(См. информацию на странице http://proza.ru/avtor/deshchere).
Дмитрий Григорьевич Сидоренко (15.05.1924 - 15.08.1955), автор повести "Воспоминания", одна из глав которой предлагается вниманию читателей на этой страничке - мой дядя, младший брат моего отца. "Воспоминания" были написаны им в далёкие послевоенные годы и много лет хранились у родственников (см. Предисловие к повести http://www.proza.ru/2018/09/06/1560).
На моей страничке портала Проза.ру эту повесть можно прочесть и в цельном виде, без разбивки по главам, - "Воспоминания. Дмитрий Сидоренко. 1924 - 1955" - http://www.proza.ru/2018/08/24/999 .
Глава 12 - http://www.proza.ru/2018/09/04/1587
Глава 13
…И труп его от праведных изгнаний
Никто к кладбищу не отнёс;
И кровь с его глубокой раны
Лизал, ворча, домашний пес .
[Прим. 29. «Мцыри», М. Ю. Лермонтов]
Мои друзья по средней школе, В. Мантуленко, В. Богданов остались в Астрахани на трудовом фронте. Невесёлая участь постигла их там. Во время бомбардировки Астрахани Владимиру Мантуленко оторвало ногу выше колена. Он лежал в госпитале где-то глубоко в тылу, там женился. Затем, там же в госпитале познакомился с выздоравливающим лётчиком и уехал с ним в его часть. В части он летал на «Горбатых» (Ил-2) в качестве стрелка – радиста, штурмовал немцев под Сталинградом, был там сбит, но остался жив. Летал с протезом. Сейчас, уже в 1946 году, я узнал, что он закончил школу юристов и работает народным судьей.
[Прим. 30. Мантуленко Владимир Степанович (1924 г. р.), гв. мл. лейтенант. В РККА с 1942 г.; призван Усть-Лабинским РВК, Краснодарского края. Воевал на Сталинградском фронте; был командиром звена в 44-м гв. штурмовом авиаполку 16-й возд. дивизии. В декабре 1942 г., возвращаясь с задания со звеном штурмовиков ИЛ-2, на высоте 2500 м заметил группу «Юнкерсов-88», идущих на бомбежку в тыл наших войск. Командуя звеном, вступил в бой с противником. В воздушном бою сбил одного «Ю-88», а остальные повернули назад. На боевом счету ранее имел 3 сбитых вражеских самолета, 2 танка, 10 автомашин с грузами.
29.01.1943 г. был тяжело ранен в левую ногу, в госпитале ногу ампутировали, и он был демобилизован по инвалидности.
Усть-Лабинским райвоенкоматом 30.07.1944 г. было направлено представление Мантуленко В.С. к ордену «Красная Звезда», но Указом Президиума Верховного Совета СССР от 06.11.1945 г. он был награжден орденом «Отечественной войны II степени» (см. стр. 233-235 в базе данных по Указу в электронном банке документов ЦАМО Российской Федерации «Подвиг народа»).
С 1947 по 1953 год как народный судья руководил народным судом II участка Курганинского района Краснодарского края. Увековечен на памятной мемориальной плите на здании суда в г. Курганинск в списке сотрудников районного суда, участников ВОВ].
[Прим. 31. В 1961 году в рамках борьбы с культом личности город Сталинград был переименован в Волгоград].
Владимир Богданов где-то в степи под Астраханью рыл окопы. Работали почти круглые сутки, спали тут же в окопах, в грязи, сырости. Жили впроголодь. От авиации оставались одни лишь воспоминания. И он разочаровался. Его пылкая, впечатлительная натура не могла выдержать всех этих трудностей, предложенных жизнью и усиленных войной.
Он стоял в карауле, где обычно всегда от вынужденного безделья приходят кошмарные мысли. Теплый степной ветерок, запах травы, чистое голубое небо, тихое обаяние ночи навеяли в его душу тоску, отчаянье, и он застрелился. Он выстрелил себе в сердце и сразу умер. Хоронили его без почестей, так как он, застрелившись, оголил пост и оставил на произвол судьбы свою винтовку. Два грубых пожилых солдата из хозяйственной части отвезли его окровавленное тело от бензохранилища, которое он охранял в эту ночь и похоронили без гроба где-то далеко в Калмыцкой степи, ничем не отметив его могилы…
Я невольно припомнил тот памятный вечер, когда мы, все втроем, Богданов, Мантуленко и я, полные счастья, жизни, счастливых надежд, расставались со средней школой. Богданов взял гитару и тихо спел романс «Девушки». Мягки и задушевны были звуки его голоса. Девушки тепло провожали нас в далекий, самостоятельный путь, а мы мечтали о будущем, но никто не угадал его.
…Широка и безлюдна Калмыцкая степь. Никто не придет, никто не проведает могилы разочаровавшегося юноши, никто не положит на неё цветов… Там лишь голодные волки бегают по ночам, да холодный ветер колышет высокий, сухой ковыль…
Глава 14 - http://www.proza.ru/2018/09/04/1591