Все ждали с нетерпением дня отъезда в Крым. Но больше всех ждали его Юля и Сережа. Они вертелись под ногами и время от времени спрашивали:
- А дедушка, какой? Как на фотографии?
- Нет, на фотографии он молодой, там ему всего тридцать лет. А сейчас ему уже шестьдесят. Наверно, он стал теперь стареньким, - отвечала бабушка.
- А он настоящий дедушка, родной? – не унимались Юлька и Сережа.
- Родной, родной. Успокойтесь.
Приготовления закончились, и все, наконец, сели в поезд «Санкт-Петербург– Симферополь». За окнами вагона под стук колес и монотонный шум дождя проносятся поля, перелески, села и города.
Дождь кончился, когда поезд въехал на легендарный Крымский полуостров. И взрослые, и дети ждали этого момента. За окнами вагонов светит ясное солнце. Вот она, Таврида, земля обетованная, воспетая писателями, поэтами и музыкантами в стихах, музыке и песнях! Обычная земля, равнина, степь и песок, не вызвали в сознании никакого восторга. Заметно отличается от нее наша среднерусская равнина, с ее лесами, извилистыми излучинами рек и синью озер, в которые смотрится такое же синее небо. А здесь, на полуострове, небо выше, на нем меньше или почти нет причудливых облаков, создающих неповторимую прелесть нашего родного Среднерусья. Но восторг ожидал путешественников еще впереди, на Южном берегу Крыма.
Поезд прибыл в Симферополь точно по расписанию. Дедушка с нетерпением ходил взад-вперед возле платформы. Бабушка вышла с малышами из вагона первой и сунула ему прямо в колени Юльку и Сережу. Перед тем, как сесть в машину, она успела заметить, что за эти долгие годы он как-то уменьшился, усох, а в молодости казался и в плечах шире, и ростом выше. На его щеках пролегли две глубокие вертикальные борозды. Остались неизменными только большие черные глаза, да все та же походка с не сгибающейся прямой правой ногой и неизменная трость в руке, не для забавы, не для украшения, а как необходимость, как помощник, придающая и оригинальность облику, и уверенность.
От Симферополя – столицы Крымской республики, где гости всей своей многочисленной семьей (бабушка, взрослые сын и дочь с невесткой и зятем, двое внуков) остановились у дедушки на одну ночь, и на следующее утро отправились в Ялту – сердце Крыма.
- Кто не побывал в Ялте, тот не видел и не узнал Крыма, - сказал дедушка.
По дороге, следуя традициям предков крымских татар, дедушка завез гостей к своим родственникам, а точнее к дяде, который вырастил его и был ему вместо отца. Большой частный двухэтажный, без привычного забора дом, построенный из местных стройматериалов, камня и самодельного кирпича, возвышался недалеко от одетой в пышную субтропическую растительность трассы Симферополь-Ялта. Возле дома сад: яблони, черносливы, абрикосы, барбарис, вишни и вьющаяся лоза виноградника.
Гостеприимные хозяева усадили гостей за большой раздвижной стол на первом этаже и подали душистый чай и кофе по-крымски. Крымские татары пьют только натуральный, молотый в специальных ручных мельницах из зерен и особым способом приготовленный кофе. На столе также появились сладости, рулет, варенье из чернослива и других даров юга, а также национальное печенье домашнего приготовления хурабье. Обслуживает гостей невестка и сын, Алим-оглы. А старшие, отец Мустафа-баба и мать Джеваир-ана, сидят во главе стола, рядом с ними уже знакомый симферопольский дедушка Рустем-агай (дядя), их племянник, сухой, с огромными черными глазами и тонким‚ с горбинкой, начинающим с возрастом заметно повисать над верхней губой носом. Тут же, возле Юльки и Сергея, примостился юркий и загорелый младший оглы (сын).
Мустафа-баба, семидесятивосьмилетний, прямой и совсем не дряхлый старик, с зелеными светлыми глазами, ведет неспешную беседу без акцента, на чистом русском языке. Изредка вставляет словечко Джеваир-ана, для Рустема она опты – тетя. Тетя Джеваир на восемь лет моложе дяди Мустафы и говорит по-русски с акцентом, смотрит на всех своими темными, как слива, глазами, приветливо улыбаясь и обнажая ряд белых и еще крепких зубов. Время от времени она поглаживает Юлькину косу и удивляется, какая она у нее толстая и длинная. Ей очень нравится Юлькина большая темно-русая коса. Это теперь редкость среди современной молодежи даже у крымских татар, которые больше чтят свои старинные обычаи и традиции, нежели мы, русские.
- Нам пора, - говорит дедушка и берет в руки неизменную трость, все поднимаются вслед за ним из-за стола и благодарят гостеприимных хозяев.
Шоссейная и одновременно троллейбусная трасса Симферополь-Ялта постоянно петляет и проложена прямо по берегу Черного моря, которое то скрывается за поворотом или за постройками очередного населенного пункта, то вновь появляется слева безбрежной синей полосой.
Море, ярко-синее, теплое, над ним солнце. Настоящее солнечное марево. Взору путешественников открываются сошедшие с открыток и как бы уже давно знакомые картины. Они точь-в-точь такие же, только настоящие, созданные живой природой. Приближаясь к жемчужине Южного берега Крыма Гурзуфу, перед путниками предстает знаменитый Аюдаг – Медведь-гора. Будто пришел огромный ленивый медведь к морю воды напиться, да так и пьет, не напьется. У подножия горы-Аюдаг в бытность Советского Союза располагался всесоюзный пионерский лагерь Артек.
- Смотрите, Артек! – восторженно восклицает Юлькина мама, которой посчастливилось побывать в нем однажды в школьные годы.
Когда-то это была целая Республика Пионерия, где отдыхали одновременно четыре с половиной тысячи веселых мальчишек и девчонок из советских республик и многих зарубежных стран.
А вот и знаменитое Ласточкино гнездо – уходящая в безбрежное синее море скала, а на ней изящный экзотический дворец, который украшает похожая на царскую корону зубчатая островерхая башенка.
Дедушка снял для детей и внуков в Ялте пустующую двухкомнатную квартиру совсем недалеко от моря. В те дни море было тихое и спокойное, погода стояла ясная, жаркая. Лишь только однажды на море немного заштормило, но не надолго. Бабушка и Юлька лежали у самой воды. Мягкие волны ласково подкатывались к их ногам и убегали обратно в море. Все остальные вместе с Сережей весело плескались в морской воде недалеко от берега.
У Юли большие ореховые глаза, маленький аккуратный носик и добрый характер. Она никогда не съест ничего одна, обязательно поделится с друзьями и близкими. У нее растут передние, как две большие лопаты, зубы. Но они ее нисколько не портят. Улыбка у Юли открытая, красивая, и сама она необыкновенная девочка.
- Бабуль, а почему у дедушки тросточка, почему он так прямо ставит ногу и не сгибает ее в колене? – неожиданно спрашивает любопытная Юлька.
Волны одна за другой накатывают на берег, омывая песок и камни, и снова убегают в море. Все так же парят над безбрежными синими волнами, в синем безбрежном небе белокрылые чайки.
- Это было очень давно, - начинает свой рассказ бабушка. - Твой дедушка был еще маленьким мальчиком, и его поразила страшная болезнь – полиомиелит, от которой излечиться и избавиться очень трудно. Полиомиелит поражает преимущественно детей, воздействует на нервную систему ребенка и вызывает детский паралич. И случается, что заболевший этой страшной вирусной болезнью младенец остается на всю жизнь инвалидом. Многое сделали врачи, чтобы победить полиомиелит, но иногда и они оказываются бессильны. В детстве дедушка научился ходить на костылях, у него развились от этого плечи и руки.
- Ты видела, какие у него большие и сильные ладони?
Юлька задумалась, а потом тихо и серьезно сказала:
- Да, видела. Они очень большие. Руки у него длинные, жилистые.
- Так вот, доченька, дедушка ходил на костылях очень долго, пока не окончил школу. Одна нога у него была совсем высохшей, тоненькой и короткой, даже не доставала до пола. Он учился хорошо. У него в дневнике и в аттестате не было ни одной «тройки», а только «пятерки» и «четверки». Дедушка уехал из своего маленького городка в большой столичный город и поступил учиться в университет. И однажды‚ когда он возвращался с занятий в студенческое общежитие, на улице его остановил высокий, крепкого сложения, средних лет мужчина».
- Молодой человек, не хотите ли вы бросить ваши костыли и освободить одну руку?
- Хочу! – смущенно сказал, опираясь обеими руками на костыли, смуглый, худощавый, совсем еще юный дедушка.
- Тогда приходи ко мне в третью травматологическую больницу. Я врач-хирург. Отремонтирую тебя. Будешь ходить с палочкой. Но предстоит тяжелая операция, - предупредил он.
- Вот так молодой дедушка, окончив второй курс университета, попал в хирургическое отделение городской больницы, где провел долгие месяцы после операции на вытяжке и закреплении костей пораженной ноги. Лежа в постели, он прочел очень много книг русских и зарубежных писателей и расширил свои познания и кругозор. Еще почти полгода ему предстояло носить гипс и ходить на костылях. Когда его нога была еще в гипсе, мы и познакомились в общежитии. Я тогда тоже училась в этом же университете.
- Смотри, какая хорошенькая девушка. Пригласи ее с нами в кино? – попросил он своего друга Тимура. С этого и началось наше знакомство.
А потом, когда сняли гипс, ему заказали и одели на прооперированную и закрепленную в стопе ногу специальный протез, так называемый фиксоаппарат, очень тяжелый, на металлической основе для устойчивости и развития мышц, с множеством шнурков и завязок на кожаной части. Фиксоаппарат не позволял сгибать ногу в колене. И тогда дедушка сам разработал чертеж замка в области колена и реконструировал свой протез. Открывая и закрывая рукою замок, можно было сгибать и разгибать ногу в колене, которое во время операции закрепить не удалось, и без протеза дедушка мог ходить только в согнутом состоянии, придерживая рукою колено.
На моих глазах он учился ходить с палочкой. Обычно мы поздно вечером уходили в безлюдный парк, дедушка вешал свои костыли на какое-нибудь дерево, брал в руку палочку и тренировался, заново учился ходить, держать ровно спину и красиво ставить тяжелую, как робот‚ с фиксоаппаратом ногу. Фиксоаппарат натирал колено‚ ступни и щиколотку. Это была мучительная боль. Со временем у него появились огромные не проходящие мозоли в этих местах на ноге. Иногда ему хотелось сбросить фиксоаппарат и взять снова в руки костыли. Но‚ превозмогая себя и боль‚ он продолжал ходить с палочкой. Дедушка был еще молод‚ и даже‚ когда заходил в транспорт‚ в автобус или троллейбус‚ никогда не садился и ехал стоя‚ чтобы не щелкать замком фиксоаппарата и не привлекать к себе внимание. И вообще старался вести себя так‚ словно бы был совершенно здоров. Дедушка сам забивал дома гвозди, чтобы повесить картины‚ во время ремонта белил известью стены‚ даже потолок, клеил обои, хотя это давалось ему очень нелегко.
- А почему дедушка не живет с нами? – снова задает вопрос Юлька.
- Эту‚ доченька‚ историю ты узнаешь потом, когда станешь взрослой. А сейчас я расскажу тебе, что еще произошло с дедушкой.
Когда наш сын Руслан, твой дядя, был еще в младенческом возрасте, в нашем теплом южном городе тоже выпал снег, и мы взяли в прокатном пункте санки. Дедушка сам решил прогулять по свежему воздуху на них сынишку. Так как ему из-за палочки и протеза ходить в снег и гололед было трудно, санки постоянно виляли и подскакивали на буграх и неровностях. Их время от времени слегка заносило в сторону, и завернутый в детское теплое одеяло, спокойно спящий Руслан вывалился из них. Но дедушка тем временем продолжал спокойно везти за собой пустые санки.
- А где ваш ребенок? – с улыбкой спросила подоспевшая к нему сзади женщина.
Молодой папа растерянно посмотрел на пустые санки. Недалеко‚ на обочине тротуара‚ прямо на снегу‚ кряхтел и шевелился живой сверток. Дедушка поблагодарил женщину и снова уложил Руслана на место. Но не всегда было так все хорошо. Иногда нервы у твоего дедушки сдавали, и ему не хватало выдержки и мужества. Мы тогда временно квартировали у одной молодой семьи в маленьком флигеле без всяких удобств. Колонка с водой находилась в следующем квартале. Воду из колонки носила я сама. Но однажды сильно заболела и слегла. Руслан был еще совсем маленьким‚ в ясельном возрасте, и ему постоянно требовалось стирать и менять пеленки и ползунки. А вода дома кончилась. Тогда дедушка привел своего друга‚ высокого, крепкого и добродушного увальня‚ однокурсника Вано. По натуре Вано был мягкий‚ добрый и очень улыбчивый человек. Он натаскал и залил водой все имеющиеся в доме ведра и бачок. А потом ушел и через некоторое время вернулся с огромным полосатым арбузом в руках. Арбуз весил пятнадцать с половиной килограммов. До сих пор я помню этот огромный, спелый‚ сочный и ароматный‚ с ярко-красной‚ сладкой мякотью арбуз. В тот день твой дедушка пошел провожать Вано и вернулся домой поздно‚ навеселе. У меня по-прежнему держалась высокая температура‚ около 40 градусов. Я лежала в кровати, а рядом со мной у стены плакал маленький Руслан. И тут впервые за нашу совместную жизнь твой дедушка разрыдался в истерике.
- Зачем я тебе такой нужен?! Я даже ведро воды сам принести не могу! Ты не можешь со мной потанцевать в гостях‚ на вечеринке‚ сходить в горы, на пикник! Брось меня‚ брось! –распаляясь‚ кричал он возбужденно. – У меня от этого тяжелый характер. Я эгоист! Я всех ненавижу!
Как-то раз его вызвали в военкомат для прохождения военного переучета и перекомиссии. Ему тогда не было и тридцати лет. Он уже работал начальником планового отдела Завода по ремонту электронно-вычислительной техники. Когда дедушка вошел в кабинет, военком‚ в погонах полковника‚ что-то усердно заполнял в своих бумагах и карточках, склонив голову над столом. По привычке, дедушка незаметно поставил палочку возле ноги. Военком, оторвавшись от бумаг, посмотрел на него и скомандовал:
- Раз-де-вайсь!
- Я не могу‚ у меня нога… Фиксоаппарат… Протез…
- Раз-де-вайсь! Жи-во! – снова скомандовал полковник
Дедушка разделся. Не снял он только с ноги весь зашнурованный спереди фиксоаппарат, отчего она очень сильно напоминала ногу робота.
- А ну-ка‚ пройдись! – глядя изумленно на ногу-робота, приказал военком.
Дедушка прошелся взад-вперед по кабинету.
- Вот‚ дьявол‚ ходит! Хочет ходить человек и ходит! – удивленно и несколько смущенно почесав затылок, воскликнул полковник‚ и уже совсем мягко скомандовал:
- О-де-вайсь!
- Твой дедушка не совершал подвига‚ как военный летчик Алексей Маресьев‚ но иногда уже сама жизнь становится подвигом‚ примером для подражания. Запомни‚ главное – это достоинство‚ умение выжить, преодолеть себя и не падать духом, трудиться‚ быть полезным обществу и даже в очень сложных жизненных обстоятельствах оставаться человеком.
Теплая морская волна снова подкатила к берегу и омыла прибрежные камешки и чистый песок. Над морем по-прежнему кружили белокрылые чайки. А с высоты небес светило жаркое солнце. Яркие лучи его падали на землю и светлым серебром отражались на синей поверхности воды. Поднимая фонтаном брызги, по краю моря бежал радостный Сережа. Его круглые глаза светились восторгом. Он нес в ладонях, чтобы показать сестренке и бабушке пойманную отцом прозрачную морскую медузу.