Тяжесть воспоминаний. Боль сковывающая изнутри. Лезвие скользит по влажной коже.
Первые капли крови. Мурашки. День, преследующий на протяжении всей жизни.
Очередной порез. Глубже. Алый узор кровавых нитей. Руки дрожат. Жалостливые взгляды тех, кто лишь понаслышке знал её историю. Перешептывания. Сеансы психотерапии. Горсти таблеток разных форм.
Крик.
Крик, прятавшийся долгое время в самых темных пещерах искалеченной души. Крик способный снести всё на своём пути, отражается от стен и резонирует о старые стёкла.
Порез. Снова и снова. Она начинает выдыхаться. Ей срочно нужна вода. Дрожь пробирает изнутри. Не допив, роняет стакан. Вот, что ей нужно. Осколки разбитого стакана переливаются и бликуют от холодного света лампы.
Стекло оставляет за собой рваные раны. Они так похожи на её шрамы. Она плачет. Слезы затуманивают взгляд. Боясь повредить сухожилие, убирает руку. Надо успокоиться. Слишком долго она к этому готовилась, чтобы так взять и отступиться.
Воспоминание резко захватывает сознание. Оседает на пол. Картинки из прошлого стоят перед глазами. Звуки и крики проносятся будто наяву. Ужасающий смех заставляет свернуться калачиком и молиться о смерти. На какой-то момент сознание проясняется.
Таблетки. Срочно выпить таблетки. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Осталось немного. Если завершить начатое, то кошмары больше не будут сниться. Старые раны не будут болеть с приближением злополучной даты.
Лекарства действуют. Эмоции и боль поддаются контролю. Можно продолжать. Вдыхает полной грудью. Запах крови раздражает, но в тоже время радует. Ещё чуть-чуть. С садистским наслаждением закуривает. Затягивается слишком глубоко. Дым подает в глаза. Снова слёзы. Когда сигарета заканчивается, она тушит её о самый большой островок крови на руке. Ладонь дергается. Закуривает новую. Смеётся. Пора.
Солнечный зайчик проскакивает по стене, прежде, чем нож погружается в мягкую плоть.
Город был взволнован. Со всех сторон, помимо вздохов и плача, слышалось: «Как же такое могло произойти?» и «Что за монстр мог такое сотворить?». Все газеты кричали об этом. Мой взгляд упал на одну из таких газет, оставленную кем-то на лавочке в парке.
«А так ли свята добродетель? Директор угледобывающего предприятия С. P. К. и главный спонсор детских домов был найден мертвым в здании, расположенном рядом с закрытыми шахтами. Бывшая жена говорит, что врагов у него не было и быть не могло. Многие считают, что это был прекрасный человек. Многие, но не все. Недавно к нам пришло анонимное письмо, в котором рассказывалось как этот «прекрасный» человек похитил четырнадцатилетних близняшек и жестоко издевался над ними. Одна умерла от внутреннего кровотечения, вследствие насилия и тяжёлых травм. Вторая девочка была помещена в психиатрический диспансер. На данный момент информация проверяется. Если это действительно так, то почему тогда всеми уважаемый С. Р. К. продолжал занимать свою должность? Это нам и предстоит выяснить. Следите за продолжением в следующем выпуске».
Я знаю эту историю. Знакомый силуэт стоит чуть поодаль и смотрит на меня. Десять лет она мечтала об этом. Последний раз, когда мы виделись, она была в смирительной рубашке. Она поведала мне о том, как потные мужчины в пьяном угаре по очереди пускали их по кругу. Как, насилуя одну, не оставляли в покое другую. Тушили сигареты об уже истерзанную кожу. Как заставляли ползать по битому стеклу и есть помои. А потом их вывезли в лес и оставили умирать.
В эту ночь, когда откровения текли из неё рекой, я ей и помог. От рубашки было избавиться не сложно. Так же, как и скрыться в кромешной тьме от сонных санитаров. И теперь, она, наконец, исполнила свою мечту. Улыбаюсь ей, а после теряю из виду. Сестра её может спать спокойно.