ТЕМНА ВОДА ВО ОБЛАЦЕХ или Первый сон Сидорова.
Чудесным солнечным днём, в начале неожиданно тёплого сентября, Сидоров прогуливался в сквере около монастырской стены.
На ветках больших деревьев было ещё полно зелёных листьев, но листопад уже начался.
Все лавочки, по причине хорошей погоды и рабочего дня, были заняты мамашами при младенцах в колясках, пенсионерами, школьниками и менеджерами из окрестных бизнес-центров.
Сидоров не спеша нарезал круги по дорожкам сквера, пока на одной из лавок, той, что стояла ближе других к большой круглой боевой башне монастыря, не образовалось свободного места (мамаша подхватилась и покатила колесницу с потомством к выходу из сквера).
Сидоров примостился на краю, как раз на солнышке, поёрзал, устраиваясь поудобнее на жёстких брусках сидения, прикрыл веки, да и задремал.
То есть, задремал для стороннего эйнштейновского наблюдателя, а на самом деле Сидоров очутился в темноватой комнате (два окна с грязными, пару лет немытыми стёклами) с низким потолком (штукатурка в сети узких ветвящихся трещин) и покатым дощатым полом.
Под собой Сидоров ощутил всю ту же жёсткость (деревянного тяжёлого стула), а стоял тот стул у одного из сторон квадратного стола (столешница покрыта мятыми газетами со смазанным шрифтом колонок и масляными пятнами).
У стола, кроме Сидорова, сидели Лидия Сергеевна, Фра Доминос и Колгуёв.
Фра Доминос вальяжно развалился в древнем полукресле работы мастерской Г.Д. Гамбса, Лидии Сергеевне достался мягкий неудобный стул из румынского гарнитура “Мираж”, а Колгуёв с независимым видом восседал на тяжёлой табуретке (прямо из казармы, с прорезью под афедроном).
Сидоров про прорезь узнал сразу после того, как Колгуёв встал, отодвинув с грохотом табурет, прокашлялся, деликатно прикрыв ладошкой щербатый рот, и оповестил присутствующих, что, вот, теперь, когда представитель от народа наконец прибыл, можно начинать заседание Секции Прошлого.
Фра Доминос беззвучно поаплодировал сухими старческими ладошками, благосклонно оглядел Сидорова и ожидающе оборотился в сторону Лидии Сергеевны.
Лидия Сергеевна пальчиком левой руки поправила на переносице очки в лёгкой пластмассовой оправе и произнесла: -Ну, начнём с того, что это заседание мы начнём с того, что …
Сидоров поёрзал на стуле, пытаясь устроиться поудобнее, так, чтобы не ныла сорванная неделю назад на загородных работах спина.
Правую ногу (в колене имелся остеохондроз) он осторожно вытянул под столом, но недостаточно, недостаточно осторожно, потому что ткнулся в чьи-то ноги.
Это были ноги успевшего усесться на свою табуретку Колгуёва (он дёрнулся, чуть не опрокинув чернильницу-невыливайку и выронил из пальцев вставку с пером “Рондо”).
Перо покатилось по газетам к краю стола (не забудем, что пол был покат,а,значит и стол, у которого ножки были равной длины,что явно было чьим-то недосмотром), свалилось со стола и впилось в половую доску для того, чтобы нагло покачиваться.
Колгуёв вслух помянул (почему-то) II Съезд РСДРП и вытащил из-за голенища ялового сапога шариковую ручку “Паркер” и вывел прямо на газетном листе, лежащим перед ним, слово “ПРОТОКОЛ”.
А за столом затеялся смутный, чудной разговор, в котором Сидорову досталась роль неблагодарная. Роль слушателя – нонконформиста.
В течении всего заседания Сидорова, как и Штирлица в анекдоте, всё время тошнило и рвало встрять в разговор специалистов.
А ведь они были специалистами!
И Лидия Сергеевна, и Фра Доминос, и Колгуёв были настоящими специалистами.
Лидия Сергеевна, даже не заглядывая в блокнотик с тезисами, бойко цитировала первоисточники.
Фра Доминос вытащил замшевый кисет, неторопливо набил табаком “Кэпстен голд нави” и раскурил трубку “Данхилл” с изогнутым чубуком.
Комната враз наполнилась клубами табачного дыма.
Лидию Сергеевну дым совершенно не отвлёк, а вот Колгуёв, совершенно неожиданно вытащил из кармана френча медицинскую маску и, не переставая писать на газете, одной рукой ловко нацепил резинки маски на свои большие уши.
Сидоров невольно обратил внимание на эти уши, исцарапанные от частого бритья и тут же, с непривычки, закашлялся – так неожиданно поразил его обоняние табачный дым.
Когда-то Сидоров тоже курил.
Курил долго, тридцать восемь лет курил, и докурился – стал задыхаться.
Пришлось бросить.
И вот, видишь, совсем отвык от дыма, кашляет, даже неудобно перед людьми занятыми настоящим делом.
А разговор продолжался.
Сидоров слушал, постепенно преисполняясь желанием встрять в разговор, как он понял, состоящий из цитат в различных научных источниках.
Лидия Сергеевна, глядя в облако табачного дыма:
“Башня «Дуло» — одна из башен стены монастыря. Башни и стены монастыря были построены в XVI веке по проекту архитектора Фёдора Савельевича Коня. В 1630 году, при перестройке монастырских стен, в новую крепость вошли фрагменты старой, в том числе была сохранена башня «Дуло».
Грандиозная башня «Дуло» отличается не только своими размерами, но и большими архитектурными достоинствами. Лопатки на рёбрах граней, наличники окон-бойниц, машикули (арочки под нависающей верхней частью башни) — все эти детали составляют её архитектурный наряд и показывают умелую руку крепкого мастера.”(с)
Фра Доминос, посапывая трубкой и пуская клубы дыма:
“Шестнадцатигранная башня "Дуло" названа по имени предводителя татарского войска, убитого с этой башни стрелой. Стройная башня по граням украшена лопатками, на макушке башни расположен высокий шатер "со слухами" и двухъярусная дозорная башенка. Башня имеет три ряда бойниц, расположенных в "шахматном" порядке.”(с)
Колгуёв, не переставая писать протокол, говорит сквозь ткань маски:
“Частично дошедшие до 21 века новые стены монастыря и некоторые из башен были сооружены в 1630 году, при этом в состав новой крепости вошли фрагменты старой, построенной Федором Конём. Окружность монастырских стен составляла 825 м, высота — 7 м. Из сохранившихся башен особенно выделяется угловая башня «Дуло», увенчанная высоким шатром с двухъярусной дозорной башенкой. Две другие уцелевшие башни — пятигранная «Кузнечная» и круглая «Солевая» — построены в 1640-е годы, когда велась перестройка оборонительных сооружений монастыря, пострадавших в Смутное время.”(с)
Тут Сидоров не удержался, поднял по-ученически согнутую в локте правую руку вверх и встрял в разговор:
-Ну, господа-товарищи!? Миленькие! Что же у нас получается?
Все башни имеют нормальные названия, вероятно связанные с прямым производственным назначением – “Кузнечная”, “Солевая”, “Сторожевая”, “Тайницкая”.
И лишь одна названа в честь убиенного при осаде супостата - “Дуло”!
Ещё Остап Ибрагимович в 1931 году высказался по аналогичному поводу: -Идите к чертовой матери со своим “студебеккером”! Кто такой Студебеккер? Это ваш родственник Студебеккер? Папа ваш Студебеккер? Чего вы прилипли к человеку? Русским языком ему говорят, что «студебеккер» в последний момент заменен ”лорен-дитрихом”, а он морочит голову! Студебеккер!
Тем более, что и доктор Оккам заповедовал нам пользоваться только его “бритвой”: -Не увеличивай число сущностей сверх необходимого!
Брейте голову только "бритвой" Оккама!
Покажите мне татарина, который отзовётся на имя Дуло!
Проще признаться самим себе, что имя “Дуло” этой башне было присвоено за её сходство с дулом старинной пушки.
И, вот, про Фёдора Коня…
Кто ж не знает Фёдора Коня?
И что про него пишут в других информационных источниках?
“Фёдор Савельевич Конь (около 1540 — после 1606) — «государев мастер» времён правления Бориса Годунова, один из немногих древнерусских зодчих, чьё имя зафиксировано источниками.
Фёдор Конь известен как строитель следующих крепостных сооружений и храмов:
-каменных стен и башен Белого города Москвы (1585—1593; по линии нынешних бульваров);
-Троицкая церковь в Вяземах со звонницей (1585—1586).
-самой протяженной крепости России - Смоленской крепостной стены (1596—1602);
-ансамбля Болдинского монастыря под Дорогобужем (1590-е гг.) (согласно гипотезе П. Д. Барановского).
-Борисов городок (1598—1600 гг.) в с. Борисово;
Постройки Фёдора Коня отличались высокой техникой строительства, продуманностью конструкций, большим архитектурным мастерством. Их стилистические особенности демонстрируют влияние итальянского ренессанса.”(с)
Как видите, здесь башня “Дуло” не упоминается среди объектов проектирования и строительства Ф.Коня.
Надобно заметить, что дата строительства башни “Дуло”, если продолжать считать её автором Ф.Коня, сдвигается в Прошлое на несколько десятков лет от 1630 года, ведь Конь почил около 1606 года.
Про итальянский ренессанс в творчестве Коня…
Посмотрите фотографии Смоленского кремля.
Утверждается, что башни запроектировал и построил Фёдор Конь.
Что мы видим?
Скупой лаконизм и утилитаризм оборонного сооружения.
Башни построены под лозунгом - Приди и сдохни у моих стен!
Для сравнения, башня "Дуло" имеет архитектурные излишества в виде вертикальных и горизонтальных фигурных элементов.
Если заретушировать шатёр на башне "Дуло", который соорудили позднее для красоты, то башня действительно становится похоже на дуло пушки, грозящей небесам.
О времени постройки и назначении башни “Дуло” хочется говорить и говорить.
“Исследователи предположительно считают Фёдора Коня выходцем из Троицкого монастыря в Болдине. В 1594 году Фёдор Конь сделал вклад в Болдин монастырь (35 руб.), с Болдиным были связаны и родные Коня: в 1600 году «с Москвы из суконного ряду Федор Петров сын, а Федора Коня пасынок, дал вкладу 20 руб.; среди работников Болдина монастыря сын Коня Мартин Иванов».
О жизни зодчего известно немного: краткие и отрывочные записи в источниках конца XVI — начала XVII века дают лишь некоторые представления о нём. К таким источникам относятся приходные и расходные книги Болдина — Троицкого монастыря под Дорогобужем за 1568—1607 год, наказы и грамоты царя Федора Иоанновича 1591 г. и 1595 г., различные хронографы и летописцы XVII века.
Последнее упоминание о Фёдоре Коне (1606 год) опубликовано Р.Г. Скрынниковым. В популярной литературе Коню без каких бы то ни было оснований приписываются некоторые сооружения времён Романовых (например, укрепления Новоспасского монастыря).”(с)
Замечательно обращает на себя внимание чисто “русское” имя Мартин.
Сын Фёдора Коня – Мартин Иванов?
Доктор Генри Уолтон «Индиана» Джонс-младший в сходных обстоятельствах любил повторять: “История – не точная наука”.
И ленивый не помянет добрых специалистов, которые пишут для кажущейся простоты восприятия такие даты, как 1568 год, или 1607 год…
Ведь стараниями г-на Бонбандира “новое” летоисчисление произошло с 1 генваря 1700 года.
Всё что было ДО этой даты – это другая История.
Так что, башню “Дуло” построили не позже 7137 года от Сотворения Мира.
Если можно, вообще, кому-то верить.
Дальше пойдёт поток сознания.
Пошёл поток.
Башня "Дуло" самая мощная в монастырской крепости.
По логике войны - где ставится самое мощное укрепление?
Ага, ставится на самом танкоопасном направлении...
Тьфу, на самом опасном участке, где ожидается нападение противника.
"Дуло" - самая крупная башня и стоит она над обрывом к реке Москва.
Причём, она стоит, если смотреть план, ниже по течению реки, на левом фланге южной части стен монастыря.
Следовательно, постоянный противник должен был прибывать откуда-то с низовий реки и двигаться по реке (потому что прямо вдоль берега двигаться дураков нет - обрывистые берега, излучины, камыши, кусты, дерева)?
Это вопрос не самый безобидный из вопросов по первоначальному назначению некоторых сооружений монастыря.
В природе существует фотография монастырских зданий.
Год съёмки?
Теоретически, любой между 1845 и 1917 годом.
1845-й, потому, что где-то в это время начал снимать пейзажи г-н Левицкий.
1917-й, потому что перестали писать с ятями и фитами (как на фотографии).
Ну, допустим 1913 год...
На фотографии имеется подпись, составленная в соответствии с правилами старой орфографии:
“ВИДЪ ДВОРЦА, СООРУЖЕННАГО ЦАРЕМЪ (Ф)ЕОДОРОМЪ АЛЕКС(Е)ЕВИЧЕМЪ, И БАШНИ ДУЛО ИМЕНУЕМОЙ СЛУЖИВШЕЙ БОЙНИЦЕЮ – ПРИ ОСАДАХЪ, (СЪ СЕВ(Е)РНОЙ СТОРОНЫ).”
Если не относится к предкам, как к придуркам, то хорошо бы объяснить слова:
“БАШНИ ДУЛО ИМЕНУЕМОЙ СЛУЖИВШЕЙ БОЙНИЦЕЮ – ПРИ ОСАДАХЪ, (СЪ СЕВ(Е)РНОЙ СТОРОНЫ).”
Что мы знаем о расположении башни ДУЛО на плане монастыря?
Башня находится в крайней точке юго-западной части монастыря.
Каким образом она может служить бойницею (в смысле боевой эффективности) при осадах с северной стороны?
Вопрос?
Сумасшедший фотограф?
Есть такое словечко – оксюморон, которое отлично характеризует состояние умов в этом вопросе.
Напомню, что слово это происходит от древне-греческого «острая (остроумная) глупость».
Когда был создан монастырь?
Пишут так:
“А начиналось все в 1370 году. Ученик и племянник Сергия Радонежского Феодор основал мужской монастырь. Место для будущей обители выбрано было на живописной возвышенности, расположенной вниз по течению Москвы-реки. Эти земли пожертвовал боярин Степан Васильевич Ховрин. В постриге он получил имя Симон – отсюда и название монастыря. Но это лишь версия.”(с)
Ключевая фраза здесь – “Но это лишь версия”.
Только невежество творит мифы.
Незнание - это беда, поправимая при желании, а невежество - это судьба.
Пишут ещё:
“выбор Федором места для основания своей обители был поставлен под контроль митрополичьей власти. Федор нашел "м;сто таково, зовомое от др;вних Симонове близ р;кы Москвы, недалече от града". Место осмотрел Сергий и одобрил решение племянника основать здесь монастырь. Получив благословение и от митрополита, Федор приступил к строительству. Он воздвиг церковь в честь Рождества богородицы, поставил трапезную и кельи.”(с)
Заметьте, про стены и башни - ни слова.
Возможно ли такое?
И было это тогда:
“не выходя за рамки рассказа о Симоновом монастыре Сергиева Жития, попытаемся выяснить, когда же Федор приступил к строительству обители. Поскольку выбор места под монастырь был санкционирован митрополитом Алексеем, делается очевидным, что это произошло до смерти митрополита, последовавшей 12 февраля 1378 г. Во всяком случае, к 3 июня 1378 г. Федор уже был игуменом. Стать настоятелем монастыря Федор мог, только будучи иеромонахом, т.е. схимником-священником. Согласно 14 правилу VI (Трулльского) вселенского собора священниками могли становиться служители церкви лишь по достижении 30 лет. Федор родился в 1341 г. Следовательно, реально претендовать на настоятельство в монастыре он мог только после 1371 г.”(с)
Кто и когда построил первые башни и стены монастыря?
От кого защищались монахи, сидя в монастыре?
Вот, что пишут умные люди, бодро и уверенно:
“Подхожу к самой мощной из уцелевших – башне «Дуло». Ее возвел «государев мастер» Федор Савельевич Конь. «Дуло» – это прозвище или имя татарского предводителя. Его убило стрелой, пущенной с этой башни.
Федор Савельевич строил и стены. Высота сохранившейся каким-то чудом южной стены кое-где достигает 7 метров. Но то, что осталось, – это скорее тихий привет из прошлого.
Башня «Дуло» имеет 16 граней. Конь строил с размахом и на века. Ребра башни украшены лопатками. Они придают величавому сооружению стройный вид. Это если говорить языком исторического справочника. А если говорить, как есть, вся башня, несмотря на свою величавость, потихоньку оседает и разваливается.
Но будем справедливы и аккуратны в выводах: стены и башни монастыря – настоящий шедевр русской фортификационной мысли. Они не раз держали оборону, изматывали противника и первыми встречали огонь неприятеля. А неприятелей хватало. В 1591 году монастырь принимал участие в отражении нападения хана Казы-Гирея. Осенью 1606 года монастырь помешал, и весьма небезуспешно, продвижению войск Ивана Болотникова. В 1610–1613 годах был разорен – «едва не до основания» – польско-литовскими интервентами и пришел в упадок. А в 1812 году монастырь пострадал от французов.”(с)
Ориентируясь на даты жизни Фёдора Коня (если он был строителем башни), предположим, что башня "Дуло" построена между 1560 и 1600 годами.
На момент упомянутых оборон башня и стены должны были существовать.
Но если стены монастыря обновлялись в более поздние времена, то стены башни “Дуло” должны хранить следы осады.
Однако, башня "Дуло" не имеет явно читаемых следов боевых действий.
А ведь в те времена уже существовала артиллерия…
Вот, про пишут про неё:
“В крымской армии имелась также и артиллерия. В основном использовались легкие полевые орудия, которые можно было быстро транспортировать на большие расстояния. Однако артиллерия всегда играла вспомогательную роль в войске крымских ханов.
Консервативные воинские традиции, заложенные еще во времена Золотой Орды, не позволили крымцам в полной мере оценить преимущества огнестрельного оружия. В то время, как армии соседних государств принимали на вооружение пистолеты, аркебузы и мушкеты, крымские татары продолжали воевать преимущественно холодным оружием.”(с)
И у ополченцев Ивана Болотникова была артиллерия.
Существует картина русского художника-передвижника Эрнеста Лисснера.
Картина называется: “Начало боя армии Болотникова с царскими войсками у Нижних Котлов под Москвой.”
Нижние Котлы - почти напротив монастыря, на другой стороне Москва-реки.
И польско-литовские интервенты совершенно точно имели артиллерию.
И французы - тоже. Ну, те больше в Москве мародёрствовали.
И у всех было огнестрельное оружие.
Но следов огневого боя на стенах башни не обнаруживается.
И если крепостные стены - новодел, то башня-то - старая?
Вопрос?
В 60-х годах в стенах башни (её приспосабливали для производственных нужд предприятия) были пробиты большие квадратные проёмы под окна.
В 80-х годах эти проёмы были аккуратно заделаны кирпичом.
Следы этого действа, если смотреть внимательно, можно разглядеть и сейчас.
В индивидуальном порядке произведены замеры кирпичей в башне “Дуло” и в стене монастыря.
Цель была - попытаться определить время строительства башни.
Ибо, умные люди всё уже давно измерили и систематизировали.
Размеры кирпичей, взятых произвольно по доступности для измерения и
по внешнему древнему виду:
БАШНЯ ДУЛО
280х80х165 (170) мм
290х75
265х75
СТЕНА вдоль реки
295х75х145
300х80х140
Сравнивая с данными таблицы “Размеры кирпича с XV века по начало XX века”, получается так –17-й век, вторая половина....
С датировкой времени предположительного строительства башни (между 1560 и 1600 годами) - сходится.
А до этого времени - что, кирпичей не было?
Ну, по крайней мере, определён (???) верхний временной предел.
Вот ещё описание:
“Башня Дуло представляет один из наиболее интересных и талантливых образцов древнерусской оборонной архитектуры. Она служила главной сторожевой вышкой (в два яруса), центром защиты монастыря, но и хлебным складочным запасным амбаром. Особенно грандиозно впечатление, которое производит ее внутреннее помещение. Ряды окон маскируют тяжесть конструкции, которая, кажется, повисает в воздухе. Башня располагает четырьмя боевыми ярусами и каменным шатром. В основе фундамента лежат огромные валуны.”(с)
Здесь важно упоминание валунов.
Они действительно лежат в основании башни “Дуло”…
И только под этой башней, больше нигде.
Валуны достаточно большие, чтобы задуматься – где их взяли и как доставили на высокий берег реки?
Валуны из красного гранита.
Некоторые валуны имеют следы механической обработки – выровнен верх валуна.
Но остальные валуны не обработаны.
Такое ощущение, что строители поначалу попытались выровнять верх валунов для удобства устройства поверх них кладки из белого известняка, да бросили это дурное занятие – поди поработай с гранитом.
И в дальнейшем белокаменная кладка повторяла все выпуклости и впадины валунов.
На одном из валунов имеются следы трубчатого сверла (Когда? Кто? Зачем?).
Сомнения в официальном определении роли башни “Дуло” в осаде, а, также, эти гранитные валуны соблазняют на предположение, что башня “Дуло” была построена гораздо раньше.
И была она построена не для защиты монастыря, которого тогда ещё не было.
Была она построена не из кирпича, а из гранитных валунов и построена была для контроля за торговым путём “из греков в варяги и обратно”.
В месте строительства башни река имеет излучину, позволяющую наблюдать поверхность реки вниз и вверх по течению.
Ширина реки в этом месте (в настоящее время) около 100-150 метров (на глаз).
В прошлом в этом месте река должно быть была уже – в самый раз натянуть цепь поверх воды от берега до берега, и – “Сарынь на кичку!”
Для перевода выберите любое из любимых выражений:
1. «Бурлаки! Убирайтесь все к носу! Прилягте, молчите и с места не трогайтесь»,
2. «Половцы, вперед!»,
3. «Золото собрать!»,
4. «Дадим сильный бой».
-Какие есть фаши доказадельстфа? – спросите вы, и будете правы.
А я, таки, у вас тоже спрошу: -Почему на территории монастыря ни разу не проводились архитектурные изыскания?
Ответом на тираду Сидорова было молчание присутствующих.
Сидорову, дотоле увлечённо излагавшему свои доводы, вдруг показалось, что комната погрузилась в бурые сумерки, а сидящие за столом Фра Доминос, Лидия Сергеевна и Колгуёв вовсе и не живые люди, а плоские выцветшие фигуры, застывшие и утонувшие в сепии на старинном дагерротипе.
Сидорову стало так страшно, что он вздрогнул и проснулся на своей лавке рядом со старой круглой башней.
Но в окружающем Сидорова мире всё было так прекрасно, что он успокоенно смежил веки и вновь задремал.