое. В академии было принято решение о проведении опытов по оцифровке человека, и соответственно лучшего первоначального экспоната, чем замороженный мозг какого-то древнего академика, не нашлось. Мозг разморозили только для того, чтобы оцифровать и сформировать виртуальную личность академика, ни о какой дальнейшей жизни самого академика не было и речи. Но так получилось, что Милон тогда был ассистентом на этом эксперименте. И вот именно во время этого опыта в его голове зародилась мысль о том, что полученные закодированные цепи после оцифровки его мозга можно будет внедрить в нужный биоматериал и вырастить свою личность заново. А если сохранить все коды в Сети, то вечность становится не такой уж и недосягаемой величиной. Далее его мысли уносили на создание совершенного общества совершенных людей.
Милон прекрасно понимал, что ему нужны единомышленники, такие же, как и он – влюбленные в науку и любящие риск. И несколько лет он потратил на то, чтобы сколотить команду. Таким образом, был сформирован «Совет двенадцати», состоявшим из тех, кто реально был нужен Милону для реализации своей цели.
Генри стал самым первым членом Совета, потому что именно он был задействован в эксперименте по оцифровке мозга академика. Именно Генри навел Милона на мысль о том, что человек это всего лишь программа, написанная с ограничениями, и если переписать коды то, можно все изменить, можно даже взломать Систему Великой Цивилизации и замкнуть ее на себе. О системе, сети и кодах Генри знал все и чуточку больше. Он был игрок по своей сути и любой застой расценивался им как смерть, а смерть Генри не уважал, потому что это был сдерживающий и ограничивающий фактор развития. Самое яркое воспоминание Генри из детства было окутано сизым дымом, наполнено запахом коньяка и тихим вкрадчивым голосом деда.
- Подобрав ключ, ты сможешь открыть любую дверь, Генри. Любую.- Дед сочно посасывал ломтик лимона и подносил к носу бокал с темной жидкостью, именуемой коньяком, вдыхал его аромат и продолжал рассуждать.
– Иногда мне кажется, Генри, что человек существо вечное, а вся медицина задумана для того, чтобы забрать у него эту вечность. – дед снова подносил бокал конька к носу, вдыхал аромат и засовывал в рот новый ломтик лимона.
– В одной старой книге я читал, что человек жил долго, потом его время ограничили до тысячи лет, потом до ста двадцати, потом до семидесяти, не за горами время, когда ограничат до сорока или того меньше.
- А кто ограничивает? – спрашивал маленький Генри.
- Да кто? Кто имеет в руках ключи, тот и ограничивает. – отвечал ему дед. - А для чего? – снова спрашивает Генри.
- Задумка, видать, у него такая. Человек – это уникальное существо с ограниченными возможностями. Вот если подобрать правильно код, то можно и снять эти ограничения... Но, думаю я, что кому-то очень нужно то, чтобы человек был недолговечен...не будь я медиком...
Эти разговоры с дедом и повлияли на личность подрастающего Генри. Уж больно он не любил всякого рода ограничения, хотя сталкивался с ними везде и всюду, и, довольно- таки рано Генри осознал, что лучше быть ограничивающим, чем ограниченным. Он стоял у самых истоков разработки блокчейна и был одним из тех, кто предложил создать мировой экономический реестр.
Создание мирового реестра, единой базы данных и новых условий для развития экономического строя заняло много времени, по меркам человеческой жизни счет шел на десятилетия. Основная идея строилась на прозрачности и доступности информации, потому как любой пользователь имел доступ ко всей информации блокчейна, но как оказалось, это всего лишь казалось. Генри четко осознавал то, что прозрачность и доступность – это, прежде всего, маневр для отвлечения внимания от более глобальных вещей. А глобальным был – передел мира и создание нового мирового правительства. Так рождалась Великая Цивилизация, и Генри прямиком и полностью был причастен к ней.
Простые смертные сначала игрались в виртуальном пространстве, потому как никто не хотел отставать от научно-технического прогресса. Развитие технологий облегчало трудовые, социальные и экономические составляющие жизни. Создавалась Сеть - почтовые ящики, знакомства, чаты, соцсети, всякого рода мессенджеры, биржы, базы, игротеки, в которую затягивалось все большее и большее количество людей. Привлекала Сеть своей анонимностью, ибо можно было создать себе образ в ней такой, каким ты никогда не являлся. Все тайное и сокрытое от окружающих нутро человека она вбирала в себя. Затем Сеть начала требовать регистрацию, ввод личных данных, и идентификацию. Но все так привыкли к ней, что это уже казалось нормой. Постепенно вымышленные сетевые образы заменились реальными – с их учетными записями, фотографиями, личными данными, данными родственников, сослуживцев, друзей, одноклассников и знакомых. Реальная жизнь все в большей мере переносилась в виртуальное пространство.
А на самом деле Сеть собирала данные, группировала, анализировала информацию, и готовила платформу для новой цифровой эры.
Однажды и, как всегда это бывает, неожиданно мировая паутина заснула и замолчала на трое суток.
Потом она ожила и сообщила, что настало время Великой Цивилизации.
Новое правительство во главе с Ядако Клэмом признало своими гражданами всех тех, кто был зарегистрирован в Сети, остальных ожидала ужасная участь. Люди, которые не имели учетных записей, кошельков и виртуальной жизни, были признаны вне закона и обречены на ликвидацию. Они не имели больше прав ни на что. Наличные деньги были отменены, единой валютой считалась только крипта и только в ней производились расчеты, а все транзакции были прозрачны и доступны. Если человека не было в системе, значит, он не существовал и был обречен на смерть.
Но смерть, это самое лучшее, что мог получить такой человек. Их вычисляли и отлавливали стражи порядка, а затем помещали в научно-исследовательские институты для проведения опытов. Новое правительство интересовала идея продления жизни.
После эксперимента по оцифровке мозга академика Хакальдо Генри пришел к выводу о том, что мозг всего лишь транслирует воспоминания личности, но самой личности там нет. Мозгу, вообще, все равно что воспринимать и отражать, и с личностью это никак не связано. Точно так же можно было бы оцифровать мозг обезьянки, эффект тот же. Со своими выводами Генри ни с кем не делился, просто продолжил опыты и понял, что мозг можно наполнять любой информацией, какой только вздумается.
«Табула раса, кажется именно так дед и говорил.» - думал Генри, анализируя результаты своих опытов. – « Чистая доска, что напишу, то и будет транслировать мозг академика Хакальдо.»
И оцифровывая мозг академика Генри наполнил его совсем другими воспоминаниями, то ли шутки ради, то ли пытаясь понять, что из этого выйдет. Это была тайна Генри, которой он ни с кем не делился. И он припрятал ее, как шулер прячет туза в своем рукаве, чтобы потом, когда надо, достать и победить.
Благодаря этому эксперименту в голове Генри и зародилась идея о помещении людей в Хранилище, и замены им памяти.
- Черт подери, Милон, это же очень удобно. Зачем содержать тюрьмы? Берем преступника, помещаем его в хранилище, и меняем ему воспоминания его... все. Был преступник – стал законопослушный гражданин... И, самое главное – он об этом даже не узнает. Заснул - проснулся с новыми воспоминаниями. - Делился он с Милоном своими мыслями. – и, заметь, экономим сумасшедшие деньги по содержанию преступников в тюрьмах.
- Тюрьмы, вообще-то нам очень нужны, там бесплатная рабочая сила, там нужный электорат, все не просто так. - отвечал Милон.
- Ну, ок. Не преступники, пусть будут люди с психическими расстройствами. Был псих – стал нормальный и адекватный член общества. – отстаивал свою идею Генри.
– С психами тоже не все так просто... - рассеянно заметил Милон. - Но, впрочем, идея неплохая. Надо это обмозговать. Подготовь проект и мы его оценим на Совете, я один не могу решать.
И вот сейчас Генри вспомнил их некогда состоявшийся разговор.
«Похоже на то, что идея с хранилищем напугала Милона и воодушевила одновременно, и он решил себя обезопасить, создав еще одну личность себе, на случай потери первой» - думал Генри, наблюдая за разговорами Софико, Деги и Милона.
- Что именно стало реальным, Милон? – поинтересовалось Софико.
- Реальностью стало то, что мы сами можем создавать людей такими, как нам нужно. – ответил Милон.
- Что это значит? – спросил кто-то из Совета.
- Это значит, что мы можем обойтись без репродуктивной функции. Из биоматериала мы можем выращивать сами людей и наделять их теми качествами и программой, которая нужна нам.
- Милон, может ты выпал из событий последних времен, но у нас есть целый континент с биоботами, и их там больше четырех миллиардов, и на данный момент мы сами не знаем, что с ними делать. – заметил Дега.
- Биобот это одно, а человек – это совершенно другое. Различать надо! – сказал Хэйди Милон.
И тут Дега, сделав легкий шаг левой ногой в направлении Хэйди Милона, сильным и резким прямым ударом левой руки отправил его в нокаут, затем таким же легким движением вернулся в исходное положение и обратился к Милону.
- Надеюсь, ваша личность никоим образом не пострадала?
Милон молчал, а Генри подумал о том, что Дега весьма и весьма не прост и еще больше его зауважал.
В-принципе, Дега был темной лошадкой для всех членов Совета Двенадцати. Появился он в Совете совершенно недавно, его появление было ознаменовано выводом из Совета одного из членов Совета, что некоем образом напугало всех остальных. Близко к себе он никого не подпускал, держался ровно и сдержанно со всеми. Дега не был андрогином, как большинство членов Совета, образ имел мужской и идентифицировал себя мужчиной так же. Он был беспристрастен и одинок. Скорее всего, Дега был философом, потому что его мысли всегда витали где-то вне времени и пространства, но надо отдать должное – суть вещей он видел четко.
В Совет Двенадцати Дега попал благодаря одной ситуации. Случилось так, что в пьяном разговоре, когда неконтролируемые эмоции рвутся наружу, а мозг начинает путать воображаемый мир и реальный, Дега имел смелость высказаться о том, что реальный мир весьма условен и зыбок. Его оппоненту очень понравилось это высказывание, потому что он был из тех, кто твердо уверен в мире, себе и своих возможностях в этом мире. Он протянул Деге криптокарту и попросил:
- Хочу, чтобы это стало условностью.
Общий смех присутствующих при разговоре людей не на шутку разозлил Дегу. Не протянув своей руки к карте, он сказал:
- Бойтесь своих желаний, ибо они исполняются. Резко развернувшись, он покинул зал.
Эмоции били через край – Дега не любил проигрывать. Ему очень хотелось поквитаться со своим насмешником, причем сделать он это хотел красиво и напоказ. Дега понимал всю тщетность пьяных эмоций, но его гордости в этот момент не хотелось молчать.
Была ли это случайность или предопределенность, но так случилось, что Дега встретил в этот момент Генри. Вернее Генри наткнулся на человека, стоящего посреди дороги ночного города, грозящего кого-то уничтожить, во чтобы это ни стало.
А Генри любил людей, находящихся на грани. Потому что именно выход за рамки дозволенного освобождал человека от запрограммированного страха смерти. Там, за гранью дозволенного и начиналась настоящая личность, свободная и непредсказуемая.
И вот проговорив несколько часов кряду, они поняли, что нашли друг друга. Дега нашел того, кто поможет ему уничтожить насмешника, а Генри нашел себе экспериментальную модель.
- Понимаешь, Генри, мою личную неприязнь оставим в покое, не в этом дело, просто раздражают те, которые обладая условными дензнаками, считают, что словили боженьку за писю. Мало этого, они мнят себя бессмертными и вершителями судеб.
- Дега, но ты же тоже сейчас выступаешь в роли вершителя судьбы Бенни, ты же не полагаешься на провидение. – заметил Генри, пододвигая к нему стакан с темно- коричневой жидкостью.
- Да... ты прав. – Дега отхлебнул немного из стакана. – Генри ты прав, я такое же ничтожество, как и Бенни, только вся разница в нас, что я не обладаю таким капиталом как у него... и он указал мне, черт подери, именно на это. – Дега сильно стукнул кулаком по столу. - У него всегда и все упирается в деньги, это его суть. Вот отбери у него деньги, кто он будет?
- Если ты хочешь, мы можем это сделать. – спокойно сказал Генри. - Обанкротить? Как? Каким образом?
- Я могу взломать все его счета, перевести бабки на один специальный счет и обнулить их. Мне всего лишь нужен его отпечаток пальца.
- Отрезать ему палец? – удивленно спросил Дега и икнул.
Генри снисходительно улыбнулся.
- Ну, палец отрезать не надо, это вызовет подозрения, мне достаточно скан пальца.
- Ну, я же не подойду к нему и не скажу, о Бенни, вы так прекрасны, разрешите сфотографироваться с вашими пальцами. – съехидничал Дега.
- Неплохо бы еще сетчатку глаза.... – мечтательно размышлял Генри и, словно не слышал реплики собеседника.
– Мы подошлем к нему кое-кого. Неважно кого, главное, что они сделают совместное селфи с поднятой рукой, мне этого будет достаточно.
- Ну, если этого достаточно, то... - Дега запнулся, потом придвинулся к Генри ближе и зашептал ему на ухо. - Я хочу, чтобы все знали, что у него нет больше денег.
- Это возможно, в блокчейне все транзакции доступны, он увидит движение своих денег и их сгорание тоже, мы уничтожим его... но...- тут Генри сделал свою любимую театральную паузу.
- Что но? – не выдержал молчания Дега. - Взамен я кое-что попрошу.
- Ясно. – Дега грустно улыбнулся. – Ничего не бывает просто так. Это сделка с дьяволом и тебе нужна моя душа?
- Хуже. – Генри не улыбался. – Я подарю тебе бессмертие. - Не понял.
- Понимаешь, скоро все изменится, очень скоро. Великая Цивилизация рухнет так же, как и возникла – внезапно. И все станет вновь по-новому. Этот процесс бесконечен. Вот я и предлагаю тебе стать одним из тех, кто управляет Цивилизациями.
- Но ты меня совсем не знаешь. – робко заметил Дега. - Тебя как зовут?
- Дега.
- А я Генри. Теперь мы знаем друг друга.
- Ха-ха...смешно. – грустно ответил Дега. – Генри, ты кто?
- Я не знаю, что нужно тебе убедительного такого рассказать о себе. Просто знай, что Великую Цивилизацию запустил я и в моих силах ее уничтожить.
- Как ты? А как же Ядако Клэм? – удивился Дега. – Хотя нет...ни слова больше. Ядако – это просто кукла для народа, так? Я всегда знал, что реально управляют те, про которых вообще никто ничего не знает. Но чем ты докажешь то, что это ты управляешь?
- Завтра к вечеру, Бенни будет разорен, а послезавтра эту новость прокомментирует Ядако Клэм, хочешь?
- Хочу.
- Тогда до пятницы. – ответил Генри и поднялся из-за стола. – В пятницу продолжим разговор.
До пятницы Дега размышлял о том, кто такой Генри и зачем ему он – Дега. Предположений и версий было большое множество, в них он терялся, но единственное, что четко осознавал Дега – он был нужен.
В пятницу вечером в социальном облаке Дега получил сообщение: »Как ты это сделал?»
К сообщению были прикреплены две ссылки прямого эфира, в одной Ядако Клэм объяснял ситуацию с разорением Бенни словами: « Так будет с каждым, кто попытается обмануть Систему.» А вторая ссылка показала весь спор Бенни и Дэги, усилив видеоэффект на моменте, где он отворачивается от Бенни со словами: « Бойтесь своих желаний, ибо они исполняются.»
И вот тогда Дега понял, что ему никуда не уйти. Другими словами, он был уже обречен на бессмертие.
«В мире условных понятий» - написал Дега в социальное облако. Через несколько часов он встретился с Генри в старом пивном пабе. - Ну что? – спросил его Генри.
- Круто.
- Я не про это.
- У меня есть разве выбор? – криво усмехнулся Дега, потому что триумфа от победы над Бенни он не испытывал.
- Выбор – это тоже весьма условное понятие. – ответил Генри. – Мы даем возможность осуществлять выбор в малом, например, ты можешь выбрать темное пиво или светлое, свинную рульку или веганский салат, блондинку, брюнетку или вон ту рыжию бестию – Генри кивнул головой в сторону танцпола на котором извивалось несколько разгоряченных див. Ты можешь выбрать себе страну проживания, работу, даже половую принадлежность, но в остальном ты лишен выбора. В остальном ты просто звено одной цепи, просто один подписанный блок блокчейна. – Генри рассмеялся своей шутке.
- Для чего я нужен?
-Ты не любишь медленные танцы, Дега, переходишь сразу к делу. И в этом ты мне нравишься. Я изучил всю твою историю, впитал в себя все твои следы, оставленные в Системе. И знаешь что? – Генри махнул рукой кому-то и, тут же появилось на столе холоднющее пиво в запотевших стаканах.
- Что? – спросил Дега.
- Система не искажает твою сущность. А таких очень мало, уж поверь мне на слово. - Бла-бла-бла...для чего я нужен тебе, Генри?
- Я понял одну вещь – ты можешь видеть кое-что дальше меня. В твоем мозгу каким-то образом все переплетено так, что ты сразу видишь суть вещей. Я по натуре своей игрок и мечтатель. И вот кое-чего я намечтал так, что ситуация выходит из-под контроля. Мне нужен ты, чтобы вырулить ситуацию, потому как я чую блеф за версту...а ставки сейчас очень высоки.
- Что за ситуация?
- Видишь ли. Когда все задумывалось, это было для людей, понимаешь, чтобы облегчить жизнь, ее разнообразить, чтобы каким-то образом снять контроль и давление власти. Основано было все на честности и открытости. Но, когда ты дело имеешь с людьми, можешь забыть про слово честность. Нет такого понятия. – Генри развел руками, криво усмехнулся и вздохнул.
- Мой дед, славный был парень, кстати, – он только сейчас подвинул к себе бокал с пивом и отхлебнул. – Так вот. Мой дед всю свою жизнь посвятил изучению человека. И как-то он сказал, что человек это всего лишь программа, кем-то составленная. Понимаешь?
Дега кивнул головой, давая знак, что он прекрасно все понимает.
- Человек – это программа! И вот в этой программе можно переписать все коды...можно сделать так, чтобы человек не старел или не умирал вообще, можно поменять все...И я увлекся этой идеей, потому что в юности я был беспечен, весел и азартен, мне хотелось чтобы это тянулось вечность. Ну и ирония судьбы такова, что нашлись люди, которые так же думали. Мы притягиваем к себе то, о чем думаем. Дальше – больше, я встретил Милона. Это чудеснейший микробиолог, восхитительный, одержимый своим делом и не
жалеющий ничего для науки. Потом Софико... прекрасный ... прекрасная... - тут Генри замолчал.
Дега подумал, что Генри был влюблен в Софико, о чем и спросил его, чтобы прервать молчание, но Генри только рассмеялся.
- Влюблен? Нет. Что ты. – его продолжал душить смех. – Скажешь тоже, влюблен. Софико гендерквир.
- Ну и что?
Генри подумал о том, что поколению Великой Цивилизации никогда не понять тех, кто застал времена до правления андрогинов. Поэтому он решил не заострять внимания на предполагаемой влюбленности.
- Дело не в этом. Софико тоже прекрасный микробиолог...И микробиолог она только потому, что она трансгендер. Как сказать – её бессилие оказалось ее силой. Она решила создать общество себе подобных людей. Вот эти все программы по половому выбору – это все она. Я тебе больше скажу, Ядако Клэм это тоже ее рук дело, гормональная сыворотка, вводимая новорожденным – это ее разработка.
- Какая гормональная сыворотка? - удивился Дега.
- Ну сыворотка же...ах, да, ты не в курсе, ладно про сыворотку потом узнаешь.
Генри еще долго перечислял достижения и разработки Софико, а Дега в это время думал о том, что вляпался он серьезно.
- И вот думаю я, что Милон и Софико задумали немножко изменить правила игры и как следствие мир тоже. Мне известно, что Милон разработал плазмиду, блокирующую процесс апоптоза.
- Плазмида бессмертия?
- Ну да, она самая. Они проводили еще опыты по созданию биоботов и опыты прошли весьма успешно. Думаю, что следующим этапом будет плазмида, блокирующая репродуктивную функцию и создание общества биоботов.
- Биобот это кто?
- Это искусственно выращенный запрограммированный ресурс.
- И чем я могу помочь? Я не микробиолог, не программист, не кодировщик.
- Суть в том, что я разработал программу, по которой можно менять память...типа кодировки на другие воспоминания. Я хотел это сделать для того, чтобы изменять память преступников, как бы исправлять их, или там помогать людям с поломанной психикой обратно возвращая их к жизни и в общество. Это сродни репарации, восстановление на молекулярном уровне...просто хотелось помогать, возвращая к нормальной жизни других...Понимаешь ?
Дега кивнул головой, давая знак, что понимает.
- Но...не все так просто, - продолжил Генри. - Милон это воспринял не так, он расценивает эту программу, как Систему контроля над всеми и думаю, что замкнуть ее он хочет на себе.
- Так я тут причем? Настало время великих перемен. Так было всегда.
- Да вам же всем сотрут память, как ты это не понимаешь? Перепрограммируют - и будешь безвольным энергоресурсом, вырабатывая необходимое количество энергии для поддержания жизни Системы.
- Ты о себе беспокоишься прежде всего. – ответил Дега. – до остальных тебе нет никакого дела.
- Ну да, да.. я пекусь только о себе...Я подонок с большой буквы П. Мне с этим жить и все такое...это все философия и теория, Дега. А на самом деле ситуация вышла из-под моего контроля. У Милона четыре миллиарда ботов, готовых выполнить его программу. Четыре, мать твою, миллиарда! Ты просто вдумайся в эту цифру и представь ее в человекоресурсах! А внешне и внутренне они как люди, и в новостях, среди окровавленных тел ты не разберешь люди это или боты! - эмоции Генри начали брать верх.
- И весь этот терроризм, политические и религиозные распри, все это в одну кучу, где ты не определишь боты это с программой или реальные живые люди! А потом вся эта идея великого переселения народов...беженцы эти...с какого перепугу такая миграция населения? А? Система, между прочим, контролирует любое передвижение. И знаю я, что это вывод и активирование биоботов, они должны равномерно распределиться по шарику и контролировать каждое государство. Понимаешь масштаб?
- Я понимаю, что суть в том, кто это контролировать должен... или Милон, или ты. На этом все.
- Ладно, пусть так. Я устал тебе что-то доказывать. На данный момент, дела обстоят так – я пекусь о людях, а Милон о ботах. Ты со мной?
- У меня есть выбор?
- У тебя нет выбора.
- Тогда я с тобой. – улыбнулся Дега. – План действий каков будет?
- Значит так. Мне нужно ввести тебя в Совет Двенадцать. Первое – надо кое-кого вывести из Совета. Второе – внедрить в тебя плазмиду бессмертия. Она сгенерирует код, по которому Система тебе выдаст постинг ключ. Дальше дело техники, я тебя представлю как идеолога и идейного вдохновителя. Твоя задача состоит в том, что ты должен придумать народ. – Генри протянул фото и показал Деге представителей народа. – Это биоботы и так выглядят почти все. Так вот, придумываешь народ, язык, традиции, обычаи, религию этого народа, мы это все запускаем в Сеть и все – ты в Совете.
- Мммм...вроде задача ясна... А как и кого ты выведешь из Совета? – Деге уже становилась интересной эта азартная и опасная игра.
- О, это наш давний знакомец. Бенни. – рассмеялся Генри.
- Бенни? – удивился и даже немного растерялся Дега. – Он был в Совете? Вот дела... значит, не случайно ты меня встретил...все было подготовлено заранее... - задумчиво произнес Дега.
- Ну, в логике тебе не откажешь... - снисходительная улыбка коснулась лица Генри и тут же куда-то исчезла. - Да...тобой я заинтересовался только благодаря Бенни. И запомни. Я никогда ничего не делаю, не собрав полной информации о чем-либо.
- Если Бенни один из Совета Двенадцати, то он обладает плазмидой бессмертия и сгенерированным кодом, как его вывести из Совета?
- Нашу личность формируют наши воспоминания, подправим немного память Бенни...да и кто мешает внедрить плазмиду апоптоза снова? Можно будет с интересом понаблюдать какая из плазмид сильнее... единство и борьба противоположностей... жизнь или смерть?
Дега напрягся, а Генри, заметив его напряжение, громко рассмеялся.
- Шутка. Я просто подправлю программу. Бенни забудет то, что он был одним из Совета Двенадцати, никогда не вспомнит свой ключ доступа и не сможет войти в Систему.
- Получается, что он обречен...
-Ну, есть жизнь и вне Системы, сложная, но тоже увлекательная, - ответил Генри.
-Ладно. хорошо, а как тогда его родственники, близкие, друзья, они ему не напомнят о том, кто он есть?
- Правила Совета Двенадцати в том, что никто не должен знать об этом. Ты живешь обычной жизнью и все. Никто не должен знать.
- Ладно. Не хочешь, не говори. Можешь мне стереть память и оставить в покое. Я не люблю игры вслепую. – Дега отодвинул от себя нетронутый бокал с пивом и приподнялся, чтобы уйти.
Это разозлило Генри и он, схватив его за руку, приказал ему сесть.
- Не дергайся. Я же тебе сказал, что ставки высоки. И я сам сейчас играю вслепую. И твоя задача быть на моей стороне, иначе я грохну все к чертям собачьим и будем вновь возрождаться из хаоса.
Дега прекрасно понимал то, что выхода у него вообще нет и лучше не злить Генри, пока он не соберет сам нужной информации и не поймет, куда все движется.
- Генри, я спокоен, просто уже поздно и у меня есть задача, которую нужно решить. – Дега усмехнулся. – Мне надо думать о народе, как ни как, я буду его родителем или богом, кто знает?
Генри рассмеялся и похлопал его по плечу.
- Так ты мне больше нравишься. Завтра запишешься в 11 утра на прием в клинику «Кэролмед», там тебе введут плазмиду, доктор Нэсли. На этом пока все.
Дега кивнул головой в знак согласия и задумался о странном народе, который жил своей верой и традициями, не смешиваясь с другими народами, вдалеке от цивилизации и Системы.
И Дега, оставив Генри в хорошем расположении духа, отправился к себе домой. События последних дней весьма измотали его, и ему нужно было привести свои мысли в порядок и кое с кем пообщаться. Он шел и размышлял о человеке, как таковом.
Вот взять, к примеру, Милона, думал Дега, человек ли он? Или я? Софико – это вообще непонятная бесформенная субстанция, однако она мыслит, стало быть, она существует. Можно ли тогда всех, кто мыслит отнести к человеку? Что отделяет человека от бота? И что отделяет человека от Бога? Если дед Генри утверждал, что человек это программа, тогда кем и для какой цели написанная? И если мы можем вырастить из биоматериала существо подобное нам, запрограммировать его на какие-либо действия, то чем он будет отличаться от человека? Или вот взять, к примеру, Бога, он создал материю, запрограммировал ее на всяко-разные действия и вот мы наблюдаем разнообразие программ. Мы развиваемся согласно этим программам или же деградируем? Может быть такое, что весь наш мир – это апоптоз и мы все умрем, тогда к чему это все? Или вот завтра я пойду в клинику, мне введут плазмиду и я стану бессмертным. Все умрут, а я нет? И каким образом будет выглядеть моя жизнь на фоне всеобщей гибели?
Сдается мне, что эти люди в чем-то заблуждаются...
Вот гибель на фоне жизни это смотрится куда более эпично, чем жизнь на фоне смерти... А зрители где? А судьи кто? Для кого все это?
И вот я, к примеру, бог. Есть у меня платформа, на которой творится уже непонятно что, и уничтожить жалко и делать что-то нужно. И что я делаю? Правильно, я ввожу новых персонажей на свою платформу, назову их условно «люди». Они должны чем-то отличаться от всех остальных...И вот я задаю им программу особую...А какую особую? Что умеет человек делать-то? Говорить? Задаю им программу говорить...в-принципе не сложная программа, в настройках у всех она имеется, что же отличает человека от всех остальных-то?
Дега достал фото представителей ботонарода и стал всматриваться в нее.
- Что же это вы все такие одинаковые-то, а? – спросил он у фото. – А это все от того, что вы не смешиваетесь с другими народами, да? Вырождение, как говорится, на лицо. А с другой стороны, может вам вообще не нужно воспроизводится? Вы такие - сами по себе, кучка бессмертных. И другие вам просто не нужны... закуклились в своем пространстве и все... в собственном соку помидорки...Вы все похожи друг на друга и на своего создателя тоже...
Тут Дега прервал свои рассуждения, потому что одна странная мысль поселилась в его голове, и он очень осторожно ухватился за нее. Мысль была еще сыра и не оформлена, но все равно – она была прекрасна. И не хотелось с ней расставаться, но и делиться мыслью с кем-нибудь еще тоже не хотелось.
- Поживешь пока только со мной. – сказал Дега ей. – Не время еще выводить тебя в свет.
Потом была клиника, была плазмида, был предоставлен Совету отчет о народе, который жил еще до Великой Цивилизации и сохранился сам, сумев сохранить и свои традиции. Таким образом Дега, был введен в Совет и представлен всем, как полноправный член Совета.
И вот сейчас Дега стоял напротив Милона, смотрел на лежащего Хейди Милона и думал о том, что был бы это один человек, то Милон тоже грохнулся бы.
- Это шок, сейчас рухнет. – сказал Генри, как бы отвечая на мысль Деги.
И, действительно, Милон медленно взмахнул руками и, так же медленно упал на пол.
- Что это было? – недоуменно спросило Софико.
- Проверка форка Милона. – ответил Дега.
- Рассинхрон. – задумчиво произнес Генри.
-Это не Совет, а какой-то балаган. – Сказало Софико.
Хейди Милон зашевилился на полу, затем поднялся и недоуменно посмотрел на Милона, который буквально через несколько секунд тоже пришел в себя и встал на ноги.
- Можно продолжать? – как ни в чем ни бывало спросил Генри. - Да-да. Конечно. – кивнули головой Милоны.
- Так вот, Милон. Мы сейчас должны решить, как мы движемся, зачем, куда мы хотим прийти, и самое главное – для чего тебе второе тело?
- Подожди, Генри. – Софико выступило вперед. – Но ведь это классная идея. Например с оригиналом может что-то произойти несовместимое с жизнью, как тут же активируется вторая личность и жизнь продолжается... Это же гениально!
Генри понимал, что эта реплика произнесена только для того, чтобы притупить бдительность Совета и совсем не для того, чтобы ответить на его вопрос.
- Ну, конечно же, всё замечательно. – решил согласиться Генри.
Он уже понял, что вести переговоры с Милоном и Софико бессмысленно, тем более перевод их в хранилище был уже запущен. Осталось только выждать время и кое-что подправить в программе.
- Что-то ты быстро согласился. – ехидно заметило Софико.
- Просто мне нужно время на подумать. Пока принимаю идею так как есть. – ответил Генри.
- Нам надо всем подумать. – произнесла Михора Тру, молчавшая все это время и наблюдавшая за протеканием презентации программы.
Михора Тру была представителем судебной власти, поэтому относились к ней весьма уважительно и к ее советам прислушивались.
- Предлагаю перенести слушание дела на следующую неделю. – монотонным голосом произнесла Михора. – Заседание закрыто.
И разошлись все по домам. Генри же договорился встретиться с Дегой на нейтральной территории. Сегодня это была набережная. Они долго шли молча вдоль кромки воды, каждый думая о своем.
- Как тебе идея Милона? – спросил Генри.
- Какая из? - спросил, в свою очередь, Дега.
- Воссоздание себя самого, какая же еще?
- Там было еще озвучено о ненадобности репродуктивной функции. – вяло заметил Дега. - Ай. Это одно из другого вытекает.
- Не скажи. – ответил Дега.
Помолчали, остановились и Генри заговорил:
- Вот смотри. Ведь весь смысл вечности закручен на репродукции. Убери эту программу, куча других программ войдут в конфликтное состояние. Софико создала благодатную почву для этого. Андрогины, трансгендеры, типа бесполые существа, двойственность...пусть...хорошо... - в знак согласия с этой идеей покивал головой Генри.
- Но в чем смысл их будет, если убрать репродукцию? Автоматом уходит инстинкт продолжения рода, соответственно сексуальная функция тоже отмирает. Ну не хочется и все тут...и ничто не простимулирует, да и зачем? Что остается? Общение что ли...Передача информации друг другу...разговоры, созерцание, медитация и всякие духовные практики и, впрочем, все. Новых людей нет. Есть запрограммированные биоботы, которые выполняют возложенные на них функции по обслуживанию небожителей...наслаждение от бытия...- Генри развел руками. – К чему стремиться, когда ты ничем не ограничен?
- Какую мрачную картину ты рисуешь.
- Это все потому, что мне очень много лет, репродуктивная функция блокирована, мне спокойно и инстинкты меня не одолевают, я бессмертен и единственная забава – это игра человеческими жизнями.- грустно произнес Генри. – А Милон и это хочет отнять у меня.
- Милон же хочет усовершенствовать человека. – возразил Дега. – да и были времена, когда человек являл собой одно целое, это потом уж его разделили по половым признакам. Сейчас как раз то время, когда половые признаки вновь срастаются в одно целое – в человека. И значит духовное общение намного выше репродуктивной функции.
- Ты так думаешь? – Генри удивленно глянул на него. Дега неопределенно пожал плечами.
- Милон дурак. – сказал немного помолчав Генри. - Он не может понять, что человек это не только набор хромосом, обтянутый двумя квадратными метрами кожи.
- Да-да... человек это программа, сложная и ограниченная. – произнес Дега.
- Человек – это нечто большее. – Генри словно и не заметил ехидного вброса. – Человек он способен на поступок. Иногда странный и необъяснимый. Человек может верить в то, что никогда не видел, не ощущал. Это значит, что жить только верой может человек. Человек может быть предан идее или другому человеку и пойти ради этого на смерть, а еще он может сломать систему и выйти из программы. Сломать свою судьбу- предопределенность и построить новую. И, вот кроме человека, этого никто не сможет сделать. – резюмировал Генри.
- Послушай, если человек такая сложная программа, как ты говоришь, то это все равно программа, как ни крути. – Дега остановился, поднял камешек и, запустив его по поверхности воды лягушечкой, добавил. – Программа, просто написанная более сложным языком, и нечего тут философию разводить.
- Вот я тебе за это и говорю. – спокойно парировал Генри. – если программа более сложная, то кто-то же задал эту программу, для чего-то она нужна. И не нам сейчас играть в игры о раскрытии Великого замысла. Сдается мне, что история повторяется – андрогины решили потягаться с Титанами.
- Ты же сам называешь людей энергоресурсами, вот и получается, что человек нужен исключительно как энергоресурс. А все остальное – это платформа для благодатной выработки энергии, чтобы Система не сдохла. Твои слова, между прочим.
- Да. Все верно. – вздохнул Генри. – Энергоресурс.
- Еще раз повторюсь. – сказал Дега. – Ты заботишься, прежде всего, о себе и своей власти, об этом же заботятся Милон и Софико. Но в отличии от них ты не веришь в свое бессмертие. А вот почему это так, ты уж сам себе ответь для начала.
« Черт подери, а ведь он прав!» - воскликнул внутри себя Генри. – я не верю в свое бессмертие, хоть я и существую дольше всех остальных. А почему я не верю? А потому, что после оцифровки мозга академика Хакальдо, я не верю в бессмертие. Я верю в зависимость человека от других. И мое бессмертие бессмертно только в том случае, если другие будут работать на него.
- Хорошо. – сказал Генри. – Я подумаю над твоими словами, Дега. Не устану повторять, что суть вещей ты видишь четко. Спасибо. Мне это было нужно.
- Генри. – обратился к нему Дега. - Что?
- Скажи, что мне ввели в клинике? Если плазмиду бессмертия Милон представлял только сейчас.
- Витамины. – ответил Генри. – Ты бледен и плохо выглядишь, я решил, что витамины тебе просто необходимы.
- А как же сгенерированный код для ввода в Совет и ключ доступа в Систему?
- Я его сгенерировал сам, исходя из твоих биометрических данных. Система пока находится в моей власти.
- Ясно.
- Да что тебе ясно-то? – взорвался Генри. – Ты хочешь стать одним из нас? Тебе это действительно нужно? Ты взвесил все за и против? Дега-а-а-а – Генри тряхнул его со всей силы.
- Очнись, твою мать, посмотри вокруг и реши, что ты, действительно, хочешь. У тебя есть выбор!
- Ты говорил, что у меня нет выбора.
- А сейчас есть. Ты сейчас в той точке, когда можешь всё изменить, сделать так, как хочешь именно ты.
- А я хочу просто быть и все.
- Долго быть?
- Бесконечно.
- А ты не устанешь от бесконечности?
- Нет. – отрицательно мотнул головой, Дега. - Любая точка «сейчас» – это бесконечность. В «сейчас» нет времени.
- Да. Ты прав. В «сейчас» нет времени. – Генри задумался, потом хлопнул Дегу по плечу и сказал:
- Ладно. Пойдем. Нам всем нужно остыть и подумать... - Пока. – ответил Дега.
- И да...насчет витаминов я пошутил. Будь.
- Смешно. – хмыкнул Дега.
«А мне нет» - хотел сказать Генри, но промолчал.
Дега пожал плечами, потом махнул на прощание рукой Генри и пошел по набережной дальше. Ему хотелось побыть одному и привести свои сумбурные мысли в порядок. Мыслей было столько много и они были так хаотичны, что Дега просто шел и футболил ногой пластиковую бутылку, кем-то брошенную на берегу, и ни о чем вообще не думал. Просто шел и футболил. Он бы шел так и дальше, но внезапно наткнулся на одинокий тонкий силуэт с безупречной осанкой. Девушка была настолько восхитительна своим воздушно-неземным образом, что Дега резко остановился и замер, разглядывая и вбирая в себя всю прелесть увиденного.
Никогда в своей жизни Дега не видел ничего более восхитительного, чем эта девушка в длинном платье с широким поясом, который еще больше подчеркивал тонкость линий ее спины и бедер. И странная волна чувств окатила тот же час Дегу, он словно почувствовал вибрацию каждой своей клетки, призывающих его к продолжению и вечности.
« Что это такое со мной?» - мысленно пытался понять себя Дега.
Девушка повернулась к нему и улыбнулась, но Дега заметил, что она плакала, в ее глазах еще стояли слезы, и от этого они казались еще удивительней. Он сделал шаг навстречу к ней, обнял и, она разрыдалась в его объятиях еще горше.
«Стоять бы так с ней вечность» - думал Дега.
Ему хотелось ее защитить, заботиться о ней, обнимать, вбирать в себя аромат ее волос, владеть ей и никуда не отпускать.
Эту идиллию нарушила легкая вибрация гаджета, доносящаяся из ее сумочки. Она оттолкнула Дегу, достала гаджет, посмотрела на экран и, ее лицо исказилось ужасной гримасой безысходности. Отбежав от Деги на пару шагов, она рухнула на песок и осталась на нем бездвижно лежать.
- Не-е-е-ет!!! – закричал Дега и подбежал к девушке.
Ему казалось, что мир рухнул вокруг него, все замерло навеки и утратило смысл.
-Только не ты! Нет! – кричал Дега и не узнавал сам себя в этом крике.
Потом ему в голову пришла мысль, что нельзя терять ни минуты и ее можно еще вернуть к жизни. И никто другой, кроме Генри, не поможет ему в этом.
На удивление Генри прибыл очень быстро, как и служба быстрого реагирования. Можно сказать, что прибыли они практически одновременно. Генри выслушал коротенький рассказ Деги о встрече с девушкой, посмотрел в его зрачки и сказал, чтобы он молчал, а сам подошел к представителям службы быстрого реагирования и о чем-то с ними говорил минут десять. Вернувшись к Деге, он сказал:
- Мэгги Дэлон. Так звали ее.
В это время тело девушки погрузили в капсулу и увезли работники службы. - Генри, верни ее, ведь можно же еще что-то сделать. – Дегу трясло.
- Успокойся. Это провокация.
- Какая провокация?! Что ты несёшь? Ты просто параноик и все. – его передернуло. – Она просто необыкновенная, она словно из другого мира. А её взяли и вырубили.
- Дега. Услышь меня. Тебе ввели плазмиду, сейчас в твоем организме происходит просто гормональная перекодировка, вот тебя и заносит, но это скоро пройдет. А Милон...хотя, скорее всего, это проделки Софико, на фоне твоего гормонального стресса, пытаются тебя склонить на свою сторону.
- Да пошел ты к черту со своей плазмидой и интригами... Ненавижу тебя!
- Дега, это пройдет. Ты же не просто смертный, который живет эмоциями, ты должен быть беспристрастен и уравновешен. – пытался успокоить Дегу Генри.
- Ты вернешь ее?
- Не все так просто... - начал было говорить Генри, но Дега, схватив его за пиджак, притянул к себе и выкрикнул прямо в лицо:
- Да мне плевать на то просто или не просто. Я хочу, чтобы она была жива! Понял?
- Я просто знаю, как это работает, Дега. – спокойным голосом произнес Генри. – Чтобы протянуть проект о трансплантации органов, дочь Михоры Тру попала в аварию...понимаешь? Очень быстро что-то движется, когда оказывается давление на то, что ты боишься потерять. Михоре тоже хотелось ее вернуть к жизни любым способом. Авария – трансплантация – законопроект. Все просто. Ты должен быть беспристрастным. А ты под влиянием гормонов и эмоций сейчас.
Дега выпустил из своих рук пиджак Генри.
- Пошел к черту. – сказал он, и развернувшись побрел по набережной, низко опустив свою голову.
- Зря ты так. – бросил ему вдогонку Генри, но останавливать не стал.
В принципе он понимал состояние Деги. В своей жизни Генри пришлось тоже многое терять и от многого отказываться, и не всегда его желания исполнялись и не часто он получал то, чего хотел. Но Генри никогда не сдавался, неудачи только закаляли его характер и подталкивали дальше – к поиску лучшего решения.
« Он еще слишком мало видел в жизни» - пытался оправдать Дегу Генри. – « Сейчас организм перестроится и все пройдет, он перестанет так остро реагировать и взглянет на ситуацию совершенно под другим углом»
Однако, Дега думал по-другому. Не получив помощи от Генри он отправился к Милону.
- Мэгги Дэлон. Её зовут Мэгги. Я хочу, чтобы она была жива! – он ворвался к Милону и ничего не объясняя начал трясти его и умолять, чтобы тот хоть что-нибудь предпринял.
Если бы Дега был в этом состоянии чуточку наблюдательней, и мог спокойно проанализировать ситуацию, то он бы понял, что Милон знал, о какой Мэгги идет речь. Ему, даже, не пришлось ничего рассказывать. Милон сразу согласился помочь.
После недолгого разговора с кем-то Милон повернулся к Деге и произнес:
- Ну что ж поздравляю. Она будет жить. Однако увидеть ты ее сможешь только спустя двенадцать дней.
- Что с ней было?
Милон похлопал его по плечу и ласковым голосом произнес:
- Ничего...ничего страшного... ты ее скоро увидишь. – потом немного поразмыслив, он спросил. – А почему ты к Генри не обратился? Это же по его части дело.
- А он отказался. – ответил Дега.
- Вот говнюк. - Возмутился Милон.
- Постой. Ты сказал, что это по его части. Что ты имел в виду? - нахмурился Дега, любовная истома его начала потихонечку отпускать и к мыслям постепенно возвращалась трезвость.
- Ты ничего не знаешь разве? – очень даже искренне удивился Милон. - Что я должен знать?
- Мэгги Дэлон дочь Бенни. После того, как его счета сожгли и вывели его из Совета, их семье нечем стало платить по счетам. А ты же знаешь, что система такова, что неплатежеспособный ресурс сразу же блокируется системой.
- Черт побери этого Генри! Я убью его! – вскричал Дега.
- Как? – спросил Милон. – Генри очень хитер и коварен, но надо отдать должное - он еще и очень умен. А Совету нужен такой ресурс. Ведь согласись, что идея с блокировкой неплательщиков гениальна. Особенно, когда после блокировки тело идет на пользу другим... - Милон что-то промурлыкал себе под нос и произнес уже для Деги назидательным тоном, - Если ты не способен помочь себе, то ты способен помочь другим.
- Что ты имеешь в виду? – напрягся Дега.
- Тело неплатежеспособного ресурса может помочь телу платежеспособного ресурса. Таким вот образом. - продирижировал сам себе Милон указательным пальцем.
- Трансплантация что ли?
- И трансплантация, в том числе...и много, много чего еще хорошего и нужного может сделать для науки неплатежеспособный гражданин.
- Да вы тут кучка извращенных маньяков просто! – взбесился Дега. - Ты один из нас, не забывай это. – широко улыбнулся Милон.
- Забудешь тут, как же! – Деге очень хотелось разнести тут все к чертям собачьим, но он пытался себя сдерживать.
- Ты же, наверное, уже знаешь, что главные в Совете это Я, Софико, Генри и Михора. Остальные – заменяемые личности.
- И что с того?
- Дега, ты среди остальных. – подленько захихикал Милон.
- И что с того?
- Ничего, просто подумай. Ты можешь стать одним из главных, если что.
- Каким образом я это могу сделать?
- Ну, ты же как-то убрал Бенни из Совета, а он, между прочим, был одним из главных. – ехидно заметил Милон.
- Кто убрал? Я убрал? – нахмурился Дега, не понимая, к чему клонит Милон.
- Ну, а кто же еще? Так красиво. – Милон, даже, прикрыл свои глаза от удовольствия, которое он испытывал, представляя себе эту картину. – Бенни, бойся своих желаний, ибо они исполняются, говоришь ему ты. И тут ра-а-аз, - Милон взмахивает своей рукой, как дирижер перед оркестром. - И все счета Бенни переводятся на null-счет, где прекрасно исчезают с пользой для Системы. Превосходно отыграно, выше всех похвал. – Милон зааплодировал. – Потом два-а-а - и Система не узнает Бенни ни по сгенерированному коду, ни по биометрическим данным, она вообще не знает кто такой Бенни. Гениально же! Восхитительно! Это место одного из руководителей Совета! Это твое место, Дега!
- Я думал, что это Генри сделал. – нахмурился Дега.
- В смысле Генри? Как Генри? Ты не причастен к этому? – испуганно прошептал Милон.
И по испуганному и растерянному виду Милона Дега понял, что он проговорился, но ему очень хотелось знать, что именно так напугало главного члена Совета.
- Я вообще не знаю, что конкретно произошло. – пожал плечами Дега и стал пристально наблюдать за реакцией Милона. – Генри сказал, что в его силах уничтожить Великую Цивилизацию тоже.
Милон обессиленно опустился в кресло и обхватил свою голову двумя руками.
- Ну, вот и все. – вырвалось вместе с выдохом у него.
- Что именно всё? – не понял Дега.
- Нет. Ничего. Просто я не ожидал этого. – Милон встал с кресла. – Скажи мне, зачем тебе нужна дочь Бенни?
- Я не знал, что она дочь Бенни. Я и предположить не мог, что у андрогинов бывают дети.
- Ошибка молодости. – усмехнулся Милон. – Она родилась еще до того, как Бенни определился с тем, кто он есть.
- А кто ее мать? Впрочем, молчи. – Дега сделал запрещающий говорить знак. – Дай, угадаю. – и, немного побарабанив пальцами по столу, выдал. - Михора Тру.
- Возвращайся домой, все будет хорошо. – устало сказал Милон. - Я угадал?
- Нет.
- Тогда кто? Софико? – не унимался Дега.
- Возвращайся домой. – резко повторил Милон и Дега понял, что лучше завязывать с вопросами.
Он покинул Милона и решил, что сейчас самым лучшим решением будет пойти и хорошенько выспаться. Заказав в отеле себе кислородную капсулу с глубоким сном на три часа, Дега подумал напоследок о том, что хорошо было бы проснуться с четким пониманием происходящего.
Милон же в это время назначил встречу Софико.
- Знаешь, что самое интересное, Софико? – спросил Милон после того, как рассказал ей то, что произошло с Бенни и Дегой. – Самое интересное и удивительное в этом то, что Генри играется с нами как с малыми детьми, а мы ничего не можем противопоставить ему. Он всегда на шаг впереди нас. Он как паук на паутине – знает, какие нити ведущие, и за что нужно дергать, чтобы мы еще больше запутывались в ней.
- Я сейчас нахожусь в полнейшей прострации. – ответила Софико. – Я думала, что все учла и взвесила и была полностью уверена в том, что ситуация с Бенни полностью дело рук Деги. Как Генри смог догадаться об этом? Каким образом он начал нас контролировать?
- Да у него всегда есть запасной и непредсказуемый вариант, так уж он устроен. Либо...- тут Милон задумался. – Либо он что-то знает, чего не знаем мы.
- Да какая разница, что он знает или не знает? – хмыкнула Софико. – Как мы можем избавиться от него? – вот самый главный вопрос.
- Раньше, чем он избавиться от нас. – продолжил мысль Софико Милон.
- Раньше, чем он избавиться от нас. – задумчиво повторила Софико. - Знаешь, наверное, ты прав, Генри что-то знает. Он владеет какой-то информацией это однозначно. Вопрос в том, что конкретно знает он?
- Я вот подумал тут и понял – сказал Милон. – Если Генри постарался насчет Бенни, то ему для чего-то нужен Дега. Он же ввел его в Совет, значит, преследует какую-то цель и возлагает некие планы именно на него. Значит слабое место Генри, это как раз-таки Дега. И только надавив на Дегу, мы сможем подобраться к Генри.
- Отлично! – воскликнула Софико. – Поскольку Мэгги является слабым местом Деги, то через нее мы можем надавить и на него. Кстати о Мэгги, что с ней?
- Она сейчас в криокапсуле, заморожена пока на двенадцать суток. Я обещал Деге ее через двенадцать дней.
- Она мертва?
- Да.
- Причину смерти не знаешь.
- Нет.
- Кто оплатил криокапсулу и двенадцать дней заморозки?
- Я как-то об этом не подумал. – удивился Милон. – Софико, ты гений! Сейчас свяжусь и узнаю.
Милон достал из кармана плазменный шар, который изобретатели окрестили йорикфоном, поместил его в свою руку так, как когда-то держал череп Йорика Гамлет произнося свой нетленный монолог. И когда все пальцы коснулись поверхности шара, йорикфон активировался, затем Милон поднес его к своему глазу, чтобы снять биометрический код и произнес:
- Криокапсула 2317 МэггиДэлон 260817, транзакция 22.48.
Йорикфон засиял в поиске информации.
- Ну? – нетерпеливо спросила Софико.
- Сейчас. – ответил Милон, пытаясь быстро считать всю информацию .
Потом он как бы замер на мгновенье, медленно выключил йорикфон, также медленно повернулся к Софико и произнес с хрипотцой:
- Это я.
- Что ты?
- Я оплатил криокапсулу. – убитым голосом ответил Милон.
- Ты? – переспросила Софико. – Не, ну всё ж ясно, это Генри. – сказала она.
- Да. Генри. - согласился Милон. - Но как он это делает? Знаешь, мне почему-то кажется, что близится конец. Предчувствие смерти ощущаю я. – Милон как-то сразу поник и съёжился.
- Прекрати. – резко сказала Софико. - Этого он не сможет сделать. Тем более, что есть Хейди Милон.
- Да, но сгенерированный код доступа у нас один и тот же. – возразил Милон. - И если Система не узнает Милона, то она и Хейди Милона не опознает, ты понимаешь, о чем я? Историей с Бенни Генри нас как бы предупредил.
Милон тяжело вздохнул. Всё получалось не так, как он планировал и теперь он не знал, чего еще внезапного ему ожидать.
- Он нас вырубит, поместит в Хранилище и сотрет память. – интонацией полной безысходности сказал он.
- Значит надо его опередить. – сухо заметила Софико. – Милон, ты должен активировать ботов с программой уничтожения человека. Больше всего Генри печется об энергоресурсах. Убрать их – это значит лишить его силы.
- Но мы их не сможем перепрограммировать без Генри, а они не успокоятся до тех пор, пока всех не уничтожат.
- Ну, а тебе не плевать?
- А мы? Что будет с нами? – воскликнул Милон.
- Ты уже в любом случае приговорен. Или Генри это сделает или боты.
- Да. Тут ты права. Но как не хочется умирать-то! – крикнул Милон.
Внутри него закипала злость на Генри и, больше всего ему хотелось, если уж погибнуть самому, так и потянуть за собой всех остальных и Генри в том числе.
План его был таков – вернуться в лабораторию, и активировать всех биоботов с целью – уничтожение человека.
Пройдя весь контроль и допуск к лаборатории, Милон, прежде всего, зашел в отделение и открыл камеру с Хэйди Милоном, там он задал программу пробуждения, введя дату активации 27 августа 2318 года, ровно через двенадцать месяцев от даты ввода кода. Далее он направился в лабораторию и активировал панель управления.
- Что вы хотите делать? – спросила его панель. - Активировать. – написал Милон.
- Введите цель активации.
- Уничтожение человека. – ввел Милон.
- Введите дату.
- 27.08.2317.
- Активация начнется после введения кода доступа и подтверждения цели 18.09.2317
- Отлично. – улыбнулся Милон. – Если уж и суждено будет умереть, то и суждено будет воскреснуть.
Панель закрылась и потухла.
А Милон еще не знал о том, что отсчет времени его перемещения в Хранилище уже начался и 16.09.2317 он и Софико будут туда перемещены.
Он и предположить не мог, что 18.09.2317 активация ботов не начнется, потому что не будет подтверждена цель и некому будет ввести код доступа.
Не знал он о и том, что 27.08.2318 Хейди Милон не будет пробужден и активирован из-за случайного перебоя с электричеством из-за грозы и халатного отношения рабочих, перерубивших какой-то важный соединяющий кабель.
Да, Милон совсем не знал той простой истины, что беда человека в том, что он зависим. Зависим от информации, стечения обстоятельств, природных катаклизмов, шуток провидения и надменности своего ума. Милон и не догадывался о том, что его бессмертие зависело от работы других людей.
ЭПИЛОГ.
- Для принятия любого решения нужно взять время на «подумать», Дега. – говорил Генри. – Никогда не принимай скоропалительных эмоциональных решений, ибо они больше говорят о твоей глупости, чем о решимости.
- Но как? Как это у тебя получается быть таким терпеливым? – недоумевал Дега. – Я же, можно сказать, что предал тебя, обратившись к Милону за поддержкой.
- Предал? - правая бровь Генри взметнулась вверх, а губ коснулась улыбка. - Эмоциональная форма восприятия того или иного поступка зависит от уровня сознания. Ты поступил так, как поступил бы каждый на твоем месте, а я просто сумел неэмоционально оценить ситуацию и воспользоваться этими обстоятельствами. Если ты будешь думать о последствиях, ты будешь знать и предпосылки. Это довольно-таки интересно, особенно в свете вечности.
- Это, как с Мэгги, да? Ты знал о том, что Система её вырубит, поэтому ты сделал это раньше, чтобы сохранить ее и снова пробудить?
- Да, нужно быть на шаг впереди. Игра на опережение. Это очень интересно. Генри поднял пару камушков с берега, протянул один Деге и сказал:
- Кто дальше запустит, ок?
Дега молча взял камешек и запустил его по воде «лягушечкой».
- Три...пять...девять...тринадцать...пятнадцать... - считал Генри прыжки лягушки. – шестнадцать. Я сейчас сделаю круче...смотри! - он запустил лягушечку и начал считать заново. – три...шесть...девять...двенадцать...хм... камушек не тот попался...- удрученно сказал он.
- И я тебе был нужен только для этого? – спросил улыбаясь Дега, наблюдая за тем, как Генри пытается отыскать на берегу другой, более подходящий камень.
- Нет. Ты мне был просто нужен. – спокойно ответил Генри, продолжая перебирать камни. - Для чего?
- Просто. – Генри улыбался.
- Я какая-то важная персона в твоей жизни?
- Да. – кивнул головой Генри, подбрасывая в руке новый, найденный им камень.
- Ты чем-то похож на меня, - пробормотал Дега. - Я - твой сын? - осторожно высказал, некогда поселившуюся в его голове мысль, он.
- Очень похоже на это. – согласился Генри.
- Ясно. – усмехнулся Дега. – Ошибка молодости.
- Скорее инвестиция в вечность. – хлопнул Генри Дегу по плечу. – Смотри! – крикнул он и запустил новый камушек по воде.
- чнооооость! – кричали они вдогонку запущенному камушку.