Священная гора
«Этот дар получали не только за добродетель, но и за мужество и молитву».
В то время как уставшие солдаты Гаилфойла подъехали к месту ужасной сцены, лейтенант приказал им спешиться и выкопать в твердой земле неглубокие могилы, чтобы похоронить изуродованные тела мексиканцев. Вероятно, лейтенант поинтересовался у сержанта Чиуауа, почему его разведчики упустили свой шанс поймать убийц. Если это так и было, то не думаю, что Чиуауа стал с ним откровенничать.
Эдвин Суини полагает, что разведчики апачи почти догнали Кайтеная, и обменявшись с ним несколькими словами, убеждали сдаться, но после того как он отказался, позволили ему и его людям спокойно уйти. «Выстрелы скаутов апачи были знаком предупреждения для Кайтеная, указывающим, что кавалерия идет следом за ними. Далее Нана и его спутники отправились на запад в дюны Белых Песков», – отмечал Суини.
Пока лейтенант и командир разведчиков Беннетт совещались, сержант Чиуауа, наверняка сидел у костра или стоял, поглаживая свою лошадь, наблюдая за закатом, обагрившим зазубренные вершины гор Сан-Андрес, и думал о своей зарплате. Двадцать четыре доллара в месяц – это большие деньги для индейского разведчика, плюс паек, который получала его семья в резервации, даже тогда, когда он находился на полевом задании. А может он никогда и не думал о материальной стороне службы, а просто взял и поставил крест на бумаге (имеется в виду вербовочный контракт – И.К.) и взял синее солдатское одеяло. «Вести Солдат Баффало по следу мескалеро это одно дело, а преследовать своих чирикауа – другое. И это может быть нелегко, перенести вашим сердцам, – говорил скаутам Нантан Люпан – вождь белых солдат генерал Крук. – Но знайте, что вы могли бы сидеть в тени редкой растительности пало-верде, и смотреть, как ваши жены корячатся, выцарапывая кукурузу из твердой и сухой земли в Сан-Карлос. Вы также могли бы охотиться на оленей, чтобы прокормить семью, или быть может ходить на юг через границу, чтобы воровать лошадей у мексиканцев. Но я предлагаю вам охоту на мужчин равных вам за 24 доллара в месяц».
Возможно, Чиуауа считал, что охота на других чирикауа была чем-то иным, особенно, когда речь зашла о преследовании Наны. Этот «вьехо» (старик) был весьма хитрым и жестоким, и тащиться за старым «лисом» в те горы, дело очень опасное. Чиуауа это понимал, когда в ту ночь, завернувшись в свое синее одеяло, вспоминал, как Нана заговаривал гремучих змей. Он решил, что пока будет просто идти за ним по следу несколько дней.
Во главе с Чиуауа, Гаилфойл и его негритянские солдаты на протяжении последующих шести дней упорно шли за Наной через горы Сан-Андрес.
Нана за всю свою жизнь исходил горы Сан-Андрес вдоль и поперек и знал эту местность как свои пять пальцев. Но трудно понять, зачем ему понадобилось тратить драгоценное время, играя в кошки-мышки со своими преследователями в этих горах, когда его реальной целью был переход через Рио-Гранде.
В прошлом году Хэтчу почти удалось захватить Викторио в этих горах, и Нана должно быть понимал, чем дольше он будет оставаться в этом районе, тем больше вероятность, быть блокированным здесь солдатами.
После того как Нана оторвался от преследователей в Белых Песках, он пошел прямо на запад в направлении Рио-Гранде, поскольку теперь, риск быть настигнутым солдатами значительно снизился. Чиуауа и скауты апачи, возможно и следовали за Наной по пятам, но отяжеленные кавалеристы Гаилфойла оставались далеко позади.
Когда солдаты Гаилфойла прибыли в каньон Собаки, то возможно и сорвали планы рейдеров Наны по объединению с ренегатами мескалеро, так как лейтенант в первую очередь отправил на поиски ренегатов скаутов апачи. Разумеется, в определенный момент рейда, воины мескалеро, несомненно, присоединились к рейдерам Наны, но когда это произошло, не известно. Возможно, они успели присоединиться еще в каньоне Собаки, а возможно, Гаилфойл и его люди помешали им сделать это. Но как мне кажется мудрый партизанский лидер (Нана – И.К.), мог назначить и альтернативное место встречи, чтобы не дать преследователям помешать процессу объединения.
Но я полагаю, что конечным пунктом назначения Наны в горах в Сан-Андрес был пик Салинас – священная гора племени чихине. Туда приходили молодые воины, чтобы найти Силу (духа-покровителя – И.К.) «Те, кто искал Силу, шли туда одни, чтобы испытать себя, на предмет достоинства принять ее, – рассказывал позднее Джеймс Кавайкла, антропологу Ив Болл. – Этот дар получали не только за добродетель, но и за мужество и молитву».
На Священной горе Нана мог подпитать свои силы общением с горными духами, для того чтобы осуществить следующий этап намеченного рейда. Прибыв туда, апачи обнаруживали, что ненавистные старатели проникли весьма далеко в их священные горы. Поэтому рейдеры, не задумываясь, напали на шахтерский лагерь, располагавшийся в северной части гор Сан-Андрес, убив там одного человека, и, захватив двух лошадей и мула.
После утомительной недели поиска враждебных в этих скалистых, бесплодных горах, лейтенант Гаилфойл, наконец, настиг их 25 июля, обнаружив в одном из каньонов в северной части гор Сан-Андрес. Это где-то рядом с перевалом, который отделяет этот район от гор Оскура. Как обычно различные учетные записи того времени разняться между собой деталями. Веллман сообщает, что «солдаты застали Нану в лагере, захватили 14 лошадей, а также одеяла и провизию, ранив при этом двух враждебных».
По словам Дэна Траппа, «солдаты захватили пару лошадей, двенадцать мулов, а также все запасы из лагеря Наны, и полагали, что они убили двух враждебных». Согласно рассказу Беннетта, одного из враждебных застрелил лично сержант Чиуауа. Если это так, то данный инцидент должно быть полностью развеял все сомнения молодого лейтенанта относительно ненадежности разведчиков апачи.
Независимо от фактического наличия жертв, Нана и его группа не сильно пострадали в данном столкновении. Раненый враждебный (если таковой имелся) должен был, либо встать, и следовать дальше с остальными, и последствии оправиться от ранения, либо оставаться в горах, где он наверняка умер бы от неизлечимых ран. «Иди или умри» – неофициальный девиз солдат французского иностранного Легиона. Но Нана и его люди в боевых условиях уважали горькую правду и наверняка признали бы ее таковой, какой она была на самом деле, ибо в их мире не было места слабости. Я полагаю, что «имущество из лагеря Наны», это скорее всего несколько одеял, возможно и кастрюли. Хотя без последних рейдеры могли спокойно обойтись. Если бы Нана имел лошадей и мулов, помимо тех на которых апачи передвигались, и о которых говориться в рапорте военных, что они их якобы «захватили», то надо полагать, что эти животные скорее, в сложных условиях горного перехода были бы для Наны обузой, а не преимуществом.
Гаилфойл, должно быть, чувствовал себя глубоко обескураженным, наблюдая за тем, как рейдеры Наны растворяются в горах. Двое старателей, встретившие лейтенанта и его людей вскоре после боя с враждебными, отмечали, что «лейтенант был без шляпы, в порванной одежде, и выглядел весьма устало», а командир разведчиков Беннетт «был сброшен лошадью и едва мог сидеть».
Чиуауа же и остальные скауты апачи, наоборот, выглядели свежими и боеспособными, но поскольку их было больше чем чернокожих солдат Гайлфойла и работу они выполняли вдвое больше, то приходилось говорить и о пределе их сил. Стоит помнить, что даже кавалерийские лошади откормленные зерном, питаясь на скудных горных пастбищах сдали от тяжелой недельной работы, хотя кавалеристы Гаилфойла на маршруте половину времени проводили в седле, а половину шли пешком, ведя своих лошадей под уздцы, для того чтобы не перегружать их.
Пайки, которые получили люди Гайлфойла в форту Стэнтон, должно быть оскудели, и как всегда чувствовался недостаток в воде.
Но, несмотря на все это, Гаилфойл упорно продолжал погоню, следуя через пустынные местности по тропе враждебных через Jornada del Muerto (Тропа Смертников), пересекая дороги возле Круглой Горы и через перевал между горами Фра-Кристобаль (Fra Cristobal) и Кабалло (Caballo) (хребты в Нью-Мексико –И.К.) к берегам Рио-Гранде.
Отряд рейдеров Наны пересек Рио-Гранде примерно в шести милях к югу от маленькой деревни Сан-Хосе (в настоящее время деревня затоплена мутными водами водохранилища Elephant Butte Reservoir – авт.).
28 июля недалеко от устья Кучильо-Негро враждебные напали на ранчо, где убили двух человек – Хосе и Мерсед Монтойя, а также еще двух на другом близлежащем ранчо. По словам Лексона, «они убили двух шахтеров и, по крайней мере, четырех мексиканских пастухов, когда те забрались в предгорья Сан-Матео». По словам Чарльза Фрэнсиса Ламмиса – газетчика, который брал интервью у командира индейских скаутов Беннетта спустя пять лет после тех событий, апачи в Кучильо-Негро, кроме указанных выше лиц, также захватили в плен трех мексиканских мальчиков.
В предыдущие годы, еще до «рейда мести», чихине при нападении на одиноких скотоводов и пастухов, как правило, старались оставлять им жизнь, ибо последние являлись для апачей ценным источником информации, а иногда и кладезю оружия и боеприпасов. Но, по-видимому, смерть соплеменников в Трес-Кастильос, заставила их поступиться своими принципами и они без сожаления стали убивать беззащитных мирных граждан, как испаноговорящих, так и англос.
Журнал «Альбукерке» сообщал иное: «11 мексиканцев убиты бродячими индейцами в Параже (ныне Сан-Хосе, ранее место палаточного лагеря шахтеров, в последствие затопленного водами местного озера – авт.). – Один из индейцев попал в плен и заживо сожжен. Остальные же налетчики во главе с Наной ушли к своему старому обиталищу в Ойо-Калиенте».
Однако газетные отчеты того времени, такой же «надежный» источник информации, как и сегодняшние вечерние новости. Прочие источники с подсчетами, указывают на отсутствие фактов пленение индейцев и сходятся в цифрах относительно убитых индейцами – восемь человек погибших – два на ранчо у реки, двое старателей и четверо пастухов, и все это на маршруте движения рейдеров на северо-запад в горы.
На востоке находятся несколько каньонов, которые ведут в горы Сан-Матео. Эти каньоны для апачей не являлись каким-то серьезным препятствием. Я полагаю, что вероятно Нана и его группа повернули на север от Кучильо-Негро, а затем к ручью Рио-Аламоса до маленькой деревни известной тогда, как Каньяда-Аламоса (сегодня Монтичелло – авт.).
В нескольких милях отсюда находится узкий каньон, который ведет к священному Теплому Источнику – дому племени чихине. Отсюда понятно, что Нана шел к целебным водам этого источника.
28 июля полковник Хэтч получил сообщение о том, что военный отряд апачей пересекает железную дорогу в направление Рио-Гранде и отдал приказ роте «D» двинуться через горы Сан-Матео и занять заброшенное агентство чихине в Ойо-Калиенте.
Хотя рота «D» и упустила возможность встречи с военным отрядом апачей, но, возможно, ее присутствие в районе Теплого Источника помешало индейцам до него добраться. Будучи предупрежден, Нана вероятно повернул на север и пошел вверх по каньону Рок-Спрингс в ту сторону, где сегодня находиться Луна-Парк.
В тот момент рота «D», по-видимому, разбила лагерь в Ойо-Калиенте, что заставило лейтенанта Гаилфойла временно приостановить погоню за Наной и отправиться на север в форт Крейг, для того, чтобы пополнить запасы провизии
Но к тому времени, когда рейдеры скрылись в горах Сан-Матео, население южной части штата Нью-Мексико было взбудоражено и напугано настолько, насколько, если представить, были напуганы сегодня мы, если бы нам объявили, что банда кровожадных убийц бежала из тюрьмы и скрывается на нашей территории. Некоторые из напуганных и взбудораженных граждан возмущенно осаждали властные пороги в Санта-Фе и Вашингтоне, требуя защиты, иные же из них принимали все меры, чтобы противостоять угрозе на месте.
Армейские офицеры, например, решительно выступали против создания вооруженного ополчения из числа гражданского населения, а также других специальных инициатив гражданских добровольцев некогда успевших вкусить крови в индейских войнах. Правда, стоит отметить, что в деле борьбы с враждебными индейцами, армия, если бы не гражданские формирования не всегда выходила бы победителем. Например, осенью 1879 года во время кампании «Викторио» группа добровольцев их Хиллсборо спасла от гибели Солдат Баффало. В целом же, армия имела веские основания рассматривать этих «любителей повоевать с индейцами», в большей степени как препятствие, нежели, чем помощь. И, это, несомненно, произойзошло летом 1881 года.
Несмотря на протесты, военные все же понимали, что на западной границе (имеется в виду западная граница штата Нью-Мексико – И.К) живут жесткие, независимые люди с сильными укоренившимися традициями линчевания. В конце июля добровольческие отряды из Хлорида и Фэйрвью (ныне Уинстон – авт.), разбили два лагеря в Черных Горах непосредственно на маршрутах передвижения рейдеров Наны. Лагеря состояли из трех десятков шахтеров, местных скотоводов и фермеров. Всем этим сбродом руководил местный авторитет Джеймс Митчелл.
Согласно журналу «Альбукерке», «численность отряд составляла девять человек – жителей Хлориды и Фэйрвью, во главе с констеблем Фрэнком Митчеллом», к которому присоединились «еще 30 человек из Кучильо-Негро, Сан-Хосе и Каньяда-Аламоса». Жители этих деревень традиционно поддерживали взаимовыгодные, дружественные отношения с апачами, но как только они узнали о том, что рейдеры Наны убили испаноговорящих скотоводов и пастухов, когда пересекли Рио-Гранде, то, сразу же не задумываясь, встали под ружье, чтобы начать охоту на индейских мародеров.
Исходя из результатов экспедиции предпринятой волонтерами Митчелла, видно, что не он, ни его люди не имели боевого опыта борьбы с апачи. Виллман утверждает, что «отряд Митчелла следовал по следу Наны». Дэн Трапп, напротив, говорит, что отряд Митчелла «не нашел никаких следов призрачных апачей, даже тогда, когда остановился на ужин в Красном каньоне в один из августовских дней», то есть в том месте, где как раз в тот момент находились рейдеры Наны. Учитывая беспечное поведение волонтеров, маловероятно, что они испытывали какие-либо опасения относительно соседства с индейцами в Красном каньоне. Я думаю, Нана спустился по каньону с другой стороны гор, а не поднимался с равнины. Состояние лошадей или мулов, которыми все еще владели налетчики, к тому времени, когда они спустились в верховья Красного каньона, было можно сказать неудовлетворительным, поэтому, когда индейцы верхом едва брели по каньону, то должно быть казались подарком судьбы для тех, кто на них охотился.
Но все произошло с точностью наоборот. Нана разместил большую часть своих воинов на скалах, а сам с несколькими из наиболее опытных, скрытно засел в кустах, располагавшихся по обе стороны каньона. Когда волонтеры вошли в эту часть каньона, где их в засаде поджидали рейдеры, то ничего не заподозрили. Люди Митчелла спешились и отправили своих лошадей на выпас, приставив к животным охрану. Потом все начали обедать, после чего отправились на сиесту (послеобеденный сон, являющийся общей традицией некоторых стран, особенно с жарким климатом. – И.К.) под тень листвы тополя. Таким образом, они были пойманы врасплох, когда раздались выстрелы с высот, и, выскочившая из подлеска горстка индейцев, размахивая одеялами, издавая душераздирающие крики, стала угонять табун волонтеров вниз по каньону.
Все произошло в считанные минуты. К тому времени, когда пыль и дым от ружейных выстрелов рассеялись, волонтеры обнаружили, что в их отряде есть потери – один убит и семеро ранено (один смертельно), а всех их лошади находятся между ног Наны и его воинов.
Несчастные «борцы с индейцами» не могли даже заикнуться о том, что их ответный огонь сразил кого-либо из рейдеров. Побежденные, и обескураженные они пешком потащились домой, унося с собой раненых.
В устье Красного каньона волонтеры, возможно, столкнулись с лейтенантом Гаилфойлом, чьи люди хоронили останки еще одной жертвы рейдеров Наны, убитой на выходе из каньона. Можно представить реакцию лейтенанта, когда он увидел печальную картину – бредущий по каньону отряд волонтеров.
Самодеятельность и беспечность людей Митчелла, подарила Нане три десятка свежих лошадей, в то время как Гаилфойл и его солдаты наверняка все еще ехали на тех же усталых лошадях, на которых они покинули Форт Стэнтон две недели назад. Хорошей новостью было то, что Гаилфойл теперь знал, где находились рейдеры. Апачи оставили ему шикарный след, указывающий лейтенанту, что он всего в нескольких часах от них.
Гаилфойл мог провести не более суток в форту Крэйг, прежде чем приступить к погоне вновь. От форта он, вероятно, ехал на юг, а затем на запад и север вокруг гор Сан-Матео. Его маршрут – это «грандиозная» часть плана полковника Хэтча, преследовавшая целью загнать индейских мародеров в ловушку, прежде чем они принесут еще больше беды.
Патрули, направленные из фортов Крэйг и Селден на перехват Наны, должны были помешать индейцам повторно пересечь Рио-Гранде, и не позволить им идти обратно на восток к резервации Мескалеро. В задачу патрулей из фортов Каммингс и Байярд входила поимка рейдеров, если те попытаются повернуть на юг в Мексику.
Петляние же Гаилфойла вокруг южной и западной стороны гор Сан-Матео также предназначалось для перехвата Наны. Хэтч предполагал, что рейдеры появятся именно там, либо пойдут на юг в Мексику или на запад в резервацию Сан-Карлос в Аризоне. Как командующий военным округом Нью-Мексико, Хэтч, вероятно, был бы осчастливлен тем, когда узнал, как рейдеры пересекают территорию Аризоны, где они больше не будут его проблемой.
Но из красного Каньона Нана направился ни на запад, ни на юг, а на север, потому что у старика была другая цель. Он проехал несколько миль вдоль подножия гор Сан-Матео, примерно следуя тому маршруту, что сегодня обозначен NM52, а затем поднялся в каньон Медвежьей Ловушки, прорезающий проход в горах и ведущий к пику Уитингтон.
Далее, на пути следования Нана сделал остановку на ранчо Фрэнка Пирса, захватил его, а затем дальше по каньону отправился к ранчо Джозефа Вэра, где рейдеры захватили семью этого фермера. Все это индейцы сделали без единого выстрела.
Пленники были вынуждены стоять под проливным дождем (само по себе это весьма жесткое испытание, что подтвердит каждый, кто когда-либо оказывался в летнюю грозу в этих горах), в то время пока апачи грабили ранчо. Но, похоже, что ни Пирс, ни Вэр не пострадали физически.
Рейдерская группа задержалась у Вэра на пять часов, вероятно, из-за дождя. Сегодня в э том месте, обозначенном на картах Cibola FR 549 немного получше в плане наводнений, чем было тогда 130 лет назад, когда случавшиеся после проливного дождя наводнения изменяли участки ландшафта до неузнаваемости. Даже, если предположить, что Нана ощущал близость своих преследователей, погода, возможно, давала ему мало выбора, и по этой причине, из-за дождя он решил остановиться, а не продвигаться дальше вверх по каньону.
Следующая остановка Наны была примерно в миле от ранчо Вэра, на лесопилке Роберта Стэплтона. Я считаю, что это рядом с местом, известным сегодня как Мельница Хьюза, – крошечный пост Forest Service CG (Лесная служба) расположенный на тропе поблизости от верховья каньона Медвежьей Ловушки.
Боб Стэплтон отставной солдат пятидесяти трех лет, подружившийся с Наной в бытность работы служащим в агентстве Тулароса, а позднее и в Ойо-Калиенте. Неизвестно, чем обязан был Нана Стэплтону в прошлом, но, безусловно, в тот день апачи сохранили жизнь ему и вероятно его соседям.
Нана не говорил по-английски, но Стэплтон немного знал язык апачи и испанский. Тот день был единственным из случаев, когда Нана пытался объясниться с белым человеком, и поэтому на этом стоит нам остановиться, чтобы рассмотреть аргументы старика.
«Мы убивали всех до сих пор, кто встречался нам на пути, и после того, как мы уйдем отсюда, то продолжим убивать, кого встретим снова», – сказал Нана Стэплтону. Далее в беседе Нана отверг предложение Стэплтона сдаться. «Для меня здесь больше нет места. Куда бы я ни пошел, везде стреляют в меня. Я готов умереть в любое время», – говорил старик.
Возможно, это был тот же самый мрачный фатализм, который заставил Нану рассказать Стэплтону, что он намерен сделать дальше. Хотя старик, должно быть, понял, что этот белый человек может быть другом, и, что он должен будет рассказать солдатам все, что слышал, и это возможно поможет в поимке рейдеров.
Указывая на двух молодых воинов чихине стоявших позади него, Нана сказал Стэплтону: «Эти – все, что у меня осталось от моей некогда могущественной группы. Так вот, я направляюсь на север в страну Навахо.
Я хочу попробовать привлечь их к себе, чтобы продолжить сражаться. Солдаты, шахтеры, скотоводы, все против меня, и я должен получить помощь, иначе они меня скоро достанут». С этими словами Нана «одолжил» двух мулов у Стэплтона, для того чтобы нести добычу взятую с ранчо Пирса. Старик пообещал вернуть мулов, в следующий раз, когда они встретятся, после чего поехал в направлении каньона. «Пойдемте, за нами идут ищейки», – крикнул он своим людям, когда уходил. Больше Стэплтон никогда не видел ни старика, ни своих мулов.
Оценки количества воинов в рейдерской группе Наны в различных источниках, датируемых в разное время, варьируются от десятка до 70 и более. Самые высокие цифры можно сбрасывать со счетов, определив их как панические слухи, раздуваемые прессой. Также нет особого доверия и к рапортам военных, которые завышали цифры намеренно, стремясь оправдать свое поражение. Что же касается апачей, то они были настолько мобильны, и подолгу не стояли на одном месте, чтобы была хоть какая-то возможность их сосчитать. В перестрелке в пустынном каньоне, где головы выскакивали из-за камней то вверх, то вниз, в клубах порохового дыма от огнестрельного оружия, винтовочных хлопков, сколов от рикошетящих пуль, и дождя острых как бритва стрел, летающих в разных направлениях, даже бывалому солдату порой было нелегко определить численность противника.
По словам Суини, у Наны было 13 сподвижников на момент, когда он покинул Красный каньон. Также у нас имеется редкое свидетельство о численности его группы на тот день, когда он шел в каньон Медвежьей Ловушки. Ветеран Гражданской войны, опытный солдат 2-го драгунского полка, с честью уволенный в 1854 году, Стэплтон был одним из очевидцев, который насчитал тогда дюжину индейцев с Наной – 10 мескалеро, 2 навахо, 2 чихине, а также захваченный рейдерами в горах Сан-Матео латиноамериканский мальчик-пастушок. Апачи убили двух взрослых пастухов, которые пасли овец с этим мальчиком, а его самого взяли с собой. Таким образом, численность групп Наны, включая его самого, а также мальчика-пастушка составляла 16 человек.
Фермер Вэр, еще один очевидец, у которого не было мотива искажать цифры, ибо он проживал в этой стране достаточно долго, и, по-видимому, мог отличить одного индейца от другого. Вэр сообщил о 20 рейдерах – 7 чихине, 7 мескалеро и 2 навахо. С Наной и еще двумя воинами чихине, а также с мальчиком-пастушком, согласно сообщению Стэплтона в общей сложности выходит 20 человек. Если же не брать во внимание мальчика пастушка и двух чихине из сообщения Стэплтона, то в точности Вэр сообщал о 17 рейдерах. Точное количество людей в рейдерской группе Наны на тот момент не столь значимая информация, которая всего лишь подтверждает тот факт, что Нане удалось привлечь на свою сторону несколько воинов из резервации Мескалеро.
Но откуда взялись двое храбрых навахо? А где, в то время был лейтенант Гаилфойл, его разведчики апачи и Солдаты Баффало?
Стэплтон указывал, что Нана остановился на его мельнице между двумя и тремя часами дня. Из его рассказа о беседе с Наной следует, что засада в Красном каньоне произошла накануне поздно вечером. Если бы Гаилфойл прибыл в Красный Каньон немного раньше того как повстречал там пеший отряд униженных апачами волонтеров, то он мог бы оказаться позади Наны с отставанием всего на два часа. Более того продвижение Наны в каньон Медвежьей Ловушки было задержано сильным дождем. Может быть, вместо того, чтобы сразу следовать по следу рейдеров вверх по каньону Медвежьей Ловушки, Гаилфойл, посоветовавшись с Беннеттом и Чиуауа, разработал альтернативный план.
У Наны отягощенного табуном из более трех десятков лошадей и мулов, при выходе из верховий Каньона Медвежьей Ловушки было три варианта. Он мог повернуть к северо-западу от точки FR 476 в Скалистый Каньон, спуститься оттуда на равнины Сан-Августин, или же идти на юг, а затем на восток, подняться на уступ пика Уитингтон в том месте, где сегодня проходит FR138, и по узкой обрывистой тропе, которая ведет к FR330 проследовать до NM 107. На этом маршруте использовались лошади, так он пролегал близко к форту Крэйг. Или же Нана мог продолжить движение прямо на север через Седловину Моники, и дальше вниз по Каньону Моники. Гаилфойл должно быть понимал, что преследовать Нану в этом направлении для него дурацкая затея, ибо у старика были относительно свежие лошади для каждого члена его команды, в то время как у лейтенанта таких лошадей не было и его силы для подъема иссякли. Кроме того, Нана продемонстрировал, что полностью готов развернуться и ударить по преследователям при первой возможности. Крутое дефилирование апачей в Каньоне Медвежьей Ловушки, требовало от людей Гаилфойла соблюдать высокую степень осторожности, что в свою очередь, еще больше замедляло их движение.
Но была и альтернатива. Нане нужно было где-то найти выход из гор. Как акулы, рейдерская группа должна была двигаться или умереть. Нана понимал, если он слишком долго задержится в горах Сан-Матео, армия неизбежно затянет вокруг него петлю. Так что Нане пришлось вскоре куда-то уходить. Хитрость Гаилфойла заключалась в том, чтобы угадать, в каком месте выйдут рейдеры, пойти туда и ждать, пока они там появятся.
Представьте себе горы Сан-Матео как циферблат огромных часов.
В устье Каньона Медвежьей Ловушки, Гаилфойл был уже в 8 часов, в Поинт-Рокс в 10 часов, Каньоне Моники в 12 часов. Лейтенант догадывался, что дождь замедляет движение рейдеров к Каньону Медвежьей Ловушки, ибо на лошадях весьма трудно идти по горным уступам. Поэтому у лейтенанта появился шанс перехватить Нану у Моника-Спрингс. Это был смелый план, и он почти сработал.
После долгого похода по горам, Гаилфойл и его люди прибыли в Каньон Моники на следующий день, где застали рейдеров за купанием своих лошадей в источнике. Между солдатами и скаутами апачи с одной стороны, а также враждебными рейдерами Наны началась безрезультативная перестрелка, по окончании которой Гаилфойл, как и в ситуации в горах Сан-Андрес в своем рапорте отметил, что якобы его люди ранили двух враждебных и захватили 11 их лошадей. В результате Нана и его люди беспорядочно отступили назад в каньон, где укрылись за скалами, а потом, обойдя команду Гаилфойла, спустились на равнины Сан-Августин.
Я видел интервью Беннетта, которое он дал газетчику Чарльзу Ламмису в 1886 году. Так вот в этом интервью Беннетт утверждал, что его разведчики апачи в Моника-Спрингс убили одного из враждебных. Но у меня на этот счет есть серьезные возражения. Например, Беннеет, говорил Ламмису, что разведчики апачи пришли в горы Сан-Матео для того чтобы перехватить рейдеров Наны в Моника-Спрингс. Я же считаю более вероятным, что Беннетт с разведчиками апачи и Гаилфойл с Солдатами Баффало поднялись на западную сторону гор (имеется в виду Моника-Спрингс) по причинам, о которых не стоит говорить. Хэтч в своем докладе (годовой отчет за 1881 год) говорит что «некоторые из рейдеров были убиты в Моника-Спрингс». Далее, заявление Гаилфойла, что его солдаты «ранили двух рейдеров», не подтверждается сообщениями как разведчиков апачи, так и солдат кавалерии, принимавших участие в стычке в Моника-Спрингс. Во всяком случае я не нашел ни одного подобного сообщения о жертвах среди рейдеров в Моника-Спрингс, поэтому к этому вопросу у меня совершенно скептическое отношение.
Для кавалеристов Гаилфойла перестрелка в Моника-Спрингс в лучшем случае считается небольшой тактической победой. Гаилфойл на какой-то момент сорвал планы Наны по продвижению в страну Навахо. Но враждебные не сильно то и пострадали в этом столкновении и могли весьма быстро обрести потерянных лошадей в ходе налета на первое попавшееся ранчо, куда они в итоге и пришли.
Тяжелые условия преследования истощили силы солдатских лошадей. Большее, на что был способен Гаилфойл, так это подстегнуть Беннетта и его скаутов пойти по следу враждебных, в то время пока лейтенант и уставшие Солдаты Баффало разбивали лагерь у источника для восстановления сил.
Беннетт и его разведчики апачи настигли враждебных в месте расположенном в шестнадцати милях от Моника-Спрингс, чуть в стороне от гор Датил, примерно это сегодняшний маршрут US60. Между противоборствующими сторонами завязалось сражение. В то время горные равнины, как и сегодня, представляли открытые пастбища с едва заметными деревьями и кустарником. Рельеф там не такой ровный, как кажется на первый взгляд издалека. Здесь на подъеме Нана мог снять одного двух солдат прицельным выстрелом, для того чтобы держать преследователей на расстоянии. Учитывая этот факт, Бененетт, скорее всего послал бы своих разведчиков за подкреплением к Гаилфойлу, а тот наверняка отправил курьера на ближайшую телеграфную станцию с сообщением для полковника Хэтча, «о изменившемся направлении охоты на враждебных». 6 августа, через три дня после боя в Моника-Спрингс из форта Унгейт в южном и восточном направление последовали две роты 9-го кавалерийского полка, с задачей отвлечь Нану на себя.
Один из этих патрулей, численностью 15 человек под командованием лейтенанта Генри Райта, 9 августа, то есть через шесть дней, в северной части Моника-Спрингс повстречался с уставшими солдатами Гаилфойла.
Нана, вероятно, вошел в горы Датил через Главный Каньон, поднялся вверх мимо Блю-Спрингс, а потом спустился с северной стороны гор вниз по Красному Каньону.
Ведомый двумя ренегатами навахо из числа тех рейдеров, которых на мельнице видел Стэплтон, Нана направлялся на встречу с друзьями, известными сегодня как группа навахо-аламо, проживавших в суровой стране на западе от Пика Ладроне.
Навахо-аламо, которых еще называют Puertecito, считаются отдельным племенем, история которого полна белых пятен. Они характеризовались как дикие, хитрые и решительные люди и в свое время (1864 год) каким-то образом избежали облавы устроенной Китом Карсоном по прозвищу «Арканщик», преследовавшей целью переселение народа навахо в резервацию Боске-Редондо по «Долгой Дороге». Многие слова из диалекта навахо-аламо имели явно апачское происхождение. Апачи и навахо-аламо вступали между собой в смешанные браки. Особенно много браком складывалось между хикарилья-апачи и этой навахской группой. Многие из навахо-аламо проживали в резервации Ойо-Калиенте среди чихине-апачей и также как и чихине были изгнаны на запад в резервацию Сан-Карлос, где также смешались с другими представителями апачских групп. Но также, вполне вероятно, что некоторые из навахо-аламо избежали принудительного переселения в Сан-Карлос, и, объединившись в маленькие разрозненные группы, расселились по всей огромной стране к западу от Сьерра-Ладроне.
Но каким бы ни было их происхождение, в 1881 году, спустя десять лет после того как правительство США разрешило народу навахо вернуться из резервации Боске-Редондо на их историческую родину, небольшие группы навахо-аламо, разбросанные в горах и каньонах к югу от новой резервации, по-прежнему оставались враждебны к американцам, и с превеликим удовольствием привечали у себя таких людей как Нана, не смирившихся с поражением.
Тогда навахо-аламо находились на гране выживания. Согласно их преданию племя чихине-апачи до прихода испанцев было земледельческим, пока испанцы не прогнали его в горы Ойо-Калиенте, где чихине продолжили выращивать зерновые культуры, пока насильственно не были выселены в 1877 году в резервацию Сан-Карлос. Навахо были всегда скотоводами-овцеводами, насаждали сады и до переселения в резервацию в 1864 годы также как и чихине возделывали землю.
Но теперь лучшие земли обоих племен заняли испанские и английские фермеры, а горы наводнились старателями, шахтерами и лесорубами, которые извели всю дичь. Экологическая ниша для оставшихся на свободе апачей и навахо практически была сведена к нулю, и сжималась в исчезающей точке – резервации. Эти племена оставались людьми, которые, по словам одного из лидеров апачи, «несли свою прежнюю жизнь на собственных ногтях».
Еще в 1877 году Викторио привел своих последователей к Форту Унгейт, проявив готовность поселиться рядом с навахо, что свидетельствовало о нарастающем отчаянии чихине, соглашавшимися принять это место под резервацию для себя, хотя оно располагалось севернее резервации Тулароса, отвергнутой Викторио годом ранее. Навахо были более приятны для чихине, чем земли в Тулароса.
Что же касается армии, то она была готова поддержать любую правительственную резолюцию в отношении судьбы этих индейцев, лишь бы навсегда положить конец изматывающим погоням за ними в горах.
Но Бюро по делам индейцев в Вашингтоне, было непросто безразлично к их бедственному положению, а непреклонно проводило политику прямо противоположную их интересам, невзирая на их мольбы и просьбы индейцев. Бюро полагало, если удовлетворять требования и просьбы каждого индейского племени, то есть позволять им жить там, где они хотят, а не там, где им определяло Бюро, то это создаст «нездоровой прецедент» и на «мудрое» Бюро посыплются жалобы и обвинения со всех сторон.
Апачей Теплых Источников (чихине – И.К.) Бюро приписало к резервации Сан-Карлос, обязав армию принудительно сопроводить их туда. Индейцы сразу же стали проблемой армии, а не Бюро.
Следует также помнить, что индейцы в то время по стандартам безмозглых вашингтонских бюрократов, причислялись к нищим бродягам, появление которых в определенных местах каралось по закону. Кроме того индейцы также не имели избирательных прав, а проблемы индейцев как подопечных Бюро, решали официально назначенные этим ведомством западные бизнесмены, которые из этого извлекали выгоду, расхищая те скудные средства, которые выделял Конгресс на содержание обездоленных племен. И поэтому война Викторио трагически завершилась уничтожением племени чихине.
Нана находился в резервации в Мескалеро, когда Викторио вел переговоры с командованием в форту Унгейт относительно выделения в тех местах племени чихине земель под резервацию. Тогда все племя разбило лагерь примерно в горах Мангаса в 90 милях к югу от форта, где чихине, безусловно, общались с разбросанными в том районе группами навахо. Теперь же, когда Викторио мертв, а выжившие из его племени изгнаны в Аризону (резервация Сан-Карлос – И.К.), и Мексику, Нана обратился к навахо за подкреплением.
То ли от желания заполучить добычу, то ли от желания удовлетворить месть или просто движимые родственными узами, как писал Суини, «десять человек навахо под предводительством вождей Маргачито и Сибусто присоединились к отряду Наны». Рандеву состоялось где-то недалеко от устья Красного Каньона, на ручье Аламосита.
С учетом новобранцев отряд Наны возможно составил 40-50 воинов. Эта укрупненная военная партия вскоре разделилась на две более мобильные группы, которые ставили на уши весь регион.
Исследователь Кюн указывает, что ими на протяжении следующих трех дней реализовано шесть налетов на ранчо, пастушьи лагеря, а также стоянки путешественников в горах Датил, и на западе, за пределами Рито-Кумадо. По данным Кюна, в общей сложности рейдеры убили тридцать мужчин и одну женщину, пятерых же мальчиков увели с собой в плен.
Контуры двух могил на том месте еще просматриваются сегодня на обочине дороги ведущей от Красного Каньона к ручью Аламосита. Местные жители, сегодня рассказывают, что родственники убитых рейдерами людей, после налетов быстро собрали свое имущество и в спешке бежали из Кумадо. «Один из них бежал столь стремительно пока не очутился в Колорадо».
Двое мужчин были убиты рейдерами 7 августа, хотя эта дата, возможно, указывает на время обнаружения тел, а само убийство произошло днем или двумя ранее. Возможно, еще важно и то, что апачи тогда сожгли фургон скотоводов. Трудно поверить, что Нана, зная о том, что по его следу идут солдаты, взял вот так просто и сжег фургон, дым от которого виден на мили. Неужели Нана хотел, чтобы его обнаружили? А может индейцы, таким образом, запутывали след, стараясь сбить с пути кавалерию и увести ее на запад.
Такого рода обманки весьма часто использовали как апачи, так и навахо. Например, в одном эпизоде задействовались 8 человек нападавших, в то время как 12 других налетчиков орудовали в другом месте. Преследователи часто сбивались с толку, не зная по какому следу идти, за кем гнаться, за теми, кто поджигал фургон и отвлекал внимания на себя, давая таким образом тем 12 рейдерам сделать свое дело, или все-таки не соблазняться, и не отвлекаться на возможно малозначительный дымовой след.
Рейдеры Наны, после одновременных налетов разделялись где-то к западу от Пилообразных гор (Sawtooth Mountains), потом один из них уходили на север, к резервации Навахо, а другие скрывались в горах Мангаса на юге.
Гаилфойл получил приказ преследовать тех из враждебных, которые убили людей и решили воспользоваться резервацией Навахо как убежищем.
Когда Гаилфойл понял, что следы, по которым он шел, редеют, ему ничего не оставалось делать как вернуться обратно к ручью Аламосита, чтобы заново взять след того отряда в котором был Нана.
Эта горькая пилюля не могла поднять настроение даже у костра, когда возле него сидели удрученные обстоятельствами Гаилфойл, Беннетт и Чиуауа.
Вскоре разведчики апачи сообщили Гаилфойлу, что в поисках следа Наны они столкнулись с солдатами лейтенанта Райта (они встретили его 9 августа). К сожалению, к тому времени силы преследователей отставали от старика более чем на два дня.