- Жил-был Аким. Всю жизнь был таким:
Худой да бойкий. Ко всем бедам стойкий.
Не был глупцом, не сравнить с купцом.
Не был жадным. Не перебивайте. Ладно?
Так начал сегодня дед Макар. Мы и не думали перебивать, хотя не терпелось узнать, что за Аким.
- Акимову лазейку в утёсах все знают? Это он её нашёл. Как дело было?
Не раз на вечёрках Аким заглядывался на Дашу. По сердцу пришлась она ему. И лицом, и нравом. Тока дружки отговаривали: «Хороша Даша, но не наша». Была она дочка купца Кирьяна Пафнутьича. Ну, как купца? Кирьян этот чем занимался? Скупал по дешёвке камешки, что находили местные старатели в горах. Потом вёз перепродавать людям состоятельным.
Засиделись как-то после гульбища Аким с Дашей. Всё не могли наворковаться. Пока сидели – парень сладил бусы из рябины. Когда пришла пора прощеваться, одел их на шею своей милой, да и говорит: «Жди завтра. Свататься придём. Согласна?»
Вспыхнуло лицо у девушки, как та рябина. Ничего не сказала, убежала. Тут и без слов всё ясно.
Объявил Аким о таком решении родителям. Матушка в плач:
- Ой, Аким! Не ровню себе хочешь взять. Они какие богатые. А мы – голь перекатная.
Уговорил. Пришли они. Купец на крыльце встречает:
- Явились, прихлебатели! Подпоясаться нечем. Лапти и те у вас одни. И ходить, и хлебать. А туда же! И ты, доча! Что удумала? Чтобы он такие бусы всю жизнь тебе дарил?
Сорвал он нитку с рябиной с шеи дочери и швырнул в жениха.
После такого неудачного сватовства Аким в доме редко стал дневать. Всё больше по лесам, да по горам шастает. А что ищет – сам не знает. Забредёт куда-нибудь, сядет. Уставится в землю, да думу думает. Как жить дальше? Без Даши и свет не мил.
Вот как-то сидел он и попался ему на глаза камешек маленький, красненький. Подумал сперва – ягода. А поднял – удивился. Яшма никак? Подивился камешку. Тот его и натолкнул на мысль.
С той поры стал паренёк пропадать среди каменных утёсов. Что ищет? Не говорит никому. В один день ходил-бродил и присел усталый, весь измученный, передохнуть. Видит – ящерка рядом крутится, на него поглядывает, будто спросить чего хочет. Достал искатель краюху хлеба. Сам откусил и с ящеркой решил поделиться. Сидит, жуёт и вдруг слышит голос тихий:
- Что Аким ты так невесел? Отчего носишь грусть, как тяжкий груз?
Кто спрашивает – неведомо. Хочется поговорить Акиму, поделиться, что накопилось в душе. Выкладывает свои думы:
- Приглянулась мне Дашенька-душенька. Да больно крут родитель её. Без хорошего подарка и думать нечего идти к ним. Хотел насобирать каменья драгоценные, да плохо дело идёт.
Достаёт из-за пазухи тряпочку, разворачивает. Там четыре камушка. Всё, что насобирал за это время.
- Это не беда, - слышит он, - следуй за мной.
А за кем следовать – непонятно. Никого рядом. Только ящерка отбежала в сторону и оглядывается. Сделал шаг к ней, сделал другой. А она отбежит и опять будто ждёт. Подошёл поближе, пригляделся. На земле камешек. Такой, как искал он. Поднял. А ящерка дальше зовёт. Ходил-ходил и насобирал. Столько, сколько нужно ему.
- Спасибо тебе, - говорит. Только кому? Никто не ответил.
Что ж, начало есть. Теперь обработать надобно их. Решил он наведаться к Горбаню. Это прозвище старого одинокого мастера. Когда-то промышлял тот золотишком и камнями красивыми. В поисках богатств этаких рубил шахты. Сам обрабатывал. Познал секреты мастерства. Да ослеп потом от работы такой и согнулся вовсе. Потому и прозвали так. Поделился мечтой своей Аким. Помощи попросил.
Согласился Горбань поделиться мастерством, коль будет тот вместо сына ему. Не было никогда у старика ни детей, ни жены. Жизнь ушла по каменьям, по работе без продыха. А что вспомнить теперь? Всё пролетело мимо.
Сговорились. День и ночь Аким у Горбаня проводит. Тот камешек ощупает и говорит, что и как делать. Как обработать, каким инструментом. А уж парень старается. Так зима и пролетела незаметно.
По весне опять собрался Аким к купцу. Просить руки своей ненаглядной. Народ про то прознал. Пришли от мала до велика, толпятся. Всё развлечение. Ждут, как Пафнутьич будет отшивать настырного жениха.
Поклонился Аким. Говорит слова добрые. Просит руки красавицы и протягивает бусы красные, чтобы одел их на шею девушки. С виду бусы точь-в-точь рябиновые. Побагровел Игнат от наглости такой. В ярости схватил бусы, хотел отхлестать ими упрямца. Замахнулся и остановился. Больно тяжелы для рябиновых. Пригляделся, а это яшма. Каждая ягодка искусно выточена, как живая. Не верит глазам своим. Стал допытываться. Откуда? Кто сотворил чудо такое? Аким во всем и признался.
Задумался жадный купец. Жалко упускать из рук камни. Да и видит – мастер хороший. С другой стороны – не хочется дочку отпускать. Другую долю ей готовил. Как говорят, и хочется, и колется. А хочется ему выведать, знает ли парнишка места залежные.
- Вот моё решение, - говорит. – Выдам я дочь свою за того, кто привезёт мне тачку камней разных, драгоценных. Потому как Дашка очень дорога мне. Да и тачка чтоб была не простая, а золотая.
- Жди, - говорит Аким.
Говорить – легко. Сгоряча чего не скажешь. А только мыслимое ли дело? За короткий срок набрать тачку самоцветов, да ещё и самых разных.
Стал опять бродить по горам Аким. Выискивает. Только не валяется под ногами добро. Скрыто в недрах. А где копать? Все скалы разносить в поисках?
Попалась на глаза ящерка. Пригляделся. Вроде та, прошлогодняя. Поведал ей свою печаль Аким. А с кем ещё можно поделиться?
Привела она к расщелине между скал. Лаз длинный. И чем дальше от входа, тем уже и уже становится. Под конец только боком можно протиснуться. Зато потом открывается пещера просторная. Слышит он слова:
- Богатства здесь немеряные. Только достать их сможет тот, кто приходит с помыслами добрыми. Кому приносят они радость, а не корысть. Помни это.
Вернулся Аким к Горбаню. Попросил всё необходимое для разработки залежей. Спозаранку отправился к пещере. Взялся за работу. Видит: чем глубже копнёшь, тем больше достанешь. Так штольню и прорубил. Набрал каменьев самых разных, что встречаются на Урале. Рубины, сапфиры, аметисты, топаз, изумруды, яшма, родонит. Только слыхано ли? За короткий срок драгоценностей набрать целую тачку? Да и где столько золота накопать?
Не обойтись без старого мастера. Тот и надоумил. Закипела сызнова работа в мастерской. Летят дни в ожидании радостных встреч с Дарьюшкой. Наконец, закончена работа. Объявил Аким: готов выполнить слово своё. Готов ли купец?
В третий раз встречают жениха. Опять на крыльце. Неподалёку толпа зевак. Ждут, когда можно начать осмеяние. Подходит Аким, вроде как пустой. Загудела толпа. Нет тачки с ним. Плюнул купец. Трепло, мол, босяцкое. Поворачивается в бешенстве, уйти хочет.
- Не спеши, - остановил его жених.
Что-то нёс он в руках. Разворачивает осторожненько, ставит на крыльцо. Затем подкатывает к ногам Игната небольшую тачку. Не простую, а позолоченную. Полную драгоценных самоцветов. Огранённых. Оттого блестят они, переливаются. Играют каждый своим цветом. Да и тачка не сама по себе. Целая скульптура. Катит её мастер, до того искусно отлитый! Тоже весь позолоченный. Тут все и ахнули. Сроду не видали такой красоты и тонкого мастерства. Купец и тот ошалел:
- Куд… Куд… - ничего вымолвить не может.
Аким не теряется:
- Прошу руки дочери твоей!
Игнат Пафнутьич только рукой машет. Заходи, мол, гостем будешь. У самого глаза завидущие, руки загребущие. Добился от парня прежде всего согласия быть компаньоном. Будет Аким камни добывать и обрабатывать их. А он сам – сбывать самоцветы. И золотишко тоже не помешает. А свадьбу? Свадьбу готовить надо тем временем. От слов своих не будет отказываться.
Вот и вернулось всё на круги своя. Аким пропадает. То в пещере своей продолжает штольню рубить. То у Горбаня. Обдумывает, как заставить камешек заиграть своими красками. У каждого самоцвета свой характер. Попробуй, разгадай!
Да вот беда. Всё реже и реже стали попадаться драгоценные самородки. Вспомнил тут Аким ящерку и слова в ту пору услышанные. Оно и правда. Не приносят теперь радости найденные камни.
Купцу тоже показалось, что мала стала добыча. Не утаивает ли старатель что? Подговорил он своих помощников, чтобы выведали они, где Акимова лазейка.
Прознали. Стали туда шастать в отсутствие парня. Редко-редко когда что-нибудь принесут. Не поверил им купец. Сам с ними полез. Полез на свою погибель.
Долго они там всей компанией били-били породу пустую. Рубили-рубили, а нет толку. Совсем ничего в этот раз не нашли. Стал выкарабкиваться купец обратно. В безумстве проклятия шлёт всем. Да неосторожно и застрял в самом узком месте. Ни туда-ни сюда. Попробовали сотоварищи помочь. Без толку. Ни вперёд протолкнуть не могут, ни назад вытащить. Не станешь же руки-ноги отрывать по частям. Подобраться прорубить проход пошире тоже нет возможности. Не размахнёшься там кайлом. Закупорил Игнат собой пещеру.
В деревне горе-старателей не скоро хватились. Знают, что пропадать могут по месяцу-два. Про купца думали, что уехал на торги. А как хватились – где искать? Неведомо.
Пока Аким додумался наведать свой лаз в пещеру. Тут и прояснилось, куда они запропастились. А что толку? Поздно уже. Да и не помочь никак. Вот так сами себя похоронили.
Тут и сказу моему конец.
- Как конец? А что же Аким?
- Что Аким? Как был таким, так и остался. Жили они потом с Дашей душа в душу много лет ещё. Детей нарожали, горя не знали. А камешки? Можно и без них прожить. Коль радости не стали приносить – зачем они?