Основы психолингвистики

               

    Короткое эссе о психологии языка.


         

                Введение.

       Психолингвистика занимается изучением и описанием порождения, понимания, функционирования и развития речи. То есть, не самой речью, как таковой, а её процессом, скажем так, речью вживую.
   Таким образом, объектом психолингвистики становится языковая личность – человек  в его способности совершать речевые действия и тот процесс, как он это делает. Эта наука – ядро антропоцентрического направления в лингвистике.
Предметом психолингвистики выступает языковая личность, рассматриваемая в индивидуально-психологическом аспекте.

     В психологии есть область – психология речи, объект и предмет которой в точности совпадают с объектом и предметом психолингвистики. Что же касается психологии, то она более концентрирует своё внимание на особенностях психических функций порождения и формирования речи, в то время, как психолингвистика вместе с этим старается учитывать и способы выражения (языковые и невербальные) этих функций в речевой деятельности и речевом поведении людей.

     Психолингвистика – наука довольно молодая, возникла в конце 50-х, начале 60-х годов прошлого века, а нынешняя психолингвистика наиболее интенсивно развивается в начале века в направлении социальной психологии и социолингвистики.
       Её интересы лежат в определении психологических особенностей взаимосвязи языкового сознания и социальной деятельности человека, социального бытия и быта языковых личностей. Ведь человек в наше время является существом полностью зависимым от от общества, от социальных структур, им же, человеком, и порождённых.
     Поэтому в настоящее время можно говорить о закономерности выделения в пространстве данного раздела науки общей и частной психолингвистики. Ведь личность существует как в социуме, так и «внутри себя», причём социальное фунционирование целиком и полностью построено за счёт образов, создаваемых самой личностью. Таков парадокс современного человеческого существования.

      Общая психолингвистика исследует факты языкового сознания, которые свойственны всем носителям данного языка вне зависимости отособенностей их речевой биографии. В качестве объекта рассмотрения она берёт некий усреднённый образ эфемерной взрослой личности, абстрагируясь от индивидуально-физиологических и социальных отличий людей.

     В свою очередь, частные психолингвистики – изучают разные области развития функционирования языка в речевом поведении и деятельности:
а) социальная психолингвистика – делает акцент на отличиях в речевом поведении, деятельности, речемыслительных проявлениях, которые продиктованы социально-психологическими особенностями существования людей.
б) возрастная психолингвистика (онтолингвистика) исследует становление языковой личности в онтогенезе. Иногда её называют психолингвистикой детской речи, что не вполне точно и оправдано, потому что возраст человека понятие не статичное, а постоянно изменяющееся.


1. Язык и психолингвистика.

            Звуки и смысл.

        Раздел психолингвистики, посвящённый соотношениям в языковом сознании носителя языка, называют фоносемантикой. Стоит отметить отдельной строкой, что упомянутые соотношения различны и зависят от языка, которым оперирует определённый субъект от рождения. То есть имеется явная корреляция звуковых импульсов в ту или иную сторону, в зависимости от речи, на котором языке она произносится.

    По старой схеме материалистических и ортодоксальных, как коммунистических, так и олигархических лингвистов звук сам по себе значения не несёт, набор фонем в разных языках не всегда совпадает, и звуковой состав различных языков соответственно различен.

Однако, на самом деле, звуки речи содержательны, значимы – имеют как фонетические, так и лексические (понятийные) значения. А понятийные значения создают, в свою очередь, соответствующие образы, побуждающие к действиям. Данный факт внимательными наблюдателями замечен не только у людей, но и у высших животных.

Попробуйте ответить на такие вопросы:
-какой звук больше – и или о;
-какой звук грубее: - и или р?;
-какой звук светлее – о или ы?
     Большинство скажут, что о как бы больше, однако звук и представляется и более напряжённым; но р – грубее и, а звук о светлее тяжёлого звука ы… Но почему, спросит заинтересованный и непредвзятый наблюдатель?!

     Потому что звукам человеческой  речи в нашем сознании каждый из них даёт ему один присущий смысл, который раскрыт пишущим оные строки в энергетической этимологии русского языка. Но даже и не зная её, человек интуитивно РАЗЛИЧАЕТ отличия этой звуко-волновой энергетики…
     Звукоподражетельные единицы русского языка почти все являются глаголами, как символами действия:  например «барабан» и его производные барабанить, барабанил, пробарабанил, отбарабанил…

    В русском языке таких глаголов и их производных несколько десятков тысяч.
   Очевидно, права даже официальная «звукоподражательная» теория возникновения языка человека, хотя всё несколько сложнее, а, с другой стороны, гораздо проще.

      Автор этой работы сказал бы по-другому, не звукоподражательная, а звукосмысловая теория возникновения языка, но не только возникновения, но и самого существования именно словянского или русского языка, как языка-проводника первичных ментальных вибраций Земного информационного поля. Все остальные языки «базируются» на тонком смысле именно русского языка.

    Подтверждением же научной звукоподражательной  теории возникновения языка доказывает также развивающаяся детская речь и поэтическое творчество. Ребёнку и поэту мало уже имеющихся форм языка, предоставляемых ему воспитателями, либо современным ему обществом. Ярким примером этого служит творчество Велимира Хлебникова, в чьих стихах «шуршат камышыни и плывут облакини».
     «Тиндиликал мандолиной, дундудел виолончелью», эти строки принадлежат Маяковсеому.
    Звукоподражание само по себе короче и выразительнее, чем длительное описание какими-то другими словами. Потому что звук передаёт энергию мыслящего существа мгновенно, непоследственно, как вновь рождённая вибрация незримых Начал.
    Звуковой облик слова может быть ориентирован на звукоподражание, но в то же самое время передаёт различные признаковые свойства объектов, этим словом обозначаемым, что находит своё подтверждение в энергетической этимологии слова.
   Словосочетания закономерны, и, если можно так выразится, отечают каким то нашим ассоциациям и ожиданиям.
     Например, «тёплое слово», «холодный взгляд», «влажный шёпот» (а шёпот может быть и влажным, и важным, а также коварным!), «мягкий контур», «тонкая улыбка»…
     Возникающее так самоощущение было названо термином «синтезия», который вошёл в современную психологию и психолингвистику для использования его на всех языках в научном мире.

  Лексемы звуковых явлений:
Аккорд – красивый, яркий, громкий, перспективный;
Окрик – резкий, громкий, навязчивый;
Бас (источник мужской, как бы твёрдой си-лы) - мужественный, сильный, низкий, курчавый, громкий;
Писк – маленький, слабый, тонкий, безпомощный.
     Здесь видно, что соответствие лексического , фонетического и энергетичекого (см. работу Валерия Василёва «Происхождение русского слова») значений проявляются очень отчётливо.

      Звуковая форма слов часто несёт в себе поддержку понятийного содержания слова, что подтверждает анализ фонетического значения разных обозначений одного и того же предмета (синономического ряда), например, слова лицо:



   Шкала красивый
  отталкивающий

слова лик лицо морда рыло харя
оценка   5   4,5    3   2,5    2

      Помимо изменения экспрессивно-стилистического значения слова изменяется и его фонетическое значение: от «красивого» в возвышенном слове «лик», до отталкивающего в слове «харя».
  Ещё один характерный пример:
«Полночной порою в болотной глуши
Чуть слышно, безшумно шумят камыши».
                К. Бальмонт

Нагнетание шипящих согласных создаёт эмоциональное ощущение шуршания, шороха, шипения, тревоги, опасности.

   Опыты учёного-психолингвиста А. П. Журавлёва показали, что гласные и полугласные имеют в сознании людей следующие соответствия:
А – густо-красный;
Я – ярко-красный;
О – светло-жёлтый или белый;
Е – зелёный;
Ё – тёмно-зелёный { по В.Н. Василёву}
Э – зеленоватый;
И – синий;
Й – синеватый;
У – тёмно-синий, сине-зелёный, лиловый;
Ю – голубоватый, сиреневый, переходящий в лиловый;
Ы – мрачно-тёмно коричневый или чёрный.


               
                Слово в сознании человека.



        Слово (лексема) – единица лексического уровня языковой структуры (современное научное пределение в психолингвистике). Совокупность мыслей и произносимых слов, с чувствами, эмоциями, либо без оных, и составляют, собственно говоря, сознание человека.
     Метод свободных ассоциаций состоит в том, что испытуемому предлагается слово-стимул, на которое он должен отреагировать первым пришедшим на ум словом или словосочетанием. Слово-реакция будет той самой лексемой, которая связана со словом-символом.
   Например: студент – бедный, заочник, вечный, голодный, институт, умный, хитрый, весёлый…

   Хлеб у славян ассоциируется со словом соль, у французов с вином, у немцев – с маслом, у узбеков – чай. Соль – белая, солнечная, связана с солнечным ядром ослепительного белого цвета.

      Ассоциации различаются по характеру связи со словом-стимулом.
       Наиболее частотными выступают связи двух типов: синтагматические и парадигматические. Синтагматические: студент – вечный, голодный, пьяный, весёлый и т.п. Синтагматические связи отражают синтаксические особенности и закономерности речевой деятельности. Парадигматические: студент-заочник, студент-отличник, студент-медик, студент-прогульщик и т.п.    Парадигматические ассоциации могут образовать отношения синонимами (друг-товарищ),антонимами(друг-враг), гиперонимами (студент-учащийся), гипономимами (студент-отличник) и т.п.
    Третий тип ассоциаций – фразовые, когда на слово-стимул в сознании возникает не слово, а целое предложение (или часть текста). Студент даёт экзамены, «студенчество – весёлая страна (пора)».

   Ассоциации в языковом сознании людей образуют ассоциативные (семантические) поля, в которых слова, близкие по значению, объединяются в группы (как и мысли близких по душевным и ментальным качествам людей).
    Опытным путём автором этой работы было установлено, что слова в нашем сознании связаны не только по смыслу, но и по форме (по звучанию), причём связь по форме значительно слабее смысловой связи. Вернее, не слабее, а просто эта связь, на поверхностный взгляд, не видна: ведь даже сама форма букв русской азбуки имеет только ей присущее конкретное значение.

    Русская азбука единственная азбука в мире, имеющая в себе самой подобные свойства. (См. работу автора «Графика и энергетика звука русской буквы в условиях современности).
     Особенности строения ассоциативного поля хорошо показывает рассказ А.П. Чехова «Лошадиная фамилия».



          Словообразование в речевой деятельности.



        Новое слово в речевой деятельности возникает, когда говорящий понимает предназначение предмета или сущность явления, но не имеет готового синонима к их развёрнутому описанию. То есть, человек, видит предмет, например, металлическую струбцину, но не знает, как она называется, зато знает, для чего она нужна, и, действуя по аналогии, называет её «зажим».
Трёхлетний малыш спросит: «Кто на лошади сидит?» В другой группе вопрос изменён: «Кто сидит на лошади?».
Ответы первой группы: «лошник, лошадник, возник», и т.п.
Во второй: «сидник, сидельник, сидун» и т.п.
        В чём же причина такого разногласия? Для образования речевого неологизма говорящий действует по аналогии, используя ту словообразовательную модель, которая в его речи и в речи других носителей языка является наиболее продуктивным. При этом, создавая новое слово, он в его основу кладёт важный, значимый, с его точки зрения, признак именуемого предмета или явления.
        В некоторых случаях носитель языка иногда переделывает слово на свой лад, стремясь «прояснить» производную семантику лексемы, сделать её внутреннюю форму «призрачной». Такое явление носит название «народной этимологии», которая особенно широко распространена на просторах России.
     Оно обычно наблюдается в речи детей или малообразованных пожилых людей, а также в зависимости от места проживания. Вместо вентилятор, они говорят «вертилятор». Вместо поликлиника, – «полуклиника», вместо кроссовки – «красовки» и т.п. В некоторых случаях эта народная этимология «грешит» и жаргонизмами.

       Первенство в поэтическом, да и не только, словотворчестве принадлежит замечательному русскому футуристу Велимиру Хлебникову. Приведём некоторые созданные им слова: будетлянин, – это он так сам себя называл; богевна, времякопы, тухлодумцы, мысляр, веселоша.
        Велимир Хлебников писал: «Словотворчество – враг книжного окаменения языка, и, опираясь на то, что в деревне около рек и лесов до сих пор язык творится, каждое мгновение создавая слова, которые то умирают, то получают право безсмертия, переносит это право в мир писем… языководство даёт право населить новой жизнью вымершими или несуществующими словами оскудевшие волны языка. Верим, они снова заиграют жизнью, как впервые дни творения».

       Автор этого небольшого эссе полностью солидарен с великим поэтом, слова которого более чем актуальны в наше абсолютно бездуховное время, когда лексикон среднего статистического человека превращается в язык эллочки-людоедки, либо в язык наглой, пошлой и беспардонной рекламы, проникающей со всех щелей интернета и телевидения.




         2.Способы передачи информации в речевой деятельности.


         Язык – основа коммуникации человека. С его помощью мы создаём многообразные речевые произведения – устные  и письменные, он позволяет оформить наши мысли, идёт в тексты, накопление, хранение и передача которых от одного поколения к другому есть одно из средств существования современной культуры. Самое главное в этой цепочке преемственности есть добросовестное и непредвзятое хранение истоков.


              Текст в речевой деятельности.



       Текст – информация о чём-либо, сообщение. Текст может быть любой величины. Предложение может быть текстом, два слова и одно также могут быть текстом: «выхода нет», «вход», «магазин», «метро» и даже одна буква М, обозначающее метро. Это тоже текст. Но есть тексты, не бытового значения, а специального, и его может понять лишь тот, у кого есть знания из той области, от которой этот текст представлен, причём специализация знаний в условиях текущей цивилизациии нарастает подобно снежному кому, без видимых усилий катящегося с горы.
     Кроме слова «текст», в лингвистике сейчас употребителен термин, имеющий сходное значение – дискурс.

    Дискурс – это текст, опрокинутый в жизнь, речевое произведение в  многообразии его познавательных и коммуникативных функций. Это текст, вписанный в реальную культурно-коммуникативную ситуацию. При употреблении слова дискурс вместо слова текст подчёркивают связь речевого произведения с языковым сознанием, речевым контекстом.
      Текст в лингвистике наделён свойствами связности, целостности и композиционности, завершённсти. Связность текста характеризует особенности соединения внутри речевого произведения языковых элементов: предложения, фрагменты, фразовые единства. Связи между предложениями зависят от актуального членения фраз, составляющих речевой отрезок. Композиционная завершённость предполагает определённую логику разворачивания речевого произведения.

      Целостность текста предполагает единство замысла семантической программы, из которой вырастает, развивается дискурс. Тот речевой отрезок именуется целостным, в основе которого лежит некое смысловое единство. Иначе следует говорить о связном, но не целостном тексте.  То есть там, где нет смысла, целостность отсутствует по пословице «в огороде бузина, а в Киеве дядька». То есть связность есть, а целостности нет, как в частушке нескладушке:
«Баба борозду пахала
Гусь сломал себе ногу
Летит бык на ероплане
Я щекоток не боюсь…»

     Как существуют тексты связанные, но не целостные, также есть и целостные, но не связанные, речевые произведения народные. Такие построения обычно возникают в разговорной речи или как приём повествования, направленный на достижение, например, комического эффекта:
    Репортёр принёс редактору репортаж о дорожном происшествии. Тот ему говорит: «Слишком длинно, сократить!» Через   полчаса репортёр приносит текст: «Иван Толубанкин вёл машину со скоростью 160 км в час по скользкому шоссе. Похороны завтра, в 14.00».

          Психолингвистическое исследование текста предполагает проникновение в его замысел, ядро смысла всего текста. Это осуществляется путём выделения ключевых слов текста, сжато передающих основное содержание высказывания и сведения текста к формуле в виде исходного предложения.
      Сведём, к примеру, к десяти ключевым словам объёмный текст, роман Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Анна. Муж. Одиночество. Вронский. Любовь. Брат. Страх. Отверженная. Тоска. Смерть.   И другое задание: нужно свести содержание романа к одному предложению, не превышающему десять слов. «Героиня, несчастливая в браке, полюбив другого, отверженная светом и Вронским, убивает себя.»

    Иногда в ходе коммуникации сообщение говорящего/пишущего несёт в себе  незапланированную целостность, рождая коммуникативную неудачу, фразы при этом создают комический эффект. «Продаётся собака. Ест любое мясо. Очень любит маленьких детей». Или: «Кинолекторий: Хочу всё знать! Бесплатно».

   Понимание разнообразных текстов требует значительных усилий, особенно текстов незаурядных художественных произведений. Наука герменевтика обучает искусству толкования текстов, их интерпретации человеческим разумом.
   Тексты религиозных книг, таких, например, как «Апокалипсис», однако, не поддаются обычному логическому анализу, их принимают на веру сами верующие в подобные тексты. Такие тексты не проверяются на истинность известными современной науке методами, впрочем, как и исторические учебники, то и дело меняющие своё содержание, особенно в России.

               

      Невербальные компоненты коммуникации (НВКК).


        К ним относятся жесты, мимика и фонации типа междометий. Следует отметить, что в «постперестроечную» эпоху число последних значительно увеличилось, причём самого вульгарного, «псевдо разговорного» толка, что может свидетельствовать об ускорении деградирующих моментов и элементов в жизни российского общества.
    Невербальные компоненты коммуникации намного старше по возрасту вербальных способов общения. Жесты могут быть эмоциональными, указательными, изобразительными. «Чистые» лингвисты не интересуются НВКК, так как считают, что жесты и т.п. не имеют ни грамматики, ни системы явных значений, из жестов и мимики не сконструируешь связного высказывания (предложения).

      Психолингвистика же утверждает, что сконструировать можно, и это в жизни происходит даже ранее речевого общения. Изучение документальных  фильмов с интервью и беседами всякого рода, видеозаписи диалогов показывают, что НВКК начинают развёртываться раньше, чем люди начинают говорить друг с другом.
       Коммуникация протекает как бы по двум каналам одновременно: словесную речь сопровождает высказывание, образованное при помощи невербальных компонентов. Если то, что мы говорим, мы более или менее контролируем, то жесты, мимика, позы, интонация часто выдают наши истинные намерения.

      Можно легко заметить,  что нас не устраивает, если собеседник прячет лицо («прячет глаза», но дело не только в глазах, а в том, что происходит в этот момент в эмоционально-ментальной сфере человека – глаза лишь отражают её), если он стоит к вам вполоборота, отвернулся и т.п.

    Экспериментально доказано, что маленькие дети не могут сразу вести телефонные переговоры, даже если узнают голос матери: им нужна «информация с лица и с позы», потому что  здесь имеется эффект рассогласования между словами и НВКК, причём маленькому ребёнку важнее значение НВКК.
     То, что НВКК не только онтогенетически старше речи на языке, но старше и филогенетически: об этом свидетельствует знаково-коммуникативное поведение животных. Любящий взгляд близкого человека часто говорит нам куда больше, чем словесное уверение в дружбе и любви.



                3.Речь и мышление.


                3.1 Значение и смысл.


      Главный вопрос порождения и понимания речи – это то, что лежит между мыслью и словом. Для ответа на этот вопрос сделаем различение двух категорий: значение и смысл. Значение – это объективно сложившееся в ходе истории общества система связей, которая стоит за словом. Это то, что объединяет различных носителей языка в той или иной номинации.
        Смысл – это индивидуальное значение слова, которое связано с личностным субъективным опытом говорящего и конкретной ситуацией общения. То есть понятие смысла всегда ситуативно.
     Слово верёвка в ситуации, когда надо перевязать торт, будет иметь иной смысл, нежели в ситуации, когда у обезсиленного человека возникает необходимость повеситься. Или же в известном примере, приводимом мудрецами Индии, когда в сумерках человек принимает обычную верёвку за змею и его мгновенно охватывет страх.
      
       То есть смысл слова ближе к его этимологически-энергетическому значению (игра слов!): смысл, таким образом, всегда индивидуально-личностен (связан с текущей энергетикой человека). Смысл рождается в сознании говорящего и не всегда поэтому понятен окружающим, он несёт в себе то содержание, которое должно воплотиться в произносимой речи.
       Значение же демонстрирует результат речепорождения, это именно то, что является понятным всем участникам коммуникации. Значение реализуется в речевом произведении, то есть, движется от мысли к слову и предстаёт в виде превращения личностного смысла в общепонятное значение.
 
     Мысль же зарождается от различных потребностей человека, от той среды, которая связывает все наши влечения, желания, побуждения, эмоции. За мыслью ВСЕГДА стоит МОТИВ, то ради чего мы говорим. Мотив есть первая инстанция в порождении речи, он формулирует коммуникативное намерение, готовность к совершению речевых действий. Мотив есть всегда, даже в тех некотроых случаях, когда говорящий не осознаёт, зачем он говорит (и такое бывает!).

    Превращение мысли в слово осуществляется не вдруг, оно совершается во внутренней речи. Внутренняя речь  – это не «говорение про себя», это речь, состоящая из ключевых мыслеслов, несущих в себе сердцевину  информации.
      Мотив формирует в  языковом сознании коммуникативное намерение – готовность к речепорождению. На этой первичной стадии формировании речи происходит настрой на ту или иную коммуникативную ситуацию (будь это тривиальная болтовня или разговор по душам, комплимент или ссора, светское общение или публичное выступление и т. п.), ту или иную модальность общения (конфликтную, центрированную, кооперативную). Мотив может быть любым, но присутствие эмоциональной составляющей в нём обязательно для человека.

        Именно на этом этапе у говорящего появляется – пока ещё смутная – общая цель высказывания. Есть общий замысел будущего дискурса. Говорящий уже знает, о чём он будет говорить,  но пока не знает как. И чем сложнее будущее высказывание, тем менее ясно автору речи, как оно будет происходить и какие формы примет. После этого во внутренней речи происходит перекодировка, перевод смысла с языка мыслей, образов и схем на  язык общения.

    Далее речь формируется в целостный, и, по возможности, связный текст в соответствии с психолингвистической нормой индивидуального говорящего. Происходит «совершение мысли в слове». Речь в данный момент порождается, а не переходит «в готовом виде» в речь из мысли, то есть мысль, как энерргетический феномен, мгновенно трансформируется в речь; но это происходит на достаточно высоком уровне. 

      А на более высоких уровнях речепорождения происходит автоматическое подключение говорящего к определённому эгрегору информационного поля Земли. Этот факт доказывает фрагмент письма писателя Г. Клейста своему другу: «Если у меня есть некое смутное представление, отдалённо как-то связанное с тем, чего я ищу, то стоит мне лишь начать говорить, как ум мой, вынужденный найти началу конец, преобразует это туманное представление в полную ясность, так, что к концу период я, к своему изумлению, знаю, что я хотел бы узнать… Ибо знаем не мы, знает прежде всего некое наше состояние. Только у невежд, у людей, которые вчера зазубрили, а завтра уже забудут об этом, ответ наготове…».

  Клейста подтверждает и сербский учёный Никола Тесла, утверждавший в своих письмах, что все сделанные им великие открытия в области электричества и магнетизма были сделаны им путём получения информации извне, из Всеобщего информационного поля земли, а его умная голова являлась лишь её приёмником и передатчиком другим людям. Но это всё – гении, наша же цель предоставить общие понятия в современной психолингвистике.

       Следующая стадия речепорождения – грамматическое структуирование и отбор конкретной лексики с реализацией  ПОСЛОГОВОЙ моторной программой внешней речи и артикуляции. На всех стадиях производится параллельный контроль речепроизводства – исправление ошибок при «сбоях» - паузы, «хезитации» (колебания) – подбор подходящих слов при затруднениях речи.


           3.2 Порождение речи в разных условиях.


       Цели и задачи любой коммуникации требуют от говорящего изменения стратегии речевого поведения в любой момент времени.  Бытовое общение использует клишированные речевые блоки, типа: «привет!»; «Как жизнь молодая?»; «Ого-го – какие люди!», которые, конечно же, не предполагают сложных перекодировок во внутренней речи, а производятся только по принципу «стимул-реакция».
       По ассоциативному принципу развивается разговорный диалог между знакомыми собеседниками. Письменная речь требует знаний в области знакового воплощения устного высказывания в буквенно-письменный текст, и опирается на использование грамматических средств языковой коммуникации, и не знает временного дефицита.
   Устная спонтанная монологическая речь опирается на единый замысел, смысловую программу, которая контролирует формирование высказывания. Эта смысловая программа может быть как общего, так и частного характера.

      Этот тип речи предполагает у говорящего наличие сформированного аппарата внутренней речи, позволяющего в доли секунды производить операции по превращении мысли в словесный текст. Внутренняя речь в данном случае проецируется вовне без обдумывания сказанного, о чём также указывалось в предыдущей главке.
     Каждая коммуникативная ситуация предъявляет говорящему свои особые требования к речепорождению, а каждый речевой жанр по характеру формирования высказывания отличается от других жанров.
   Таким образом, речевая культура человека состоит в умении перестраиваться с одного типа дискурсивного мышления на другой, соответствующий жанровым нормам социально-речевого взаимодействия людей.


     3.3 Восприятие речи в разных условиях.



      Восприятие и понимание речи есть сложный и индивидуальный психологический процесс, зависящий от понятийной ментально-образной  сетки воспринимающего человека. Начинается он с поиска общей мысли высказывания Если общая мысль не постигается по какой-либо причине, то процесс восприятия, а, тем более, понимания речи,  не происходит.

       Смысловое восприятие начинается с выделения ключевых слов высказывания, и в зависимости от контекста употребления одного и того же обозначения, передаёт неодинаковое содержание, к примеру: острый ум, острая голова, острая игла… Грамматика ведает правилами связного высказывания, усваиваемые по модели
         С------------- П--------------О
      Субъект          предикат              объект

«Брат                ищет                сестру».

        Предикатом в данном контексте выступает глагол. Здесь поверхностная синтаксическая структура высказывания слита с глубинной структурой и не требует глобальных мыслительных операций, что необходимо, например, для конструкций с двойным отрицанием: «Я не привык, не подчиняться закону».

     Объектом понимания в речевой коммуникации выступает не слово и не изолированное предложение, а целостный текст, поэтому успех декодирования зависит и от построения речевого произведения, его текстовой структуры.
        Понимание текста это свёртывание речевого произведения к исходной (речевой) схеме, передающей глубинную структуру текста. Критерий понимания текста-слушатель-читатель способен кратко передать его содержание и смысл своими словами.
   Для смыслового понимания речи необходима адекватная референция, то есть максимальное понимание того, что стоит за высказыванием, так как, если не знать реальности, (или того образа, который транслирует говорящий), можно элементарно обмануться, что зачастую происходит не только в простейших бытовых ситуациях, но и в тех случаях, где требуется чёткое понимание происходящего.
 
   Пример: «Ночью раздался стук в окно: «Хозяин уголь нужен?»
«Нет, нет, не нужен».    Наутро глядь: «Уголь во дворе исчез».
Отсюда следует простой вывод: Истинное понимание есть далеко не буквальное понимание и не запоминание текста, а понимание глубинного смысла самого действующего слова. В этом и заключается парадокс любого знания, которое априори ограничено, ограничено самим словом.

    

                3.4 Проблема язык-мышление.


         Язык и мышление неразрывно связаны друг с другом, и, очевидно, что ясность изложения зависит от ясности и чистоты мыслящего и излагающего оные мысли.  Как говорится, «кто ясно мыслит, тот ясно излагает».
 
     Таким образом, мы приходим к выводу, что в начале человеческого существования была мысль, а не слово, как утверждают некоторые библейские и иные религиозные и литературные источники.
 
      То, что мышление первично, говорит и опыт необученных языку глухонемых и слепоглухонемых, в ряде случаев достигших высокого уровня интеллектуального развития. Мы знаем, что в голове может осмысленно проходить только одна мысль. Если приходит другая, то происходит отвлечение от первой и внимание у человека рассеивается, что и происходит при «наслаивании» мыслей друг на друга.

      Поэтому он не может воспринимать два текста одновременнго, один из них рассыпается, сконцентрироваться удастся лишь на одном. Языковый материал понимается потому, что должен пройти перекодировку в особый смыслово-буквенный код мозга, ответственный за построение смысла.
      Построения этого смысла определяется индивидуальной ментально-образной сеткой, зависящей от кодировки мозга и особенностей данного индивидуума. Способность перерабатывать поверхностную структуру текста без проникновения в смысл читаемого и печатаемого реально и профессионально для известной группы лиц, например, стенографисток, машинисток и других наёмных работников, не заинтересованных в тексте по своему определению.

     Речь и мышление – самостоятельные познавательные процессы, которые присутствуют в сознании независимо друг от друга, и в реальной жизни мы сталкиваемся с «мышлением без речи» и с «речью без мышления». Это и происходит в обычной жизни. Если же мышление и речь соединяются в один познавательный процесс, то происходит так называемое речевое мышление.

        В последнем случае резко увеличиваются способности говорящего в сфере мыслительной деятельности. Он развивает свой мозг, ищет новые пути в развитии, новые пути в решении проблемы. Но только в том случае, если это человек, а не автомат, всего лишь подключённый к какому либо эгрегору.
   Два последних абзаца являются теоретическими предпосылками в психолингвистике, однако они подтверждаются на практике причтении лекций и в проводимых дискурсах.



                4. Мозг и речь.


     4.1   Структура языка и строение мозга.


    Патопсихолингвистика занимается проблемой «мозг-речь» и тесно соприкасается с нейролингвистикой – областью, изучающей механизмы центральной нервной системы, отвечающие за порождение и понимание речи.
Строение любого национального языка (и языковой деятельности) опирается на два основних механизма:
- Синтагматики – соединения элементов языковой структуры в линейно организованное высказывание, связную речь;
- Парадигматики – отвечающего за выбор нужного компонента – фонетического, лексического, морфологического, - из множества сходнях форм.

         Изучение мозговой организации человека позволило сделать вывод о том, что речевой процесс опирается на ряд совместно работающих зон мозговой коры, каждая из которых имеет своё специфическое значение для организации и воспроизведения речи. А зоны управления речью соотносятся с гораздо болем общини мозговыми зонами управления поведеним. Зоны, отвечающие за речь и её понимание, а также её производство, находяться в левом полушарии.

       Нарушения передних отделов речевых зон приводять к распадению синтагматических механизмов порождения речи, корда больной сохраняет способность произносить слова, но не может сформировать связное сообщение. Речевые расстройства, вызванные пораженим лобных отделов головного мезга иногда характеризуються синдромом «телеграфного стиля», когда больной ограничивается существительными или отрывистыми назывными предложениями.

    При поражении лобных или передних отделов речевой зоны нарушения проявляються, главным образом, в процес се порождения высказывания.
   При поражении задних отделов коры левого полушария, включающих височные и теменно-затылочные отделы мезга, страдают парадигматические механизмы порождения и понимания высказывания. В этом случае больной испытывает трудности в выборе языковых единиц разного уровня: фонем, различных словесных форм. Больные путаются в подборе звуков: вместо комната говорят гонмада, вместо доктор, - доптор.

     Затруднения испытываются в рамках семантического поля. Такому больному приносят картинки и просят назвать изображаемые на них предметы, и вместо слова сундук, он может назвать чемодан, вместо обезьяна – попугай.
С точки зрения синтаксиса речь его организована достаточно хорошо, однако афазик постоянно забывает слова, путается в подборе словоформ.

       Современная нейролингвистика имеет несколько классификаций расстройства речи, возникающие при повреждении мозга. Одна из типологий левополушарных расстройств, созданная зарубежными нейрофизологами, приводится ниже.

     1.Аномическая афазия. Набюдается при повреждении так называемой угловой извилины, соединяющей височную, теменную и затылочную доли левого полушария. Выражается в том, что при сохранённом нормальном понимании чужой и собственной речи, больной часто забывает отдельные слова, вкючая самые простые. Лёгкая форма, быстро излечивается.

2. Афазия Вернике. Обнаруживается при повреждении задней части первой височной извилины, то есть «зоны Вернике» в целом. Следствие нарушений:
а)разрушено понимание чужой речи;
   б) больной сохраняет способность к собственной, даже беглой речи, но она переполнена не существующими в языке  словами;
  в)чтение и письмо нарушены.

  3. Афазия Брока. Наступает при травме лобной доли левого полушария, т.е. «зоны Брока». Речевая симптоматика:
а) понимание чужой речи, чтение и собственное письмо не нарушены;
б) собственная устная речь ущербна, обнаруживает т.н. «телеграфный стиль» (с пропуском служебных слов и большинства глаголов). Резко нарушена способность к чёткой артикуляции. При этой афазии больной осознаёт свой дефект, а при афазии Вернике дефект речи афазиком не осознаётся.

4. «Словесная глухота» вызывается травмой области, связывающей зону Вернике со слуховым входом (с участком коры, непосредственно связанным со средним ухом). При этом виде афазии остаются нормальными понимание письменной речи, собственная устная речь и письмо. Но понимание обращённой к больному устной речи либо затруднено, либо полностью нарушено.

5. Проводниковая афазия. Травмированы волокнистые структуры коры в местах соединения зон Вернике и Брока. Характеристика речи:
а) частично понимается чужая речь и отчасти сохранено собственное чтение;
б) исчезает способность правильно повторять вслух образцы речи;
в) в беглой собственной речи много безсмысленных отрывков слов из-за неверного произнесения слов и нарушенных синтаксических конструкций.

6. Тотальная афазия. Вызывается обширной травмой левого полушария коры, охватывающей зоны Вернике и Брока. При этом наблюдается полная дисфункция речевой способности (по Павлову – разрушена 2-я сигнальная система в целом). Интеллект и способность  к несловесному творчеству могут быть сохранены. 
 
      То есть проникающие тонкоментальные ментальные поля как тонкая форма организации материи изменениям нисколько не подвержены, то есть тем изменениям, которые получил передаточно-формирующий мозговой апарат человека в результате травмы или болезни (в данном случае левое полушарие мозга).

     Мысль имеется только в самом ментальном поле, но в самом слове она быть выражена не может. Последний факт подтверждает теорию биороботичности физического тела человека, выдвинутую некоторыми эзотериками и оккультистами. Однако нам необходимо подняться над оккультизмом и религиями, и то лишь только для того, чтобы увидеть более глубокую панораму Жизни.


          4.2 Функциональная ассиметрия мозга и речь.


      Наукой на данный момент установлено, что левое полушарие отвечает за знаковое, рационально-логическое мышление, а правое руководит ориентацией человека в пространстве и его эмоционально-образным мышлением. По врождённым свойствам у разных людей одно из полушарий работает как бы лучше другого, в частности, у представителей различных полов.

     Ранее в нейролингвистике господствовало мнение, что левое полушарие мозга является доминантным (мыслительно-речевым), а правое – субдоминантным, то есть подчинённым левому. Однако позднее выяснилось, что:

а) только у большинства правшей (не у всех) речевая зона локализуется в левом полушарии;
б) при оперативно-лечебном вмешательстве, при котором обе половины мозга разделены вдоль мозолистого тела, лишаясь, тем самым, возможности взаимодействовать, обе половины брали на себя как бы не свойственные им функции: понимание речи, решение вербальных и невербальных задач, формирование эмоциональных оценок.

     При лечении тяжёлых заболеваний (эпилепсии) используется электросудорожный шок, произведённый сериями, после которого улучшается состояние больного. Электроды подключаются только к  одной половине головы, при этом происходит  подавление только одного полушария.  Создаётся ситуация, когда одного человека можно наблюдать в трёх состояниях: до сеанса (работают оба полушария), при угнетённом правом полушарии и угнетённом левом полушарии. Результаты экспериментов, проведённых лингвистами, приведены ниже.


1. Задание на выполнение рисунка какого-либо предмета.

При угнетении правого полушария испытуемые нередко отказывались от выполнения задания, ссылаясь на то, что им не удаётся «представить» предмет, который нужно нарисовать. Вместо изображения они часто писали слово, обозначающее этот предмет. При угнетении левого полушария участники экспериментов от рисования никогда не отказывались, рисовали охотнее, чем даже когда у них работали оба полушария, и не делали поясняющих надписей.

2. Звуковой аспект языка.

          При выключении левого полушария испытуемые в значительной степени утрачивают способность к различению фоне(э)м. Они с трудом различают слова в речевом потоке. Однако прекрасно улавливают интонацию, хорошо различают тембр речи. Слушая песни, плохо понимают слова, но зато хорошо воспринимают и воспроизводят мелодию. При угнетении правого полушария пациенты различают в высказывании слова, но не способны определить интонацию, отличить речь женщины от речи мужчины, воспроизвести мелодию песни.

3.Лексический состав языка.

      Если выключено левое полушарие, резко сокращается запас активной лексики испытуемого, начинают преобладать речевые клише и междометия(то есть проявляется «синдром эллочки-людоедки», или барби).
    Такие больные произносят при экспериментах мало глаголов, прилагательных, абстрактных существительных, испытывают затруднения в понимании слов с абстрактным значением. 
     При угнетении правого полушария число активной мимики резко увеличивается, в ассоциациях появляются абстрактные существительные. Наблюдается многоречие и болтливость.

      4.Восприятие текста.

    Участникам проводимых опытов давалось задание на пересказ текста. При выключенном левом полушарии пересказы в целом были меньше, чем при выключенном правом, зато набор ключевых слов – больше, то есть для пРАвого полушария характерна ориентация на целостный смысл, а левое более отвечает за полноту его вербальной реализации.
Оное подтверждает, что правое полушарие более ответственно за интуицию и связь с подсознательным человека и напрямую связано с мозжечком, а также со срединным мозгом, являющимся проводником чувств и эмоций.

    5. Прямое значение слов воспринимается главным образом левым полушарием, переносное, образное – правым.

    6. Левое полушарие отвечает за тонкий механизм словесной передачи субъектно-объектных отношений. Правое полушарие – за  обобщённый принцип синтаксирования: вначале стоит то, о чём идёт речь («тема»), затем то, что говорится об этом («рема»).
   
Главное различие.

        Левое полушарие отвечает за абстрактно-логический, ментальный анализ получаемой информации. Операции левого полушария связаны с выделением в тексте предложений, слов в предложениях, с выявлением связей между словами и предложениями текста, с выбором наиболее точного наименования понятия, с контролем за звуковым соответствием слова и т.д.

   Правое полушарие обрабатывает информацию с опорой на подсознание, на т.н. «рептильный мозг», его деятельность связана с конкретным и глобальным освоением ситуации общения. Теория такова: правополушарная грамматика оперирует готовыми клишированными предложениями, целостными текстами и готовыми образами.

     В процессе жизни разные коммуникативные условия требуют различных усилий от разных полушарий. Бытовое разговорное общение, основанное на общности ситуации и широко исползующее речевые стереотипы (то есть примитивный биологический автоматизм) может быть связано только с правым полушарием с минимальным участием левого.

     Наглядно-образное мышление также связано с «правым мозгом», который сам по себе не нуждается в речи и без неё верно оценивает наглядную ситуацию, но не знает, как она называется. Без помощи левого полушария «правый мозг» не в состоянии сформировать никакого полного высказывания(сообщения) о предмете мысли, зато очень превосходно может «видеть» этот предмет.


               


     5. О связи научной психолингвистики с слоговой этимологией русского языка.


     Как уже говорилось в начале этой работы, пмихолингвистика занимается изучением и описанием порождения, понимания, функционирования и развития речи.
   О том, как произошло само это рече порождение, существует множество теорий, как чисто научных, так и теологических, либо оккульного и эзотерического характера.

     Мы же здесь будем придерживаться выдвинутой и доказанной автором на практике теорией происхождения и значения слов русского языка в его работах, в частности, в книге «Происхождение русского слова».
 
         Поэтому читателю для понимания данного раздела брошюры необходимо ознакомиться с слоговой этимологией русского языка, открытой её автором, – В.Н. Василёвым.

     Очень коротко приведу её основные положения здесь.  Подход в новой энергетической этимологии основан на новейших научных данных о природе носителя русского языка – человеке. Поэтому своей работе я исхожу из того, что человек сам по себе есть многоуровневая сущность, комплекс дух-мысль-чувство-тело, имеющая в своём распоряжении много функциональные возможности для физического производства самой человеческой речи.

      И в своих работах я исхожу из того, что мысли современного человека, то есть того человека, которого мы знаем и ощущаем как самого себя, образуются не в головном мозге, который всего лишь передатчик мыслей различной частоты и плотности; а в его тонкоматериальном ментальной составляющей, в его ментальном теле, где и зарождаются через воспринимаемые зрительные  образы, либо без образов, в зависимости от уровня развития человека. Затем уже эти образы в обратном процессе преобразуются в слова при помощи звуко-речевого аппарата физического тела человека.

     Нейроны же мозга есть всего лишь преобразователи тонкоматериальных вибраций, передающие дальнейший импульс в речь и слово человека. Это аппарат, сходный в чём то с работой компьютера.

       То есть, возьмём пример работы образа, создаваемым человеком, с каким-либо словом, например слово дерево. Человек видит своим физическим зрением некий объект, де-ре-во, картинка дерева запечатлевается соответствующими  структурами головного мозга, образ этот создаёт в ментальном поле  вибрацию, которая вновь воспроизводится структурами головного мозга в виде голограммы, а эти структуры, в свою очередь, при необходимости, дают команду воспроизвести эту вибрацию звуко-речевому аппарату человека. То есть мысль можно произнести вслух, а можно и не произносить, просто «продумав» её.

      Так рождается слово у человека и таким образом происходит в основном вербальное обучение человеком своих маленьких детей. Отсюда напрашивается следующий  вывод – чем  богаче внутренний мир человека, чем больше  его словарный запас, тем более развито ментальное поле человека, тем он сам более развит. Развитый человек никогда не останавливается на достигнутом.  А также чем богаче и разнообразнее язык конкретного народа-носителя языка, тем, соответственно, и богаче  и культурнее сам народ. Если, разумеется, не проводится целенаправленная работа по отупению языка и народа. Но это уже – отдельная тема!

       Эта система энергетической слоговой  этимологии, предлагаемая вам к рассмотрению в нижеуказанных работах, конкретна и работает тоже строго конкретно.
Из изложенного следует, что каждый звук, каждая буква и каждый слог русского алфавита, имеет строго конкретное, только ему присущее значение. Азбука, предлагаемая вам, также есть азбука  слоговая и слова все разбираются исходя из этого положения, то есть по слогам.

       Для понимания этой энергетической этимологии нам будет необходимо на время отказаться от традиционного подхода словопостроения в русском языке и искусственно придуманного дробления существующей грамматикой слов на корни, суффиксы, приставки, окончания и т.п..

     Нас интересуют в первую очередь исконное, реальное происхождение слов, которое есть не что иное, как энергетические потоки различного потенциала, и этот потенциал максимален у большинства представителей славянского этноса.

          Таким образом, мысль, слово и их действительные значения неразрывно связаны друг с другом, т.е. в самом слове и в каждом его составляющем элементе (букве, слоге, корне) изначально представлена строго определённая информация. Русское слово объясняет себя само, как бы фантастично это не звучало...
     Эти ментальные поля существуют во времени и представляют собой вибрации различной степени плотности, но их энергетическая суть, «происхождение» идентичны. Это как вода различного химического состава..

            Получается так, что слово есть переводчик вибрационного образования в язык, в средство управления, коммуникации, дружеского общения и просто в потребность существования человека как вида (каковым мы себя «знаем»). Слово не существует само по себе, оно проявляется в действии, в восприятии его человеком, в  понимании этого слова и в воспроизведении.

      Сочетание букв в слоги, слогов и букв в слова представляют собой как бы «игру» этих вибраций, и значения слов, которые, как нам кажется, мы им придаём, между собой имеют различие, т. к. они составлены из различных вибраций и их сочетаний.
 
    То есть не мы сами придаём (то есть мы их не придумываем, эти слова!) им, этим словам, значение, а образы, создаваемые нашим мозгом… эти образы уже затем формируют в нашей голове определённые ментальные вибрации, которые мы и проговариваем при  помощи нашего звуко-речевого аппарата.


       Итак, что же такое слово?
 
       В предлагаемых Вашему вниманию книгах абсолютно чётко и достоверно устанавливается тот  факт, что слово есть выраженная человеком в звуке тонко-энергетическая вибрация, состоящая из первичных звуков, представленных на бумаге графически в виде букв и слогов.
       Эти вибрационные коды разобраны в изследованиях автора этой работы применительно к современному русскому алфавиту! Они же будут справедливы и для другого проторусского, протословенского языка. Если идти ещё дальше,то можно даже логически понять, что они будут справедливы для любого человеческого языка, как принадлежности к человеческому роду. Просто русский язык даёт наиболее чёткое и зримое представление о том, как всё это происходит на практике.
      Для более ясного понимания этого разберем для начала несколько простых слов, происхождение которых официальная этимология пока ещё не определила. 
Итак, любое слово для понимания слоговой этимологии, рассматриваем как состоящее из:
      1. Отдельных слогов, состоящих из согласных и гласных букв;
2. Отдельно стоящих букв,
3. Во многих словах русского языка из согласных букв, идущих подряд друг за другом, так называемых согласных смысловых связок (ссс).
4. В трудных случаях воспользуемся понятием корня.


     Исходя из вышеуказанных положений слоговой этимологии, разберём, к примеру, слово странник.
 Разбиваем на элементы: ст-ра-н-ни-к.
Ст - слоговая согласная связка постоянства, её значение сила твёрдая или сила твердо и постоянно.

Ра – слог изначальной энергии или основной слог энергии проявленного мира.
Ни – энергия начала или пустоты.
К – буква-звук конца и начала.
Таким образом истинный странник в жизни есть постоянный Спутник Бога, Божественной энергии, не от мира сего.
Здесь стоит вспомнить русских юродивых, странников-калик переезжих, просто странствующих духовных аскетов всего мира, в первую очередь, восточных.


Давайте  рассмотрим такое обыденное слово, как к-ра-н. К- звук конца и начала, н-звук начала и конца, энергия любая ра зажата с двух сторон.
    В данном случае в реальном физическом кране под видом энергии ра может быть любая энергия физического мира: вода, иная жидкость, газ любой, нефть, да что угодно. Препятствие протеканию этой энергии и составляет простой прибор под названием к-ра-н.

Так работает истинная этимология слова. Таким образом, можно, используя слоговые файлы, разобрать любое слово русского языка. Слово есть связь физического с метафизическим.

Слова б-ра-т и се-ст-ра…Здесь, в этих последних словах слог РА есть просто обозначение какой-либо энергетики ментального поля, отображающей видимую энергетику явленного мира, то есть родственность б-ра-та и сестры. (то есть сходство их генотипа и поведенческих функций).

 
   Так разбирается любое слово русского языка, которое объясняет себя само. Подробнее об этом см. в работах автора «Этимология русского слова» и «Происхождение русского слова», психолингвистика же имеет прикладное значение, как наука последнего новейшего времени.

      Таким образом, напрашивается вывод о том, что психолингвистика, плотно связана своими понятиями и определениями со слоговой энергетической этимологией языка, как живое, неподдельное явление жизни, дарованное человеку и через него проявляющееся во всём её многоообразии.


           Полностью отредактированная книга представлена здесь:

                https://ridero.ru/books/populyarno_o_psikholingvistike/