Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
260. Женщина на корабле! 08-13 июня 1973 года.
Сводка погоды: ВМБ Балтийск, пятница 08 июня 1973 года, дневная температура: мин.: 13.3°C, средняя: плюс 19.4°C тепла, макс.: плюс 25.3°C тепла, 0.7 мм осадков; суббота 09 июня 1973 года, дневная температура: мин.: 13.5°C, средняя: плюс 16.0°C тепла, макс.: плюс 20.7°C тепла, 11 мм осадков; суббота 18 июня 1973 года, дневная температура: мин.: 13.6°C, средняя: плюс 15.2°C тепла, макс.: плюс 21.9°C тепла, 11.3 мм осадков; воскресенье 11 июня 1973 года, дневная температура: мин.: 10.8°C, средняя: плюс 12.5°C тепла, макс.: плюс 14.9°C тепла, 1.2 мм осадков; понедельник 12 июня 1973 года, дневная температура: мин.: 9.2°C, средняя: плюс 14.1°C тепла, макс.: плюс 19.9°C тепла, без осадков; среда 13 июня 1973 года, дневная температура: мин.: 9.9°C, средняя: плюс 18.3°C тепла, макс.: плюс 25.7°C тепла, без осадков.
В четверг 07 июня 1973 года я узнал, что поеду в отпуск домой к родителям на родину в город Суворов Тульской области в понедельник 12 июня. Вечером, после разговора с замполитом капитаном 3 ранга Д.В. Бородавкиным, я записал в своей дневник-ежедневник:
07 июня 1973 чт
Ну вот, узнал! Еду в отпуск 12 июня. А ещё лучше – 13-го!
Почему в среду 13-го июня? Потому что на этот день был запланирован первый в истории БПК "Свирепый" официальный визит на корабль женщины - кандидата в депутаты местного Совета депутатов трудящихся, в подготовке которого я активно участвовал. Мне тоже, как всем морякам экипажа БПК "Свирепый", хотелось познакомиться и "вживую" увидеть и ощутить на корабле молодую девушку-женщину, учительницу начальных классов средней школы города и военно-морской базы Балтийск, кандидата в депутаты от "нерушимого блока коммунистов и беспартийных". Мне было очень интересно узнать, что это за человек, и какие они - кандидаты...
Получив от замполита БПК "Свирепый" твёрдые гарантии выезда в отпуск сразу после встречи с женщиной - кандидатом в депутаты, перепроверив его слова в строевой части (в канцелярии БПК "Свирепый") путём убеждённости воочию изучением моих отпускных документов, я с учетверённой силой, азартом и хотением ринулся готовить ленкаюту к выборам и встрече с первой женщиной на корабле. Странно, но кроме личного состава экипажа корабля, то есть матросов и старшин, особого интереса к этому визиту никто не проявлял... То ли офицерам и мичманам событие казалось малозначимым, то ли они что-то знали больше нашего, но ни мичманы, ни офицеры не проявляли никакого волнения или ажиотажа от предстоящего визита кандидатки на борт нашего БПК "Свирепый".
Наоборот, комитет ВЛКСМ комсомольской организации БПК "Свирепый", в состав которого почти поровну входили представители годков и молодых матросов всех боевых частей корабля, проявили неожиданный интерес и волнение при подготовке этого визита первой женщины на корабль. Вероятно, такое волнение произошло оттого, что наш замполит капитан 3 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин заявил нам, что "вы должны принять женщину кандидата в депутаты по доброму, по-морски, по-человечески, так, чтобы она этот приём запомнила на всю жизнь, чтобы она стала нашим депутатом и продолжила работать и дружить с нами, с кораблём, конкретно, с вами, моряками". Эти слова и эта задача упали, видимо, на благодатную "почву" настроения молодых матросов, которые соскучились по женскому вниманию...
Замполит поручил нашему комсомольскому активу (члены комитета ВЛКСМ и комсоргам боевых частей) самостоятельно разработать: сценарий встречи; порядок прохождения гостьи по кораблю (по верхней палубе и внутри корабля); порядок её посещения корабельных помещений: ходового мостика и матросских кубриков; порядок и организацию самой встречи кандидата в депутаты с личным составом экипажа корабля в столовой посещения; перечень вопросов женщине-кандидату и очерёдность выступлений моряков а также сформулировать наказ избирателей-моряков кандидату в депутаты местного Совета депутатов трудящихся. Это поручение комсомольцам настолько было неожиданным и серьёзным, что буквально взбудоражило всех...
Дело в том, что ранее (вчера вечером 7 июня 1973 года - автор) все эти задачи и приказания получил я, но возмутился, потому что одному со всем этим мне справиться было практически невозможно, к тому же я должен был готовиться к отъезду домой в отпуск... Мне же тоже надо было что-то купить, приготовить гостинцы-подарки моим родителям, привести в порядок форму одежды, уложить портфель, собрать свои накопившиеся полученные письма, поздравительные открытки, фотографии...
- Вот и хорошо, - сказал мне "ласково" Дмитрий Васильевич Бородавкин. - Вот и подумай, кто из членов комитета или комсоргов может заменить тебя в этом деле. Раздай им комсомольские поручения, организуй и проведи встречу с кандидатом и поезжай с покойно в отпуск...
По правде говоря, я тогда для себя решил, что замполит издевается надо мной, нагружая перед отъездом в отпуск всё новыми и новыми трудными задачами. Я настолько рассердился, разъярился и возбудился, что перестал делать ежедневные записи в свой дневник-ежедневник, чтобы не дай бог, не написать в горячке что-то грубое или нехорошее в адрес коварного и хитрого замполита...
В пятницу 08 июня 1973 года дневная температура воздуха была такая: мин.: 13.3°C, средняя: плюс 19.4°C тепла, макс.: плюс 25.3°C тепла. Погода немного портилась, потому что пошёл первый мелкий, так называемый "грибной дождь" - 0.7 мм осадков. В его влажной жаркой и свежей атмосфере, сначала на баке БПК "Свирепый", а затем в ленкаюте, собрались комсорги и члены комитета комсомола корабля, пееред которыми я развернул весь перечень вопросов и задач, которыми озадачил нас замполит по поводу встречи с женщиной - кандидатом в депутаты.
- А она хоть красивая? - спросили меня ребята.
- Ещё бы! - ответил за меня кто-то из годков и авторитетно добавил, - Во власть некрасивых не берут.
- А что нам делать? А как нам быть? А куда она пойдёт? А что нам говорить? А что спрашивать? А что мы можем ей пожелать, попросить? А почему из мичманов никого нет? А как мы без офицеров?
Вопросы сыпались как из "рога изобилия" и на все надо было что-то ответить, придумать, говорить, причём "сходу", не раздумывая, авторитетно, то есть твёрдо и уверенно, как будто ты заранее знаешь ответы на все вопросы. Вот тут-то меня и "понесло"...
- Выделим встречающих, - сказал я. - Красивых, статных, высоких, чтобы они встретили женщину на трапе и проводили её по кораблю. Это будет как бы почётный эскорт.
- Пусть ребята эскорта меняются по мере прохождения, чтобы побольше матросов могло пообщаться с кандидаткой. При этом пусть они ответят на её вопросы по нашему корабельному вооружению. Например, пойдём мимо торпедных аппаратов, а в это время кто-то из БЧ-3 будет на них работать. Например, один внизу, возле труб, а второй наверху.
- Ручку дать ей дёрнуть? - спросил кто-то из "румын", записывая мои слова на листке бумаги.
- Дать, конечно! - загоготали ребята. - Пусть дёрнет за "ручку"! Только не перепутайте! А то дадите не ту...
- Потом пойдём мимо РБУ-6000, - дождался я перерыва в шутках, - и пусть там тоже будут двое-трое ребят. Пусть они её приветствуют и предложат ей сфотографироваться на фоне барабанов бомбомётов. Для этого нужен один матрос-фотограф, которому мы поручим фотографировать гостю во время её путешествия по кораблю. Потом в зале фотоаппарат отдадите мне и я продолжу снимать с фотовспышкой в столовой.
- Кому поручим? - сразу же возвысил голос годок и мой друг Славка Евдокимов. - Кто берётся фотографировать?!
- А снимки нам будут? - с просил кто-то из ребят.
- А как же!? - ответил я. - Это же наше общее дело! Значит и снимки общие. Сделаем фоторепортаж на стенгазету и по комплекту для всех участников, кто будет выполнять комсомольские поручения.
Тут уже всё пошло, как по маслу... Быстренько сочинили сценарий встречи, маршрут движения по кораблю. Распределили роли и обязанности, причём годки охотно уступали молодым матросам, потому что мы изначально решили - эту встречу сделать комсомольской, то есть молодой, задорной, весёлой и интересной. Решили, что в качестве подарка дадим гостье тельняшку, только сначала увидим, какой ей подходит размер и попросим её надеть тельняшку прямо здесь, на корабле.
Потом мы сформулировали серьёзные и смешные (как нам казалось) вопросы нашей гостье, причём молодые моряки вспомнили своё недавнее школьное прошлое и постарались так сочинить свои вопросы, чтобы "подковырнуть училку", разыграть её. Вопросы, а заодно и вероятные ответы на вопросы нашей гостьи, мы тоже распределили, написали на бумажках и назначенные тут же начали их учить наизусть и пытаться нам всем продекламировать.
Шум и гам в ленкаюте стоял невообразимый и к нам заглянули старпом капитан- лейтенант А.А. Сальников, дежурный офицер по кораблю и дежурный мичман по низам. Они поинтересовались, что мы тут делаем, а когда им сбивчиво доложили о причине такого буйства страстей, старпом приказал нам заканчивать подготовку, приступать к приборке и продолжить "ваши комсомольские дела в свободное от службы время". Все неохотно разошлись, а я, пока не забыл, начал записывать всё придуманное на бумаге, чтобы потом показать сценарий встречи замполиту.
Сценарий писался легко, поэтому к ужину я всё сделал, отпечатал сценарий встречи кандидата в депутаты с избирателями на портативной печатной машинке и отнёс заместителю командира корабля капитану 3 ранга Д.В. Бородавкину. Тот с изумлением сначала просмотрел листы, потом начал читать, а потом начал спрашивать меня, когда и как я успел всё это "провернуть". Я торопился к себе в ленкаюту, чтобы приготовиться к ужину, потому что пропустил обед, был голоден, радостно возбуждён и как-то мимо ушей пропустил изумление замполита и его щёлканье языком. Больше я этот сценарий не видел.
Потом, на следующий день в четверг 9 июня 1973 года, мы, все участники встречи с кандидатом, опять встречались, репетировали, шутили, смеялись, баловались, ходили по маршруту, играли свои роли в вопросах и ответах, проверяли точки съёмки и вообще активно готовились к встрече. Одновременно ребята с удовольствием помогали мне вывешивать на переборки в столовой личного состава, в коридорах обновлённые стенды корабельной наглядной агитации к выборам, красочные плакаты и лозунги.
На этот раз к нам в ленкаюту пришёл замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин и какой-то лейтенант из штаба нашего соединения (или из газеты, не помню - автор). Лейтенант с восхищением все осмотрел, потрогал, понюхал, послушал, поучаствовал в репетиции и что-то всё время говорил на ухо нашему замполиту, а наш Дмитрий Васильевич смущался и краснел, как юная девица...
В один из начальных дней июня 1973 года я второпях записал в свой дневник-ежедневник
8-13 июня 1973
Работал. Готовился в отпуск. Готовил ленкаюту к выборам. Некогда заглянуть в дневник.
Действительно, мне было крайне некогда отвлекаться, и вот, в среду 13 июня 1973 года в 10:30 к нам на корабль впервые явилась женщина… Это была кандидат в депутаты Совета депутатов трудящихся города Балтийска, учительница местной средней школы. Пригласил эту женщину-кандидата на БПК «Свирепый» заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин, он же её и сопровождал. Как потом выяснилось – его «попросили» принять на нашем корабле эту женщину-кандидата, потому что в воскресенье 17 июня 1973 года были выборы, а наш экипаж БПК "Свирепый" в штабе 128-й бригады ракетных кораблей 12-й дивизии ракетных кораблей ДКБФ считали "подходящим для культурного и достойного обращения с женщиной" (так сказал Дмитрий Васильевич Бородавкин - автор).
Дмитрий Васильевич заранее позвонил из штаба на корабль перед приходом с гостьей. Дежурный офицер по кораблю передал мне его приказание «организовать встречу депутата с комсомольским активом корабля». При этом я должен был сделать так, «чтобы лишние не болтались по кораблю и не приставали к женщине». Интересно, как я мог организовать нахождение и прохождение женщины на корабле так, чтобы на неё не глазели и не хотели увидеть изголодавшиеся по женщинам парни?
Слух о том, что на корабль идёт женщина мгновенно «облетел» весь корабль. Действительно, из всех «щелей» и «шхер», в которых, как обычно, матросы после обеда проводили с пользой свой законный «адмиральский час», начали появляться ребята с отрешёнными или с возбуждёнными лицами. Большая часть жаждущих увидеть женщину столпились на верхней палубе полуюта у трапа возле верхней орудийной башни АК-726. Все ждали, что придёт какая-то немыслимая красавица похожая на ту, нарисованную мной на предвыборном плакате, а на пирсе появилась небольшого роста скромная женщина склонная к полноте в типичном учительском одеянии и в сопровождении нашего долговязого замполита. Матросы немедленно попрятались от капитана 3 ранга Дмитрия Васильевича Бородавкина, который мило улыбался всегда и всем, но когда надо, умел метать своими глазами и мимикой лица «громы и молнии»…
Женщина, опасливо перебирая толстенькими ножками в серо-коричневых чулках и в туфельках на низком каблуке, прошла по коротким сходням на корабль, где её встретили вахтенные: старшина у трапа и дежурный мичман по низам. Я по-уставному громко, бодро и радостно приветствовал капитана 3 ранга Д.В. Бородавкина и нашу гостью. Женщина с недоумением слушала и смотрела на меня, но потом догадалась, что так положено и молча, но с заметным удовлетворением и даже некоторой гордостью восприняла мой доклад и флотское приветствие.
- Товарищ капитан 3 ранга! - докладывал я замполиту. - Комсомольский актив экипажа БПК "Свирепый" готов к встрече с кандидатом в депутаты местного Совета депутатов трудящихся. Всё готово для встречи. Рад приветствовать вас, уважаемая. Прошу следовать за мной.
Странно, но облик и поведение этой женщины-учительницы-кандидата не вызвали у меня никакого волнения, почитания или мужского интереса. Возможно, я был сильнее озадачен организацией её приёма, нежели желанием пообщаться с ней как мужчина с женщиной. Другие матросы были свободны от моих обязанностей, поэтому всю дорогу по верхней палубе и внутри корабля от сходней до столовой личного состава, из-за поворотов, переборок, башен, и торпедных аппаратов навстречу нам выскакивали или выходили моряки с якобы озабоченными неотложными делами лицами…
Как было задумано, в рай1оне торпедных аппаратов "работали" трое "румын" из БЧ-3: двое внизу, один на трубах. Я коротко поведал нашей гостье, что это торпедные аппараты ЧТА-53-1135 для стрельбы противолодочными и противокорабельными торпедами СЭТ-53, СЭТ-65 или 53-65К. Женщина зачарованно слушала мои слова и пояснения "румын" как музыку. Потом мы вышли к месту расположения ЗРК "Оса-М" и РБУ-6000. Командир корабля не разрешил выдвигать пусковые установки ЗРК из погреба, поэтому опять "румыны" показывали нашей гостье барабаны бомбомётов и рассказывали ей, как работает реактивно-бомбомётная установка РБУ-6000», которая имеет собственное наименование «Смерч-2». Я всё время шёл позади женщины-кандидата, подсказывал ей, куда и как идти, как правильно ступать по трапам и переступать через палубные препятствия, комингсы дверей. При этом я видел и ощущал волнение и сомнения этой женщины, которая откровенно боялась всего и всех, особенно меня, потому что я мог видеть снизу-вверх её чулки и ноги под обрезом серого платья...
Глядя на то, как якобы «случайно» возникают из-за всех поворотов и конструкций одиночки или группы матросов, я вспомнил замечательный кинофильм «Оптимистическая трагедия». Вероятно, этот фильм вспомнила и наша гостья, потому что она ежесекундно оборачивалась ко мне и, видимо, ждала появления "гориллоподобного матроса в рваной тельняшке с татуировками по всему телу", который шёл бы к ней на полусогнутых ногах с расставленными в стороны руками-клешнями… Мне было смешно и весело чувствовать её страх, поэтому я одновременно делал «страшное лицо» встречным матросов и «ласковое лицо» для неё, когда она оборачивалась. Всех моряков по пути я приглашал в столовую на встречу «с этой женщиной», говорил я им…
Всякий раз, когда я произносил эти слова: «Приглашаю вас на встречу с этой женщиной», - я чувствовал, что и она, и ребята воспринимали тон, интонацию и смысл этих слов, как приглашение заняться с этой женщиной «любовью»… При этом женщина-кандидат неизменно вздрагивала всем телом и оглядывалась на меня, а ребята, сначала застывали от неподвижности, а потом неким подобием стаи-стада, шествовали вслед за нами. К концу нашего пути в столовую личного состава за этой женщиной уже шло не менее 40 человек… Такого количества матросов, желающих встретиться с кандидатом в депутаты местного Совета депутатов трудящихся, капитан 3 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин не ожидал. Он рассчитывал только на наш комсомольский актив - 15-20 человек. Центральная часть столовой личного состава набилась битком, и моряки БПК "Свирепый" всё подходили и подходили…
Замполит и дежурный офицер по кораблю ввели нашу гостью в столовую личного состава торжественно, в сопровождении свиты, при этом всё время по пути следования нас фотографировали двое "фотокорреспондентов" - один из нами назначенных, а другой незнакомый мне матрос, который самостоятельно воспользовался случаем. Только в столовой я увидел, что вместе с гостьей на кораблье появился и тот незнакомый мне лейтенант, который хотел было взять в свои руки власть и ведение встречи с кандидатом в депутаты. Замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин мягко его остановил прикосновением руки и сначала представился сам, а потом представил экипажу БПК "Свирепый" нашу гостью. Она встала и почему-то поклонилась нам…
Матросы и старшины, мичманы и офицеры экипажа БПК "Свирепый", которые набились в столовой личного состава, как сельди в бочке, молча и сдержанно поприветствовали её, но в их поведении была какая-то насторожённость. Всё явно ожидали от этой женщины чего-то иного, другого, неофициального. Годки, как всегда, расположились "на галёрке" в дальнем углу столовой возле кинобудки и двери в камбуз, это было их «законное» и традиционное место. Офицеры и мичманы, как всегда, расположились по центру столовой напротив входа и выхода в центральные коридоры, которые разветвлялись на коридоры правого и левого борта, на коридор личного состава и коридор офицеров. Молодые матросы и «салаги» заполнили всю центральную часть зала столовой, а "подгодки" заняли традиционно малый зал столовой, в котором собирались все «оппозиционеры», поджидающие своего «годковского часа» (ухода годков на ДМБ).
Годки осеннего призыва 1970 года, как всегда, почти откровенно и открыто переговаривались друг с другом, обменивались мнениями, взглядами, смехом. Молодые матросы и «салаги» первого года службы подчёркнуто дисциплинированно слушали и внимали, а «подгодки» в малом зале пробовали острить, хохмить и осторожно шутить над происходящим… Эта атмосфера была мне и всем, кроме нашей гостьи, привычной, понятной и естественной, но наша гостья всё это воспринимала как подготовку к чему-то страшному, непонятному, неприятному. Дежурный офицер по кораблю призвал всех к порядку и попросил всех «на минутку заткнуться». «Заткнулись» все, в том числе и наша гостья …
- Вас это не касается! – обратился к ней дежурный офицер по кораблю и весь зал немедленно грохнул здоровым матросским смехом. Женщина-депутат слабо улыбнулась и попыталась сесть-осесть на банку (лавку), но наш замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин не дал ей опомниться и заявил, что у нашей гостьи есть обращение к нам, морякам БПК «Свирепый». Всё действительно «заткнулись», замолчали,Ю затихли и обратили свои взоры на эту женщину…
Женщина-кандидат была совершенно обычной: низенького роста, полненькой, в простом тёмно-сером платье длиной чуть ниже колен, в белой кофточке с коротким рукавом, с обычной причёской учительницы начальных классов (гладкие волосы, собранные в пучок на затылке), в обычных учительских туфельках с застёжками. При обычном внешнем виде, она всё же обладала нечто необычным… Необычным был запах, который исходил от этой женщины. Это был запах не мела и не чернил, не тетрадок и дневников, - это был запах женщины…
Странно, но в запахе, который исходил от этой женщины-кандидата, был запах её волос, её пота, её домашней одежды, мыла и стирального порошка, детской молочной смеси и щей, запах дома и ещё какой-то умопомрачительный запах дорогих необычных духов… Много позже, в Польше, во время визита КРК "Железняков", БПК "Бдительный" и БПК "Свирепый" в Гдыню, я вспомнил этот запах, который шёл от польских девушек и женщин. Затем этот запах я встретил на гражданке в Севастополе, когда знакомился с девушками на Приморском бульваре, - это был запах знаменитых французских духов «Шанель №5». Тогда, 13 июня 1973 года, этот необычный потрясающий «заграничный» запах от обычной советской женщины произвёл волшебное, магическое и гипнотическое воздействие на меня, на офицеров, на всех, кто был рядом с нашей гостьей. Все без исключения моряки (кроме замполита) в этот момент остро желали эту женщину… Она это чувствовала и с каждой секундой своего пребывания в столовой личного состава БПК "Свирепый" она всё больше и больше терялась, путалась в словах, завораживалась этой густой атмосферой мужского собрания…
Я тоже, обладая наследственной маминой сверхчувствительностью к запахам, чувствовал, как «сгущаются тучи», видел, как «стекленеют» глаза ребят, как они начинают «подбираться», собираться, съёживаться, как перед броском… Конечно, запах внутренних помещений боевого корабля очень специфический: на ГКП (главный командный пункт), например, пахнет высокой температурой приборов и высокочастотными полями; на ходовом мостике – ветром и запахом моря; в штурманской рубке – картами; в кубриках – немытыми мужскими телами и матросскими постелями; на боевых постах – порохом, металлом и машинным маслом; в машинном отделении – разогретыми парами солярки и гнилью из-под пайолов; в коридорах – электрическими кабелями и разогретым пластиком, а на камбузе и в холодильных камерах – «кухней» и «морозильником»... Запах корабля был нам привычным во всех отношениях, а для нашей гостьи запах корабля плюс "мужской запах" молодых двенадцатилетних и двадцатилетних парней был супер необычным… Я, как и все моряки, пристально наблюдал за гостьей, ловил каждое её слово, жест, мимику, поэтому заметил, как нервно и судорожно она вздрагивает ноздрями и вдыхает в себя этот наш "корабельный флотский запах"…
О чём говорила эта женщина-кандидат ни я, ни мои друзья-моряки экипажа БПК «Свирепый» не слышали, не понимали и не хотели слышать-понимать… Конечно, в воскресенье 17 июня 1973 года мы все, как один, встанем и дружно строем пойдём в наш базовый клуб моряков ВМБ Балтийск, в котором обустроен избирательный участок и дружно все, как один, проголосуем за кандидатов единого нерушимого блока коммунистов и беспартийных. Это даже не обсуждалось и не подвергалось сомнению… Однако в этот раз мы не просто смотрели на женщину-кандидата, мы «смаковали» её вид, поведение и образ, мы смотрели и воспринимали её как живую женщину… Уверен, что хамские смешки и шёпотом сказанные в среде годков буквосочетания: «Эх!», «Ба!», «Бу!», «Бы!», сейчас про себя мысленно произносили практически все присутствующие моряки… Возможно, этот шёпот и эти мысли слышала или ощущала женщина-кандидат, потому что она окончательно смешалась, затихла и перестала говорить.
Заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин обеспокоенно поглядывал на офицеров, на мичманов, грозно оглядывался на годков, однако эти грозные взгляды не помогали. Дмитрий Васильевич о чём-то тихо переговаривался с обидевшимся на нас лейтенантом, сопровождавшим нашу гостью, с исполняющим обязанности комсорга корабля мичманов А.А. Дворским, пытался наладить общение и обращался к присутствующим с просьбой задавать вопросы, выступать, но все напряжённо молчали. Вот что бывает, когда некто отступает от согласованного и общепринятого сценария мероприятия и обижает своим чванливым поведением личный состав экипажа корабля.
Никто из присутствующих не хотел ни выступать, ни задавать вопросы, не расходиться. Все продолжали молча сидеть и стоять в столовой, в этой атмосфере чудесных волшебных запахов. Замполит вопросительно и с претензией взглянул на меня. Я сделал знак кокам… Из камбуза торжественно вынесли подносы с кружками для чая, большие алюминиевые чайники и большую разделочную толстую доску с традиционным нашим "свиреповским" пирогом с яблочным джемом. Всё это коки, одетые в белоснежные передники и высокие поварские колпаки, выставили на столах перед нашей гостьей и на столах перед матросами. Старший кок торжественно вручил смущённой женщине-депутату огромный разделочный нож и предложил ей разрезать пирог на кусочки для себя и членов экипажа.
Эта женщина, неожиданно ловко и смело взяла этот огромный нож, который мы традиционно вручали в подобных случаях нашим гостям, чтобы чуть-чуть подшутить над ними и их неловкостью. Затем эта маленькая женщина вдруг деловито развернула тяжёлую разделочную доску с пирогом и начала ловко, сильно и быстро разрезать его на куски. Причём она это сделал так быстро, что тесто не успевало, как обычно, проминаться и мяться, а разрезалось на ровные кусочки-дольки. Такая ловкость, смелость и находчивость нашей гостьи так поразила ребят, что они как загипнотизированные следили за этим ножом и потом безропотно брали прямо с ножа и с разделочной доски эти куски пирога и смачно ели…
Получилось так, что эта женщина вдруг исполнила самый древний и традиционный материнско-женский обряд – делёжку пищи и «одаривание» всех равными кусками… Матросы «ели с рук» этой маленькой полненькой женщины и теперь она властвовала над ними, а они, только что « по-мужски возжелавшие её», теперь покорно подставляли кружки, которые эта женщина наполняла чаем, обходя всех, кто был ближе к ней, с тяжёлым чайников в руках… Теперь все годки и подгодки оказались в невыгодном положении, так как до них эта женщина не могла дотянуться. Сначала один, потом второй, а затем все годки и подгодки, грубо-вежливо распихивая «молодых» и «салаг», устремились к этой женщине за порцией чая и куском пирога. Теперь она «имела» всех этих мужиков и ей это было очень приятно…
Дмитрий Васильевич Бородавкин опять вопросительно посмотрел на меня, так как в напечатанном на машинке сценарии этого эпизода не было... Я опять сделал условленный знак. Наш баталёр торжественно вынес большую новую тельняшку, заранее подобрав размер по фигуре нашей гостьи. Дмитрий Васильевич с удовольствием подхватил идею нашего «сценария» и включился в него.
- Мы не будем вас «посвящать» в члены нашего экипажа, - сказал капитан 3 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин, - потому что на выборах может сложиться всякая ситуация, поэтому не будем предлагать вам выпить стакан забортной морской волны…
Все засмеялись, вспоминая традиционный «годковский обряд» посвящения молодых матросов и «салаг» в моряки экипажа БПК «Свирепый».
- Но мы рады угостить вас нашим гостеприимным традиционным пирогом с яблочным джемом и нашим флотским чаем, - продолжал замполит. – Примите от нас в подарок частицу нашей морской души. Пусть эта тельняшка вас греет воспоминаниями и уверенностью в том, что мы, советские моряки-балтийцы, члены экипажа БПК «Свирепый», готовы защитить вас, ваших детей и близких, ваших друзей и товарищей, ваших воспитанников от любой военной угрозы.
Все дружно зааплодировали. Всё-таки умел Дмитрий Васильевич произносить зажигательные речи, умел…
После этого началось «неформальное» общение и возле женщины-кандидата образовался тесный кружок молодых матросов и «салаг». Всем хотелось побыть возле неё, потрогать, послушать вблизи, вдохнуть её запах. Годки и подгодки, наоборот, уже отстранились от неё и только усмешливо посматривали на «молодых». Дмитрий Васильевич Бородавкин уже сам, как дирижёр, «раздавал» направо и налево знаки-команды и столовая стала освобождаться от людей.
- Что дальше? – вполголоса спросил меня Дмитрий Васильевич Бородавкин.
- Дальше проводы на берег и фотографирование на память, - ответил я.
Капитан 3 ранга согласно кивнул головой и пригласил гостью, которая смеясь, прикладывала к своей груди подаренную тельняшку и демонстрировала её и себя «восхищённым» матросам, выйти на верхнюю палубу "на солнышко для общей фотографии". Самое солнечное место для фотосъёмки было на баке перед высоким гребнем волноотвода. Мы вышли с поредевшей группой моряков на бак, выстроились перед стенкой волноотвода и сфотографировались. Один из этих снимков вы видите на фотоиллюстрации…
Не знаю, что конкретно чувствовала эта женщина-кандидат будучи в гостях на БПК «Свирепом», но я надолго запомнил то ознобно-счастливое ощущение, которое возникло у меня после того, как прямо на трапе, выходя с корабля, эта женщина неожиданно обернулась и стремительно поцеловала меня в левую щёку…
- Теперь тебе месяц не умываться, - завистливо сказали мне ребята, когда я проводил нашу гостью до здания базового клуба на избирательный участок и вернулся на корабль. – Что ты ей такого сделал, что она только тебя поцеловала? А?
Не знаю, братцы, не знаю…
Фотоиллюстрация: 13 июня 1973 года. ВМБ Балтийск. БПК "Свирепый". Встреча экипажа БПК "Свирепый" с кандидатом в депутаты местного Совета депутатов трудящихся. В воскресенье 17 июня 1973 года все моряки экипажа БПК "Свирепый" весело и дружно голосовали в базовом клубе ВМБ Балтийск "за нашего персонального кандидата" - первую женщину на корабле. Однако я в это время уже был четвёртый день в отпуске дома, в городе Суворове и голосовал за кого-то из местных начальников...