В настоящее время в тульской Дубне активно ведутся реставрационные работы в особняке заводчиков Мосоловых, которые в 1740 году основали здесь чугунолитейный завод. В перспективе в Мосоловской усадьбе появится музей Российской металлургии. А в исследованиях Академии Наук СССР по истории металлургии в России XVIII века имеются малоизвестные сведения о том, с какими трудностями столкнулся Дубенский завод в период своего рождения и первоначального развития.
ДЕМИДОВ - ПРОТИВ
Историками установлено, что на протяжении XVIII века промышленная династия Мосоловых в общей сложности владела 15 металлургическими заводами, из них 2 – медеплавильные, остальные – доменные и молотовые. Причем 13 из этих предприятий Мосоловы сами построили и только 2 приобрели у других владельцев. Однако к концу столетия в собственности Мосоловых осталось лишь 8 заводов, из которых 3 находились в Европейской части России, а 5 – на Урале.
Основателем Дубенского завода являлся один из представителей Мосоловской династии – Федор Кузьмич Мосолов. Он был выходцем из Тульской оружейной слободы, владельцем ручных горном и главой промышленной компании, в которую также входили три его сына – старший Андрей, средний Филипп и младший Александр.
Именно Федор Кузьмич получил разрешение на постройку завода на арендованной земле в черте тогдашнего Алексинского уезда Тульской губернии, недалеко от села Протасово, где протекала небольшая речка Дубна. Но ярыми противниками этой идеи нового мануфактуриста открыто выступили владельцы действовавших заводов – Никита Никитович Демидов (младший сын основателя промышленной династии Демидовых) и, как ни странно, прямые родственники – двоюродные братья из той же династии Мосоловых.
Так, Н.Н. Демидов направил в Генерал-берг-директориум официальный протест, в котором отмечал, что постройка нового предприятия окажет «немалое помешательство» деятельности близлежащего его Дугненского завода (ныне поселок Дугна находится в Калужской области). Он писал: «Понеже те мои Дугненские заводы за неимением уголья и до сего времени бывают в остановке, потому что при них довольного числа лесов не имеется», а возникновение нового предприятия и без того якобы поднимет цены на сырье. А у Ф.К. Мосолова были на этот счет свои резоны. Он в ответ критиковал монопольное положение Н.Н. Демидова на рынке, которое приводило к тому, что тот покупал уголь «самою малою ценою, по которой тем продавцам не токмо сверх работы можно за уголь получить денег, но и за труд, за припасы, уголья той ценою наградиться не могут».
Неизвестно, стали ли тому причиной эти доводы Федора Кузьмича, но первая челобитная Н.Н. Демидова осталась без должного удовлетворения, однако тот не успокоился и направлял в Генерал-берг-директориум все новые и новые прошения. В одном из них Н.Н. Демидов критически охарактеризовал подканцеляриста Митрофанова, направленного Генерал-берг-директориумом освидетельствовать выбранное для строительства нового завода место. По его мнению, Митрофанов «не токмо в строении заводов, но и никаких заводских поведений по горному обыкновению не знает». В других доношениях Н.Н. Демидов то пытается доказать, что речка Дубна не может обеспечить работу не только вододействующего завода, но и даже мучной мельницы, «самые малые жерновишки» которой будут работать с «великою прогулкою»; то высокомерно рекомендует Генерал-берг-директориуму спросить у Ф.К. Мосолова «те заводы какими мастерами он будет заводить и какими мастерами будет работать, неже по указам е.и.в. мастерам с заводу на завод без пашпортов переходить не велено».
ДРУГИЕ НЕДРУГИ И ПРОБЛЕМЫ
К этой тяжбе неожиданно подключились двоюродные братья Федора Кузьмича, которые не имели даже четкого представления о месте строительства нового предприятия. Тем не менее, в пику родственнику-конкуренту они направили в Генерал-берг-директориум свое прошение о разрешении построить им заводы на речках Дубне или Волконке в Алексинском уезде Тульской губернии, но именно там, где затеял это Ф.К. Мосолов.
Свою «ложку дегтя» внес и некий местный житель Иван Воронин, который заявил, что еще с 1725 года на речке Дубне в селе Протасово «построена для домовых нужд и винного заводу мельница», которая будет «потоплена и приведена в бездействие металлургическим заводом».
И все-таки, несмотря ни на что, Дубенский завод с домной и одним молотом был пущен в 1740 году (некоторые исследователи полагают даже, что в 1729 году).
Однако Ф.К. Мосолов израсходовал на строительство нового предприятия большую сумму денег, взятых взаймы, и сразу после пуска завода стал испытывать существенные финансовые затруднения. Промышленная компания Мосолова с сыновьями решила даже тогда продать завод тульскому первой гильдии купцу Ивану Кирилловичу Лугинину. Но в последний момент эта сделка не состоялась из-за старшего сына Андрея, который по каким-то причинам отказался подписывать купчую крепость, чем привел своего отца в «немалую печаль».
В январе 1751 года Ф.К. Мосолов официально сообщил в Берг-коллегию о своей полной несостоятельности. После этого непродолжительное время завод работал за счет денег, ссуженных родственником – Максимом Перфильевич Мосоловым (кстати, одним из тех самых двоюродных братьев, препятствовавших открытию) - с условием, что дубенский чугун будет поставляться для передела на его молотовые заводы. Потом у владельцев Дубенского завода снова возникла идея о его продаже или сдаче в аренду, о чем они размещали соответствующие объявления.
Каким образом – неизвестно, но Ф.К. Мосолову с сыновьями удалось все же сохранить собственность на завод. А тут новая напасть – в 1754 году вышел Указ Сената об уничтожении заводов, расположенных от Москвы в радиусе 200 верст. В списках Берг-коллегии Дубенский завод значился как находящийся от Москвы в 140 верстах и подлежащий ликвидации. Федор Кузьмич сразу направил в Сенат жалобу на решение Берг-коллегии, поскольку, по его данным, Дубенский завод «от Москвы расстоянием более двухсот верст».
БЮРОКРАТИАДА, ИЛИ СЕМЬ РАЗ ОТМЕРЬ
В феврале 1756 года Сенат дал поручение своей московской конторе проверить расстояние от Дубенского завода до Москвы, и если окажется, что оно более 200 верст, то его «не уничтожать и заводского течения не останавливать, дабы оному заводчику Мосолову чрез то напрасно убытку приключиться не могло», а также запросить Берг-коллегию о причинах, «каким образом и для чего» этот завод показан в поданных ведомостях «от Москвы менее двухсот верст». Для измерения расстояния были направлены от московской конторы Сената – геодезии поручик Иван Фонвизин и от Берг-коллегии – унтершихтмейстер Норман. В январе 1757 года они представили в сенатскую контору доклад о том, что измеренное расстояние составило 206 верст 300 саженей.
Однако Берг-коллегия полученный результат поставила под сомнение и выразила мнение, что необходимо повторное измерение, причем комиссией в другом составе. Направленные для этих целей геодезии прапорщик Иван Розмыслов, унтершихтмейстер Иван Макашев, представители Серпуховской военной канцелярии получили новый результат – 208 верст 165 саженей. Сенатская контора представила в Берг-коллегию предложение об исключении Дубенского завода из списка предприятий, подлежащих ликвидации.
Но Берг-коллегия, несмотря на то, что оба измерения дали результат более 200 верст, лишь на основании разницы (причем незначительной) полученных в этих измерениях цифр сочла, что ни на одно из измерений «положиться никак нельзя», и предлагала для «достоверности измерения» снова направить в Дубну «доброго состояния человека», чтобы установить «в каком разстоянии оной завод от Москвы по прямой линии состоит, а не по кривизнам дороги»… Бюрократическая волокита Берг-коллегии тянулась до тех пор, пока в 1765 году не появился Указ Сената, отменявший Указ 1754 года об уничтожении заводов, расположенных от Москвы в радиусе 200 верст.
Согласно ведомостям 1760-1780-х годов, Дубенский завод уже полностью принадлежал сыновьям Федора Кузьмича Мосолова – Филиппу и Александру, относился к категории мелких мануфактур и был оборудован одной домной и двумя молотами. Из донесения Алексинского нижнего земского суда в Тульское наместническое правление от 1778 года видно, что Дубенский завод в эти времена выплавлял ежегодно: чугуна – от 2600 до 4200 пудов, «песчаного» разного литья – от 2300 до 3000 пудов, «глиняного и апончатого» рудного литья – от 2400 до 3900 пудов, железа полосного и связного – от 2000 до 3000 пудов. То есть не более 15 тысяч пудов продукции в год.
Тогда Дубенский завод развивался достаточно медленно. Ученые-историки объясняют это тем, что в годы бурного подъема Российской металлургии Ф.К. Мосолов и его сыновья пребывали в состоянии полной неуверенности за судьбу своего предприятия. Однако, спустя столетие, в начале 1870-х годов выпуск продукции на Дубенском заводе составлял уже около 89 тысяч пудов ежегодно, на предприятии работали две печи (одна для расплавки руд, другая – чугуна), паровая и вододействующая машины. А уже в 1890 году было выплавлено 136 тысяч пудов чугуна и отлито 28 тысяч пудов чугунных изделий. Отливались на Дубенском заводе в те времена немудреные предметы повседневного житейского обихода: чугунные горшки, утятницы, сковородки, утюги, рукомойники, печные приборы…
Таким образом, промышленные династии с тульскими родовыми корнями не только Демидовых, но и Мосоловых внесли свой вклад в развитие металлургии в России и Тульской губернии в частности.
Сентябрь 2018 г.