— Послушай-ка! Как ты вообще спишь? -
— Ничего, привык. И ты привыкнешь. -
Федот Михайлович почесал в затылке. В комнате темно. Почти. Из-за штор пробивается свет фонарей, да играют блики фар проходящих машин. Иногда добавляются красные и оранжевые. Раздался гул — очередной тяж пошёл мимо, кровать тихонько задрожала. От воздушной волны чуть качнулась штора, и в комнате запахло горелой соляркой.
— А в той комнате? -
— Попробуй. -
Дмитрий Акимович ухмыльнулся. Тишина. В комнате на той стороне гул от трассы доносится как будто издалека. Фонарей нет. Только дом чуть подрагивает от тяжёлых машин. Тишину прорезал гудок. Перестук колёс на рельсах и гул приближается. В щели занавесок проникают яркие лучи, рёв проносится мимо, шторы начинают колыхаться от ветра, с грохотом идёт состав. Дом нервно подрагивает. Прошёл. Стук удаляется, но продолжает вонять соляркой.
— Ну, положим, к самолётам я привык, — вздохнул Федот Михайлович. — Аккурат над крышей заходят. А как взлетают… -
— Вот-вот. Привыкнешь. Всё, спокойной ночи! Завтра вставать рано. -
Дмитрий Акимович ушёл. Федот улёгся, прикрывая голову подушкой. Непривычно. Всё равно кровать трясётся, да соляркой воняет.