Внезапное появление Ферида и его поведение поразили Мику, позволив ненадолго отвлечься и в некоторой степени даже забыть о предстоящей манипуляции. Но стоило Батори скрыться за дверью больничной палаты и всепоглощающий страх снова заявил о своем праве на существование, завладев разумом Шиндо, особенно когда вошел Хиираги, следом за ним хирург, а также медсестра, приставленная к Микаэлю на протяжении всего его пребывания в реанимационном отделении. Увидев всю эту дружную гвардию, Мика невольно, судорожно сглотнул, однако всем своим видом он старался не выказывать своего истинного состояния, сохраняя спокойствие на лице.
- Что же, Мика, не будем тянуть, - мягко произнес Шинья, подходя к постели больного, чье сердце начинало все яростней колотиться набатом отбиваясь в голове в ожидании предстоящей экзекуции и холодные, мерзкие волны страха пробегали по всему телу от не в меру разыгравшегося воображения.
Будь сейчас рядом с ним Юичиро, то, возможно, Мике в эти минуты было бы куда как легче и проще, но он сам пожелал убрать его на время процедуры, опасаясь за него же. Кроме того, присутствие Шиньи несколько облегчало положение, ведь не окажись в палате никого знакомого, Мика вряд ли бы смог так мастерски подавлять в себе панические нотки заполняющие сознание с каждой секундой.
По истечению нескольких минут после того, как девушка ввела морфин и он начал действовать, Шинья приблизился к Мике.
- Давай, - сказал он, помогая Шиндо подняться и сесть на край постели. Независимо от действия наркотика, ноющая боль при движении давала о себе знать, заставляя Мику болезненно морщиться. Мельком брошенный взгляд на хирурга стоящего около кровати в ожидании, а затем замерший на лотке с инструментами, в его руках, среди которых были пинцеты, зажимы, скальпель, кривые иглы и непривычно огромный шприц, вынудил Микаэля сжаться всем телом, так что на мгновенье даже потемнело в глазах при одной лишь мысли, что все эти орудия пыток сейчас пойдут в ход.
- Не смотри, Мика, так будет легче,- ласково сказал Шинья, отчетливо видя страх в небесного цвета глазах. Парень перевел на него взгляд и понимающе кивнув, смиренно и обреченно склонил голову.
- Мы обезболили, но все равно будет больно, ты уж потерпи.
С этими словами, став напротив, Хиираги крепко обнял парня и прижал его к себе. Мика не стал спрашивать «зачем это нужно?» или «может, не стоит?», просто в этот момент его сердце окончательно сжалось и оборвалось от страха, а нервы, находящиеся на взводе скрутило в тугой узел так, что было даже сложно шевельнуться.
- Шинья, я… - сдавлено, попытался произнести Микаэль, но следующие слова растворились в протяжном стоне, когда хирург стал проверять первый дренаж и втянул шприцом воздух из плевральной полости так, что трубка дренажа коснулась плевры.
В то же мгновенье Мика ощутил, что задыхается и невыносимая, обжигающая боль разливается по всему телу, заставляя изнывать каждую клетку в этом адском пламени. Если до этого он и думать не смел, что станет жаться к Шинье, то когда его пронзила эта резкая боль он, не помня себя, чтобы заглушить свой собственный крик, уткнулся лицом в грудь Хиираги, судорожно впившись пальцами в белый халат врача, изо всех сил прижался к нему. От страшной боли и удушья слезы сами хлынули из глаз, насквозь промочив ткань. Нарастающие с новой силой мучительные, готовые лишить рассудка ощущения от действий хирурга заставили Микаэля издать резкий и в то же время жалобный, гортанный крик и при этом выгнуться назад, несмотря на то, что Шинья изо всех сил пытался удержать его в своих объятиях.
- Мика, пожалуйста, потерпи, уже скоро все закончится. Тебе станет легче. Еще немного и все пройдет, обещаю. Тебе больше не будет больно, - слышал он над собой, где-то вдалеке, взволнованный голос Хиираги, без устали успокаивающий его на протяжении всего мучительного процесса, в то время как Мика извивался и корчился, словно агонируя в этой предсмертной пытке с трудом втягивая воздух сквозь сжатые зубы.
Безжалостно полосующая живое, извивающееся, юное тело всепожирающая, острая боль, заставила Микаэля неосознанно снова прижаться всем телом к Шинье и насколько хватало сил, крепко обхватить его руками, притянуть к себе, а где-то на периферии возникшая мучительная ассоциация, вынудила сквозь очередной стон, сорвать с его губ еле слышные слова:
- Еще... пожалуйста…
Шинью, сдерживающегося все это время из последних сил, когда сердце было готово разорваться на куски от дикой жалости и хотелось бросить все, остановить эту бесчеловечную пытку и больше никогда и никому не дать и пальцем прикоснуться к этому ребенку, к этому несчастному, хрупкому и безмерно дорогому его сердцу существу, что мечется и трепещет в его руках подобно раненой птице, эти слова добили окончательно, впившись в самую глубь души и сознания острейшим шипом.
Однако позволить себе расслабиться в эти важные минуты он не мог, не имел права, а потому только сильнее прижал к себе Микаэля, не перестающего стонать и вздрагивать. Желая успокоить, Хиираги поглаживал его по голове.
- Тише, мальчик, скоро все закончится…
Тяжелые, короткие вдохи, судорожные стоны и вскрики наполняли палату в тот момент, когда в нее ворвался Юичиро, заслышавший крик Микаэля еще в коридоре.
- Что тут творится? Мика!! – увидев весь этот кошмар Амане ринулся к нему, но Шинья успел крикнуть, обернувшись через плечо:
- Стой на месте! Не мешай!
Видя, что происходит, медсестра, попыталась вывести Юу из палаты, но тот, сдерживая безумное желание подойти, пообещал, что не будет вмешиваться и остался стоять, нервно заламывая руки. Каждый стон любимого отдавался жутким эхом в его голове, заглушая все остальные звуки, лишая сил, заставляя снова выгорать изнемогающую от жалости, душу. Его всего трясло, сознание готово было покинуть в любой момент от вида этих поистине ужасающих страданий, которые теперь переживал Микаэль вживую, не будучи под наркозом.
Находясь в полубессознательном состоянии от дикой боли, полностью застившей разум, Мика даже не смог осознать, что Юу присутствует в палате. После того как врач удостоверился, что в полости нет жидкости и сгустков крови, он стал убирать дренажные трубки одну за одной, прошивая иглой кожу на месте раны, оставшейся от каждой из них, откуда быстро стекали тонкие кровавые струйки.
Каждый стежок и Шиндо вздрагивал, а из груди вперемешку с всхлипами вырывались короткие, прерывистые стоны и шипение. Амане с ужасом смотрел на все эти мучения, а когда на раны Мики наложили стерильные повязки и забинтовали грудную клетку эластичным бинтом, он быстро подошел к нему и принял измученного страдальца из трясущихся рук Шиньи.
- Мика… - подрагивающим голосом, произнес он, касаясь плеч Микаэля, нежно и трепетно приобнимая его, чувствуя всем телом как того колотит от озноба и еще не успевшей утихнуть боли.
- Юу… - слабо проговорил Мика, поднимая на него невидящий, изнеможенный взгляд. Голова отказывалось работать, он почти ничего не соображал, полностью обессиленный и измотанный болью он был не в силах понять что-либо, а уж тем более то, что его маленькая, благая затея с треском провалилась, он просто был рад слышать голос Амане и чувствовать его рядом, ощущая согревающее тепло близкого человека.
- Вот, - Юу поднес к пересохшим, едва розовым губам Шиндо, чашку с горячим чаем, принесенного медсестрой и тот сделав несколько глотков, почувствовал некое облегчение от разливающегося внутри тепла. После того как лихорадка поутихла, жуткая усталость от всего перенесенного охватила Мику и его неумолимо стало клонить в сон.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил Юу, хотя вопросы были излишни, ибо он сам прекрасно видел и понимал состояние Микаэля.
- Разбито, - вяло ответил Шиндо, пытаясь выдавить подобие улыбки.
- Ложись поспи, ты вымотался, - произнес Шинья, попутно проговаривая эти слова он подхватил Мику под колени и взяв его на руки, осторожно уложил на кровать, прикрыв тонким одеялом.
- Прости, что обманул… - уже сквозь сон тихо прошептал Шиндо, обращаясь к Юу и, не дождавшись ответа, полностью окунулся в мир грез.
***
За годы врачебной практики с самыми тяжелыми больными, большинство которых были смертниками, Хиираги Шинья приобрел то незаменимое для всех медиков качество, помогающее им лечить и спасать людей, а именно умение держать себя в руках при любых обстоятельствах.
И, тем не менее, в определенный момент даже люди, сполна одаренные этим бесценным даром, могут, в конце концов, не выдержать.
У Шиньи этот переломный момент в жизни наступил сейчас.
Находясь в жутком истерическом состоянии, Шинье стоило невероятных усилий держать себя в руках, чтобы не начать метаться по палате в криках, рыданиях и стенаниях на виду у всего персонала больницы. С горем пополам дождавшись, когда Микаэль заснет, следовательно, все завершится благополучно, толком никому ничего не объяснив, он поспешил к себе в кабинет.
- Боже мой, Шинья, что с тобой? – не на шутку встревожился Глен, сидевший на диване, когда в кабинет ворвался Шинья, белый как стена и пронесся мимо него, будто не замечая, к бару, достав оттуда бокал и бутылку коньяка, он трясущимися руками наполнил фужер, одним залпом осушил его и поспешил снова налить.
- Эй, ты чего? Что случилось? С Микой все в порядке? – взволновано стал спрашивать Глен, так как подобная реакция могла возникнуть лишь в случае неблагополучного исхода любой тяжести. Быстро встав со своего места, он в два счета оказался рядом с Хиираги, который находился в кошмарном состоянии и даже не мог ничего произнести, лишь коротко кивнул в ответ.
- Ну, вот видишь, раз все закончилось благополучно, не нужно переживать, - пытаясь улыбнуться, произнес Глен, толком не зная, что и предпринять. Он впервые видел Шинью таким, если не считать того раза, когда он, после жуткого скандала, напрочь рассорился с отцом и пришел к нему домой, но с тех пор прошло очень много лет и Хиираги всегда сдерживался, не позволяя доводить себя до таких состояний.
- Это невыносимо… - выдавил Шинья, утыкаясь лицом в плечо Глена.
- Я понимаю, ты переживал за Мику, а тут еще такая мучительная операция, - в попытках успокоить, Ичиносе обнял его и стал осторожно поглаживать по спине, предварительно забрав пустой бокал, поставив его и бутылку на стол.
- Я готовил себя морально ко всему, но то, что я услышал. Господи, бедный ребенок, что же он вынес? За что ему все эти наказания? - говоря это, Шинья содрогался всем телом, в то время как Глен тщетно пытался успокоить его.
- Пожалуйста, не нервничай, я уверен, все не так страшно. Ну что такого сказал Мика? – Глен серьезно взглянул на него, когда Шинья поднял голову.
- Это ужасно. Когда ему стало особенно больно, он сказал… - Шинья закрыл лицо рукой, - он неосознанно попросил – еще, пожалуйста. Ты понимаешь, что это значит? – он с отчаяньем, читающимся в синих глазах, посмотрел на Глена, - эти слова, он говорил их своим клиентам, в минуты, когда ему было особенно плохо и больно.
- Согласен, это ужасно. Но, подумай, все эти кошмары уже позади, - обнимая Шинью одной рукой, второй, Глен взяв со стола открытую бутылку, сделал несколько глотков прямо из горлышка и, кашлянув, снова ласково заговорил, - это лишь отголоски прошлого. Сейчас Мика безоговорочно счастлив, у него есть любимый человек, который испытывает к нему такие же трепетные чувства. Он изменился, более того, он даже принял тебя, что самое удивительное, а это… - он пожал плечами.
- Я все прекрасно понимаю, но это тяжело… До этого дня я мог лишь догадываться как обстоят дела, но когда это случилось… Я как представил, что он был вынужден терпеть, через что прошел этот мальчик, если у него до автоматизма выработался такой рефлекс. Это психологическая травма на всю жизнь, она не излечима, - Шинья коснулся пальцами лба.
- Ну, не преувеличивай. Думаю, все не так страшно, - ласково произнес Ичиносе.
- Я не смог его спасти, не смог оградить. Сколько лет он страдал морально и физически. И даже сейчас, я ничего не могу сделать. Я ничем не мог ему помочь, он так мучился, так плакал, - голос Хиираги дрожал, когда он вспоминал стонущего и содрогающегося от боли Микаэля в своих руках.
- Ну, не надо так. К тому же, кто как не ты все эти годы пытался помочь ему? Ты делал все, что было в твоих силах. И сегодня не будь тебя рядом, ему было бы куда хуже, - мягко произнес Глен, однако его слова не возымели ни малейшего эффекта. Шинья продолжал трястись, смахивая выступившие слезы.
- Пойдем домой, примешь ванну, расслабишься, успокоишься. Все уже позади, - мягко произнес Глен помогая Хиираги снять халат и, повесив его на вешалку, он вернулся и взяв того за руку, повел к выходу. Шинья не сопротивляясь, послушно последовал за ним.
В приемной, предупредив взволнованную видом своего начальника секретаршу о том, что Шиньи до конца дня не будет и надо отменить все встречи, которые возможно были назначены на сегодня, Глен буквально потащил главврача, который не мог говорить и думать ни о чем и ни о ком, кроме как о Шиндо, к лифту, тяжело вздыхая, заранее предчувствуя, что сегодня, а возможно и завтра без сильных седативных средств для своего несравненного, обойтись явно не получится.
***
Пока Мика спал, Юичиро, стоя у окна, с трудом приходил в себя после увиденного кошмара. Не прокручивай он раз за разом у себя в голове финальную сцену, на которую успел явиться, будучи самым нежеланным зрителем в столь чудовищном спектакле, успокоение пришло бы гораздо быстрей, однако просто взять и выбросить эти образы было сейчас сверхъестественной задачей. К тому же, сердце сжималось в тисках, когда он слышал, как Микаэль постанывает и всхлипывает в своем до жути неспокойном, тревожном сне и видел его время от времени искажающееся в болезненной гримасе лицо. Тогда он подходил к нему и осторожно, чтобы не разбудить, гладил, легко касался губами, впавших сильнее за эти дни, щек и лба. Естественно болезненные ощущения от этого не исчезали, тем не менее, ненадолго Мика все же успокаивался и расслаблялся.
Спустя несколько часов, толчком к пробуждению Мики послужил его же вскрик. Открыв глаза, он ощутил невероятную слабость во всем теле, попутно оно ломило и изнывало и если бы не тугая перевязь, чувства были бы куда острее и неприятнее, а так все казалось весьма сносным.
- Юу, ты уже вернулся? – слабым голосом произнес он.
Увидев, что Мика проснулся, Юичиро тут же отошел от окна и присел на край постели.
- Ну да, - улыбнулся Амане.
- Черт, - Мика попытался привстать, но руки были довольно слабыми и плохо держали.
- Что же ты делаешь, - Юу быстро поднялся, помог тому принять сидячее положение, подложив подушки так, чтобы Мика мог на них облокотиться.
- Когда же это закончится? - простонал Мика, чувствуя болезненные спазмы и собственную беспомощность.
- Я бы тоже хотел это знать, - фыркнул Амане, присаживаясь обратно, - когда ты перестанешь водить меня за нос и выпроваживать в самый ответственный момент?
- Юу, только не начинай, не сейчас…- Мика с мольбой и легким оттенком раздражения посмотрел на него.
- Ладно, - благосклонно сказал Амане, понимая, что Шиндо сейчас не в том состоянии, когда можно устраивать разборки.
- На вот лучше попей, - он взял с прикроватной тумбочки чашку с горячим шоколадом и протянул Шиндо, - может, остыл уже, но я не знал когда ты проснешься, - мягко произнес Юу.
- В самый раз, - облегчено выдохнул Микаэль, сделав глоток живительного напитка.
- Как ты? – осведомился Юу, на что Мика только махнул рукой.
- Нормально. Лучше скажи, - в его глазах внезапно появился слабый блеск, - ты принес мне что-нибудь?
- Естественно, принес, - Юу встал и, подойдя к стулу, на котором стояла сумка с вещами, достал из нее увесистый пакет и опустил его перед Микой, жадно следившим за каждым его движением. Юу поразило, с какой жадностью и быстротой Мика приговорил небольшую курицу гриль, пару пирожных, гроздь винограда и банан. Когда с едой было покончено, он, расслабившись, облокотился о подушки и, довольно прикрыв глаза, попивал персиковый сок.
- Ого, ты был настолько голодный? – поднял брови Амане, сидевший все это время на краю постели и наблюдавший за этим маленьким пиршеством, развернувшимся в больничной палате.
- Угу, - промычал Мика с удовлетворенным выражением играющим на лице, с которого сошла тень изнеможения, - спасибо.
- Было бы за что, - ухмыльнулся Юу, видя, что Мике заметно полегчало.
- Кстати, будешь? – Мика протянул ему стакан с соком.
- Вспомнил, наконец, - засмеялся Юу и отрицательно мотнул головой, - нет, не хочу. Это тебе сейчас надо силы восстанавливать, да и мне больше гранатовый нравится.
- Так я его тоже люблю, - ухмыльнулся Мика.
- Намёк понял, значит, в следующий раз принесу и гранатовый, - улыбаясь, пообещал Юичиро.
– Слушай, а куда делся Шинья? Я думал, он будет здесь, хотел его поблагодарить, - озадаченно произнес Микаэль.
- Даже не знаю, - пожал плечами Юичиро, - когда ты уснул, он выскочил из палаты и больше не появлялся.
- Странно, - тихо произнес Мика, задумавшись.
- Ну, наверное, у него дела? - предположил Юу. - Ой, подожди, - он достал из кармана внезапно зазвонивший телефон и глянул на дисплей.
- Это Глен, - сказал он и принял вызов.
- Сделай на громкую связь, - быстро попросил Мика и Юу, кивнув, выполнил просьбу.
- Здравствуй, Юу. Хочу узнать, как там Мика? – прозвучал из динамика голос Ичиносе.
- Здравствуйте. Все хорошо, он уже проснулся, ничего не беспокоит, - сказал Юу, глядя на Микаэля, который кивнул в знак подтверждения.
- Ну, отлично, - облегчено вздохнул Глен.
- Спроси про Шинью, куда он подевался? – напомнил ему Мика.
- Ах, да, Глен, вы не знаете где Шинья? – быстро спросил Юу, - а то Мика переживает, он так и не зашел к нему после операции.
- Кхм, понимаешь, Юу…Он очень любит Мику и ужасно тревожился и волновался за него все это время, а последняя манипуляция окончательно выбила его из седла так, что он заработал себе нервный срыв, поэтому до завтра не появится, - было слышно, что Глен ухмыльнулся, - но я думаю, ему будет приятно узнать, что Мика переживает за него.
- Не только переживает, но и любит по-братски, - склонившись над телефоном протянутым Юу, проговорил Шиндо.
- Мика? Это ты? Так ты все слышал? – удивленно спросил Глен.
- Ага, передадите ему? – поинтересовался блондин.
- В этом нет необходимости, он тебя слышал.
- Правда? – поднял брови Шиндо, глядя на Юу.
- Ага. Видел бы ты сейчас его лицо, - протянул Ичиносе, - вот черт, похоже, у него опять сейчас истерика начнется, на этот раз уже от радости. Блин, только ведь недавно успокоился. Ну, все, ребята, пока.
- Отключился, - сказал Юу, бросая телефон на кровать.
- Надеюсь, ему не станет хуже? – озабоченно произнес Микаэль.
- Ему станет только легче, - уверено произнес Юичиро, - я думаю, он долго ждал этого признания от тебя.
- Ты прав, - улыбнулся Мика, опуская взгляд, чувствуя, как некое легкое и приятное чувство появляется в душе.
Редактировать часть