У нас с хозяином большая четырехкомнатная нора...
Как он говорит: сто квадратных метров... Что такое метры, а тем более – квадратные, я не знаю, но по ним классно бегать по кругу, гонять мячик, ездить на заднице по полу!
Мой хозяин смешной, ходит на задних лапах и постоянно смотрит в светлое окно на столе, щелкает лапами по плоскому камню на нем, меняя вид в окне снова и снова, вместо того, чтобы выйти во двор!
Своей самке он говорит, что он пишет, что он писатель...
Я тоже описываю углы и деревья - тогда мы с ним оба писатели?! Или я – художник? -как называет меня хозяин. Я даже название придумал направлению моего искусства АртСтритДогРетривер! Но оно только для разбирающихся в этом собак, а не искусствоведов...
Когда мне скучно, и я хочу поиграться, я забрасываю мяч под лежанку хозяина и начинаю скулить... Иногда приходится изображать плачущего долго... Потом хозяин ругается, встает, как положено, на четыре лапы, достает мячик и швыряет его далеко, вспоминая мою маму...
Я маму почти не помню. Она была большая и добрая, вкусно пахла молоком... А потом приехал хозяин и забрал меня в свою нору...
А еще он вспоминает чужую маму, когда звонит или приходит его бывшая самка, которая ушла к другому кобелю в другую стаю...
Есть у меня еще молодой хозяин, которого я очень люблю! Недаром он остался с тем, с кем остался я!
Но недавно молодой хозяин привел в нашу нору новую самку для себя, не подумав, что и пора бы и мне привести хоть какую... Дисбаланс получился!
И в результате он проявился!
Новая самка, обнюхавшись, стала рычать на хозяина, они лаяли друг на друга, и поэтому молодой хозяин уехал со своей самкой в другую нору. Когда он приходит - я очень радуюсь и прыгаю от счастья! Я очень люблю своих хозяев, даже бывшую самку хозяина, хотя ее кобеля я точно покусаю! А еще - пусть она купит своему кобельку такой же ошейник с шипами, как у меня на всякий случай, чтоб никакая сучка к нему новая не подошла!
Еще я люблю дразнить новую самку старшего хозяина, особенно когда она ест, подойти и рядом потруситься, если она не дает косточку! Новая хозяйка не знает слов про чужую маму, но громко скулит! А я смеюсь... Надо ж как-то ее развлечь?! К тому же она любит кошек! А хозяин смеется:
-Хорошо, что не соболей и песцов!
Недавно мы пошли с хозяином гулять... Во дворе стояла незнакомая будка на колесах. Их много во дворе, и я их ме'чу, задрав ногу. Но в этот раз хозяин не дал мне пометить эту будку, а стал меня подсаживать в ее нору.
Я испугался!
Он иногда в такой возил меня к своим злым знакомым в зеленых шкурах, когда я болел, и они постоянно кололи меня до крови! Но я тогда терпел ради хозяина, хоть он и ругал меня, клещей, их родителей и всякую придуманную мою провинность! Я хороший, я красавец! Недаром блондинки на улице говорят на меня:
- Какая красивая собака!
Я стал упираться на все четыре лапы, скуля, что я уже лечёный, и здоров, и хочу шевелить лапами, а не лежать на столе в бинтах, ведь я и так дома валяюсь, как пень, как говорит мой хозяин.
Но хозяин, позвав на помощь хозяина будки, все-таки запихнул меня в эту нору, и мы куда-то поехали. Хорошо, что на этот раз мы приехали в другую будку, двухэтажную, в которой жила невеста для меня. Ее звали Ириска. Смешное имя!
Я у нее вежливо, как породистый пес, спросил:
- А тебя есть генетическое дерево?
А она мне ответила:
- А зачем? Пользуйся любым!
- Ты не поняла! Я о твоих родителях!
- А-а-а-а-а... протянула Ириска – Моя мать признана "Лучшей сукой породы". А я ее точная копия!
- А у меня такая родословная, что если бы я умел говорить, то ни кем бы из людей, кроме хозяина, не стал бы разговаривать!
- Зря!
- Это ж почему?
- Представляешь, ты заходишь с хозяином в бар и он заключает с посетителями пари, что его пес сейчас будет разговаривать. Все делают ставки против него. Хозяин просит тебя поговорить. Но ты - молчок!
- И что, хозяин проиграет кучу денег и все над ним будут смеяться, а мне оборвет все уши?!
- Ха! Ты его сразу успокоишь, сказав, что он не представляет сколько денег вы загребете завтра в этом же баре!
Я обещал Ириске подумать над ее странной идеей... Все-таки свои уши ближе к телу!
Потом мы с Ириской бегали и играли во дворе, но она не хотела любви...
Я спросил:
- Что у тебя голова болит?
- Нет!
- Так в чем же дело? Это ж так приятно – любить!
- Нет, у меня просто не тот период!
- Хм, не от период? У меня всегда мой период! Странные вы, самки...
Что ж, насильно мил не будешь! Нам было и так хорошо и весело!
Иногда Ириска мне говорила:
- Пойди, глянь, кто там в кустах?
А я отвечал, что я отсюда могу погавкать!
- Ты не понимаешь кайфа! Однажды в нашем дворе на дереве просидел почтальон и полдня дразнил меня!
- А как потом почтальон приносил газеты твоему хозяину?
- Ха, потом, когда он пришел опять, то уже не зашел во двор, а постучал в калитку.
- И что?
- Я к нему подошла и сказала: Мужик, не стучи, никого дома нет!
А он упал в обморок.
После, когда пришел в себя, спросил:
- Ты чего, собака, лаять разучилась?
А я ответила:
- Умею, но не хотела тебя пугать!
Я со смеху пометил все деревья во дворе! Есть только одно неописуемое для собака дерево, я его видел в «окне» хозяина, называется – баобаб! Эх, если бы у меня было столько баб, как у этого дерева меня бы звали не Луи, а Бао Баб!
Наступила ночь.
Но меня хозяин не взял к себе, и я всю ночь жаловался Ириске на одиночество, ведь я привык, чтобы хозяин спал у моих ног...
Но Ириска забралась в свой тазик с одеялом у входа в нору и заснула.
Точно, без любви любая самка – собака!
А мне стало еще тоскливее, и я продолжил скулить всю ночь:
- Неужели хозяин не понимает, как я одинок? Ведь у него нет никого на свете, кроме меня, единственной собаки.
А Ириска спросонья:
- Я так тоже своим хозяевам говорила, так они купили еще одну собаку! Мааааленькую такую сучку, коричневую, гавкучую и взяли ее жить в свою будку. А меня оставили на улице!
Я аж взвыл от такой перспективы!
Тогда хозяин встал и надрал мне уши за то, что он не хочет спать возле меня! Обидно!
Я решил молчать, все равно общего языка нет! Да и уши не хочу больше вытягивать...
Днем хозяин купался со своей самкой в бассейне, а нам с подружкой бросал мячик, но в бассейн не пускал, а когда я начал протестовать, мол, и мне жарко, он взял и облил меня водой из шланга! Мне стало легче, а Ириска смеялась надо мной, мокрым... Вот такие они самки! Но у меня моя шерсть золотистая, а у нее – белая, как стена. Видимо, радовалась, что я не такой красивый. Но я-то потом обсох и вновь стал золотистым ретривером и умным, а она осталась белой крашеной блондинкой!
Я ей сказал, чтобы она не комплексовала! Все самки красятся! А она обиделась, мол, я натуральная блонда!
Да уж, недаром мой хозяин смеется над блондинками...
- Не смей смеяться! Я - красавица! – рявкнула Ириска.
- Потому что ты блондинка?
- Нет, не потому! Жаль, ты видел бы меня мокрой - не фигура, а загляденье!
Потом Ириска показала мне свою нору. Куда ее будке до наших с хозяином ста квадратных метров! Да-с, приданное неважнецкое, но ведь главное чувство?!
Иногда Ириска ссорилась со мной из-за игрушки, как будто нельзя поделиться со мной? Меня это тоже напрягало, и я думал, а как мы будем делиться едой в таком случае? А если у нас будет общая будка? Спать по очереди, как на подводной лодке?
Целыми днями мы, если не бегали, валялись на траве, как хозяин со своей самкой в гамаках...
В общем я стал привыкать, хотя ночью мне на улице так одиноко!
Через несколько закатов, с высунутыми языками, приехали хозяин и хозяйка Ириски. Я слышал, как они говорили, что отмахали от моря к их норе за короткое время 600 км. Как я понял, это не то, что бешеной собаке три версты – не крюк, а во много-много раз больше нашей с хозяином стометровой норы, хотя бы потому что вид у приезжих был грустный, усталый и они еле волочили свои коричневые лапы...
Они быстро почавкали в мисках и опять умотали. говоря, что волка – ноги кормят! Пусть я и не видел волка, но согласен, что ноги очень важны, особенно, когда хозяин хочет дать мне пендель! Хотя, в основном мы ладим с хозяином, но иногда он меня достает своим окном в которое он смотрит, а не на меня, барабаня по столу лапами, и я начинаю шкодничать!
А тут, как я понял, нашкодничали приехавшие-уехавшие хозяева, не спросив меня, мол, а ты еще поживешь в нашей норе? И хозяин за меня рассердился! Закопал, как я учил его прятать косточку, ключ от норы под камнем во дворе, вызвал другую и неудобную будку на колесах, и мы уехали в свою огромную нору!
Как хорошо иметь свою нору, можно медитировать в любом углу норы, а не в тазике с Ириской!И хозяин всегда под ногами!
Когда я рассказал эту историю знакомой ротвейлерше, та похвасталась:
- А меня хозяин всегда берет с собой даже в бар!
- Зачем, ты что бухаешь?
- Нет! Он понимает, что иначе я его в дом не пущу!
А я подумал: хорошо когда собака друг человеко-хозяина, а не самки!