Доверие

Александр Финогеев
1
Хочется сразу сказать, что на Камчатке живут добрые и отзывчивые люди. Только понимаешь это потом, спустя какое-то время. Может, край Земли делает их такими, а может… Трудно сказать.

До вылета самолета Москва – Петропавловск-Камчатский оставалось меньше часа, и люди, летевшие туда, начали потихонечку спускаться вниз. Аэропорт «Домодедово» зашевелился. Вдруг ожила трансляция и равнодушный женский голос объявил: «Вылет самолета (она назвала номер) Москва – Петропавловск-Камчатский задерживается на два часа в связи с погодными условиями».

Сетуя на погоду, люди зароптали, вновь поднимаясь на второй этаж.

Лейтенант Владимир Мареев возвращался в часть после отпуска. Теперь он был почти уверен, что вовремя никак не доберется, но на это нарушение командиры смотрели сквозь пальцы, понимая, что добраться из Европы на Восток бывает порой очень и очень затруднительно.

«Надо перекусить, – подумал он, вновь сдав чемодан в камеру хранения. – Где два часа, там и три».

Он зашел в ресторан, заказал салат из капусты, солянку, отбивную с картофельным пюре, кофе и сто пятьдесят грамм коньяку. И только он выпил, аппетитно захрустев салатом, как его похлопали по плечу. Он обернулся. Перед ним стоял коренастый морской офицер – капитан ІІІ ранга, а невдалеке – миловидная женщина в элегантном темном плаще. Знаков различия на погонах с красными просветами у майора не было. Капуста у Владимира застряла в горле, внизу живота противно заныло.

«Помощник военного коменданта, – подумал он в страхе. – Сейчас за распитие спиртных напитков заберет в комендатуру».

Владимир побледнел, покрылся потом и резко поднялся.

– Чего дергаешься? – миролюбиво спросил майор. – Ты на Камчатку летишь?

– Так точно!

– Деньги есть? – спросил он так, как спрашивают закурить.

– Есть, – безропотно ответил Мареев.

– Вот женщина, – указал он на даму, – тоже летит в Петропавловск. Она билет потеряла. Дай ей денег на билет (надо сказать, что билет в те времена до Камчатки стоил сто шестьдесят рублей, а оклад лейтенанта был сто пятьдесят), через пару дней тебе их вернут, только адрес свой напиши.

Деньги у Владимира действительно были. Он не задумываясь отсчитал нужную сумму, записал свой адрес и протянул все майору.

Поблагодарив, майор с женщиной ушли.

Не успел он еще доесть второе, как снова подошел майор.

– Лейтенант, не хватает, добавь еще двадцать рублей. Не переживай, отдаст.

Владимир молча залез в нагрудный карман, достал кошелек и протянул две десятки.

– Все будет нормально, о плохом даже не думай, – легонько хлопнув Мареева по спине, он ушел.

Когда объявили посадку, женщины в очереди не было. Не было ее и в самолете.

«Не зря старые люди говорят: «Доброта хуже воровства», – сокрушенно подумал Володя. – Нечего рот разевать и простачком слыть… Содеянного уже не вернуть».

Он уселся удобно и стал сочинять стихи. Это его успокаивало и отвлекало.
«Надо сотворить что-нибудь хорошее, – отвлеченно подумал он улыбнувшись, – а потом Люде отправить. Как-никак, через год, в следующий отпуск, свадьба.

Он сосредоточенно принялся писать, что-то зачеркивая и дописывая, потом аккуратно переписал текст и прочитал свое произведение:
Ты ветер, что шумит листвой березы,
Ты лучик солнца утренней зари,
Ты радость дня, ночные грезы…
И губы, руки, волосы…
Все – ты!
Ты плеск волны в огромном океане,
Ты сон и явь, ты – крик и стон,
Свет маяка в невидимом тумане
И в майском небе первый гром.
С чем красота твоя сравнима?
Лишь с каплей утренней росы…
Стройна, легка, добра и чуточку ранима,
Стремительна, как звездопад в ночи…

Удовлетворившись своим творением, он спрятал блокнот, повернулся в откинутом кресле на бок и безмятежно уснул.

2
Добрался Мареев нормально, отвез вещи в общежитие и пошел на службу. Прошли сутки, двое, трое… Прошли и десять. О своей наивности он стал даже забывать, как через две недели, поздно вечером, в его комнату громко постучали. Вошли капитан второго ранга и женщина из аэропорта.

– Лейтенант Мареев? – спросил капитан второго ранга.

– Так точно!

– Валера, это он, – подтвердила женщина.

– Володя, спасибо, – и он протянул Марееву двести рублей. – Валерий Алексеевич Сазонов, – пожал офицер руку Мареева. – У тебя в доме закусить что-нибудь есть? – спросил он, ставя на стол две бутылки водки.

– Три банки консервов, десять яиц, хлеб, масло и чай, – ответил Владимир краснея.

– Не густо! Лена… Забыл представить, это моя жена, Елена. Ленуся, жарь нам яичницу из всех яиц, я ему все завтра компенсирую. Вова, ты ставь на стол тарелки, вилки, рюмки, режь хлеб. И еще один нож с разделочной доской дай обязательно, я займусь остальным.

– Я за доской сейчас сбегаю на кухню.

– Действуй!

Пока Владимир ходил на кухню, Валерий Алексеевич достал из сумки огромную семгу, балык, палку сухой колбасы и три банки тушенки, две свиных и одну говяжью.

На кухне Елена заканчивала жарить яичницу.

– Володя, – твердо попросила она, – ты моему мужу сам ничего не рассказывай. Я все сама сделаю. Так надо, понял?

– Хорошо. Давайте я сковородку понесу, а вы возьмите вот эту доску.

В комнату они вошли вместе. Валерий, мастерски работая ножом, все очень быстро порезал и открыл.

– Владимир, а ты меня знаешь? – спросил он.

– Так точно. Вы командир береговой базы.

– Совершенно правильный ответ. Оказывается, страна знает своих героев. А Леночка вчера прилетела из Москвы. У нее по дороге в аэропорт в автобусе кошелек с деньгами и билетом вытащили. Хорошо хоть документы лежали в другом месте. А потом проблема с вылетом была…

– Валерочка, Володя всю эту историю знает, – ласково произнесла жена. – Давай сядем за стол, выпьем, закусим и поговорим. Мне чего-то кушать захотелось.

– Дельное предложение.

Когда наполнили рюмки, Елена встала.

– Я думаю, никто не будет против, если я скажу тост. Хочу выпить за этого чистого и благородного молодого человека. Когда я вся в слезах с чемоданом вошла в аэропорт, он первый подошел ко мне и поинтересовался, что у меня произошло, а выяснив, молча достал кошелек и дал мне деньги на билет. Это в высшей степени благородно и гуманно. Есть еще на свете добрые и отзывчивые люди. А может быть, профессия врача и делает их такими. Ну а остальное... слава Богу, я дома, – радостно засмеялась она и подмигнула Владимиру. – За тебя, Володя! Будь здоров! Удачи тебе во всем!

– За хороших людей, которые еще есть на этом свете! – добавил Валерий Алексеевич.

Все чокнулись и выпили.

Мареев раскраснелся то ли от гордости, осознав себя и вправду хорошим человеком, то ли вспомнил что-то, но, хитро улыбнувшись, молча выпил.

С этого дня служба у лейтенанта стала просто райской. Вскоре с подводной лодки его перевели начальником медицинской службы береговой базы, а через два года он уехал служить на Черноморский флот, в Феодосию. Здесь были уже другие проблемы и совсем другие задачи.